Целители. Вслед за мечтой

Глава 11

Начинать новую жизнь, оказывается, нелегко! Особенно, если ты сильно наследил в старой!

Нел ощутила это на "собственной шкуре" на следующий же день. Всё было даже хуже, чем в прошлом году. Тогда она была только смешной провинциалкой. Теперь на неё смотрели, как на опасную, мало вменяемую преступницу. Не все, конечно! Большинство в академии и знать не знало о её художествах. А вот те, кто были в курсе…

Дастон был, как обычно, холоден и флегматичен. Друзья его бросали на Нел говорящие взгляды. Им досталось, наверняка, за дебош в опере. Сильно досталось! Вряд-ли они станут болтать о таком, из-за своего предводителя. Но любви к ней это, конечно, не прибавило.

— Так и не было её, той любви! — утешила себя Нел.

Виллис не смотрел на неё. Ходил на академии со спокойной, чуть высокомерной миной. Пришлось, бедняге, "заворачиваться в родовую гордость". Академия гудела, женская её часть. Как может "пройти" такое ранение? Это ведь невозможно! Абсолютно и совершенно!.. К интересу академическому примешивался, конечно, личный. Виллиса признали красавчиком. Это значило только одно: на него пойдёт охота, как на любого из молодых и красивых преподавателей академии.

Бедный Виллис! С другой стороны, это лучше, чем ходить с "плохо сшитой рожей". Попривыкнут девушки. Поймут, что декан недоступен, и успокоятся. Хоть в какой-то степени. Пока, конечно, Истору придётся нелегко.

С Лавилем Нел столкнулась только раз. В коридоре. Он бросил на неё только один, короткий, вроде бы, равнодушный взгляд… И Нел поняла, что ей светит не только пересдача. На практике, в больнице, все тяжёлые, неприятные и "грязные" процедуры будут её. Как хорошо, что она привычна к работе и растила ребёнка! Суднами, клизмами, уборкой за тяжёлыми пациентами её не испугать!

— Это моё искупление за глупость и бездумность! — раз за разом повторяла себе Нел в тот долгий для неё день. — Наделала дел, терпи!

Она и терпела. Пока на последней для неё паре, практической магии для универсов, не столкнулась с деканом Графтоном. Он всю пару рассматривал её с таким весёлым изумлением, что Нел мучительно краснела и чувствовала себя голой. Что он знает о ней?..

Что думает, было, как раз понятно. Декан универсов смотрел на неё как на редкую, невозможную тварь, существование которой, наука отрицала. Но вот она! Сидит перед Графтоном, дышит, смотрит, краснеет. И он с удовольствием, азартом и предвкушением рассматривает дивную животинку. Готовится изучать и препарировать несчастную зверушку без всякой жалости!..

Нел с трудом пережила эту пару. "Родовая гордость" почти совсем прохудилась, как дырявый плащ, и почти не помогала… Она дотерпела и пулей выскочила из аудитории первой. Боялась, что Графтон прикажет ей остаться. Однако, преподаватель только проводил её понимающим, насмешливым взглядом.

— Какое счастье, что у меня сегодня освобождение от физподготовки! — думала Нел и бежала по дорожке в парк.

— Элвин точно не ошибается! Откуда он мог знать, что этот, первый день, вытряхнет из меня душу?

Конечно, мог. И знал. На то он и ректор магической академии Дормера!

Нел забилась в глухую аллею парка, уселась на скамейку. Дрожала крупной дрожью. От ужаса, стыда, неловкости и унижения. Дикий коктейль чувств! И, вместе с тем, никакой тяги сорваться!

— Праууильно, моя деуучка! — завыл Густ и скакнул к ней на колени. — Гляууди, как хорошо! Выдержала! Не сорвауулась! И прощеууния не побежала просить ни у одного из кавауулеров!..

Нел крепко обняла кудлатого и "непричёсанного", как её жизнь, фамильяра. Вот уж точно! И задумываться не нужно!.. Посмотри на Густа и пойми, всё ли в порядке у тебя с головой… и с жизнью в целом…

Густ бодался ей в подбородок своей башкой. Топтался на коленях здоровенными лапами. Не помещался, толком. Но когда ему мешали такие мелочи? Мурчал громко и как-то празднично:

— Ничего, моя деуучка!.. Ничего ты им не должна! Никому из них!.. Вольная ты! Так было и будет всегда с ведающими! А, если и выберешь кого-то для себя, то только сама! Радостно! Вольно! По своему разумению и жеуланию!

Нел гладила кота. Обнимала. И радовалась. Как хорошо, когда кто-то понимает тебя!.. А вот это вот всё: взгляды, кислые мины, недовольство, она перетерпит!

— Конечно, перетерпит!.. Сломаться?.. Да, ни за что!

Так думала Нел, когда на следующий день на физподготовке кубарем полетела по беговой дорожке. Хорошо, сгруппироваться успела!

