Целители. Вслед за мечтой

Глава 3

Бывало у вас когда-нибудь так, что день, который должен был стать самым лучшим или, хотя бы, прекрасным и радостным, становился самым жутким?.. Настолько, что вспоминали вы его потом с ужасом? И не только потому, что жестоко страдали, а и потому, что наделали, таких глупостей, на какие никогда не решились бы в "нормальном" состоянии?..

Таким случился у Нел последний день перед началом второго курса в академии Дормера… Почему?.. Думаю, вы догадываетесь…

Что бы там не говорила Нелли себе и другим, а она ждала возвращения в академию. Очень ждала… Хотела увидеть Лавиля. И честно признавалась себе в этом. Ну, и пусть её можно теперь было бы назвать "фанаткой" или, выражаясь красиво, "поклонницей таланта декана целителей"!.. Она принимала это в себе. Смирялась с этим.

Она привыкла видеть его. Ведь всю весну таскалась к нему на осмотры. Ежедневно. Это было обязательным условием её возвращения в академию. Семья и Элвин были в этом вопросе на диво единодушны. Она, конечно, упиралась, но сделать ничего с этим не смогла… Смирилась… А потом, и вовсе, привыкла видеть его каждый день…

В первый раз после своего возвращения весной, она в ужасе пришла в больницу. Уже в сопровождении Вара Сана. У некоторых практикантов и даже лекарей натурально отвисла челюсть. Особенно у женщин. Они с обидой смотрели на красавца. И он ходит за странной девицей! На Нел смотрели с раздражением и непониманием. На лицах легко читалось: "Что такого в этой рыжей лахудре?". Следом, видно, шла утешающая их мысль, что "первые парни" академии устроили, наверное, соревнование между собой и бедняжка Нелли Тал стала в нём разменной монетой.

На "бедняжку" теперь смотрели с жалостью и плохо скрытым пренебрежением. Девушки. Парни были рады видеть её. Девчонка — молодец! Терпеливая, весёлая, адекватная и покладистая. Одна из немногих пациентов, кто оставил у них только приятные воспоминания.

Её проводили в палату. Помогли улечься на кушетку. Позвали Лавиля.

Сан остался в коридоре. Нел ждала. Пыталась дышать медленно и размеренно. И изо всех сил старалась держать лицо. Вспоминала Альтею, с этим её: "Не волнуйся. Мы разберёмся". Самообладание сестры восхищало её. Она сама столько раз была свидетелем того, как Тай билась в истерике или напивалась, а перед тем играла холодную стерву так достоверно, что ей поверил бы любой…

Она же универсал! Менталист! Пусть от ментальной магии у неё всего-то и было, что срыв и небольшой успех: она сумела докричаться до Лавиля и позвать на помощь. Но, ведь был же он, этот успех! И родовая гордость, в которую она сумела "завернуться", чтобы пережить позор после своей выходки на площади академии!

Нел вспомнила свои "те" ощущения. Надела ментальную маску. Стало немного легче. Теперь она могла, хотя бы, дышать спокойно, а не как испуганный заяц… Время ещё оставалось. И Нел представила, что на ней не только маска. А и сама она погружается в колодец. Ниже и ниже. Там светло, и вода такая кристальная, и ледяная, что вымораживает всё внутри…

Когда Лавиль стремительно влетел в палату, она уже спокойно смотрела на него. И поздоровалась, как положено. Вежливо и без всех этих ненужных, разрушительных эмоций… Ответила на вопросы, касающиеся здоровья и резерва.

— Когда он стал восстанавливаться?

— Недели три назад…

— Почему так долго? Отчего целый месяц не было прогресса?

— Откуда я знаю?..

— Получали ли вы адекватное лечение, там, дома?

— Да, конечно!..

— Какое?

Нел занудно перечисляла все снадобья, какими пичкали её Гарда и Лейн. Описала процедуры и уход. Без подробностей, правда. Не станет же она рассказывать декану, что весь замок князей Гарнара плясал перед ней два месяца. И его собственный друг!

Лавиля, судя по всему, впечатлил размах лечения. Он уважительно пробормотал что-то такое, а Нел с гордостью заявила, что на Севере никто не экономит на нуждах и лечении жителей. Это была чистая правда. Любой северянин получил бы, в её ситуации, такое же лечение. Включая, проживание в замке.

Может быть, эта фраза зацепила Лавиля потому, что он как-то не слишком вежливо усомнился в том, что лечение было таким уж прекрасным. Или снадобья были не те, или уход, или лекари безрукие. Нел пришлось погрузиться "в ледяной колодец" ещё глубже, чтобы не рассмеяться. Перед глазами встала картинка того, как Лейн бросился бы на Лавиля за такой поклёп. Темперамент у рыжего, как огонь, лекаря был бешеным.

