Целители. Вслед за мечтой

Глава 26

— Делать ревизию, очень и очень полезно! Ревизию мозгов, в первую очередь!

Так думала Нел, оглядываясь вокруг, по мере того, как вспоминала и переосмысливала свою жизнь. Она, оказывается, продолжает ходить по кругу и наступать на одни и те же "грабли"!

Ненормальная мазохистка, вот она кто, получается! Только приходит в себя после какой-нибудь очередной жизненной драмы и тут же ввязывается в новую!

Она так ясно видела их теперь… И избегала всего и всех в те несколько дней, когда переосмысливала свою жизнь. Пряталась по углам. Была совсем не похожа на себя… Друзья посчитали это последствием нападения, и дали ей время.

Время вспомнить. И поискать себя… Где-то же есть она, настоящая, в этом пёстром, смешном и страшном ворохе событий. Та она, которая сумела выжить, не развалиться под гнётом всего…

И помогла выжить сестре… Тай не зря приняла её, Нел, как своего духовного близнеца. Они, и правда, стали такими. С предельным знанием и пониманием, доверием. Они вытащили друг друга тогда, после Лиметты. Шли в связке. День за днём.

Нел ухаживала за сестрой. Помогала ей, когда та совсем ослабевала. Её и Гарду Тай не стыдилась. Нелли утешала её. Изо всех сил сжимала в объятиях худенькое тело, когда новоиспечённая княгиня Гарнара рыдала у неё на коленях, не в силах вынести свою жизнь. Прятала и уничтожала пустые бутылки из-под фрилла, чтобы Гарда не видела и не плакала.

Ничего они не могли сделать. Никто не мог. И бросить умирающую Тай им не пришло бы в голову. Никогда. Вот и брели они втроём… А по ночам Гарда оставляла их одних. И тогда Тай рассказывала Нелли о своей любви и боли. Неизвестно в какой раз. Нел слушала и молчала о своей боли… Ни разу не открыла рот.

Тай принимала это. Каждый борется, как может. И помогает тоже… Они с Гардой помогали Ниль выносить её дочку. Тоже тащили бремя… Нел не жаловалась никогда. Но иногда так уставала, что они видели… И нестабильность и прочие радости никак не спрячешь.

Сорвалась, в итоге, Нел… И, случайно или нет, нашла решение.

Гарда снова заставила Тай позвать к себе Грая… И теперь сестра валялась на постели в обнимку с бутылкой фрилла. Плакала. Совершенно беззвучно и с остановившимся взглядом. Жуткое зрелище! Настолько, что Нел подошла и дёрнула её за плечо:

— Пошли!

— Куда?

Тай не поменяла ни положение тела, ни выражение лица. И говорила механически. Нел плевать было на её реакции. Она снова дёрнула её:

— Умирать!

О! Она всё-таки что-то осознаёт! Перевела на неё взгляд. И даже тень удивления промелькнула где-то там, в глубине:

— С чего бы?

— С того! — зло ответила Нел. — Хватит прятаться по норам!

Бросила сестре платье, прямо в лицо:

— Если такая наша судьба, так хоть сделаем "это" на своих условиях! Под открытым небом!

Туфли тоже полетели на постель Тай. Сопровождаемые гневным возгласом Нел:

— Мы не умрём, забившись в нору, как крысы! Пусть наш мир поможет нам уйти правильно. Как раньше уходили наши! Пусть сохранит нам хоть крупицу достоинства!

Тай рывком села на постели:

— Что?..

Нел бессильно опустилась на постель:

— У меня снова кровь.

Тоже остановившимся взглядом посмотрела в лицо Тай. Глухо сказала, признавая очевидное:

— Я не вытяну. Мы обе не вытянем… А потому я хочу… Пусть это случится на холме, где плясали наши предки. Они жили там, и праздновали жизнь, а мы умрём. Это, наверное, единственное на что мы способны.

Тай уже оделась и протягивала руку сестре…

Если советники княгини и народ думали, что Тай случайно пришла в голову мысль о танце "на холме", некоторое время спустя, или это было какое-то там особое откровение, то они ошибались… Она уже тогда знала силу их мира и прибегла к ней, когда снова стало тяжело.

Снова… Впервые они узнали эту силу, когда пошли умирать на холм… Измученные и не имеющие ни единой уже силы чтобы жить и сопротивляться. Легли тогда рядом, взявшись за руки на невероятно мягкую траву и заснули спокойно. Впервые за несколько месяцев. Думали, что навсегда…

А утром спустились с того холма обновлённые… Стали выздоравливать. Тай отпустила Грая и начала тренировки, смешные пока. В одиночестве, чтобы не ужасать никого тем, насколько она слаба… Нел больше не имела проблем с беременностью. Вернее, имела, но ровно те, что бывают у обычных женщин во время "нормальных" беременностей. Ничто больше не угрожало жизни её и дочери.

