Армагеддон

Глава 71

Его армия исчезала, в хаосе распадалась прямо на глазах. Все звучало так просто, так разумно — отойти к рубежу, который он удержит и остановит человеческое наступление. Военное дело демонов знало немного оборонительных тактик, в основном две армии просто сходились в лоб. Но оборона — единственное, что ему осталось. Или так казалось, потому что, как выяснилось, вариант этот имелся лишь на словах.

Он тщательно выбрал оборонительный рубеж — линию низких холмов, крутых со стороны людей, которым придется на них взбираться, и пологих позади. Хорошее место, хорошая защитная линия. И люди добрались до нее первыми. Пока одна их армия прижала его у Флегетона, вторая обошла и уже заняла так любовно выбранную им позицию. Под их огнем гибли остатки его армии. Последние упорядоченные легионы уничтожили магические снаряды и заполонившие воздух Небесные Колесницы.

Вельзевул услышал рев, возвестивший появление новых Небесных Колесниц, и проклял Белиала. Все этот жалкий мелкий лорд со своими вивернами, это он подбросил людям мысль использовать Небесные Колесницы для атак на наземные силы. Займись он своим делом и оставь войну искусным в ней Великим Герцогам, войско Вельзевула не подверглось бы этим сокрушительным атакам. Пара белых Небесных Колесниц сделала заход над колоннами его отступающих легионов, из их животов и крыльев посыпался поток каких-то штук. Штуки внезапно расправили хвосты и замедлили снижение, затем начали выбрасывать облака маленьких шариков, падающих на головы его солдатам и взрывающихся. Когда дым рассеялся, в одной из его колонн появилась зияющая пустота. Беспощадно растерзан очередной легион

С неба приближались новые Небесные Колесницы, уродливые твари, неуклюжие в сравнении с только что прошедшими двумя белыми созданиями. Они пролетели высоко над головой, затем повернули и снизились, следуя за своим лидером. Не только неуклюжие, но и медленнее, гораздо медленнее, и Вельзевул гадал, где его гарпии, ведь такие твари им по силам. Потом генерал вспомнил — гарпии мертвы, истреблены Небесными Колесницами и магией, слишком чудовищной, чтобы ее предугадать или даже просто дать имя. Стая гарпий, его гордость, принесшая ему титул «Повелителя Летунов», вырезана. Их трупы уже гнили на проклятых полях Флегетона.

Вельзевул безмолвно смотрел, как Небесные Коленицы принялись за работу, пуская огненные копья в массу его толпящихся на дороге пехотинцев. За что? Армия уничтожена, разбита, прекратила существование. Подобное избиение остатков бессмысленно. Затем шерсть на его спине вздыбилась, потому что пара Колесниц повернула и, похоже, полетела к нему.

Вельзевул услышал странный звук, перекрывший вой их боевого клича, прерывистый треск, пришедший вместе со вспышками огня в их носах. Всего в нескольких трезубцах от Вельзевула земля взорвалась облаком пыли и каменных обломков, облаком, пронесшимся по каменистой почве Ада и окутавшим его самого. Вельзевул ощутил удар, в тело вонзились колдовские снаряды. Они вошли глубоко, разливая пронзившую тело боль и творя по пути разрушение.

Не осознавая этого, генерал рухнул на колени. Они слишком устал, чтобы двигаться. Устал, как никогда раньше. От слабости ему хотелось упасть и заснуть. В небе две других Колесницы сделали заход и выпустили еще два огненных копья. Знай Вельзевул, что они называются «Мэверики»[624], он, возможно, был бы рад узнать имя своего убийцы. Но он не знал, и их попадание отправило его в такой долгожданный сон.

Прошло уже десять дней. Десять дней его принуждали сутками сидеть тут и глазеть в теленовости, пока он не терял сознание от изнеможения. И даже это приносило мало облегчения, их омерзительное присутствие делало сон тяжелым, а видения полнились огнем и болью. Демоны иногда ослабляли ментальную привязь, ровно настолько, чтобы удовлетворять жизненно важные нужды и потребности тела, но Кристофер все равно не мог, например, покинуть дом. Каждый раз, когда он пытался, его сокрушала ошеломительная боль; на третий день в нем просто не осталось сил к борьбе. Присутствие, кажется, сменялось день ото дня, как будто управление брали разные разумы, но определить отдельных демонов он не мог.

