Армагеддон

Глава 52

«Враг — это пыль, пыль, забивающаяся вам в обувь, волосы, глаза, легкие. Пыль в системах жизнеобеспечения, механизмах, осях. Пыль — общий враг, с которым помогает разбираться «ДРС Текнолоджис»[449], борясь и изгоняя ее в Аду каждую минуту каждого дня. Враги, с которыми сражается ДРС, могут быть большими или маленькими, как песчинка. И решения могут варьироваться от предоставления квалифицированного обслуживающего персонала до разработки новых технологий. Таких, как самосмазывающиеся закрытые оси для танковых гусениц. Системы, позволяющие пилотам видеть через пылевые облака в атмосфере Ада. И полностью защищенные мобильные компьютеры с пассивным охлаждением. Цель: помочь нашим войскам выполнить их задачи в Аду. Приходите к нам с вашими проблемами, с самыми смелыми вызовами, мы всегда в поисках новых противников для преодоления и продвижения на шаг ближе к завершению миссии по спасению наших мертвых».

Мемнон отложил экземпляр «Новостей обороны»[450], дивясь той обыденной простоте, с которой люди говорят насчет поиска решений задач. Как будто проблемы есть игры, в которых требуется победить, а не трудности, которые следует превозмогать. Почти неосознанно он повел своими огромными крыльями, вновь отрастающими настоящими и сильными. Еще одна решенная людьми проблема. Они увидели изуродованные обрубки, росшие прежде, и он объяснил, что беда в осколках стали из боеголовок ракет. Железо не дружит с телами демонов. Они покивали и пришли с планом. Они ампутируют отростки и удалят фрагменты железа, а затем дадут отрасти новым крыльям. Они не были уверены, что это сработает, но оставался хороший шанс, сказал их «медик». Мемнон согласился, в конце концов, терять ему нечего.

Они отвели его в секцию большого здания, где все было белым. Затем сказали, что усыпят его для операции. Мемнон отказался, отказался яростно. Кто они такие, чтобы усыплять его, будто детеныша? Он Младший Герольд, и способен перенести любую боль, которую сумеют причинить люди. Доктор согласился и сказал, что они просто сделают ему небольшой укол, помочь его мышцам расслабиться и облегчить удаление изуродованных крыльев. Теперь, если он просто посчитает обратно от десяти…

И Мемнон проснулся, когда все уже закончилось, его жалкие крылья удалили, жгучая боль от осколков железа в спине исчезла. И он понял кое-что о «медиках» и «медсестрах»: они могут быть даже коварнее прочих людей. Но он наблюдал, как регенерировали его новые крылья — и теперь они стали настоящими, способными поднять его в полет.

Хлопнули двери, вошло несколько людей, солдат в необычной одежде. Ее странная расцветка делала их трудно различимыми.

— Мемнон, меня зовут полковник Пашаль.

— Полковник.

Мемнон встал и попробовал вытянуться, как это делали люди. Не пресмыкаться по полу и лизать его ботинки, как потребовал бы того демон высокого звания. Полковник взглянул на него и слегка кивнул, как и большинство представителей человеческих сил в Аду, он находил демонстрацию подчинения балдриков отвратительной.

— Мемнон, вы знаете о месте под названием Тартар?

— Конечно. Это цитадель мелкого лорда по имени Белиал. Я имел с ним мало дел, он малозначителен. Побежденный неудачник, окруженный другими такими же.

— Что ж, он только что стал важен для нас. Критический вопрос, вы знаете, где Тартар, можете туда добраться?

— Конечно. Мои крылья теперь снова в порядке, я могу долететь туда. Если полечу так быстро, как сумею… — Мемнон поднял взгляд к потолку, вычисляя расстояние. — Минимум за 70 ваших часов.

— Семьдесят часов. Около трех дней, — настала очередь Пашаля думать. — Когда вы сможете отправиться?

— Как только прикажет мой лорд. Я поклялся в верности Абигору, а он — вам. Значит, когда ваш господин прикажет, я отправлюсь. Какое послание я должен передать Белиалу?

— О, вы? Никакого. Послание для него есть у нас. Такое, которое он нескоро забудет. Ваша задача — добраться до Тартара, держаться близко к крепости Белиала и ждать, оставаясь незамеченным. Там мы свяжемся с вами и передадим послание, которое желаем доставить Белиалу.

