Цветочек. Маска треснула. Том 2

Глава LVIII. Пока Ссадаши спит

– Ну, теперь дорога быстрее пойдёт, – облегчённо выдохнул Вааш, осматривая временную плавучую пристань.

Наагатинский кортеж в пути был уже пятнадцатый день. За три недели пребывания в императорском дворце разлив Малой и Большой Змейки сильно отступил назад, к родным берегам, но всё ещё не вернулся в них. Часть затопленной местности просохнуть успела, а ещё часть представляла собой илистую слякоть. Наги даже думали обойти потоп с севера и вернуться через земли песчаников, но разведчики доложили, что по-болотному хлябистая дорога тянется всего вёрст на десять до резкого нырка в низину, которая до сих пор была затоплена.

На преодоление этих десяти вёрст потребовались сутки. К воде наги, тролли, кони и кошки прибыли одинакового серо-коричневого цвета и тут же полезли в воду. Чистыми остались только Ссадаши и Дейна. Шаш и Дел то и дело выползали помочь протащить паланкины дальше, а их спутники перемазались уже от них. Дейну никто наружу не выпускал по требованию лекаря, чтобы она не тащила грязь к больному.

А вот Шерр был одного цвета с Госпожой: зелёно-коричневого. Куда более чистая Шириша брезгливо обходила их. Дурная кошка увязла в яме с коричневой жижей, успевшей расцветиться тиной, и смельчаков, пожелавших помочь огрызающемуся зверю, оказалось не так много.

Посольство уже ожидали пятнадцать плоскодонок с высокими бортами. Они прибыли сюда четыре дня назад, соорудили пристань и надеялись, что кортеж доберётся до того, как вода опустится до дна низины. Иначе погружать на судна лошадей, колесницы и паланкины пришлось бы по грудь в грязи, а так спустятся сверху на шаткий помост и уже с него пересядут на борт.

Дейна выглянула из-за полога и осмотрелась. Тролли поставили паланкин почти на край отвесного берега, в другое время являвшегося склоном холма. Впереди, насколько хватало глаз, тянулась коричнево-зелёная гладь воды. Внизу, вплотную примкнув к склону, качался деревянный настил. От него справа наверх шла деревянная же лестница с очень широкими ступенями, а слева по склону змеился вручную вырытый спуск для лошадей. Вытянутые прямоугольные плоскодонки пестрели разноцветными навесами, под которыми суетились наги-речники. К причалу как раз подходила одна из них. На её борту была лишь крохотная квадратная постройка, притулившаяся у самого носа. Наги на берегу зашевелились и начали распрягать лошадей. Первыми на борт должными были взойти они, затем полагалось погрузить колесницы, обозные телеги, паланкины и уже в последнюю очередь на самые комфортабельные судёнышки должны были взойти члены посольства и охрана.

– Тпр-р-р-р! Спокойнее, дурная!

Спуск выложили соломой и ветками, но всё равно было скользко. У уставших лошадей подламывались ноги, и они наваливались грудью на плечи ползущих впереди нагов. Первая десятка лошадей была погружена, и судно отплыло в сторону, освобождая место.

– Плыть всяко быстрее, чем хвостами эту грязь месить, – Вааш брезгливо потряс вновь замаранной конечностью.

День близился к закату, и вода окрасилась красными всполохами, когда дошла очередь до паланкинов и наружу вывели Ссадаши. Посеревший наг – в дороге его здорово укачало и теперь нещадно мутило – мрачно обозрел водную гладь и не стал противиться, когда Лилашей поднёс к его губам флягу с зельем.

– Дайте пока спустимся.

Вааш подхватил друга с одного бока, Шширар с другого, а Дейна пошла впереди, с непривычки оскальзываясь на покатых ступенях.

– Ух, Ссадаши, будто с попойки возвращаемся, – весело хохотнул Вааш. – Помнишь, как я последний раз забирал тебя из заведения госпожи Шеваши?

Дейна навострила ушки.

– Ко мне тогда ночью посыльный от неё прискакал. Буянит ваш друг, заберите, пока всех посетителей не распугал.

– Ревнуешь? – Ссадаши ухмыльнулся, увидев, как Дейна на него косится. – И правильно ревнуешь, я туда не песни петь ползал.

Раздосадованная девушка закусила губу и отвернулась. Не то чтобы она ревновала нага к его же прошлому, но слушать о его похождениях было… завидно.

Отвлёкшись на хранительницу, Ссадаши запнулся, покачнулся, но Вааш с Шшираром его удержали. А вот дёрнувшаяся Дейна всё-таки оступилась и едва не сверзилась вниз, но фиолетовый хвост успел её поймать.

– Под ноги смотри, – зашипел раздосадованный Ссадаши и неохотно разжал конечность.