Они заставили его смотреть на пылающий Детройт, и их веселье было сильнее, чем после Шеффилда. Демоны, кажется, не сомневались, что гибель человечества неизбежна, и Кристофер отчаялся. Но когда президент Буш произнес гневную речь, пообещав быстрое возмездие, огонек надежды загорелся снова — не благодаря нечленораздельной риторике, но потому, что эхо резких смешков в голове прозвучало как-то глуше. Наконец появились картинки, по-видимому, «до» и «после», инфракрасные изображения «сильнейшей цитадели Сатаны». Оценить реакцию адских наблюдателей было сложно, но они, похоже, не поверили. Кристофер ощущал, как они выворачивают его память в поисках доказательств, что это ложь. До одержимости он первым объявил бы эти доклады фальшивкой, но сейчас находил болезненное удовольствие в убеждении себя, что это истинная правда. Маленькая победа, но, похоже, достаточная, чтобы демоны на весь оставшийся день погрузились в угрюмое молчание.

Звук телевизора перекрыл скоро прекратившийся рокот дизельного мотора. Кто-то приехал, судя по звуку, в фургоне. Кристофер дернул головой, уставившись на входную дверь. Его поразила смесь надежды и страха. Возможно, 15 пси-группа?[625] По всем блогам ходили слухи о британском антиодержимостном подразделении… В дверь позвонили, веселенькая электронная мелодия среди кошмарной ситуации звучала сюрреалистично. Внезапно тело начало двигаться, его хозяин действовал им, как куклой. Крис открыл дверь и увидел долговязого юношу с копной смоляно-черных волос. Тот выглядел изможденным и странно опустошенным. За его спиной стоял припаркованный у дома большой желтый фургон. Кузов нес логотип «Сантехника и электрика Дайнафлоу — Гримторп».

— Мистер Хьюз? — Кристофер кивнул.

— Она хочет, чтобы вы пошли с нами. Вы знаете, о ком я?

Кристофер был без понятия, но демон явно знал: мужчина почувствовал, что снова кивает.

— Тогда садитесь назад, пожалуйста. Пойдемте.

Визитер захлопнул дверь дома. Кристофер хотел запротестовать, но, конечно, не смог. Задние окна фургона были затонированы. Он увидел быстрый проблеск бронзовых чешуй и сверкающих глаз, а потом его грубо втолкнули внутрь и захлопнули дверь, оставив в ловушке в темноте. Очень скоро завелся двигатель, и фургон тронулся. Кристофер совершенно не знал, куда его везут, да и все его внимание заняла перспектива встретить демона во плоти.

Темнота с щелчком изменилась на зрелище скорчившейся на полу гуманоидной фигуры, одетой лишь в металлическую чешую и несущей большие крылья летучей мыши, с дергающимся хвостом и лицом прямо из ночного кошмара. В одной руке тварь держала мерцающий фонарь и выглядела похожей на женщину. Затем пришла боль, что-то с шипящим треском вонзилось ему в грудь. Кристофер вскрикнул и потрогал ребра. Ладони сомкнулись вокруг кучки игл, которые он вытащил. Демон все еще присутствовал, но теперь, кажется, позволял ему действовать самостоятельно. На секунду ему захотелось наброситься на женодемона, но это будет самоубийство. У того бритвенно-острые на вид когти, а из змеевидных отростков вокруг головы торчат еще шипы. Минуту стояла тишина, за исключением звука мотора фургона.

Кристоферу было сложно сосредоточиться. Создание глазело на него и, похоже, не собиралось нападать. Наконец любопытство человека пересилило страх.

— Кто ты? Что ты? Зачем я здесь? Что…

Демонесса прижала палец к губам, и его голос затих.

— Меня зовут Лахиинахунааси, и я твоя богиня, — на самом деле ее голос по-прежнему скрежетал, но для Кристофера он теперь казался медовым. — Я вижу, что зло сделало тебя своим слугой, но не по твоей воле. Я избавлю тебя от него.

— Достаточно, Затеоплеккар. Дальше я сама.

— Уверена? Граф приказал мне держать этого живым и одержимым.

— Так делают ангелы, ты знаешь, как верны им здешние слуги. Я беру всю ответственность. Отпусти его… пожалуйста.

— Очень хорошо.

Крылатая бронзовая женщина сделала странный жест, и Кристофер качнулся вперед, внезапно ощутив возвращение контроля над собственным телом. Демоническое присутствие в разуме полностью исчезло! Благодаря этому существу, с каждой минутой казавшемуся все более замечательным.

— Спасибо… спасибо…

Смесь стресса, истощения и впрыснутого яда стала для него перебором, и Кристофер свалился в обморок.

