Цветочек. Маска треснула. Том 2

Глава XXXII. Паук в паутине

Дворец кишел от стражи, которая прочёсывала этаж за этажом, и это стало неприятным открытием для банды Сипого. Они-то не знали, как именно заказчик отвлёк внимание императорских шавок. В коридор, который вёл к сокровищнице, с обыском пока не совались: это место считалось самым недоступным во дворце, да и осматривать его могли строго определённые люди. Любого другого стражника местная охрана поднимет на копья и арбалетными болтами нашпигует. Это уже Сипый от заказчика знал, который кулем висел на плече одного из его подчинённых.

Первым делом они, конечно же, посмотрели на морду проходимца, притащившего их в ловушку, и немного опешили, опознав в нём Маку Сиреска – принципиального и неуступчивого командира северного отряда городской стражи. Сопротивлялся тот яростно, но вольных было слишком много, а коридор – очень тесным.

– А ещё, сука, на нас облавы устраивал!

– За Рясия помнишь сколько предлагал, а? А я ещё думал, с чего бы государство такую прорву денег на поимку какого-то трупожора дало? А вон с чего?

– Дурак, что ли? Неужто думаешь, из своего кармана доплачивал?

Крепкий худощавый Мака даже избитый продолжал дёргаться, пытаясь растянуть путы, но мужик, которому доверили его нести, лишь глумливо похлопывал грозного некогда врага по тощей заднице. Тот рычал сквозь кляп и взбешённо таращил глаза.

– Тихо вы! – зашипел Сипый.

Шепотки тонули в коридоре почти без эха, но под ложечкой противно тянуло, будто враг где-то недалеко залёг и выцеливает из арбалета их задницы.

Соваться в коридор – чистое самоубийство. Идти назад, в лапы неведомой опасности, тоже никто не хотел. Тем более там выхода из дворца точно не должно было быть.

– Ты, тварь, – Сипый рывком вздёрнул за волосы голову Маки и уставился в его налитые кровью глаза, – если не выведешь нас отсюда, потроха по стенам размажем.

– А ты никогда дерьмом руки не брезговал замарать, – донеслось насмешливое из тьмы.

Вольные обернулись и ощерились ножами. Сипый напрягся. Голос был очень уж знакомым. Раздалась тихая, приглушённая отсутствием эха поступь, и в факельный свет вышел рыжеволосый знакомец.

– Шемых, – чуть удивлённо протянул Сипый.

Тот криво улыбнулся.

– Где бы встретились, а? В городе не столкнёшься, а тут раз, и повидались.

– Откуда ты здесь? – Сипый зашарил глазами по плотной черноте за спиной не товарища и не врага.

– Заказец у меня, – Шемых подмигнул, – от его вашества. Смекаешь? Да не дёргайся. Чего нам с тобой цепляться? Решим полюбовно? Я дверку вам открою, а вы и смоетесь отсюда. И вы шкуры целыми вынесете, и мы работу отработаем.

Сипый закусил губу, стараясь не смотреть на подчинённых. С Шемыхом у него отношения были не то что плохими… Доверие среди вольных штука редкая. И Сипый, и Шемых были теми ещё проходимцами, но свои шкуры ценили. Вряд ли Шемых хочет больше него самого устраивать резню в тесном коридоре. Но… Если ему заплатили за их головы, то он может попытаться подманить их.

– Оставишь нам только вот эту конфету, – Шемых улыбнулся связанному Маке.

– Эй, Сипый, не верь скляде, – неприязненно сплюнул один из подчинённых. – Он Маке моего брата заложил. В сговоре они, башку на отсечение даю.

– Твой дерьмовый братец товарища моего на плаху завёл, – неприязненно скривился Шемых. – Чего утворил, то и сам получил.

Вольный дёрнулся, но сделать ничего не успел. Из тьмы злой осой вылетел арбалетный болт и с такой силой вошёл в грудь мужчины, что тот с хрипом отлетел к двери. Его едва успели поймать, чтобы он не долбанулся в створку и не привлёк внимание стражи. Но уже мгновение спустя всем стало плевать на тишину.

