Целители. Вслед за мечтой

Глава 25

Воспоминания не отпускали. Словно шлюзы памяти открылись. И она вспоминала и вспоминала. То, что позволила себе забыть. В мельчайших подробностях. Не упуская ничего… Словно существовала в двух реальностях сейчас: той и этой… Ни занятия не мешали. Ни поход в бордель.

Он не удивил её этот поход. Не поразил. Всё было именно так, как она представляла себе. Роскошные фасады и парадные комнаты, спальни, где принимали клиентов. И скромные спаленки "работниц".

Девушки тоже не удивили. Смущались и робели двух "приличных" дам, магичек, которые снизошли до них. И мучительно чувствовали себя "грязными" рядом с ними. Каждая. Даже самая агрессивная и, казалось бы, безразличная к своему положению.

Такую вот "безразличную" Нел и обняла первой. Так, как обнимали её сёстры. Как она сама обнимала Ильгу. Даря утешение и надежду. Какую? Она не знала… Но знала, что не сможет остаться равнодушной… И вот эти вот "девочки" теперь тоже, в каком-то смысле её "сёстры".

Как они почувствовали это? Их общность?.. Чувствовали. И не боялись её. Не стыдились. Бросили свои игры, в "равнодушие" и безразличие… А она вдруг стала вести себя один в один, как Гарда: предельно спокойно и отстранённо. Не её дело оценивать какие-то поступки и события в их жизни. Захотят оценок и какой-то конкретной помощи, попросят. А пока она только инструмент, через который мир сам помогает им…

Айсу удивляло то, что она видела. Какой разной была Нел. Высокомерной настолько, что хозяйки борделей не позволяли себе лишнего и пускали их всюду. Мало того, ещё и делились информацией по проблемным клиентам. Признались, что опасаются прихода господина Ельмина… Его нет уже недели три. Большой перерыв. После такого перерыва он бывает особенно…

— А не принимать его такого? — уточнила Нел.

"Госпожи" всё, как одна, прятали глаза:

— Не имеем права. Мы не принимаем только тех, на кого прямо укажет Тайная Канцелярия. Маньяков. Да и то, бывает… Опасная работа…

Работа у девушек была, и правда, опасная. А соответственно и чуйка развита особо… Айсе пришлось долго втираться к ним в доверие. Оно и понятно.

Все они, чистенькие, за этими стенами. Приличные. Крутят мужчинами, как хотят. И те, обозлённые и разочарованные приходят к "ним". И отрываются. Мстят… Так думали они, эти "птички" о каждой "приличной" даме, что жила, по их мнению, привольно. Тем более странно, что очень красивую, отстранённую сейчас, Нел они приняли спокойно и сразу.

А она не пряталась перед ними. Сразу сняла чепец, чтобы не мешал. Улыбнулась, грустно как-то. И обняла самую злобную и больную из них. Ту, что "работала" с извращенцами, которые обожали причинять женщинам боль. С садистами.

Девушка расплакалась. А Нел обнимала её… Как равную… Как обнимала сестёр в Гарнаре и их самих, самых близких подруг…

Как оказалось, поход в бордель был полезен для Нел. Она потратила приличное количество сил. И призрак нестабильности, который постоянно маячил на её горизонте, отодвинулся немного.

Даже воспоминания, "проживание" снова прошлого и смерти отца не приблизило срыв. Она вспомнила эту смерть до последней детали и, наконец, смогла пережить потерю по-настоящему. Через восемь с лишним лет…

Он погиб "на стенах Лиметты". Не сразу. Умер от магического истощения. Через несколько часов после… Когда Чёрный Палач сжёг стены города, Альбор Талей был там. И спас несколько сот жизней. Укрыл щитом и сбросил вниз тех защитников Лиметты, которые находились неподалёку от него. И "подалёку" тоже.

Всех, на кого хватило сил. А потом умирал сам. Его принесли в замок. Позвали слуг. Они все, как один, поклялись, что сделают всё, чтобы спасти его дочь. Добровольно поклялись. Он был хорошим господином для них. Как те, старые аристократы. Пусть холодным и отстранённым, но справедливым ко всем и каждому.

Собственно, потому аристократия Лиметты и не желала принимать никого после. Хранила верность "своему" господину, который никогда не заигрывал с ними, но был им предельно верен до своего последнего дня.

Никто не знал об этом, но даже решение о том, чтобы поддержать восстание против короля он вынес на их обсуждение. И они поддержали его… Они тоже хотели свободы. А он хотел признать дочь и наследницу. Они понимали и уважали это.