Лахиинахунааси фыркнула. Земные люди так слабы. Ничего, можно продолжить позже. Она вернулась к магическому тому, что дал ей младший человек, достала его и подождала, пока тот снова оживет. Человеческое устройство было чудом. В частности, чудом глупости. Люди как-то запихнули в один том содержимое обширной библиотеки, но они заполнили ее подробными сведениями о своем колдовском арсенале и раздавали копии самым низшим рабочим.

Ее ручной человек показал горгоне ритуалы вызова «гугола» и «викка-педии», оказавшихся просто кладезем сокровищ. Последнюю защищало коварное колдовство, заставляющее ее постоянно терять нить поиска и переходить от страницы к странице, пока демонесса не добиралась до совершенно посторонней чуши вроде «коллекционных карточных игр» и «ежика Соника». Тем не менее, Лахиинахунааси упорно продолжала; такая защита явно говорила об изобилии хранимых за ней секретов. Задача становилась еще сложнее из-за обыденности, с которой люди смешивали мифы и реальность. Она не сомневалась, что этот «Джеймс Бонд» был самым опасным человеческим ассасином, но упоминание о целых городах, разрушенных кусками солнца, явно легенда или пропаганда.

Магия «ю туба» и «си-эн-эн» показала ей изображения жалкого поражения Абигора — и, несмотря на все его неудачи, воинам генерала удалось убить некоторых людей. Она была уверена, что, раз уж люди овладели таким колдовством, то, скорее, уничтожили бы его войско, чем стали сходиться с ним в ближнем бою.

Одна Лахиинахунааси уже передала королеве Эвриале больше ценной информации, чем получила Деймос (или, во всяком случае, поделилась с другими демонами) и все ее тысячи суккубов. Раны горгоны почти исцелились, и она не сомневалась, что сможет лететь, если придется. Следующий шаг — набрать больше культистов. Здесь, на Земле, ее порабощающие шипы действовали несколько дней, так что культ вокруг себя создать будет легко. Потом она доберется до высших чинов и раскроет самые тайные человеческие планы. Несомненно, за успехи Лахиинахунааси сделают как минимум баронессой.

Реусикаанофаар, хрустя копытами по щебню, пробирался по тоннелю. Он пребывал в отвратительном настроении — как и прочие демоны. Люди, похоже, снова успокоились, но с ними все еще что-то не так, что-то, что он не мог до конца понять. И все же, он слышал, что атака графа на людей увенчалась громким успехом. Если Сатана даровал Белиалу новые владения, тогда граф пошлет верных слуг занять их, что, при везении, позволит Реусиканофаару перебраться на поверхность.

Свет здесь был весьма тусклым, но что-то впереди явно двигалось. Демон пытался разобрать детали… Определенно, человек, и с разорванными цепями.

— Человек! На колени! Что ты делаешь…

Вместо того, чтобы, как обычно, пасть ниц, человек поднялся на ноги и пустился наутек. Реусикаанофаар взревел и поднял трезубец, выпустив разряд молнии. За последние несколько веков он мало практиковался, выстрел ушел в сторону, выбив из стены фонтан каменных осколков. Прежде, чем он успел снова выстрелить, человек нырнул в боковой тоннель. Демон снова взревел и побежал следом, теперь уже в совершеннейшем бешенстве. Тупой мелкой твари не сбежать, все проходы оканчиваются тупиками. Но, съесть беглеца, наверное, не позволят; поставки свежих людей из Впадины прервались, что означало никаких убийств, пока человек не окажет явное сопротивление. С другой это отдаленная часть шахты, кто узнает?..

А вот и человек, ждет у следующего поворота. Наверное, застыл в страхе. Реусикаанофаар сокращал дистанцию, поднимая трезубец… И понял, что потерял вес и оказался в облаке каменных обломков и кусков досок. Прежде, чем он осознал происходящее, пришел страшный удар, и демон обнаружил себя лежащим на спине и корчащимся от боли: в туловище вонзались бронзовые шипы.

С ревом, больше похожим на крик, он попытался подняться. Реусикаанофаар лежал на дне двадцатифутовой ямы, засыпанной щепками и щебенкой. Дно было утыкано лезвиями кирок, покрытыми теперь его кровью. Глубокие раны от них жутко болели, но внутренности, кажется, не затронуты, так что он должен суметь выбраться.