С яростным рыком молодчик из банды Сипого вскинул взведённый арбалет, и Шемых тенью метнулся назад, в черноту. Ещё миг спустя она выплюнула из себя рой арбалетных болтов, и вольные Сипого в панике попёрли на двери.

Двери в сокровищницу просто вынесли изнутри. Напряжённая стража, ожидавшая нападения из дворца, но никак не из глубин сокровищницы, изумлённо развернулась и вскинула копья. Но высыпавшиеся вольные не обратили на них внимания. Они в панике бросились прочь, за колонны.

– За ними, ребята! Подберите и развяжите этого.

За дверь высыпалась очередная волна неопрятно одетых мужчин звероватого вида.

– Спокойно, молодцы! – крикнул один из них стражникам. – Мы призрачная стража сокровищницы, карающая воров.

– Ага, – мрачно отозвался бородатый дядька-стражник, поудобнее перехватывая копьё, – а я жена императорская.

– Вовремя вы явились, – Маки Сиреск вытер кровь с лица и с благодарностью посмотрел на принца Шеидана. – Стража едва и банду Шемыха в оборот не взяла. Хотя, наверное, стоило бы…

Его высочество появился как раз в тот момент, когда набежавшая стража уже готовилась покромсать обе банды и те явно испытывали соблазн объединиться и дать отпор. Но приказ принца не трогать людей с чёрными повязками расстроил оба намерения, и банда Шемыха вместе со стражей начала теснить вольных Сипого. Те сумели прорваться в коридор, и теперь бандиты тараканами разбегались по дворцу. Шеидан был в бешенстве.

Всё пошло не по плану!

– Я пришёл на место немного раньше намеченного, как и договаривались, чтобы опередить и перехватить Сипого, – Мака поспешил оттащить принца за колонну, чтобы не дай боги его высочество на копьё не насадили. – Привёл их к сокровищнице тайным путём, но ребята Шемыха конкретно накосячили. Надо было додуматься мертвяка в коридоре оставить. А я говорил, что он не из самых умных и ребята ему под стать. Ну и Сипый назад повернул, меня вот повязали. Шемых хоть додумался следом пойти. Едва не убили, сволочуги!

Собственно, ребята Шемыха и разрезали путы на руках-ногах брошенного Маки: им был дан приказ ни в коем случае не причинять вред проводнику Сипого.

– А что с настоящим заказчиком? Схватили?

– Он не явился на место сбора с бандой Сипого, – Шеидан недовольно шевельнул ноздрями. – Что-то его спугнуло.

– Брать их надо было сразу всех ещё в городе! – с досадой протянул Маки.

– В городе поди их отлови. И мне нужен заказчик. Ты знаешь, кто он? Я не знаю, – принц раздражённо фыркнул. – Боги, нескоро забудут…

– Век ещё припоминать нам будут этот позор, – вторил ему Маки.

Ссадаши с подчинёнными уже был в парке, когда в музейном крыле рвануло и ночь осветило яростное пламя. Досадливо присвистнув, наагалей знаком направил нагов в сторону музея. Туда же подтягивались туманники, стражники и варлийцы. Последние оказались рядом с крылом раньше всех, и именно на них выскочили закутанные в чёрное фигуры, двигающиеся стремительно и ловко, слишком уж организованно для простых бандитов. Больше похоже на наёмников.

– Что здесь происходит? – наагалей, который и сам своими хитростями мог свести с ума любого, чувствовал себя окончательно запутанным. И это так раздражало! – Шширар, нужно отловить кого-нибудь главного и хорошенечко допросить.

Наг с досадой осмотрелся. Выискать посреди ночи самого главного было той ещё задачей. Нага не покидало ощущение, что главных несколько и они преследуют разные цели.

– Странно как-то, не находишь? – склонился к помощнику Ссадаши, следя за тёмными фигурами. – По виду наёмники. Смотри, как двигаются. Явно навострены на тайное проникновение. Чего они своё появление таким шумом обставили?