– О себе позаботься, – осадил его Вааш.

– Решила окунуться? – съехидничал Шерр и помог сестре спуститься.

Сам парень был насквозь мокрым. Как и почти все наги, искупался он прямо в одежде. И помылся, и постирался.

– Останься на судне с обозом, – едва слышно прошептала ему сестра.

– Что? – не понял Шерр.

– Останься, – одними губами повторила Дейна и отстранилась.

Недоумевающий парень оглянулся на отходящее от пристани судно. Госпожа разрешила его сомнения, решив плыть не с господами, а со ставшими родными паланкинами, и с разбегу прыгнула на борт. Речники всполошились, подняли шесты и вёсла, чем напугали и без того трусливого зверя, и судёнышко закачалось от рыков и воплей. Выругавшись, Шерр бросился на помощь то ли нагам, то ли кошке.

Пока ждали следующее судно, Дейна подпёрла Ссадаши, и он, навалившись на её спину и обвив её ноги хвостом, тяжело и жарко дышал в шею. Женщина жадно прислушивалась к его дыханию, и сердце заполошно заходилось в груди. Его стук всполошил прячущегося в декольте ужа, и он обеспокоенно завозился.

Дейна слабо улыбнулась. Какая у неё тяжёлая любовь. Теплая, капризная, своевольная. И такая, что обнять бы и зацеловать до одури. Сердце болезненно сжалось.

К причалу подошло судно с довольно большой постройкой посреди палубы. Вааш с Шшираром затащили Ссадаши на борт и поспешили донести его до постройки, которая оказалась роскошно убранной каютой. Изначально она предназначалась для Шаша и Лаодонии, единственной супружеской пары в посольстве, но они решили уступить её больному дяде. Несколько дней пути они прекрасно проведут в компании семейства Дела.

Ссадаши устроили на перине, и Шширара оттеснил Лилашей.

– Действует, – удовлетворённо протянул лекарь.

Наагалей выглядел уже куда более расслабленным и сонным. Как это бывало после принятия успокаивающего зелья, замечал он теперь только Дейну. Тихий плеск под днищем будоражил нага, и он соблазняюще шипел:

– Вода… Кругом вода. Дейна, давай искупаемся. Нам надо помыться.

– Конечно, – девушка присела рядом и осторожно погладила его по голове. – Искупаемся, когда проснётесь.

– Обещаешь? – веки нага слипались, и ответа он уже не дождался.

Дейна, правда, и не ответила. Вместо этого она поцеловала Ссадаши и нежно оправила на нём одежды.

– Левее правь! – зычно прозвучало снаружи.

В маленькое окошко бил закатный свет. Наагалей Вааш выполз наружу, и до Дейны порой доносился его рокочущий голос.

Через полчаса Дейна вышла, оставив Ссадаши на попечение лекаря. Тьма уже почти полностью поглотила небо, только на западе краснела узкая щёлка света. Три четверти небосвода уже застилала чернильная скатерть с бледными пока звёздами и довольно яркими луной и волчьим месяцем. А одна четверть серела блеклым дневным светом, у горизонта багровеющим пожаром.

Последним от крутого берега отходило судно с обозом и паланкинами. Плавучий причал разобрали и перенесли на борт. Теперь по воде между гружёными плоскодонками сновала юркая лодчонка с зажжённым фонарём на носу. Она выстраивала всю флотилию, а потом должна была переместиться в начало, чтобы прокладывать путь в ночи среди плавающий брёвен и торчащих из воды древесных крон.

– Наагалей, – Дейна подошла к Ваашу и Шширару, – я забыла свои вещи у Шерра. Отдала ему, а он где-то с Госпожой застрял.

– Щас найдём.

– Да я сама поищу, прогуляюсь. Присмотрите пока за Ссадаши. Если проснётся, а я ещё не вернусь, скажите, что до отхожего места пошла. Тогда рваться и искать не будет.

– Ну как хочешь, – не стал уговаривать Вааш. Это они за сутки по грязи набарахтались и нагулялись, а девочка всё это время из душного паланкина носа не казала.

Они как раз обходили судно, гружённое лошадьми, и Дейна спокойно шагнула с одной палубы на другую.

Шширар переполз за ней.

Дейна едва не растеряла невозмутимость от неожиданности, но сделала вид, что нага пока не заметила, и начала сосредоточенно осматривать палубу, будто надеясь найти брата здесь. Не увидев его, она поторопилась к правому борту и едва-едва успела перескочить на следующее судно. А вот Шширар не успел. Наг выбросил вперёд хвост, но только и мазнул чешуёй по дереву.