Лавиль не заметил ничего и продолжил нотации. Высказался в том духе, что она сделала несусветную, недопустимую для студентки целительского факультета глупость, когда не осталась лечиться здесь, в больнице при академии, а уехала домой.

Нел совершенно искренне удивилась и напомнила Лавилю, что он сам выписал её из больницы…

Дальше была томительная пауза, испуганные глаза и непередаваемое выражение лица у декана. Нел, помимо воли, наслаждалась. Что теперь?.. Не скажет же он на это: я был пьяным и обдолбанным стимуляторами в хлам! Настолько, что абсолютно не соображал и поставил жизнь пациентки под угрозу!

Лавиль удивил её. Пусть он пялился на неё злобно, но сказал при этом:

— Простите меня, Нелли Тал! Я был ненормальным в тот вечер. Сказать по правде, я был настолько неадекватным, что почти ничего не помню… Я принимал стимуляторы раньше… Приходилось… Но не в таких количествах… Это меня, конечно, не оправдывает… Скорее наоборот… Мне нужно было "сдаться" коллегам, а не творить подобное…

Нел ещё размышляла над тем, что он имеет ввиду под под этим "творить", а он уже продолжил:

— Я пытался найти вас и вернуть… Элвин отказался назвать мне место вашего жительства!..

Нел рассудительно ответила, что это и понятно. Личные дела студентов неприкосновенны и разглашению не подлежат. Лавиль злобно зыркнул на неё… А чего он, собственно, хотел? Чтобы она начала сокрушаться и критиковать Элвина?

Чтобы исчерпать конфликт полностью, Нел постаралась утешить декана. Всё с ней замечательно! Восстановление идёт полным ходом. Мало того, из-под надзора её никто и не собирается выпускать.

Лавиль скривился и сказал, что заметил, "надзирателя" в коридоре. Нел улыбнулась и промолчала. Не будет же она рассказывать ему о том, что связывает её и любимого ученика архимага Дормера!..

Как там расценил Лавиль её молчание, непонятно. А только диагностику завершил очень быстро. Помог подняться и сумрачно заявил, что каждый день она должна являться на осмотр после занятий.

Она и являлась. Вар сопровождал её. Устраивался в холле и с лёгкой насмешкой наблюдал, как девушки и женщины из персонала, и пациентки начинают дефилировать мимо него. Нел всегда удивляло это его равнодушие к девушкам. При том, что она знала от подруг: у него случались интрижки. Одноразовые. "Избранницы" потом по пол года вспоминали подружкам "волшебные сутки"…

— Наверное, — думала Нел смиренно, — это болезнь всех слишком красивых мужчин. Они просто не способны относиться к кому-то из женщин серьёзно. Зачем? Если откажет или не устроит одна какая-то, то там, за ней, целая очередь из желающих. Тем более, что и не отказывает им никто…

И вот он результат: тот же Вар Сан с бо́льшим интересом бодался с Дастоном и тренировался, чём думал о каких-то там романах… Дастон тоже тренировался, как больной. До сих пор. Даже больше, чем раньше. Ему, похоже, пришлось полностью перешивать гардероб недавно. И вовсе не из-за погони за модой. Плечи раздались. Скоро раскачается и будет, как Вар. Станут одинаковыми. Здоровенными, прекрасными снеговиками. Посмотришь на эту мину на лице, и сразу понятно, что вот он — хозяин жизни! Только один светлый. Другой тёмный.

Сол не раскачивался так. Ну, там и подход другой. В Гарнаре. С такими мышцами, Хельм загнал бы его в горы и приказал целый день карабкаться вверх. А потом стоял бы над полубездыханной горой мускулов и читал занудную лекцию о том, что в той же мере, как сила, а может быть и больше, необходимы гибкость и выносливость. И что по-настоящему стоящий воин будет скорее высохшим и жилистым, как кожаный ремень, чем мощным, как истукан. И таким же неповоротливым.

Эти вот "ожидания встречи" и привели Нел к очередному жестокому разочарованию…

Лавиль был с ней так добр и предупредителен те полтора месяца весной, что она ждала… Привыкла. Соскучилась. Может быть, и он стал относиться к ней как-то иначе?.. Пусть он не помнит ночь, когда был немного не в себе и кричал ей, что "никогда-никогда с ней не свяжется". Но, вдруг он помнит другую ночь, когда сказал, что готов наплевать на свои принципы ради неё?..

