Армагеддон

Глава 72

Мемнон расслабился и прикрыл глаза. Он почти посерел от усталости, но справился и нашел доброе укрытие. Утаенное от крепости Белиала, но недалеко от нее и с хорошим обзором. Все, что теперь нужно — выйти на связь.

— Приветствую, люди. Кто-нибудь может ответить? Это Мемнон.

— Мемнон? Где ты? Что-то не так?

Мемнон задрожал от удовольствия: это та человеческая женщина с глубоким голосом, звучащим, как журчащая по камням вода. Та, что хвалила его за труды.

— Все в порядке, я просто хотел доложить, что добрался до цитадели Белиала. Я в четырех лигах западнее нее и готов принять людей.

На том конце пораженно помолчали.

— Ого. Ты должен был лететь очень быстро. Хорошая работа, Мемнон. Погоди, пока я не расскажу об этом генералам, они, наверное, захотят дать тебе медаль, или вроде того. Как твои крылья?

Мемнон был счастлив, что его снова хвалят, и что один из господ тревожится за его здоровье.

— Они болят, но после отдыха будет лучше. Я летел быстро и добрался сюда по сумеркам. Меня никто не видел.

— Отлично. Я передам, что ты на месте, скоро мы откроем к тебе портал.

Мемнон расслабленно оперся о стену и приготовился подремать. Крылья болели, хотелось есть, но он не обращал внимания.

Комната отдыха, лагерь Ад-Альфа, Ад.

— Макилрой? Макилрой?

— Я, сэр.

Лейтенант сил Особого Назначения выглядел слегка раздраженным; ему приказали быстро найти сержанта, и времени на это ушло больше ожидаемого. И в любом случае, он испытывал неловкость от разговора с умершим. Чтобы свыкнуться с этим, многим людям придется хорошо постараться.

— Собирайте ваш отряд. Быстро, у вас задание. Берите вещи, мы перебрасываем вас на Землю, а оттуда в район задания. Через двадцать минут быть в портальном бараке.

— Так точно, сэр, — козырнул Макилрой, мысленно споря с собой, можно ли удалиться, отсалютовав не той рукой, и объяснить это одним из эффектов посмертного существования. И решил, что пытаться не стоит. Не сейчас, во всяком случае. Лейтенант с явным облегчением исчез в направлении командного барака.

— Кэссиди, ДеВанзо, Уэлш. Собирайте остальных, нам приказано выдвигаться. Миккельсон, выясни детали, подбери снаряжение и тащи его в портальный барак. Давайте, ребята, поехали.

Макилрой развернулся и пошел к двери, едва не наткнувшись в проеме человека. На миг он застыл, с трудом узнав фигуру в пестром красном камуфляже.

— Эй, Эанас, как дела?

— Занимаюсь не мужской работой. Рассказываю ученикам о том, что на самом деле было в Спарте и при Фермопилах. Один из них оскорблял королеву Горго[632], а когда я его наказал, это принесло только больше проблем.

Макилрой развеселился.

— Наказал его? Как?

— Он писал ложь о нашей королеве. И я переломал кости в его пишущей руке. Я думал, это будет справедливо, но остальные остались очень недовольны. Мне бы хотелось пойти с тобой и отрядом.

— Мне бы тоже хотелось взять тебя и Ори, но боссы распорядились иначе. Это работа для современных солдат. Кстати, а где Ори?

— Рассказывает каким-то японцам о жизни в своей эре, — Эанас тряхнул головой. — У вас такие странные представления. Когда вы говорите о нас, то это как смотреться в затянутое туманом зеркало. Форма есть, а вот детали… Главное, береги себя, друг мой. Я скажу Ори, что ты его вспоминал. И убивай балдриков.

Попрощавшись, Макилрой рванул к своей комнате, забрать покерный выигрыш последних дней. Что не изменилось, так это законы шансов и факт, что люди не понимают математику удачи. Он припас для семьи неплохую пачку купюр, достаточно, чтобы им хватило на жизнь.

Когда сержант добрался до портального барака, команда была уже в сборе: восемь современных солдат, все погибли не более двадцати лет назад. Для миссии их загрузили электронным снаряжением.

— Все готовы? Задание простое, найти крепость Белиала, поднять навигационный маяк и ждать «Бэ-Первых». В бой не вступать, не охотиться, не стрелять, только если нас не заметят.

