Целители. Вслед за мечтой

Глава 45

Вот так и прошёл тот ужасный для Карвина и Айсы день. Хотя, для большинства студентов академии магии Дормера он был, можно сказать, по-особнному весёлым и необычным. В конце концов, не каждый день увидишь некроманта "в отрыве". Этот тип магов был, как правило, "вещью в себе" и не отличался темпераментом.

У ледышки Айсы, как оказалось, темперамент зашкаливал. Как и фантазия. И чувство юмора было на высоте. Своеобразное, конечно, но, опять же, некромантка… Шуточки с душком.

Кстати, об этом…

С симптомами тошноты и отравления в тот день в больницу обратилось просто рекордное количество учащихся. И это в придачу к стонущим сокурсникам Айсы!

В столовой была истерика. Шеф-повар, багровый от возмущения, кричал: невозможно, чтобы в его хозяйстве был такой бардак и ставил свою жизнь в подтверждение этого. В ответ на утешение добряка-ректора, что "в жизни бывает всякое" он просто озверел, сбросил колпак и уволился. Элвин, конечно, отставку не принял, а вместо этого напоил беднягу волшебным чаем Илевея.

Несчастного повара срубило просто мгновенно. Теперь он отсыпался на диване в кабинете ректора академии, обиженно постанывая во сне. А Элвин и лекари разбирались в том, что произошло. Разобрались. Кто бы сомневался?

Студенты, как и следовало ожидать, не были отравлены несвежей пищей или чем-то похуже. Всего-то оказалось, что ребята их ещё горькие дети и обладают нежной нервной системой. В чём лично Элвин никогда и не сомневался. Потому относился к лбам-шестикурсникам, выше него иногда в два раза, как к нежным, ранимым созданиям.

И не ошибался. Каждый остаётся, в какой-то степени, ребёнком, пока не столкнётся с невыносимой несправедливостью и жестокостью жизни. А они здесь, в академии, по возможности, берегли от этого. Вот и оставались ребята, здоровенные и умелые уже, в чём-то наивными и ранимыми. Если только, как ту же Нел, их не сломали до того.

В общем, при опросе все, до одного студенты, рассказали, что плохо им стало в тот момент, когда они наблюдали за торжественным проходом Айсы Климт по центральной аллее академии в сторону больницы. Потом симптомы держались. Глохли, но неминуемо возвращались снова.

Почему?.. Вот тут студиузов, как правило, тошнило. Мучительно. И не раз. Несмотря на то, что это может показаться жестоким, их продолжали пытать. И где-то между рвотными позывами, каждый адепт сообщал, что влажные шлепки, с которыми двигались "разобщённые" органы по плитке, вынести было просто невозможно.

За этим признанием обязательно следовал особенно изматывающий приступ рвоты, после которого несчастному давали снотворное и отправляли поспать. А лекари, после того, как все страдальцы спали уже в палатах, плотно закрыв двери, дико ржали над тем, какими впечатлительными оказались великовозрастные дети.

Персонал столовой оправдали. Шеф-повар, когда проснулся, не стал смеяться над студентами. Вместо этого он смущённо признался, что, в своё время, едва не простился с мечтой стать кулинаром потому, что в его детстве сосед-мясник любил смачно порассказать соседям о способах разделки туш.

— Меня тоже рвало так, что света белого не видел. И мяса с тех пор почти не ем, хоть и готовлю.

Здоровяк-повар, с зычным голосом и огненным нравом, которого никто не заподозрил бы в слабости и сентиментальности, смешно развёл руками. Выглядело это так:

— Что делать, ребята, если я слабак?

Его подчинённые, однако, воспылали к своему начальнику особой любовью, после того. Человечность всегда вызывает отклик, у добрых людей. А Элвин в который раз усмехнулся. Он не ошибается!

Студенты выздоровели. Айса Климт вернулась на положенное ей место через несколько дней. Сокурсники и некоторые другие, теперь смотрели на неё с плохо скрытым страхом. Она только едва заметно усмехалась на это. Становясь всё сильнее похожа на Снежную деву. До дрожи просто!

К ней не вязались теперь любители интрижек. Не только оттого, что Карвин, пусть и в отдалении, но бдил, и не потому, что навыки девицы пугали… Она вообще пугала. В общем, и в целом. Преображалась. Словно душа мифической Снежной девы, и правда, решила найти пристанище в теле этой смертной девушки.

Становилась красивее, день то дня. И силы её росли. При этом она словно отстранялась от всех… И, признаться честно, несколько раз студенты замечали, что предметы, за которые она бралась, покрывались тонкой, едва заметной вязью инея.