Мемнон кивнул, теперь он мог видеть, почему люди вылечили его крылья, им требовались его услуги Герольда. Белиал планировал переметнуться к людям, как это уже сделали он и Абигор? Если так, то он, Мемнон, окажется в выгодном положении во славе этих странных новых повелителей, которым он поклялся в верности.

— Все готовы?

Макилрой осмотрел свое подразделение. Ну, оно больше уже не было «его», но он все еще испытывал чувство собственности, хотя в ряды внедрились живые бойцы с Земли и принесли соответствующую командную структуру. В ударном отряде теперь находилось около 60 людей, живых и погибших, и они собирались преподать балдрикам урок прикладной огневой мощи. И прикладного возмездия.

— Всем отрядам, приготовиться. Минометные расчеты, будьте готовы открыть огонь по моей команде.

Голос в радиоканале звучал с резким акцентом. Европейским, хотя откуда из Европы конкретно, Макилрой определить так и не сумел. Их снаряжение — русское, или хотя бы восточно-европейское как минимум. Значит, поляки? Или, возможно, чехи. Без разницы, они были чьими-то силами специального назначения, и чьими бы ни являлись, оказались весьма хороши.

— Огонь!

По радио пришла команда с акцентом, и Макилрой услышал кашляющие удары открывших стрельбу минометов. Больших, 120-мм, самой крупной современной артиллерии из развернутых в Адской впадине. Несмотря на их размер, расчеты работали с удвоенной силой. Хороший минометный расчет способен отправить в воздух шесть бомб, прежде чем первая попадет в цель, но эти расчеты работали еще лучше. Макилрой наблюдал за прокатившейся по рыночной площади цепи взрывов, осколки косили стоящих у прилавков балдриков. Они еще не бывали под минометным обстрелом и не имели понятия, что их убивает, и просто стояли шокированными посреди падающих бомб.

Минометы — смертоносное оружие, их скорострельности и полезная нагрузка делала их великими убийцами застигнутых на открытом пространстве созданий. Худшее их ограничение — боезапас; особенно если оружие разворачивалось вручную, как здесь. Расчеты уже испытывали нехватку и придержали каждый по одному снаряду в качестве финального аккорда перед выходом людей. Их роль приняли на себя три автоматических гранатомета АГС-17[451], отправлявшие их небольшие снаряды в цель, работая по оставшимся на ногах после 120-мм группам балдриков.

Макилрой внизу увидел, как балдрики начали реагировать. Вопли про «человеческое колдовство» эхом разносились по склону, фигуры отряхнули паралич и попытались убраться подальше от внезапной опасности. Проблема была в том, что у них имелось печально мало мест, куда бежать, и, что еще хуже, больше половины из них уже погибло.

— Вперед.

Приказы звучали напряженно, кратко. Макилрой поднял к плечу свою М115 и выпустил три заряда в балдрика, проявлявшего необычную активность в организации сопротивления. Фигура упала, разбрызгивая струи зеленой крови. Затем наступил момент для его секции перейти в наступление. Прочие вели интенсивный огонь, прижимая балдриков к позициям. Погибшие люди поднялись на ноги, бегом двигаясь к следующему рубежу, неглубокой впадине примерно на половине пути вниз по склону. На путь к ней ушли секунды, секунды, показавшиеся часами, но они добрались и распластались, прикрывая огнем следующую выдвинувшуюся вперед группу.

Классический прием — стрельба и перебежка, каждый отряд движется вперед, а прочие прикрывают его со своих позиций. Со стороны осажденных балдриков пришло несколько разрядов, но они были не прицельными, Макилрой подозревал, что кто-то из врагов просто выставил трезубец над тем, что там у него вместо укрытия, и выстрелил наугад. Всего в три рывка они приблизились к рынку, и тогда немногие оставшиеся в живых балдрики откатились к лагерю, но, несомненно, там они перегруппируются. Время поджимало.

Но это не так уж и важно. Целью атаки являлась огромная телега, и она стояла перед ними, минометные и гранатометные расчеты тщательно обходили ее огнем бомб и снарядов. Макилрой увидел балдрика с раздробленными осколками ногами, пытающегося уползти от некогда бывшей рынком бойни. Он даже не остановился, выстрелив изувеченному демону в голову.