Последовала серия кивков, затем угрюмый и бледный человек улегся на диван открытия порталов. Раздался недолгий гул, и возник знакомый черный эллипс.

— Быстро, — впечатлился Макилрой.

— Наше оборудование гораздо лучше ранних версий, и портал с этой стороны открыть намного легче. Погодите, завтра мы откроем такой, что в него пройдет авианосец, — ухмыльнулся сержант-техник. — Я даже слышал, что на «Энтерпрайз»[633] ставят собственные портальные установки. Ты первый.

Макилрой шагнул в эллипс и обнаружил себя в ангаре. Снова здесь были родственники, пришедшие встретиться с близкими, которых считали навсегда потерянными. Макилрой нашел брата и вручил ему пачку купюр. Спустя несколько объятий и хлопков по спине он отправился назад. С техниками беседовала индийская женщина в лазорево-синем сари.

— Прошу прощения, вы, должно быть, Индира Сингх. Я Такер Макилрой. Простите за беспокойство, но вы не знаете, как там котенок?

— Все нормально, Такер. У котенка все в порядке, три дня назад она прошла последнюю операцию и восстанавливается в лучшей клинике, куда можно попасть за деньги. У нее много посетителей, она вроде героя — ведь пока искали других экстрасенсов, она одна поднимала и держала порталы. Она в большом почете.

— Операция? Нам никто не говорил про ее болезнь, как и про страдания от порталов. Что с ней?

— О, она не больна, просто должна завершить операцию по смене пола. За ее труды правительство взяло расходы на себя и проконтролировало, чтобы все сделали лучшим образом, — Сингх заметила шок на лице Макилроя. — Вы не знали, что котенок транссексуалка?

— Нет, — Такер был поражен. В его кармане лежало длинное письмо котенку, исполненное благодарности за все, что ей пришлось пройти ради него. А теперь, зная, что она… Макилрой жестко оборвал себя. Она в любом случае прошла через все это, верно? Страдала, чтобы поддерживаемые ею в Аду люди могли получить снаряжение, остаться свободными и спастись от мучений. Как он смеет критиковать ее после этого?

Врожденные предрассудки и нетерпимость Макилроя боролись с разумом и чувством справедливости. Справедливость и разум восторжествовали, и он залез в карман.

— Индира, когда увидите котенка, передайте ей это, пожалуйста. И нашу любовь, это от всех нас. Скажите, что мы никогда не забудем сделанное ей и надеемся скоро снова ее увидеть. Но если и нет, то надеемся, что она будет очень счастлива. И скажите, чтобы она больше не боялась попасть в Ад, потому что теперь у нее там много готовых позаботиться о ней друзей.

Команда была в сборе. Макилрой осмотрелся. Сингх уже лежала на портальном диване, ища разум Мемнона. Она нашла его и зафиксировалась. Потом задрожала, когда электроника открыла портал. Макилрой прошел его и обнаружил себя снова в Аду, но разительно отличающемся от всего виденного раньше. Горы были суровыми, в основном вулканическими, но долины между ними покрывала пурпурная и зеленая растительность. Стояла теплая и относительно приятная погода, не так досаждала даже удушающая адская пыль. Впереди на него с любопытством глазела мощная черная фигура Мемнона.

— Погибший сержант Такер Макилрой. Мы берем командование разведоперацией. Ты ведь Мемнон?

— Это я, — Мемнона позабавило, что вопрос прозвучал последним. Люди так уверены в работе своих машин. — Я должен рассказать вам про местность и указать, где то, что вы ищете. Потом мне нужно лететь обратно к Диспрозию.

— Почему бы тебе не портануться назад? Портал мы откроем легко. Просто отдыхай до следующего планового контакта, и мы отправим тебя обратно. Не нужно трудиться еще сильнее, чем тебе уже пришлось.

Мемнон обдумал идею. Он полагал, что назад придется лететь, но человек прав. Нужды нет, не сейчас. У людей появился перевалочный пункт рядом с цитаделью Белиала, так зачем лететь?

— Ты слышал о судьбе Вельзевула? — Деймос грациозно устроилась в принесенном с собой роскошном кресле.

— Да, что он разбит.

— Не разбит. Убит. Атакой человеческого самолета. Они расстреляли его из пушек и разнесли ракетами. Он подох, как слабый и жалкий орк.