– Шум поднял кто-то другой, – мгновенно предположил Шширар. – Возможно, кто-то из стражи.

– А мне кажется, кто-то специально наводит хаос и панику во дворце. Смотри, – наагалей кивнул в сторону гостевого крыла.

Несмотря на строгий запрет покидать его без сопровождения стражи, гости в панике бежали к воротам. Огонь в музейном крыле разгорался сильнее, слуги с вёдрами бежали к нему, где-то в городе рядом с дворцовыми стенами недовольно рычал дракон, которого спешно седлали, чтобы он оттащил по воздуху и опрокинул на горящее здание бадью с водой. Всё вокруг звенело от истерических визгов, грозных криков и просто шума.

– Он.

Короткое слово было сказано совсем тихо. Человек бы в таком шуме и не услышал, но наги тут же обернулись и увидели пару темнеющих на фоне кустов силуэтов. Они тут же смазались, бросившись к нагам. Один распластался в воздухе, явно метя в шею Шширара, а второй подпрыгнул, чтобы наг не достал его хвостом понизу, и дунул в ладонь. Ссадаши не увидел, догадался, что в воздух взметнулся порошок, и, прикрыв нос рукавом, сшиб противника ещё в прыжке. Тот откатился к кустам, но мгновенно поднялся на ноги и коротко свистнул. На свист тут же отозвались шорохом кусты. Шширар отшвырнул безжизненно обмякшего противника и поторопился закрыть собой господина.

Ссадаши хищно раздул ноздри и обмахнулся веером, развеивая висящую в воздухе пыль.

– Я? – заинтригованно протянул наг.

В воздухе что-то мелькнуло, Шширар вскинул хвост, отбивая невидимый снаряд, и в трёх саженях от них грохнул яркой вспышкой взрыв. Пополз дым, под его прикрытием попробовали пробраться наёмники, но их ножи с глухим стуком встретились с хвостом Шширара. Один из нападавших успел отпрыгнуть, а второго сгребла и приложила головой о землю чешуйчатая конечность. Наагалей спокойно выглянул из-за широкого плеча охранника, отмахиваясь веером от наползающего дыма.

Взрыв раздался рядом с кустом, и его сочные ветки сперва неохотно затлели, а затем вспыхнули ярким пламенем, которое осветило и нагов, и пятерых наёмников.

– Откуда их столько… – заинтригованно протянул Ссадаши.

При тайном проникновении толпа только мешала. Наг видел, что туманники вместе с варлийцами продолжали удерживать основную волну наёмников, которые вылезли из музейного крыла.

– А ну идите сюда, собаки! – грозно взревел князь Хенесий, выходя вперёд.

По парку прокатил сильный ветер, пламя рвануло ввысь, освещая князя целиком. А чёрно-алая в темноте занавесь на его бёдрах взмыла флагом полка. Рядом яркой вспышкой мелькнуло остриё копья, и Лесавий украл у папы первого противника.

Ссадаши даже не оборачиваясь отбил бросившегося на него со спины наёмника и отполз от Шширара подальше, а то эти «собаки» метали в них такое количество порошка – неведомого какого-то, – что он вполне ощутимой пылью оседал на лице.

– А-а-а-а-а… – раздался истошный крик со стороны западных ворот.

– Нападе… – крик оборвался, и Ссадаши резко, обеспокоенно обернулся.

– Он с ума сошёл! – яростно прошипел наг, узнавая первые шаги дотошно составленного плана.

Который должен был воплотиться не раньше следующей ночи.

Похоже, пасс Идан всё же унаследовал от папеньки неумение чувствовать нужный момент!

– Дядя! Дядя! – донёсся до слуха Ссадаши крик Арреша. – Дейна в тень сбежала!

В императорском кабинете было совсем тихо. Беготня стражи и крики здесь казались отдалённым шумом. Внеурочный визитёр замер ненадолго на пороге, осмотрелся и прислушался: не идёт ли кто. Дворец сейчас был более похож на портовую таверну в самый разгар гулянки, когда все уже в пьяном угаре перессорились друг с другом. Можно было бы гордиться, но всё же снедала досада.