Они часто потом ходили "на холм", когда уставали от своей жизни…

И сейчас она, Нел, обновлялась. Вспоминала. И думала: какое же невероятное мужество понадобилось им всем, ей и сёстрам, чтобы выжить! Каждому в Гарнаре. И каждому, кого опалила война…

Она привычно считала себя слабой, а, между тем… Она тихонько рассмеялась. Представила. Как, если она когда-нибудь, чудом, доживёт до внуков… С каким благоговением и восхищением будут смотреть на неё эти внуки. Словно услышала даже:

— Бабушка! Как ты сумела?.. Выжить и остаться собой?

Да! Она осталась собой, "любвеобильной дурой", которая готова любить всех и вся. Ну, за исключением таких, как Ельмин. А остальных, пожалуйста! Даже Виллиса.

Они, кстати, поговорили.

Декана пугало то, какой тихой она стала. И он слышал о нападении… Он подловил её после занятий. В парке.

— Поговорим?

Нел спокойно кивнула и пошла по дорожке. Его не нужно бояться. Он, пусть и дормерец, до мозга костей, но благороден.

— Что с тобой?

Заметил, значит!.. Неудивительно! Умеет замечать и анализировать. Нел не стала прятаться. Пожала плечами:

— Взрослею.

— И как?

— Трудно.

Он усмехнулся:

— Это всегда трудно. Расставаться с иллюзиями…

Нел тоже улыбнулась:

— У меня наоборот. Я думала о себе хуже, чем есть. Оказывается, я не никчемная…

Виллис рассмеялся:

— Вовремя ты! Это же ужас, жить с таким загаженным мозгом!

Стушевался и тут же попытался поправиться:

— Прости, Нел!

Она хихикнула:

— Брось, Виллис! Говори прямо. Дружить у нас получается намного лучше, чем всё остальное!

Мужчина тут же стал серьёзным:

— А что насчёт "остального", Нел?

Она тоже, уже без улыбки смотрела на него:

— Нет. Никогда.

— Почему?

— Потому!.. А то ты сам не знаешь!

— Озвучь напоследок, пожалуйста.

Он вёл себя с достоинством, и Нел устыдилась своей вспышки. Склонила голову и пошла вперёд. На него не смотрела:

— Скоро. Скоро придёт твоя пара, Истор… И я рада за тебя.

— "К чертям пару"! — вертелось у него на языке, но он промолчал.

Слушал дальше:

— Ты ненавидишь сидхе. А я, как ты мог заметить…

Он ответил резче чем хотел:

— Я заметил, что ты дуришь голову всем, кроме, может быть, Элвина. Безродная сирота! Как же!

Нел ещё ниже склонила голову:

— Сирота. И не имею никакого статуса или титула… Остальное не касается никого. Это только моё дело.

Остро глянула на него и Истор снова поразился чистоте её глаз. Они снова разгорались, как кристаллы в горах:

— Или ты собрался пойти и доложить королю Дормера, что в академии прячется эльфийка с забавным сочетанием крови и дарований?

Виллис передёрнулся:

— Я никогда не выдам тебя!

И снова увял. Со стыдом выдавил из себя:

— Прости меня за ту выходку!..

Нел с симпатией глянула на него:

— Да, брось ты, Истор! У тебя был всего-то обычный приступ ПТСР. Я, знаешь сколько таких вижу? Постоянно!

Остановилась и глянула на него снизу вверх:

— Не только ты страдаешь и помнишь… Они тоже помнят. Те, кто убивал вас тогда. Они тоже страдают… Не могут простить себя.

Виллис, как заворожённый смотрел в её ярчайшие глаза. Прошептал:

— Они хоть правы были. Защищали своих…

Нел не отвела глаз:

— Может быть, им и легче, но ненамного, поверь. Боль…она иррациональна…

Она снова прикоснулась ладонью к остаткам шрама. Он почувствовал знакомое тепло:

— Ты увидишь долины Гарнара, Истор. И даже будешь жить там… Ты увидишь, что тебя простили. И сможешь простить себя… Ты будешь счастлив… Жди!

Он потрясённо моргнул. А она покачнулась. Виллис придержал её за плечи и с тревогой заглянул в лицо:

— Что?

Она выдохнула:

— Увидела, кажется, кусочек твоего будущего.

Он подвёл её к скамейке. Усадил. Она прилепилась к его боку и положила голову на плечо. Расслабленно рассмеялась:

— Как это было красиво, Истор! Наш мир добр!

Хитро скосилась на него. Хихикнула:

— Наш мир даст тебе прекрасную пару!

— А тебя нет в моём будущем? — тихо спросил бывший гвардеец.

— Нет, — негромко ответила Нел.

Затихла. Её, похоже, совсем нет в том будущем… Но об этом не стоит знать никому…

"Затишье перед бурей".

Так можно было бы назвать сейчас жизнь Нел и её подруг. Но они всё равно радовались. При их-то жизни! Любое затишье — благо!