Дагон оглядел ставшее местом встречи рассыпающееся строение. Ему требовалось время обдумать весть о том, что Вельзевул последовал в бездну за Асмодеем. За ним и прочими. Адскую аристократию проредило так, что подобного никто не помнил. Даже в Великой Войне в Небесах не случалось такой бойни. Так что он решил потянуть время.

— Почему мы собрались здесь? В этом кишащем орками отвратительном месте?

Деймос поняла, к чему это, она знала, что ввергла Великого Герцога в шок. Пока ответим вопросом на вопрос.

— А где Сатана?

— Он перемещается с места на место, прячется от людей и их самолетов. Не остается надолго на одном месте, боится, что они найдут его и пошлют бомбардировщики.

— Сатана боится людей. Просит нас сражаться, а сам бежит и прячется.

— Леди, это речь изменника.

— Это делает ее неправдой? Сколько миллионов уже погибло? Если ты не знаешь, я скажу. Больше трех с половиной. Из четырехсот семидесяти шести легионов войска Вельзевула выжило лишь тридцать девять тысяч. Из трех миллионов! Остальные гниют на берегах Флегетона. И пока мы говорим, люди идут на Дит.

Речь Деймос прервал рев реактивных штурмовиков. Оба Великих Герцога умолкли и посмотрели наверх. Реактивный рев стал тише, за ним последовал отдаленный приглушенный звук взрывов. Кого-то только что разбомбили. Шум нисколько не удивил, звуки человеческих самолетов и их смертоносного груза стали привычными. Привычными, но по-прежнему ужасающими.

— А их самолеты невозбранно летают над Дитом, — на лице Деймос мелькнула быстрая улыбка. — Твои планы, Дагон?

— Мне приказано сражаться. Атаковать человеческие армии. Приказы еще действуют, — Дагон чувствовал себя неуютно, он предпочел сидеть поодаль от Деймос, у открытого окна, чтобы воздушные духи защитили его от подчиняющей волю странной магии суккубов.

— Ты будешь сражаться, — в голосе Деймос чувствовалась насмешка. — Ради чего? Как твоя армия добьется того, чего не смог Вельзевул?

— Я не знаю.

— Зато я знаю. Ты будешь сражаться, проиграешь, твою армию уничтожат, а тебя убьют. Конец. Ты ничему не научился? Люди — Боги Войны, их нельзя победить. Они с пренебрежительной легкостью давят наши армии, а самое мощное и смертоносное оружие все еще держат при себе. На каждое наше действие в их арсенале уже есть противодействие, ждущее, когда его применят.

— А Яхве?

— Думаешь, Яхве нам поможет? Он будет ждать и смотреть, как Ад сражается с людьми, пока один не проиграет, а потом нападет на оставшегося. Так считают люди, так думаю я и мои суккубы, и, не сомневайся, так думает и Яхве. Аду скоро конец, Дагон. Остались дни, может, недели. Ты слышал вести их Впадины? — Дагон качнул головой. — Взбунтовались десять легионов, целая принадлежавшая когда-то Асмодею армия. Они поклялись в верности людям и напали на тех, кто выступал против них. Люди и демоны во Впадине сражаются плечом к плечу, как союзники. В человеческих руках огромная часть Впадины, сегмент Пятого круга и небольшой район Шестого, и для верных Сатане демонов прийти туда означает смерть. Этот район ширится час за часом, люди спасают своих мертвецов, и многие потом вступают в их армию. Они называют это Свободный Ад.

Восставшие и примкнувшие к людям демоны. Уму непостижимо. Не просто присоединиться к людям, но сделать это на правах младших союзников. Дагон помотал головой. Деймос права, Ад гибнет. Его разум перебирал оставшиеся у армии варианты. Их немного, и все они вели к верной смерти.

— Что ты предлагаешь, Леди? — спросил Дагон, уже зная ответ.

— Во всем происходящем здесь люди винят Сатану. У легионов во Впадине есть верный ответ, и мы должны последовать их примеру. Нам нужно заключить с людьми мир, заплатить за него любую требуемую ими цену. И первое, что они потребуют — голову Сатаны. Отделенную от тела и убитую насмерть. Ты сказал, что Сатана мечется, чтобы его не поймали люди. Так что это сделаем мы. Убьем его и установим в Аду новую власть, которая заключит с людьми мир.

