Цветочек. Маска треснула. Том 2

Бонус. Добро пожаловать в семью

– Над зелёными долинами стелется туман,

Дымом по-змеиному крутится дурман,

Заревом пожарным гора объята̀ –

Дух злодейский мечется, схвачена душа…

Пьяный голос старательно выводил строки древней поэмы о влюблённом Рвеширѐде[1] под аккомпанемент столь же пьяной гитары.

– Да когда же это закончится?! – на улицу выполз мужчина, довольно упитанный наг.

Послушать песни древних всегда похвально. Но не после полуночи и не третью ночь подряд. И уж точно не в таком исполнении!

– Нам нужно спать!

– Милый, – из дома выбежала такая же полненькая, как и наг, женщина и успокаивающе погладила супруга по спине.

– Да ты больше шумишь, – крикнул в окно сосед, худощавый блондин. – А у них праздник. Дух их, – блондин хохотнул, – злодейский наконец женился.

– А ты эту жену видел? – вскинулся толстяк. – Вот я и не видел! За мои четыреста века… тьфу ты!.. лет он раз двадцать «женился». И почему-то потом неженатым ползал.

– В этот раз серьёзно. Вишь, как гуляют? О! Значит, даже своих убедил.

– Не верю! – толстяк упёрся хвостом в стену дома.

– А я слышала, что жена всё же мужчина, – встряла его супруга. – Её стража на площади едва не уволокла, когда она посмела волочиться за знатной госпожой.

– Как тебе это? – толстяк торжествовал.

– Мне Шшех сказал, – блондин интригующе поиграл бровями. – А его сын обшивает наагалея. Так вот сына его вчера пригласили в дом Фасаш, и он своими глазами видел жену наагалея. Своими руками мерки с неё снимал. Говорит, очень красивая госпожа. А ещё… у неё есть брат-близнец! Так и скажи сплетникам: братец её бедокурил.

– Ну вот, – толстяк горестно всплеснул руками, – мы едва выносили одного наагалея, а тут ещё и чей-то братец.

Раздражение после трёх бессонных ночей требовало выхода.

– Так он уедет после, чего маешься? А госпожа добрая, вежливая. Глядишь, бедствие это в узде держать будет.

Шерр не стал дослушивать и перешагнул на следующую крышу. Госпожа скакнула за ним и едва не вдавила парня в черепицу.

– Да чего ты за мной увязалась? – раздражённо прошипел парень.

Он уже жалел, что вызвался поискать и вернуть пьяных обормотов в родные пенаты. Почти все охранники, которые ездили с посольством в Дардан, по возвращении получили пару недель на отдых и от счастья, что именно им выпала честь помочь в осуществлении мечты всей семьи, нажирались уже который день. Их сперва не трогали. Всё же с ними уполз и благоразумный Шширар. Но когда на вторую ночь благоразумнейший из нагов залез на крышу храма Безымянного бога и там разрыдался от радости на глазах у всего города, старейшины решили, что праздник пора завершать.

Увы, решать проще, чем осуществлять. Пьяные наги ускользали от поисков не хуже своего господина. Вот и сейчас! Шерр только что слышал, как они распевали песни, но музыка оборвалась и никакой шум не указывал, куда они могли податься.

– И глупая! – в сердцах бросил толстяк. – Умная разве бы пошла за этакую катастрофу?

Шерр напрягся и неодобрительно посмотрел через плечо в сторону говоривших.

Нет, Дейна, конечно, бывает наивной прелестью, но наагалея она выбрала в мужья, прекрасно понимая, что он из себя представляет.

Сложив руки на груди, Шерр мстительно решил, что пьяниц отлавливать не будет. Теперь он наконец понимает, чего сами Фасаш ищут без энтузиазма. Да эти сплетники не представляют, какова Дейна, а уже хают!

– Она ещё хлеще вашей катастрофы будет, – обиженно пробормотал Шерр и, посмотрев в косые глаза Госпожи, неожиданно лукаво подмигнул и предложил: – А давай-ка мы их припугнём?

Прищурившись, Вааш смотрел на палку, прикрученную к шпилю храма Безымянного бога.

– Дел, не твоё? – беззлобно подшутил наагалей.