Жуть! Об этом, конечно, не побежали докладывать преподам, но сунуться к Айсе теперь решился бы не просто извращенец, но и самоубийца. Она, кажется, видела и это, и усмехалась презрительно.

Подруги замечали, конечно, что происходит с ней, но не всё, а то, что получалось увидеть, относили к сердечным страданиям Айсочки. Не церемонились с ней. Тормошили, пытались вытряхнуть из неё причину разрыва с идеальным Карвином, ну, и просто утешали, и были рядом. Грели бедняжку.

Алика знала чуть больше подруг. Или догадывалась?.. Это, в общем-то не трудно, когда вы живёте в одной комнате. Тем более, что ум и наблюдательность Лики были выше всяких похвал.

С другой стороны, она тоже была откровенна с подругой. Не пряталась от неё. Как спрячешься, если ты каждый день минимум дважды причёсываешься и Айса может в подробностях рассмотреть твои метаморфозы.

Косы Лики выросли так, что Гарда, ведающая замка Гарнар, была бы счастлива за неё. И, кроме того, откровенно светились рубином. Так явно, что это стало заметно даже в зализанной причёске. Лика мучилась, а потом решилась на то, что никогда не пришло бы ей в голову раньше: покрасила волосы.

Вернее, попыталась… Амалия Кринт, магистр травоведения и зельеварения, новая подруга Лики, смеялась до колик, когда растерянная девушка призналась ей в своём провале. Прямо заявила ей, что спрятать свою суть не получилось ещё ни у одной ведающей. И чем щедрее она одарена, тем это фатальнее.

— Иначе нас не отлавливали бы с такой лёгкостью! — казалось бы беспечно усмехнулась молодая женщина. — Посмотри на себя. Ты становишься прекраснее с каждым днём. Той самой "ведьмовской красотой", которую так боятся дормерцы.

— Но, как? У меня же?..

— Не было ведающих в роду, ты хочешь сказать? А откуда ты можешь знать это?.. С другой стороны, прозрачность и обыкновенность твоей родословной будет защищать тебя, пока… И ещё… Крайне интересный вопрос состоит в том… Ты ведь невинная дева, до сих пор. И при этом инициация твоя уже произошла. Она, собственно, и разбудила твою кровь. Не расскажешь? Должно быть, это было зажигательно и необычно!

Под пытливым и ироничным взглядом старшей подруги Лика держала лицо. С одной стороны, она рада была, что разговор этот случился. Она поняла, хотя бы, что с ней происходит. Но, с другой стороны, обсуждать или, хотя бы вспоминать при посторонних тот жар, бегущий по венам, свой восторг и свободу… То, как оказалась она созвучна с одним из самых ядовитых и гибельных первородных… Она не будет вспоминать. И не расскажет никому, и никогда.

Амалия понимала, похоже. Ободряюще обнимала её за плечи. Айса тоже понимала. Она потому и болтала спьяну о "настоящих женщинах". Ведь именно так они называли Нел, когда догадались о том, что она ведающая, а говорить об этом прямо не могли.

Теперь двое из троих подруг Айсы были самыми натуральными "настоящими женщинами". В Ильге, чем дальше, тем сильнее, становилось заметно эльфийское наследие. А сама Айса?.. Алика допекала её вопросами. Наедине, конечно.

Она разобрала выходку Айсы "по косточкам" и нашла все несоответствия. Неосознанно, конечно. Она просто была умна. Даже не так… Она не просто была умна. И не просто так дружила с Амалией Кринт и леди Сель, самой ехидной и ядовитой из эльфиек того, старого поколения.

По сути, если бы Лика могла прожить хотя бы относительно столько, сколько прожила Сьюлис Сель, она стала бы не менее ехидной и хитроумной. Так что, можно смело сказать, что подобное тянулось к подобному.

Даже сейчас некоторые комментарии Лики были шедеврами язвительности. Айса получала истинное удовольствие, когда слушала её. Смеялась, про себя конечно, что даже старые советники княгини Гарнара, не смогли бы сказать лучше.

К примеру, когда она спросила Лику, как ей прогулка с Кливеном Кардом после бала, Лика, тонко усмехаясь, ответила, что молодой человек получил от этой прогулки, судя по всему, почти всё возможное удовольствие.

— А ты?

— А я имела возможность попрактиковаться.

— В чём?

— В том, что подобные Кливену молодые люди считают своим главным достоинством.

— Что же это? — уже едва сдерживая смех, спрашивала Айса.

— Как что? — круглила глаза Лика. — Беседа, конечно!

Айса бросала расспросы после такого. Понятно, что достоинства высокородного Карда не впечатлили Лику от слова совсем.