Ельмин сидел пока тихо, как мышь под веником. Только смотрел на лекциях на Нел остро и внимательно. Словно примеривался к ней, как к сочному куску мяса: с какой стороны лучше надкусить? Она смотрела в ответ взглядом: смотри, чтобы последние зубы не потерять, "кусатель"! Так и "говорили". Молча.

Пока молча… Но Нел волновалась. Не за себя даже. У неё браслет Лариди, друзья, навыки, проклятие, опять же. Если ей снова не отшибёт мозг от ужаса, она отобьётся так легко, что Мерзкий Слизень реально костей не соберёт!

"Птички" в борделе, в отличии от неё были совершенно беззащитны. Не только перед Ельмином. А и вообще… Она часто думала, как могла бы помочь им. Так, чтобы это была не подачка, а реальная помощь. Как помочь им адаптироваться в жизни, найти своё место?

Пока не придумала. Но "весёлые" дома навещала часто. И в один из таких походов вспомнила… Вторую часть проклятия, которым наградила Ельмина.

Хихикнула… И тут же попросила собрать всех девушек… Набилось их в комнату немало. И она зашептала. Таинственно:

— Я знаю, что вы боитесь Ельмина, из академии…

"Птички" потупились. Забоишься тут…

Нел продолжила:

— Согласна. Он редкостный урод. Так вот… Я знаю, как вам защититься от него. Той, кого он выберет…

— Как? — спросила хрупкая девушка. — Её этот больной ублюдок выбирал не раз и не два уже. Любимая жертва, можно сказать.

Нел хихикнула:

— Называйте его "господином".

— В смысле?

— В прямом! Вворачивайте это слово, как будет соваться к вам. К месту, конечно, чтобы не понял.

— А смысл? — скептично спросила одна из девушек.

Нел поджала губы:

— Ну… Скажем так… Это слово… оно будет как триггер… В общем, будет лишать его сил… Тех самых…

Девушки выпучились на Нел, а она неловко продолжила:

— Ну, да. Потому и говорю, употребляйте этого "господина" почаще. Да, господин! Нет, господин! Как-то так…

Повисло гнетущее молчание… Которое разбил дикий, нереальный смех. Девушки просто вповалку лежали, кто где. Хозяйке дома, которая прибежала узнать, что там приключилось с её девочками, ответили, что шутку весёлую рассказали им магички.

А когда "госпожа" убралась и двери плотно закрыли, "птички" стали вдруг очень серьёзными. Одна из них, та, что верховодила подругами хмуро как-то обратилась. Да, не к Нел, а к Айсе:

— Давай. Диктуй нам клятву какую-нибудь, помахровее.

Айса остро глянула на неё:

— Зачем?

Девушка зло "улыбнулась" в ответ, как оскалилась:

— А то! Подружка твоя, ведьма натуральная! И защищает нас как своих, дура! Знаем мы, как умеют в полиции и Тайной Канцелярии допрашивать. Клиенты наши любят похвастаться…

Пара девушек непроизвольно поёжилась. А та, что верховодила постановила:

— Мы, что же? Выдадим, и на костёр её, эту дуру? Не бывать такому!

Айса диктовала клятву. А Нел снова плакала. Её" семья" всё увеличивалась. И хорошо. Вытерла тайком слёзы и предупредила девушек:

— Вы только приготовьтесь, как следует. Запомните это слово. Представьте, как будете действовать. А то иногда от страха память… Отшибает… А он, Ельмин, когда скрутит, так и вовсе жутким делается.

Рива, та самая, что была заводилой у "птичек", снова остро посмотрела на магичку:

— Ты что ж, попадалась к нему в руки?.. Раз знаешь, каким он становится "в деле"?

Нел не отвела глаза. Ответила откровенно:

— Дважды. Но мне повезло. Отбилась. И в академии он боится, хоть немного. Не наглеет… А здесь, хозяин. Заплатил, и делай, что пожелаешь…

Лица девушек ожесточились. Так он и думал, этот урод. И озвучивал. Рива с сомнением покосилась на магичек:

— Он что, совсем больной, раз и там, у вас пакостит?

Магички только плечами и пожали. Что тут возразишь? А одна из девушек сказала:

— Да, ты посмотри на неё, Рив! Красивая, как кукла. Эльфийка явная. И с кровью ведающих. Они всегда особенно для мужиков привлекательны… Тут у нас за такую бы передрались!

Рива хмуро усмехнулась:

— Не было бы её здесь, такой. Прибрал бы к рукам какой-нибудь высокородный… И ещё приберёт…

Глянула на Нел, остро и зло, словно ярясь на судьбу их женскую, общую… Нел оскалилась в ответ:

— Переломится любой высокородный, кто ко мне сунется! И волосёнки потеряет от нервов-то!

Рива усмехнулась в ответ:

— Мы тоже употребим этого "господина", когда понадобится… Почаще…