Он ведь был уверен, что печать сработает как надо и самая главная тайна императорской семьи – а она точно есть, Мосце не мог обмануть – раскроется на глазах множества гостей. И тогда дни рода Митреск были бы сочтены.

Печать сработала, но так почему же ничего не поменялось? Неужели Мосце осмелился солгать? Старый пройдоха. Ну с ним он разберётся после.

Гость осторожно прошёл вперёд, а затем пробежал оставшееся расстояние до стены за столом императора и, присев на корточки, принялся судорожно ощупывать плинтус. Согласно семейным преданиям, оно должно быть где-то здесь… Ага!

Раздался щелчок, и визитёр осторожно коснулся стены чуть выше плинтуса. Поверхность задрожала, немного продавилась, а затем выпала наружу. Гость ловко её поймал, отложил в сторону и вновь прислушался. Только после этого он рискнул запалить тускленький светляк, который озарил… картину. За панелью скрывалась картина, на которой был изображён цветущий парк. У мужчины даже пальцы задрожали. Всё, как описано в семейных преданиях. Потерев ладони, гость протянул одну руку к изображению и, зажмурившись, коснулся его.

Картина дрогнула, по её поверхности расползся тёплый жёлтый блик, и изображение начало медленно таять. С трудом сдерживая ликующий вопль, гость облегчённо выдохнул. Нет, он был уверен, что схрон признает его. В его жилах всё же течёт кровь семьи Митреск, но перед глазами вставали страшные описания того, что происходило с наглецами, которые осмеливались прикасаться к «замку̀», не имея на то кровного права: кучка фарша вперемешку с костями.

Вся стена от пола до потолка пошла мягкими квадратными бликами. Как только они исчезали, за ними открывались полки с бесчисленными сокровищами семьи Митреск. Мелкими артефактами, которые вполне могли поместиться здесь. Но какая мощь таилась в некоторых из них, какие возможности, какие способности… Гость на миг замер, словно ослеплённый открывшимся видом, но быстро пришёл в себя и начал торопливо просматривать полки.

Взгляд жадно скользил по богатствам, но он не смел даже прикасаться. Ему была нужна только одна вещь. Он готовился забрать только её. Малейший соблазн, промашка, и он может оставить ненужный ему след.

Через семь минут гость занервничал. Нужный артефакт никак не находился. Закралась мысль, что её перенесли в сокровищницу или вообще спрятали в неизвестном месте. Вспомнилось, с какой лёгкостью его величество отозвал стражу от сокровищницы. Вдруг он уже всё знает? Мосце предал его? Гость уже подумывал уйти, но тут его взгляд наконец уткнулся в искомое. В прямоугольный кусок розового кварца, похожего на покрытое глазурью пирожное. Мужчина схватил его и почувствовал письменную вязь, сплошь опутывающую камень. Это точно он! Торопливо запихнув артефакт за пазуху, гость достал из кармана такой же кусок розового кварца и положил его на полку. После чего опустился на колени и подул туда, где ранее висела картина.

По стене опять начали разбегаться тёплые мягкие блики, превращавшиеся в обтянутую тканью каменную кладку, и наконец появилась картина. Гость приложил назад панель и защёлкнул запор в плинтусе.

Всё, можно уходить. Прочь-прочь из дворца, пока его не поймали! Конечно, император потом поймёт, кто устроил ему такой сюрприз, но это будет уже неважно. Главное, чтобы он не понял, ради чего всё это затеялось.

Сердце едва из грудной клетки не выпрыгнуло. Рёбра на нём уж точно отпечатались! С трудом переведя дыхание, Дейна присела, а то уж больно колени ослабли. Когда они шлялись с Шерром по катакомбам их провинциального городишка, так страшно не было. Дейне потребовалась почти минута, чтобы понять, что ящер давным-давно мёртв и она не переместилась в загробный мир. А то уж обстановка больно подходящая.