Раздосадованный охранник знаками велел речнику на удаляющемся судне присмотреть за девушкой, но та уже затерялась среди лошадиных тел. Вышла она уже на другой борт и с него ловко перепрыгнула на пролетающую мимо лодчонку.

– Вещи забыла там, – сказала она изумлённым гребцам, – не подбросите?

– Да чего не подбросить? Ещё и подождать можем.

– Нет, не нужно. Они же потом все носом к корме друг друга пойдут? Перескочу, когда с наагаришеей наговорюсь.

Её ссадили на одну из величавых плоскодонок, на которых с комфортом путешествовали члены посольства, но Дейна направилась не в каюту, а к корме, к которой уже носом пристроилось судно с колесницами. Ещё один перескок, и она наконец оказалась на борту с обозом. Осмотревшись, она увидела сапоги Шерра на бортике телеги и хвост Госпожи, торчащий из-под полога паланкина.

– Шерр, – девушка пихнула дрыхнущего брата.

– А? – он с трудом разлепил глаза и хотел подняться, но сестра удержала его.

– Осторожно спускайся вниз, не попадайся на глаза.

– Ты чего?

– Живее.

Недоумевающий Шерр сполз с телеги и на корточках двинулся за сестрой.

– Только тихо, – велела сестра и вдруг ужом скользнула с палубы в воду.

Несколько секунд парень оторопело смотрел ей вслед, а потом зашипел и нырнул за ней.

– Да чтоб я ещё когда-нибудь родился твоим братом! – пыхтел от натуги Шерр.

– Ты уже не переродишься, – пропыхтела в ответ Дейна.

Выбраться на крутой берег было той ещё задачей. Пристань и лестницу разобрали, а спуск для лошадей они в темноте так и не нашли. Пришлось цепляться за кусты и лезть наверх. Добрались такими грязными, словно в воде и вовсе не были.

– Какая шлея тебе под хвост попала?! – упёршись руками в колени, Шерр зло зыркнул на сестру светящимися глазами.

– Я знаю, что делаю, – спокойно отозвалась Дейна.

– Ты?! Мы только что сбежали, и ты бросила мужика, которому в любви признавалась, одного и больного!

– А что мне нужно было делать?! – взорвалась Дейна. – Ждать, когда в него прилетит очередное проклятье из-за меня?!

– Почему из-за те…

– Он сейчас лежит из-за Короны, которую ношу я! – припечатала сестра. – Он спасал меня, а она за это изувечила его. Сколько таких случаев ещё будет? А если у нас родятся дети, мне всю жизнь бояться прикоснуться к ним из-за этой проклятой Короны? А всю жизнь – это всю нажью жизнь! Думаешь, возможно беречься столько веков? Да за последние три недели наагалей десятки раз мог попасть под её месть. Она действительно проклятая! И проклят тот день, когда я по дурости и обиде решила её надеть!

Повисла тяжёлая тишина, прерывая обрывающимся дыханием и тихим плеском. Шерр просто смотрел на сестру. Он не знал, что сказать, чем помочь и как утешить. Даже в темноте он видел, как дрожат губы сестры, а горло судорожно подёргивается… а нет, это промокший уж пытается заползти повыше. Появление чешуйчатого питомца сбило нарождающуюся жалость к сестре.

– И что мы будем делать? – уже спокойнее спросил Шерр.

Дейна сперва выровняла дыхание и некоторое время смотрела на уплывающие суда. Они уже обвешались фонариками и выглядели просто волшебно. Девушке казалось, что они уплывали в счастье, от которого она только что сама отказалась. То, что Шерр сказал «мы», её немного согрело.

– Сперва съездим к отцу, – наконец ответила она, – хочу посмотреть бабушкины бумаги.

– А если там ничего не будет?

– Тогда, – Дейна вскинула подбородок, – наведаемся к лекарелским родственникам. Надо же хоть раз в жизни с ними повидаться.

– А потом? – Шерр не стал спрашивать, что они будут делать в случае неудачи.

– Потом, – сестра опустила голову и закусила губу, – если он меня простит, я поеду к нему.

– Не простит, – Шерр уверенно закачал головой. – И, готов поспорить, поймает тебя раньше.

– Он сказал, что не будет бегать за мной.

– Ой, как будто он тебе до этого ни разу мозги не пудрил, – хмыкнул брат. – Не уверен, что до дома успеем добраться.

– Тут на севере есть застава, – припомнила Дейна. – Можно нанять дракона, так быстрее доберёмся. Деньги у меня есть, так…

Над затопленной долиной разнёсся обиженный звериный рык.

– Ну вот, ещё и доверившуюся скотинку бросили, – пристыдил сестру Шерр. – Ладно, пошли.

Развернувшись спиной к берегу, парень припомнил десять вёрст грязи и застонал.