Надсмотрщик поднял взгляд и увидел таращащееся на него человеческое лицо. Конечно, это оказалась ловушка: человек знал, что шансов в честном бою у него нет, и устроил эту трусливую западню. Демон зашарил в поисках трезубца, и вскоре рука сомкнулась вокруг полузакопанной рукояти. Но поднять оружие он не успел: на руку обрушился огромный булыжник, переломав кости. Реусикаанофаар заорал и посмотрел наверх. Теперь там было больше человеческих лиц, и вниз летели новые камни. Почти все его кости переломало, и, наконец, один булыжник милосердно приземлился прямо на его череп. Последней мыслью демона стало сожаление, что он больше не увидит подругу.

— Хорошо сработано, Симплиций. Выйти безоружным на демона, для этого нужна настоящая храбрость.

Публий был более чем рад найти здесь, в подземных шахтах, еще одного легионера, пусть даже их земные жизни разделяло больше века. Он понятия не имел, кто такой «Митра»[626], которого постоянно поминал мужчина, но этот воин явно ощущал себя преданным им. В любом случае Симплиций оказался надежным рекрутом с хорошим пониманием дисциплины — как раз то, что сейчас крайне необходимо.

— Да ерунда. Эти громилы полностью предсказуемы. Сомневаюсь, что за последние десять тысяч лет у них возникла хоть одна оригинальная мысль.

Молодой человек говорил скромно, но голос полнился энтузиазмом. Публий не мог вспомнить, когда слышал подобное в последний раз. Он много часов убеждал своих людей, что демоны не неуязвимы, что они умирают, как и любые создания из плоти и крови, если нанести им достаточный урон. И теперь перед ними лежало доказательство.

— Эти возможно, хотя вот лидеры… — но на обсуждение узнанного им на поверхности о демонах времени нет. — Давайте, ребята, заровняем тут все и замаскируем. Не будем раньше времени выдавать наши фокусы.

— Похоже, они идут, — полковник Энди Джексон посмотрел через Стикс на огромную стену, разделяющую Шестой и Пятый круги. В ее подножии регулярно открывались врата, выпуская пехоту. — Думаю, пора действовать, — он опустил руку к рации системы «Боумен»[627] и связался со своей батареей 105-миллиметровых. — Батарея, обозначаю цель…

Он быстро сверился со встроенным в бинокль лазерным дальномером и нахмурился. Пыль адской атмосферы сбивала с толку лазерное оборудование. Данные о дистанции мигали и менялись. Джексон прикинул и считал шестизначный набор координат. «Лучшее предположение» все же лучше, чем ничего.

Артиллеристы стояли наготове с заряженными орудиями. Всего через несколько секунд три снаряда просвистели над головой и взорвались на дальнем берегу Стикса. Джексон сморгнул; получился большой недолет.

— Выше на триста, огонь.

Его невероятно обрадовал похожий на звук проходящего поезда вой летящих снарядов. Этот залп лег прямо перед вратами, обращая изливающихся из него балдриков в мешанину жертв. Весьма впечатляюще, подумал полковник, но это лишь одни врата из девяти или десяти, которые использую балдрики. Остальные выходят и строятся невредимыми. Пора с этим что-нибудь сделать.

— Группа поддержки, направьте минометы на район между стеной и берегом. Гранатометчики, то же самое, открыть огонь, как только балдрики окажутся в зоне поражения. Артиллерия, продолжайте работать по текущей цели, пока я не дам другой приказ. Передовое наблюдение, нам нужна воздушная поддержка, немедленно.

— Сэр, на подходе «Ягуары». Они будут здесь через пять минут. С пушками и кластерными бомбами.

— Отлично, какого черта вам здесь надо? — последняя ремарка относилась к вставшей рядом Джейд Ким.

— Я с докладом, сэр.

— Вы должны быть с фланговыми силами.

— Так точно, сэр. Но там опытные люди, мне не нужно стоять у них над душой.

Что ж, она хотя бы умеет делегировать, подумал Джексон, для младшего офицера многообещающе. Не будь она мертвой, далеко бы пошла.

— Тогда отлично. Какова ситуация?

— На флангах спокойно, сэр. Я расставила людей с винтовками и тех, кто обучен, но еще их не получил. Мы поступим по-русски, те, у кого пока нет оружия, подберут его у павших. Цезарь собирает подкрепления, он бросит их в дело в нужный момент, — Ким про себя ухмыльнулась. В последние 24 часа у Цезаря было много дел. Она наблюдала за ним и поняла, почему у бедного старого Гнея Помпея Великого[628] не было ни шанса.