Конечно о существовании Нел знал весь город. И провинция. Безусловно, никому в голову не пришло выдать её. Дочь их господина. Героя, который без сомнений пожертвовал собой! Её и из города не вывезли тайно, в какой-нибудь бочке из-под вина, только потому, что не знали, куда везти. Кругом пожар войны…

Решением оказалась невероятно стойкая эльфийка, которая сама явилась к Чёрному Палачу и играла свою игру. Она рассмотрела Нел и предложила ей спасение и выход. И, конечно, Нел уцепилась за последнюю возможность убраться из города. Спасти не только себя.

Время её истекало… Сколько пройдёт его ещё, этого времени, пока гениальный маг и прихвостень Чёрного Палача поймёт, что она бродит по замку с его ребёнком в животе? Что сделает он тогда с этим ребёнком и с ней? Сердце у малышки пока не билось. "Убрать" её не составило бы никакого труда… Одна чашка "чая"…Это был самый ужасный страх Нел.

Тогда она впервые подумала, как прав был отец… Инстинкт самосохранения отсутствовал у неё напрочь. Как у всех ведающих. И сидхе. А в ней переплелись обе крови, как нити. Сияющая синяя и яркая алая. Обе их силы… Это главное, что Талей видел в дочери. Её самый страшный изъян. Не конфликт магии даже…

Это теперь, став взрослой и уверенной в себе, Нел сказала бы ему: "Посмотри на себя!". И все вопросы были бы сняты по одной простой причине, что несмотря на внешнюю холодность и отстранённость, Альбор Талей сам был бешеным, непримиримым. Он и любые "приличные" инстинкты ходили разными дорогами, когда доходило до главного. Ничто не имело значения по сравнению с этим "главным". Ни самосохранение, ни выгода, ни страх. Единственное, на что он мог оглянуться и принять во внимание, это верность "своим" людям и она, Неониль.

Зачем! Ну, зачем полезла она помогать лекарю захватчиков? Ну и пусть бы брёл он в свою комнату один, по стеночке. Пусть бы свалился где-нибудь… Желательно, с лестницы. Пусть бы свернул себе шею, во время этого эпичного падения!..

Нет! Она, как называл её не единожды уже, Дастон, любвеобильная дура, полезла помогать. И бесконечно усложнила себе жизнь. Да, что там! Изменила её навсегда… Нет! Конечно, она не жалела о Мэй! Это, по сути, единственное, о чём она не жалела. Она стала для неё бесконечной радостью и гордостью. Смыслом жизни.

А вот от всего остального, она отказалась бы с большим удовольствием… Разве могла представить она тогда, когда поддержала падающего мага, что меняет собственную судьбу? Нет, конечно! Она убежала бы, наверное, бросив и, наверняка, ещё и пнув под рёбра, этого мага.

А тогда… Поддержала и поволокла, надрываясь. В его комнату. Помогла дойти до кровати. Он сел. Говорил и смотрелся нормальным. Это сейчас она знала, "какая" у него выдержка и "как" он держит лицо. Знала бы тогда!.. Смотри выше: убежала бы…

А так она уверена была, что он в себе, просто очень измотан. Ещё бы! Суметь победить Чёрную Тень. Это был просто подвиг. И, конечно, это восхищало Нел.

А ещё… её очень беспокоил один крайне конкретный вопрос… Собственно потому она и бродила вокруг покоев Наместника. Пыталась что-то вынюхать… И теперь мялась не желая уходить.

Маг попросил пить. Она уцепилась за возможность остаться. Ей нужен ответ. Нужен! Поэтому она принесла воду. Потом нагрузила на сервировочеый столик разных закусок и напитков и прикатила поближе к кровати. Тянула время.

Потому и согласилась присесть "отдохнуть" рядом с магом… И, наконец, задала свой вопрос:

— Девушка, временная любовница Командующего, как она? Жива?

Она, эта странная незнакомка, выгнала её из своей спальни в самом начале, когда думала, что на замок вот-вот нападут. Нел чуть не прослезилась прямо там. Сама едва живая, а заботится о ней! Она не хотела уходить, но не могла выйти из роли и не подчиниться…

Потому и бродила вокруг. Теперь с замиранием сердца ждала ответа. Затаила дыхание… И, наверное, совершенно потеряла соображение потому, что впервые подняла голову и посмотрела прямо в лицо захватчика. В глаза.

Он тоже… Смотрел… И стащил вдруг с неё чепец. Провёл рукой по очень коротким волосам. А от глаз так и не оторвался…

— Девушка! — попыталась вернуть его к предмету разговора Нел. — Что с ней?

— С какой? — как-то заторможенно спросил маг.

Нел чувствовала, что пора убираться. Эти двое, Чёрный Палач и лекарь не насиловали прислугу. Солдаты из гарнизона тоже вели себя достойно, но в городе бывало всякое… Нужно убираться, пока этот конкретный захватчик не вспомнил, что он имеет здесь, в покорённом городе, ровно те права, что назначит себе сам. А значит, любые.