Нел не хотела никакого романа. Ни в коем случае! Как бы она собрала себя потом, после него?.. Слишком уж серьёзно относилась она к нему… Наверное, она просто хотела приязни и теплоты. Иллюзии дружбы. Хоть какой-то близости… Ей так хотелось, чтобы он вёл себя достойно! И ей было бы за что уважать его. Ради Мэй и ради него самого.

Он не дал ей такой возможности…

Подруги явились к ним с Ильгой в комнату к обеду. Устроили чаепитие. И, как взрослые дамы, принялись за чашкой чая, разбирать сплетни, которые узнали за пол дня в общежитии.

Много чего случилось с обитателями академии за лето, но самыми будоражащими оказались сплетни, касающиеся Лавиля. Декан совершенно слетел с катушек. Про его загулы болтали теперь в каждом великосветском салоне. Романы его перестали быть скромными и потеряли даже видимость приличия.

"Нормальные" мужчины поддерживали тайную "дружбу" с какой-нибудь дамой, которую старательно прятали они оба. Если господину не хватало впечатлений, он посещал публичные дома, которые тоже тщательно хранили приватность. И только ненормальные, разнузданные развратники связывались с актрисами, певицами и дамами полу света.

То, что так себя вёл официальный лекарь королевской семьи, делало ситуацию ещё более скандальной. Алика, сверкая глазами, сказала, что о поведении декана доложили самому королю. На что рассчитывали "доброжелатели" непонятно… Но они отправились в ссылку. В дальние имения…

Это говорило о многом тем, кто хоть немного разбирался не только в политике, а и в характере владыки Дормера. Король был редкостным мерзавцем. И предельно преданным тем, кого считал верными и "своими". Раньше такими "близкими" были только брат короля и архимаг. Им он доверял абсолютно. И прощал что угодно.

Похоже, Лавиль переместился туда, где желал бы оказаться каждый вельможа Дормера. Король не только отправил злопыхателей в опалу, но и утвердил статус Лавиля при дворе официально. И в тот же день вручил ему орден, и титул герцога, в придачу.

Опухший и мало вменяемый Лавиль, которого притащили для такого случая на бал, похоже не понимал, какая милость свалилась ему на голову. Его пусть и обрядили, как положено, а привести в порядок полностью не смогли… Он заснул прямо там же, в кресле, рядом с королём.

Один из советников не выдержал. Пусть он тоже вылетит из обоймы, но молчать о таком невозможно!.. Он, этот лекарь, пусть и древнего рода, но вероятно, бракованный смесок! Не зря же он внешне похож на презренных фейри! И ведёт себя так же безумно!..

Его Величество промолчал, о том, что он сам год назад породнился с правителями тех самых "презренных фейри". Что его единственный, горячо любимый брат, женат на их княгине. Зачем?.. Если эти придурки не способны понять того, как предан он семье, это только хорошо. Меньше будут лезть к Альтее и брату с покушениями и прочими радостями…

Вместо того, прищурившись, он осведомился у аристократа, почему тот, вот уже как четыре года не завёл себе новую любовницу. Вельможа ужаснулся тому, что монарху есть дело до его личной жизни… Он потерял официальную любовницу четыре года назад. Роды, кстати, принимал тот самый Лавиль. Теперь у высокого лорда подрастала маленькая дочь, на которую он не мог надышаться…

Вельможа сидел белый, как мел, а король неспешно размазывал его гордость тонким слоем перед всем двором:

— Я не стану высылать вас по двум причинам. Во-первых, ваша юная дочь не виновата, что папаша у неё неблагодарный ублюдок. Во-вторых, мой друг, если был сейчас в себе, посмеялся бы и обернул бы ваши злобные выпады в шутку, чтобы помочь вам…

Окружение короля молчало. Именно так и повёл бы себя лекарь. Он всегда был до смешного добродушным, этот Добрый Эльф! Старательно обходил неловкости и конфликты. Король вальяжно развалился в кресле, но при этом сурово поджал губы:

— Вы не идиоты!.. Ответьте себе честно! Как пережили вы ту единственную, или пару смертей людей, до которых вам было дело?.. А каково существу, которое проходит подобное годами?.. И не говорите мне, что все они, эти женщины… Ваши женщины!.. Которым он помогает родить, а потом закрывает им глаза, не значат для него ничего! Для доброго существа это не имеет большого значения. Смерть она и есть смерть!..

Его Величество скривился ещё более насмешливо:

— Не открою никакой тайны. Вы всё равно в курсе… Я не любил королеву… Но и у меня уже больше полутора лет нет женщины…