— Главное, чтобы не мешался под ногами, — Джексону не нравились методы Цезаря. Тот не имел понятия о возможностях современного оружия или о действии его огневой мощи на цель. Цезарь мог пустить псу под хвост всю битву, введя свой необученный контингент в столь тщательно обустроенные Джексоном зоны поражения. — Благодарю, лейтенант, возвращайтесь к командованию флангами и оставайтесь там.

— Сэр, — Ким развернулась и удалилась на свой командный пост. Теоретически, да и практически, было крайне важно, что ушла она не очень далеко.

Балдрики за рекой выстроились на берегу и начали кидать в воду какие-то штуки, плавучие предметы. Другие несли доски, части наплавного моста. Огня минометов и артиллерии не хватало, чтобы их остановить. Это нужно исправить, подумал Джексон. Разглядывая картину, он услышал кашель автоматических гранатометов, начавших укладывать 40-миллиметровые снаряды в наводящие мосты команды.

Балдрики ответили почти мгновенно; с верхушки разделительной стены сорвалась коса молний, хлестнув по удерживаемому людьми берегу. Джексон догадался, что вражеский командующий отправил на стену немалую часть своих войск и вел стрельбу, чтобы подавить огонь людей. Они явно быстро учатся, пронеслась в мозгу мысль. Урона эти молнии нанесут, конечно, немного, но они прижмут его солдат и позволят балдрикам достроить мосты и форсировать реку.

— Сэр, перемещение крупных сил балдриков на правом фланге. Минимум четыре их легиона идут боевым построением к фланговым позициям, — Джексон сморщился, услышав выплюнутое рацией сообщение. Вот и все, игра окончена. Скромное войско Ким не выдержит такой атаки, даже с минными полями и минами-ловушками. Затем радио снова затрещало.

— Сэр, из-за стены взлетают гарпии.

Джексон выругался и посмотрел в бинокль на стену. Точно, гарпии, как и докладывалось, они поднимались из-за стены. Он попытался быстро подсчитать, сдался и попробовал угадать. Где-то восемьсот? Полковник знал, что врага по пути сюда серьезно потрепали воздушным налетом, но даже оставшихся все равно больше, чем можно выдержать. С чем еще он столкнется?

Джексон посмотрел направо и увидел четыре больших черных квадрата наступающих в колонне балдриковых легионов. Там тоже имелись гарпии, крупное облако гарпий. Полулегион, около трех тысяч, или больше? Ситуация стала не просто критической, она превратилась в катастрофу. У полковника возникло мерзкое чувство, что 2 десантный вот-вот присоединится ко Глочестерширскому[629] в ряду славных последних боев британской армии.

Мрачные раздумья прервала вновь возникшая рядом Ким.

— Лейтенант, какого черта вы тут делаете, я приказал вам…

— Прошу прощения, сэр, но я должна быть здесь. Ваш «Боумен» не связан с нашей SINCGARS[630], а нам нужны обе сети связи. И в любом случае я здесь как Первый трибун[631] Цезаря, а не лейтенант армии США.

— Лейтенант, или как вас там, вы об этом пожалеете.

— Может быть, полковник. Но взгляните направо, пожалуйста.

Джексон последовал предложению. Черные формации легионов балдриков дошли прямо туда, где начинались человеческие оборонительные позиции, и остановились. На его глазах они неуловимо изменились, хотя полковник не смог понять, как или почему. Гарпии наверху тоже меняли строй, они разделились на две группы. Затем легионы извергли волну молний, не по фронту, как он ожидал, а с флангов, направив их через реку. Залп поразил пытающихся наводить мосты балдриков, истребляя их. Ошеломленный и неверящий Джексон смотрел, как реку пересекло облако гарпий, меньшая группа занялась поднимающимися из-за стены сородичами, а более крупная обрушилась на венчающие стену зубцы. Поток молний оттуда резко остановился, балдрикам на стене пришлось сражаться с атакующими гарпиями.

— Цезарь привел подкрепления, полковник. Четыре легиона пехоты и полулегион гарпий. Это вся армия демонов на нашем правом фланге. Под командованием Пломниферастикаса. Он был одним из лейтенантов Асмодея, но, когда того убили, он остался командиром собранных Асмодеем сил. У Пломниферастикуса больше не было господина, а нового никто не дал. Так что Цезарь убедил его сменить сторону. Балдрики на левом фланге также под командованием Пломниферастикаса, и тоже сменили сторону. Пломниферастикас принес Цезарю клятву верности, и мне, кстати, тоже, как трибуну Цезаря. Левый фланг — наковальня, правый фланг Цезаря — молот. Держитесь.