– За что ж тебя так? – голос дрожал больше от пережитого страха, нежели от сочувствия.

Дракон безмолвствовал. Из пасти змеями свисали древесные корни, они же надёжнее цепей удерживали скелет в стоячем положении.

– Жуть какая…

Дейна как-то была в музее страшнейших тварей Давридании. Там вот так же скелеты и чучела монстров были подвешены к потолку, женщина даже невольно посмотрела на пол, выискивая глазами табличку с именем чудища. Увидела только свежий слом среди оплетающих пол корней. Похоже, здесь она и споткнулась. Взгляд зацепился за выбоину в камне, видимом среди переплетения зарослей. Спустя миг Дейна поняла, что это не выбоина, а черта с ровными, слегка оплывшими от времени краями. Вцепившись в корневой покров, женщина дёрнула его на себя, обнажая пол.

Корни держались крепко, обрывались неохотно, но всё же Дейна смогла очистить небольшой участок, на котором открылся кусок какого-то геометрического рисунка. Здорово смахивало на печать, но Дейна в магии была несильна. Завернув покров ещё немного, женщина наконец нашла нечто похожее на памятную табличку – серый камень, покрытый чёрными, почти нечитаемыми выбоинами.

Пришлось постараться, оттирая его от слизи и плесени, но надпись всё равно больше угадывалась на ощупь. Дейна торопливо водила по буквам разбитыми в кровь пальцами, надеясь понять, где она вообще очутилась.

– Моим… пу… па… потомкам? М-м-м… – последние три буквы замылись до лёгких щербинок. Похоже, подземелье периодически затапливалось. И как ещё скелет здесь не сгнил совсем? – Моим потомкам в помощь от…

От кого, прочитать уже было нельзя. Угадывались только буквы «ва» и «н», а всё что до, между и после – уже нет. Надпись сохранилась очень плохо. Собственно, первые прочтённые слова – единственное, что сохранилось относительно хорошо. После «ва» и «н», как Дейна ни билась, разобрать ничего не получилось. Прочитать удалось только два последних слова.

«…подчинить кровью».

Ясности в то, куда Дейна попала, это не внесло.

Женщина разочарованно отняла пальцы от последнего слова, покрытого тёмными пятнами. Похоже, стоит попытаться шагнуть в тень ещё раз. Вот тоже дар! То работает, то нет. Некоторое время Дейна задумчиво смотрела, как тёмные пятна втягиваются в слово «кровь», пока не осознала, что что-то происходит.

Тёмные пятна втягиваются в камень.

Женщина осторожно коснулась надписи, тёмное пятно размазалось, стало шире и начало неспешно исчезать. Посмотрев на свои пальцы, Дейна судорожно сжала кулаки.

Тёмными пятнами была её собственная кровь, стекающая по разодранным пальцам.

Под камнем что-то тихо шелохнулось, Дейна торопливо перекатилась с пяток на ягодицы и отползла прочь. Где-то глубоко внизу будто что-то сдвинулось. Раздался явственный хруст. Камень с надписью приподнялся, и из-под него по линиями геометрического рисунка поползли щупы чёрного дыма.

Дейна вскочила на ноги и торопливо отбежала к стене. Кровь хлынула к голове, даже жарко стало. Дым расползся по всей видимой части печати и ушёл под покров корней. И вдруг линии как вспыхнули жёлтым светом! Дейна метнулась было к чёрному зеву входа, решив, что холодная вода лучше неизвестности, но пол под ногами стремительно расчертился жёлтыми линиями. И она не рискнула их пересечь. Над головой брякнули цепи, и Дейна опасливо вскинула взгляд, предчувствуя, что может увидеть.

Драконий череп медленно мотнулся из стороны в сторону, и в поросших корнями глазницах вспыхнул жёлтый свет. Цепи натужно заскрипели, корни захрустели, когда дракон склонил башку и уставился горящим взором на женщину, на лбу которой проступали чёрные узоры короны, надетой зубцами вниз.