И она поторопилась. Чётко, раздельно спросила:

— Временная любовница Наместника. По контракту. Она жива?

Дошло. Вздохнул, кажется, облегчённо:

— Жива и выкарабкается.

И вдруг разоткровенничался:

— У неё ведь было магическое отравление несколько дней назад. Свеча.

И смотрит. Нел кивнула. Знает. Видела. Она же ухаживала за ней. И облегчала потихоньку, как могла… Лекарь кивнул и продолжил:

— Так что этот перерасход ей помог даже. Излишек магии ушёл. А истощение лечить намного проще. Только и проблема осталась, что все эти вот колебания. И усталость от них… Но она сильная. Магические каналы удивительно легко подстраиваются к чему угодно. Просто удивительно… И странно…

Нел совсем не улыбалось, чтобы маг задумывался о странностях своей пациентки, и она отвлекла его:

— Могу я пойти к ней? Помочь?

Он вдруг странно дёрнулся и ухватился за шею. Потёр её, покрутил головой, словно проверяя:

— Не ходи. Они там вместе пока. Он никого к ней не подпустит сейчас, ненормальный… Чуть башку мне не открутил, когда я эликсиры в неё вливал… Выродок!..

В данном случае, "выродок" было и не оскорблением даже. А констатацией факта и термином. Так и звали редко рождавшихся, аномально сильных магов. Раньше их убивали, сразу после рождения. Почему оставили этого конкретного? Потому, что он был сыном короля, пусть и незаконным?

Нел кивнула тогда, что да, она понимает. Лекарь следил за её реакцией, вот и приходилось реагировать… Сказала:

— Я пойду в покои. В женские покои… И подожду. Помогу леди, когда она вернётся.

Лекарь беспечно ухмыльнулся, став просто невероятным красавчиком:

— Смысла не вижу. Он пока не проспится и не встанет с постели, её от себя не отпустит. Так что отдыхай… А если хочешь… то можешь поухаживать за мной.

С этим последним словом, Нел рванулась, как заяц из пасти волка. А он, как тот самый волк сомкнул челюсти поплотнее, чтобы уже не разжать…

Только в их случае это были не челюсти, а руки. И сомкнул он их хоть и плотно, но нежно и совсем не больно. Зашептал искусительно и ласково:

— Не бойся. Я только поцелую тебя… И не сделаю ничего, чего ты сама не захочешь…

Он действительно не сделал ничего, чего бы она не пожелала бы всем… Нет, не сердцем, конечно… Но, телом, так точно… Он зацеловал её до той степени потери соображения, что она сама потянула его к себе… И то он не торопился. Раздел её и продолжил целовать. Безо всякого смущения и понимания куда и как вообще можно целовать.

Смеялся над её смущением и теми "правилами", что она пыталась озвучить. Как пьяный смеялся. Она тоже была пьяной и ненормальной потому, что потянулась к нему снова. Ещё ближе. И тоже гладила его, когда он сбросил рубашку.

А когда она не выдержала и прижалась губами где-то в районе его груди, пока он лихорадочно пытался освободить руки из рукавов, он, наверное, и потерял последнее самообладание. Или его и не было, а он просто тянул и наблюдал за тем, к чему готова она?..

Тогда он мгновенно подмял её под себя, не теряя ни секунды и не сдерживаясь больше… А потом застыл и потрясённо выдохнул:

— Девственница?..

Так растерянно, что Нел хихикнула, уткнувшись ему в грудь:

— Ты, лекарь! Лучший! И не понял?..

Он обнял её всю, исцеляя рану и обезболивая. Забормотал ей в макушку покаянно:

— Прости! Я никогда не имел дела с девами… И тут подумал, что раз коротко острижена…

Замялся, а Нел снова хихикнула:

— Знак позора?

Он прижался ещё плотнее и совсем глухо зашептал:

— Да… Прости! Я никогда не стал бы… Но почему тогда… Острижена?..

Нужно было снова отвлечь его. И Нел справилась. На самом деле, ей и делать-то ничего особо не пришлось… Всего-то поцеловать его туда, куда смогла дотянуться…

Он протяжно застонал, отвлёкся… Но двигаться начал только тогда, когда убедился, что никакого дискомфорта своей любовнице не доставит.

И, наверное, воздействовал на неё магией целителя. Тогда она не понимала, и не может быть уверенной в этом полностью. Но как-то же это нужно объяснить…

Она была ненормальной той ночью. Они оба… Она и представить себе не могла, что всё это может быть так… прекрасно. Он словно боготворил её… Будто она единственная и любимая.

Так, оказывается он вёл себя с каждой женщиной, какую заносило к нему в постель…