Виллис ещё в начале занятия отправил её к парням. Так и объявил, с каменной рожей, что уровень подготовки адептки Тал, гораздо выше, чем у остальных девушек. И для дальнейшего прогресса ей нужны бо́льшие нагрузки.

Высокородные стервы покрутили недовольно носами. А один из приятелей Дастона, не теряя времени, когда она набрала скорость для бега, подставил ей подножку. Другой подрезал в это время, отвлекал.

Нел полетела кувырком. Натурально, кувырком. Сгруппировалась, перекатилась несколько раз, плавно вскочила на ноги и побежала дальше. Теперь, гораздо быстрее.

Виллис нахмурился. Он, может быть, и считал, что Нел где-то легкомысленная и легковесная, и хотел, чтобы она сама увидела это… И то, как нужна ей защита и здравый подход к жизни… Но быть битой, как в прошлом году, он ей точно не желал.

Дастон поступил проще. Нагнал своих приятелей. Того, кто отвлекал, лёгким пинком отправил в полёт. Другой приятель был близким. Другом, можно сказать. Его он позорить не стал. Тем более, что тот был сильным, устойчивым к ментальному вмешательству, магом. Он, один из немногих, помнил, что произошло в опере на самом деле, и прикрыл Тал. Тоже ввязался в драку. И пострадал от неё, судя по всему, больше, чем Астиг думал. Не зря же не сдержался! Потому он и ограничился пока только тем, что злобно буркнул:

— Ну? И какого хрена?

— Такого! — очень вразумительно ответил Норин Лид. — Ничего ей не будет, этой поскакушке! Вон как прыгает! А я хоть душу отвёл!..

— Зачем?

Вопрос был не совсем о том, что Астиг озвучил. И Норин ответил, тоже зло. И со стыдом:

— Не все так равнодушны к своим наследникам, как твой папаша!

Астиг знал, что отец бьёт Норина. Смертным боем бьёт, как сказали бы в народе. И требует покорности и терпения, под угрозой лишения наследства. Друг терпел. Его лечил, конечно, после "того" семейный лекарь. Только залечить синяки и ссадины — это одно, а внутренние повреждения — совсем другое. Они долго ещё болят. Даже если фатального урона тебе не нанесли.

Астиг лечил друга. Тот, бывало, с кровати встать не мог по утрам. Потом расходится и ничего… Привык терпеть… И сегодня Дастон замечал эту, знакомую уже, скованность движений у Нора. Значит, досталось. И сильнее, чем обычно.

— Я зайду к тебе после занятий. Подлечу, — бросил негромко.

Норин дёрнул плечом:

— Он денег лишил меня. Абсолютно! Мне теперь даже за столовую не расплатиться!.. Вот, думаю, куда податься? Воровать или на панель?

Методы воспитания лорда Лида отличались оригинальностью. Он одевал сына, согласно его положению. Тот жил в общежитии для богатых. Но на этом всё. Любая помощь была подачкой, которую ещё нужно было заслужить. По сути, положение молодого лорда Лида мало отличалось от положения Ильги Вардис, в её худшие времена. Нищета. Только что, в богатой обёртке.

Дастон локтём чуть ткнул приятеля. Совсем легко, чтобы не побеспокоить повреждённые рёбра. Только как жест поддержки:

— Я помогу.

Лид снова дёрнул плечом. Дастон рассмеялся:

— Не дрейфь! Отдашь, как станешь богатым!

И добавил. Не утерпел:

— Тал не трогай! Покалечишь ещё!

Норин с изумлением глянул на друга. Они бежали сейчас одни, оторвались. И говорить могли относительно свободно. Потому лорд Лид и высказал другу прямо то, что думал:

— Я думал, ты прикидываешься, Даст! Что не видишь и всё такое! А ты и правда!.. Ты что, и правда, что-то к ней испытываешь?.. Да, она тренирована не меньше, чем любой из нас. А, может, и больше! Виллис просёк сразу. Потому и доставал её в прошлом году. Хотел, чтобы сорвалась и показала на что способна. А она хитрая…

Слово "сучка" так и не было произнесено. Лорд Лид подавился им. Вместо этого спросил снова. С нажимом:

— Ты что-то имеешь к ней?..

— Да!

Астиг выплюнул это слово зло. С отвращением. Будто признавался в чём-то мерзком… С другой стороны, разве не ужасно и не противоестественно безнадёжно влюбиться молодому аристократу? Перед которым открыты все возможности?

Норин помрачнел. Но спросил, пусть и с запинкой:

— Ты же понял… Какая она?..

Ещё более злобное:

— Да! Ещё бы!.. Эта идиотка совершенно не умеет прятаться!

— Или не хочет, — флегматично добавил друг. — Меня всегда удивляло, когда я читал летописи, почему они лезли всегда, куда не просят? Ши и эти?..