— Индира, вы тут?

— Жду вас. Готовы?

— Самый большой портал из возможных, Инди, какой только сможете. Это всего на несколько секунд. Мы идем на выход.

Красный воздух Ада перед ним замерцал, и сформировался черный эллипс. Макилрой и прочие из его отряда уперлись в телегу и покатили ее вперед, игнорируя крики детей внутри. Минометные расчеты позади них уже установили орудия на тележки и катили их к дыре, а прочие спецназовцы прикрывали всех огнем. А потом красно-серое окружение Ада исчезло, и Макилрой обнаружил себя внутри обширного строения, ангара, освещенного снаружи чистым желтым светом земного Солнца.

За его спиной команда с тяжелым вооружением уже прошла через портал, выходили бойцы спецназа, паля сквозь черный эллипс. Шестеро несли трех других, явно раненых, еще один нес на плечах мертвеца. Наконец, когда прошел последний, портал закрылся.

Когда последняя ударная группа наконец прошла через портал, собравшиеся в транзитном комплексе взорвались аплодисментами. Строение некогда использовалось как ангар для самолетов, но его быстро переоборудовали под нынешнюю задачу. Он стал куда лучше используемых ранее тесных помещений Пентагона. Размер имел значение, об этом свидетельствовала провезенная через эллипс огромная телега. Рядом с ней стояли озадаченные погибшие бойцы подразделения Макилроя.

— С тобой все ОК, сержант?

— Капрал, сэр, капрал Макилрой.

— Нет, сержант (погибший) Макилрой, и если бы вы узнали, сколько проблем доставили финансовому корпусу, то стали бы очень счастливым человеком.

— Я счастлив просто быть здесь, сэр. Но если отвлечься от этого, дерьмо, мне хреново.

— Ты не можешь остаться здесь, сынок. Тебе придется вернуться назад, но мы отправляем вас прямо в лагерь «Ад-Альфа». Это военный комплекс армии Штатов у Адской Пасти. Там тебя и твое подразделение будет ждать полковник Пашаль, у него есть для вас приказы. Кстати, у вас забирают Ори и Эанаса, с ними хотят побеседовать историки, и честно говоря, там, куда вы отправитесь, они мертвый груз, — слова майора Уорхола звучали извиняющимися, но де-факто таковыми не являлись. Он очень, очень хотел поговорить с кем-то, сражавшимся при Фермопилах.

— Сэр, я не думаю…

— Без вариантов, сержант, — Уорхол слегка смягчился. — Взгляни вон туда. Приехала твоя мать и одна из сестер. У тебя есть несколько минут сказать «привет», а потом ты отправляешься в «Ад-Альфа». Здесь тебе оставаться нельзя, этот мир скоро тебя убьет.

Уорхол посмотрел на небольшую группу людей, стоявших у дверей ангара. Бойцы Макилроя бежали к ним, узнавая родных. Кэссиди зарылась головой в грудь молодого человека, трепавшего ее волосы. У их ног к ней принюхивался пес, смущенный, знающий, что, когда она уходила, это был его человек, но теперь это больше не человек. Это путало пса, а собаки не любят недоумевать.

— Сэр, сюда!

Бойцы открыли створку позади телеги и молча смотрели на детей внутри. Они тоже должны будут отправиться в Ад, но в занятую людьми зону. Что будет с ними в долгосрочной перспективе, оставалось пока гадать. Люди еще только начинали осознавать последствия захвата Ада, и сердце Уорхола чуяло, что проблемы, с которыми столкнется человечество, оккупировав Рай и выбив его старых правителей, станут не лучше.

— Что у вас?

К его удивлению, двоих десантников, открывших телегу, стошнило, а трое других открыто плакали. Такого от «Клекочущих орлов»[453] он не ожидал.

— Посмотрите на это, сэр, просто посмотрите.

«Это» оказалось большим сосудом, выглядящим как старомодный печной горшок. Хотя и крупнее, чем он когда-либо видел. Уорхол глянул внутрь и увидел шевелящую массу маленьких штук, некоторые выглядели явно по-человечески, другие едва сформированы.

Уорхол недоумевал.

— Что они такое? Детеныши балдриков?

— Нет, сэр. Наши. Это человеческие эмбрионы. Наверное, абортированные или после выкидышей, не знаю. Но это наши зародыши, а балдрики просто ели их, как закуски.