Именно Лика, как самая близкая к Айсе, подбила и убедила подруг, что надзирать за Айсой нужно постоянно. Они с готовностью согласились. И теперь за некроманткой ходили не хуже, чем за Нел после её почти что выгорания. И правильно! Пусть она казалась тихой и разумной, но так же тихо и неуклонно замыкалась в себе, отгораживаясь от всех.

Нет! Они не позволят ей! Не смирятся и не согласятся!.. Упрямые, как одна, подруги некромантки решили и активно тянули Айсу назад, к жизни, эмоциям, хоть каким-то эмоциям!.. Не удавалось пока… Она так и не заплакала ни разу ещё после того, как порвала с Карвином.

— Ладно! Всё ещё будет! — упрямились девушки и не оставляли Айсу в покое.

Пусть проблем и переживаний хватало у каждой. Они договоривались, планировали своё время и распорядок дня, чтобы и самим не ущемляться и самую, на данный момент, проблемную из них не оставлять…

В тот вечер Лика тренировалась на дальних полигонах.

— В компании высокородного Кливена Карда, конечно! — подзуживали её подружки.

Лика насмешливо улыбалась: "Именно так!". Он очень помогал. С поцелуями больше не лез, отваживал от неё остальных. Пока такое равновесие держалось, её всё устраивало.

Ильга тоже отправилась на полигоны. Понятно, что в другую сторону, чтобы не столкнуться с "парочкой" ненароком. Ей реально нужна была нагрузка. По заветам Хельма, так сказать. " Чтобы сил на дурость не осталось".

Из-за того, что "дуреть" хотелось просто невыносимо, Ильга выбивала клин клином со всем присущим ей упорством. Ависа Варнера ждал шок, по возвращению в академию. Бедному парню можно было бы искренне посочувствовать.

Нет! Ильга не стала такой же, как на первом курсе. Она стала лучше. Не просто набрала потерянный вес и вернула прежнюю силу. Изменилась не только внешне, но и внутренне. Общение с Нел и сидхе было, в этом смысле, бесценным.

Теперь она была не середнячком, а плавно, не напрягаясь, вышла в тройку сильнейших девушек четвёртого курса боевого факультета. И двигалась к первому месту, опять же, не прикладывая особых усилий.

Она просто бросила эту хрень: страх задеть кого-то из своих, размышления о том, насколько соразмерны прикладываемые ею усилия и магические формулы. Сказано бить, била наотмашь. Швырять заклинаниями, швыряла так, что защита прогорала сразу. Не её это проблемы, безопасность других, а преподов, которые должны всем этим озаботиться!..

Казалось бы, радуйтесь! А декан и преподаватели, все сплошь воины, проведшие в армии почти всю сознательную жизнь, смотрели на неё с опасением. Чтобы не пришлось потом эту девочку, когда окончательно слетит с катушек, кому-нибудь из своих "успокаивать"…

Бывала такое… Знали они таких… Да и мы с вами знаем уже. Взять того же Васкина из свиты Адельмара Астарского. Парень тоже не смог стать бездушным убийцей и сломался так, что и не поправить.

А даже, если не так случится, всё равно, невыразимо грустно. Даже им, очерствевшим, кажется, до самого нутра, тяжело было видеть, как нежная, трепетно прекрасная роза перерождается во что-то неясное пока, но однозначно гибельное.

Сейчас Ильга больше всего напоминала пантеру. Которая невероятно изящна и грациозна. Настолько, что наблюдая за тем, как она двигается, можно наслаждаться, как музыкой. У которой под атласной, глянцевой шубой перекатываются стальные мускулы, рот полон острейших зубов, на лапах когти, которые раздерут грудную клетку одним махом. А в мозгу нет ничего, кроме мыслей о том, как сделать всё это максимально эффективно.

Парни столбенели при виде неё. А она презрительно кривилась и шла тренироваться дальше. Смешно было смотреть на них. Смешно и больно. За себя. Как она боялась раньше! Стыдилась. Сколько нервов и жизни убила на эту хрень! Как мучилась вопросами: "почему?", "зачем?".

А прав был Дастон. Прав! Сила правит в их мире! Сила. За ней идут власть и богатство. Она будет сильной, пока она здесь. Она сейчас, если разобраться, смогла бы достичь в мире королевства Дормер всего, чего пожелала бы. У неё теперь было всё: правильное понимание реалий жизни здесь, сила, цинизм и жестокость. А ещё красота. Куда же без неё? У неё такая красота, что эти ослы теряют соображение, когда видят её. Почти все они…

Она будет сильной и страшной, пока она здесь. Но однажды… Скоро, наверное, она уйдёт в Гарнар… И снова станет собой…