– Дейна, я тебя ненавижу! Раз такая предусмотрительная, то чего не устроила побег перед этим болотом?!

Делилонис перебрался с носа на корму впереди плывущего судна и заполз в каюту.

– Вааш, – он обеспокоенно посмотрел на друга и перевёл взгляд на спящего Ссадаши, над которым суетился Лилашей, проверявший больного перед сном.

– Ты чего приполз? – удивился Вааш.

– Где Дейна? Почему ко мне приполз Арреш с вопросом, не у нас ли она?

– А она разве не у вас? – удивился наг.

Дел почему-то с лица спал. Ваашу даже показалось, что друг сейчас рухнет.

– Она не заходила к нам.

– Чё, правда? Пару часов назад ушла к Шерру за вещичками и запропастилась, – почесал башку Вааш. – Шширар её по всем суднам ищет. Кто-то сказал, что она собиралась к вам, с Амарлишей поболтать.

– Её у нас не было! – вновь повторил Дел, и в голосе его зазвучала нарождающаяся истерика. – И брата её нет! Мне только что сказали, что его ищут, так как Госпожа опять буянит.

– Вот те на, – обалдел Вааш. – Неужто утекли? М-да…

Дел прикрыл глаза ладонью и отшатнулся.

– Ну а чего ещё было ждать? – развёл руками Вааш. – Ссадаши, конечно, мастак девичьи сердца арканить, но Дейна – девочка неглупая. Она ж знает, понимает, что их помолвка липовая, а привязанность Ссадаши к ней… ну, почти дружеская. Обхитрила же, поганка. Воспользовалась суетой. А я говорил Милашу…

– Ссадаши попросил меня как друга присмотреть за ней как за невестой, – не отнимая ладони от глаз, сказал Дел.

Даже Лилашей оторвался от своего занятия и недоверчиво уставился на наагариша. Тот качался и выглядел бледнее обычного. Вааш секунд десять смотрел на друга с мрачным непониманием, а затем глаза его в ужасе расширились и он взглянул на Ссадаши так, словно тот только что нежданно умер.

– Боги, Дел, куда ты смотрел?! – напустился он на без того пришибленного нага. Перешёл Вааш на такой шёпот, что казалось, будто его душат. – Твою мать, что ж сделалось-то…

И Вааш, и Дел уставились на Ссадаши с ужасом и виной. Как друзья они сейчас испытывали невыносимый стыд за то, что не помогли ему в самом важном, когда тот был беспомощен. У Лилашея руки затряслись, когда он представил, как отреагирует наагалей, узнав, что его возлюбленная исчезла. Так и вообразил, как больной наг бросается в воду и тонет. Руки сами натянули одеяло повыше, чтобы наг спал послаще.

– Я сейчас возьму лодку и с Амарлишей вернусь назад, – решил Дел. Глаза его лихорадочно горели. – Присмотришь за Дарильей.

– Да и Амарлишу оставь! Я что, с двумя бабами не справлюсь?

– На тебе ещё Ссадаши!

– Правее! Правее бери! – заорали снаружи.

Ссадаши недовольно заворочался во сне, и Лилашей обеспокоенно над ним склонился. Дел молнией выметнулся из каюты. Через пару секунд послышался хлёсткий удар и что-то тяжёлое бултыхнулось в воду.

– У тебя зелья-то этого усыпляющего вдоволь? – обеспокоенно спросил Вааш.

– Должно хватить, – прошептал в ответ лекарь.

– Мы сдохнем, если его не хватит!

В каюту вернулся злой Дел.

– Горлопаны! Так вот, я беру Амарлишу и Шема. Хотел взять Шширара, но он куда-то запропастился! Если что, притворимся купеческой парой, хвосты спрячем. Отпишусь, как будет возможность. Тёмные, да где этот Шширар, когда он так нужен?!

Лисица, осторожно принюхиваясь, переступала по влажной заиленной земле. Вода отступила, и звери начинали потихоньку возвращаться в родные места. Дальше, в долине под водой, у лисицы была вырыта нора, в которую она возвращалась, чтобы вскормить детёнышей. И сейчас её тянуло к скрытым внизу местам так сильно, что она рискнула выйти на берег, который пропах множеством запахов.

Поведя носом, она принюхалась к углублению в земле и облизнулась. Ухо чутко дёрнулось, когда со стороны воды послышался чавкающий звук, и напряжённое тело подорвалось с места и ринулось прочь.

Над краем обрывистого берега появилась мускулистая рука. Вонзив когти в землю, она напряглась, с усилием подтянула наверх мощное тело, и над взгорком появилась голова с хищно горящими глазами. Поведя носом, Шширар сплюнул грязь и оскалился, не учуяв знакомых запахов.

Ну ничего! В этом болоте он их по следам найдёт.