По лицу воздушного десантника текли слезы, и он даже не пытался их утереть.

Что ж, это ставит точку в споре Роу против Уэйда[454], подумал про себя Уорхол, больше для отвлечения от ужаса картины, чем для чего-то еще.

— Хорошо, это нужно отправить обратно в Ад. Соберите людей Макилроя и приготовьте их. Пора перевнедряться.

Индира Сингх в отсеке для оборудования поднялась с кушетки, ее место заняла Дженни Кванг.

— Готовы, Дженни?

Та показала «пальцы вверх» и расслабилась для установления связи.

— Рядовой Чеснат, вы тут?

— У меня есть выбор?

Мысленный голос звучал слабо и хмуро. Исходя из опыта Дженни в Народно-Освободительной Армии, сержанты ломали избалованных малышей и воспитывали мужчин им на смену. Это становилось неким перерождением.

— Нет, так что откройте портал, пожалуйста.

С его конца это делалось легче и не причиняло ей почти никакой боли — или даже совсем. Даже людям требовалось незначительное усиление при открытии портала со стороны Ада. Черный эллипс возник почти немедленно.

— Хорошо, Макилрой, веди своих людей, остальные катят телегу, — раздал приказы Уорхол. Подразделение Макилроя закончило прощаться с семьями и перешло через портал в лагерь «Ад-Альфа». Когда все, что должно было пройти, прошло, Кванг закрыла портал. С помощью электроники и присутствия на другой стороне люди использовали лучшее из обоих миров, они легко открывали порталы из Ада и с равной легкостью закрывали их с Земли. Вот бы и проблема Шеффилда решалась так же просто.

Уорхол заговорил в портативное радио.

— Они прошли, генерал, несколько секунд назад. Дети в порядке, и это зрелище, которое я не хотел бы снова увидеть.

Индира стояла в сторонке, вежливо ожидая, когда он закончит говорить. Ее обычно оливковая кожа посерела, но фольгированная шапочка сияла на струящемся сквозь окна солнце, заставляя казаться, что она носит нимб.

— Они будут возвращаться через это место, сэр?

— Люди Макилроя? Да, мы не можем «порталить» из одного места Ада в другое, по каким-то причинам переходы нельзя сформировать там, где нет барьера. Думаю, как нельзя поставить дверь без стены, где ее разместить. Они пройдут здесь, дня через три, если все пойдет хорошо.

— Что ж, это конец процесса Роу против Уэйда. Народ теперь не станет упираться против узаконивания «права на жизнь».

Президент Буш поднял взгляд от доклада и пристально посмотрел на говорившего.

— Карл, выслушай меня, и даже не думай перебивать. Ты ничего не скажешь об этом, понял, ничего. Мы так засекретим этот доклад, что его не найдут никогда.

— Но, Дабья, это важнейшая возможность пересмотреть то решение.

— Мне все равно. Карл, ты представляешь, какие страдания принесет этот доклад, если его выпустить? Все женщины, потерявшие детей по любым причинам, естественным и нет, прочтут его, представят своих детей в тех чанах, ожидающими съедения в качестве закуски балдриков. Ты читал отчеты о депрессиях и стрессовых расстройствах среди женщин, потерявших ребенка или сделавших аборт, я не стану ответственным за их большие страдания. Мы негласно побеседуем с судьями, поделимся с ними информацией, потом, когда появится возможность, они смогут издать подходящее, по их мнению, решение. Но мы не вызовем страдания и горе, к которым приведет этот доклад, играя в политические игры на публику.

— Но…

— Я сказал НЕТ, Карл, какая часть тебе непонятна? И я повторю, не пытайся допустить утечку или «устроить», чтобы кто-то сделал это за тебя. Уловил? Потому что это предупреждение.

— Макилрой? Это ваше подразделение? Хорошо. Мы как можно скорее отведем вас в зал для брифингов. У нас есть три дня для обучения вас работе с навигационными маяками и подготовки к следующему этапу операции. Скоро к вам присоединятся инструкторы.

Макилрой осмотрел военную базу — знакомая картина, хотя и в непривычном окружении. Может, он и уже вне Адской Впадины, но вернулся в регулярные войска. И обычаи их не изменились; все еще «стоять бегом».