"То самое" слово тоже не было произнесено. Астиг нахмурился. Для него это уже крайняя степень расстройства и недовольства жизнью. Норин не отстал. Снова спросил:

— И что делать думаешь?

Он хорошо знал друга. Более чем! Тот не признавал неудач. Совершенно. Падал, вставал и шёл вперёд. И сейчас тоже он только чуть сдвинул брови:

— Что-что? Добьюсь, чтобы ведьм реабилитировали в Дормере! Тем более, что разумные люди понимают, что всё это бред!

Норин расхохотался. И плевать на треснувшие рёбра! Пихнул приятеля локтём:

— Ты знаешь, что ты такой же безумный, как все эти эльфы, "те, кого нельзя называть", гномы и прочая недовымершая волшебная братия? Ты даже внешне похож на них!

Дастон ухмыльнулся:

— Почту это за комплимент, друг мой!

К тому времени, как для молодняка универсов пришла пора проходить полосу препятствий, Виллис жестоко пожалел о своём скоропалительном решении.

Нелли Тал вовсе не ощущала себя "девой в беде". Не растерялась, когда универсы "уронили" её на беговой дорожке и, кажется, не обиделась. Заржала кобылицей и ускакала вперёд. Парни ломанулись следом. Как же! Девчонка обогнала!..

К моменту прохождения полосы препятствий противостояние набрало нешуточные обороты. Парни косо поглядывали на Тал, фыркали, как кони, и ждали команды… А она, как только команда прозвучала, горной козой пробежала по брёвнам, юркнула и проскочила между вращающимися "мельницами" с мешками с песком. Мигом, как-то непонятно быстро, взобралась на "стену".

Так и осталась сидеть на ней. Свистнула резко и громко, как деревенский мальчишка, который сидит на заборе и задирает приятелей:

— Ну что, высокородные? Каково вам давиться пылью из-под моих пяток?

— Выдеру! — не выдержал, заорал кто-то из парней.

Что он имел ввиду: то, что выдерет "козу" хворостиной, как того деревенского мальчика, или что-то гораздо более неприличное, парень не уточнил. А девица расхохоталась громко и заливисто. Не как воспитанная дама. Да, и какая дама!.. Смешная, растрёпанная, счастливая. Она ничем не напоминала сейчас томную красотку из оперы. Крикнула:

— Попробуй догнать для начала, герой!

Парни бросились догонять, а зараза кубарем скатилась со стены и побежала дальше через сложнейшие "шутихи", будто танцуя.

Пришла первой. Но и парни показали сногсшибательный результат. Сибарит и знаток человеческой души и пороков, Графтон, сказал бы на это что-то вроде:

— Чтобы получить от мужчин наилучший результат, им нужно дать стимул. Чем привлекательнее "стимул", тем выше будет результат.

Как оказалось, "стимул" был выше всяких похвал. Парни так и не успокаивались, хоть и вымотались. Косились на Тал, фыркали и обещали ей завтра реванш. Она только смеялась… И сама пошла к компании Дастона.

— Безумная девка! — простонал Виллис. Про себя, конечно. Он терял с ней всякую выдержку и цензурные выражения!

Дастон и компания настороженно и подозрительно взирали на то, как приближается к ним проблема. Нет! Не так! Огромная проблема! У парней оказалась разная устойчивость к ментальному вмешательству. Воспоминания их о том, что случилось в опере разнились. Но у всех они, эти воспоминания, были неприятными. И у каждого связаны с этой вот рыжей бестией.

Она подошла к ним вплотную. Что всегда удивляло высокородных, так это то, что Тал их совсем не боялась и не замирала в восторге. Вот и сейчас она с любопытством и приязнью порассматривала их и выдала:

— Простите меня, парни!

Немая сцена. Она посчитала, что недостаточно откровенно выразилась и добавила:

— Вы прикрыли меня. Получили в рожу и загремели в каталажку. И предки ваши явно были не в восторге. Тем более, что я вам даже не нравлюсь… Это было благородно то, что вы прикрыли меня… Я в долгу.

И прямо смотрит. Глаза не отводит и не смущается. Вовсе не как "красотка". Так скорее вёл бы себя "свой парень".

Молодые люди смутились. Дастон, самый языкастый, почему-то молчал. И кто-то выпалил несуразное:

— Ты знаешь, что на всю голову больная?

Девица не обиделась. Повела себя как раз как тот самый "свой парень". Ухмыльнулась. Только грустно как-то:

— Знаю. И так устала от всей этой нестабильности. И от остального… Это натуральный кошмар быть мной! Представьте!..

Помимо воли, тренированные и обученные маги, выполнили задачу и представили. Ужаснулись и посочувствовали Тал. Быть нестабильным магом, которого может выбить из колеи любая мелочь, и одновременно красивой бабой, к которой лезут все подряд, это натуральный кошмар!