— С тобой на троне, — с явной насмешкой бросил Дагон. Суккубов презирали, идея об одной из них как владычице Ада была немыслимой. Большинство демонов лучше умрут, чем допустят такое.

— Разумеется, нет. Я не глупа, Дагон, я знаю, на что согласятся, а на что нет. Я не могу править Адом. Но ты, Дагон, ты можешь. Ты один из немногих выживших Великих Герцогов, у тебя есть армия для поддержания порядка. Ты еще не сражался с людьми, они о тебе почти не знают. Мы можем сделать это преимуществом. Сделать тебя приемлемым для людей лидером, на которого они согласятся.

Владыка Ада, наследник Сатаны Мекратрига. Дагон обдумывал идею, и она перевешивала верную смерть на поле боя.

— И как нам сделать это, Леди?

— Людей взбесило, как мы обращались с их мертвыми. Так что мы постараемся показать, что ты делал для них все, что мог. Мы организуем подпольное движение, назовем его… — Деймос порылась в информации от Лушагарманаски в поисках подходящего названия, — «Демоны За Этичное Обращение С Людьми». Подделаем документы, информацию для людей, показывающую, что мы пытались остановить творящиеся в Аду мучения, и работали над этим много лет. Люди увидят это и одобрят нас. И сделают тебя новым владыкой Ада. Все, что нам нужно — смерть Сатаны.

Дагон прокручивал в голове картину, пока не наткнулся на мощное препятствие.

— Но как нам возноситься на следующий уровень без жизненной энергии людей? Это наша дань Сатане, он собирает ее. И использует для вознесения нас после смерти. Что случится, если энергии не станет?

— К тому времени контролировать человеческую жизненную энергию будем мы. И сможем использовать уже собранную для себя, чтобы укрепить верность вассалов. Мы заключим с людьми соглашение: из некоторых продолжат доить энергию, а остальных отпускают. Они согласятся.

Дагон покивал.

73-Цитадель Белиала, Тартарский хребет, северный регион Ада.

Эвриала смазала кремом ожоги и расслабилась на кровати. В тишине она прикрыла глаза и послала разум на поиски Лахиинахунааси. Горгона обнаружила искомое сознание и открыла контакт, услышав в голове приправленный честолюбием почтительный мысленный голос.

— Что ты узнала, Лахиинахунааси?

— Многое, Ваше Высочество. Я узнала о человеческом оружии, увидела, чем они обладают. Госпожа, мы не видели и десятой части их возможностей, — Лахиинахунааси говорила явно почти в панике. — Их самое смертоносное оружие от нас все еще сокрыто.

— Но ты поняла, как его делать?

— Ваше Высочество, я выяснила, что нам его не сделать. Инструкции здесь, в колдовском томе, но они полны непонятных нам вещей. И описания этих непонятных вещей наполнены непостижимыми деталями. Куда ни посмотри, везде сталкиваешься с невозможным. Все изученное мной показывает, как мало мы знаем, и эта неизвестность нас убьет. Но самое главное, Ваше Высочество, знайте следующее. У людей нет магии. Совсем.

— Невозможно. Мы видели работу их колдовства.

— Нет, Ваше Высочество, мы видели работу их машин. У них нет магии, на самом деле лучшие и умнейшие из людей смеются над самой идеей магии. Они считают ее глупой игрой для маленьких детей. Они называют это фокусами, а те, кто ими занимается, не скрывают, что это не более чем обман. Люди не владеют магией, поэтому они строят машины, которые делают для них волшебные вещи. И эти машины уничтожают нас. Ваше Высочество, я скажу больше. Магии не существует, я больше не верю, что и мы ей обладаем. Есть просто вещи, которых мы не понимаем.

— Очень хорошо, Лахиинахунааси. Что-нибудь еще?

— Да, повелительница. Наш господин ошибся, сказав, что есть несколько крупных производств людских машин. Это не так. Места, где строят человеческие машины, повсюду, и сейчас все они делают оружие. Мы столкнулись не с копившимися тысячи человеческих лет запасами, а тем, что они делают здесь и сейчас. Уничтожая производства, их не победить, мы должны ударить по их правителям.

— И ты узнала, где это?

— Да. В городе Лондон. В месте под названием Пар-Лэ-Мент.