Протрещало радио в руке Ким. Лейтенанд подняла его к уху и тихо заговорила.

Пока она разговаривала, Джексон снова глянул в бинокль. Наверху клубились гарпии, сражающиеся стаи окутывал огонь. Стена за рекой, казалось, надела огненную корону, там сверкали молнии пытающегося отбиться от гарпий гарнизона. Вдалеке слева он увидел силуэты несущихся сквозь муть «Ягуаров» Королевских ВВС, нацелившихся на войска балдриков между рекой и стеной.

— Контроль, передайте «Ягуарам» ни в коем случае не бить по нашей стороне реки, что бы они там ни увидели, — Джексон оглянулся на демоническое воинство справа, все еще мечущее молнии во врага. Учиненная ими бойня затмилась еще большей резней, когда среди скопившихся между стеной и рекой балдриков начали рваться кластерные бомбы. Когда самолеты с ревом унеслись, легион на дальнем конце порядков союзных демонов выдвинулся вперед, пересекая реку.

— Цезарю нравится радио, сэр, — Ким закончила принимать приказы Цезаря. — Сейчас он форсирует Стикс, его силы повернут на девяносто градусов и пойдут в атаку со стеной на одном фланге и рекой — на другой, сминая вражеские ряды. Он хочет, чтобы Второй десантный сконцентрировал огонь, особенно артиллерийский, на балдриках перед ним, чтобы у них не осталось шансов на перегруппировку. Методы боя демонов зависят от сохранения строя, если им этого не позволить, они сломаются.

Джексон кивнул и отдал по радио нужные приказы. Огонь артиллерии и минометов сместился, сосредоточившись на выживших после кластерных бомб балдриках. Когда он отдал приказы, Цезарь уже перевел свои легионы через реку и выполнил маневр. Джексон завороженно наблюдал, зная, что он первый среди живущих людей, видящий сражение демонов с демонами. Передний ряд Цезаревых легионов разрядил трезубцы в хаотичную массу перед собой и опустился на одно колено для перезарядки. Вперед шагнул второй, выстрелил, и также опустился. То же сделали третий и четвертый. Результатом стала непрерывная волна молний. Дело закончил огонь 2 десантного, и Джексон увидел, как грозившая Свободному Аду сила перед ним обратилась в хаос.

— Как ему удалось, лейтенант?

— Он взял мой DVD проигрыватель, сэр. И диски, которые мы получили той ночью, с записями о сражении при Флегетоне. Он просто сказал Пломниферастикасу, что тот может быть с нами, и показал фильм о газовой атаке на гарпий и том, как русские танки раскатали правое крыло войска Вельзевула. А потом сказал, что Пломниферастикас может быть против нас, и показал записи с поля боя, миля за милей покрытого слоями трупов балдриков. Демоны не дураки, сэр, Пломниферастикас понял, что против нас ему не выстоять, и сменил сторону.

— Но мы не могли их остановить. С ним уж точно.

— Это знаю я, сэр, знаете вы, Цезарь это знал. А Пломниферастикас нет. Для него мы непобедимые Боги Войны. Мы даже разнесли дворец Сатаны, и самого Сатану, кстати, не достали. Сатану Пломниферастикас больше не боится, сэр, но он смертельно боится нас. О, кстати, армия перед нами под командованием Ксизориксуса, еще одного лейтенанта, он тоже остался сам по себе после смерти Великого Герцога. Его войско — в основном Асмодеева часть гарнизона Шестого круга плюс все, кого он сумел наскрести. Не настоящие легионы. А у Пломниферастикаса настоящие. Взгляните.

Джексон послушался. За рекой гибла армия Ксизориксуса. Многие бросали оружие, других сгоняли в небольшие группы и отрезали. Впереди наступающих легионов находилась фигура в сияющих бронзовых доспехах. Полковнику не нужно было говорить, что это Цезарь. Он вел войска, отправлял вперед отряды, контролировал наступление, чтобы нанести максимум урона.

Радио Ким снова протрещало. Она выслушала и улыбнулась.

— Прекращайте огонь, сэр. Ксизориксуса только что взяли в плен. Все кончено. Он настоящий мужчина, правда?

Джексон бросил на Ким острый взгляд. Она мягко улыбалась, и в ее голосе было нечто гораздо большее, чем просто профессиональное уважение.