Наагариш стоял рядом и вполне благосклонно созерцал трепещущееся на ветру полотнище.

– Моё на месте.

– Ты нарочно что ли, проверил? – поразился друг.

– Амарлише любопытно стало. Да и такие паруса я не ношу.

Над изогнутой крышей гордо реяло полотно длинной нижней юбки. Вероятнее всего женской.

Прохожие изумлённо замирали, таращась на неё, и, сбиваясь в кучки, взволнованно начинали обсуждать увиденное.

– Чьё художество? – Вааш вновь скосился на друга. – Варлийцы с посольством прибыли?

– Часовые говорят, что видели на крыше ночью силуэт скальной кошки и фигуру двуногого с кудрявой башкой.

– Шерр? – наагалей почти не удивился. – Вот с кем пить надо.

Рисовал Шерр куда лучше княжича. Оба лица, намалёванные на белой ткани чёрной тушью, были весьма узнаваемы. Ссадаши бы, наверное, опознали и в более карикатурном виде. Увенчанная венком с клубами каких-то непонятных цветов голова слегка клонилась влево, а лицо было разделено трещиной на две части. Одна часть была спокойна и равнодушна, как высеченная в камне посмертная маска, а вторая щерилась злобной полу-улыбкой и коварным прищуром. Женская голова рядом топорщилась шапкой из кудрей, и лицо её также было разделено на две части. Левая половина получилась спокойной и умиротворённой, можно было даже сказать, что в её чертах сквозило добродушие. А вот правая была лукава и насмешлива.

– …а что если они из одной кожи сделаны[2]? – донеслось до чуткого слуха Вааша и Дела.

– Плешь тебе на весь хвост! – сползшиеся вместе наги возмущённо подались прочь от говорившего.

– А чё плешь-то? Стали бы эти пьяни рисовать такое? Известно же, что о чём думает трезвый, то творит пьяный.

– Шшель, когда тестю своему под окнами пошлые серенады пел, тоже думал… о том самом? – один наг многозначительно поиграл бровями, и его собеседники хохотом взорвались.

– Этот паскудник по пьяни унизить папашу захотел, а протрезвев струхнул и наплёл про глубокое почтение. Рсеш всё равно ему хвост начистил.

Дел многозначительно посмотрел на Вааша.

Шайлешдар бурлил и кипел слухами. Народ сперва поверить не мог, что Дух рода Фасаш, Уста наагашейдисы, Ядовитый Цветок, Бледная Смерть, Похабник всея нагов – и ещё куча подобных же определений – женился. Не решил, не захотел, не объявил о свадьбе, что бывало уже не единожды, а женился. Но Фасаш упорствовали и даже назначили дату представления новой дочери рода семье. И разослали приглашения.

Собственно, это и убедило сомневающихся.

Дату-то поставили всего через неделю после приезда супруги наагалея. За это время многие гости до столицы добраться не успеют, а это красноречивее любых доказательств говорило, что всё серьёзно и семья Фасаш нарочно торопится, чтобы собралось как можно меньше народа. У наагалея слишком много знакомых, которые только и мечтают, чтобы отыграться за все его каверзы. И они наверняка возжелают выступить родственниками невесты. В пользу этой версии говорило и то, что род Фасаш собирал всех своих родичей. За некоторыми отправляли драконов и даже уговорили главного мага наагашейда открыть портальные врата, что было уж совсем невообразимо! Наагашейд прислал господину Видашу письмо с протестом, требуя, чтобы дату перенесли. Не все его дети успевали прибыть к торжеству. Особенно повелитель сокрушался, что родичи из южных нагов никак не успеют. Но старейшины настрочили пространное и вежливое сожаление, что изменить дату никак невозможно. В ответ владыка пообещал прислать в помощь родственникам невесты лучших воинов из личной охраны наагашейдисы. Ссадиши пришлось вмешаться и умолить госпожу, чтобы она не отдавала своих телохранителей мужу.

Главная резиденция рода походила на осаждённую крепость. Усиленный караул ползал по стенам и день, и ночь. Досмотру подвергались даже старейшины и перелезающие через ограду кошки. Любопытные ползали под стенами, надеясь увидеть загадочную супругу наагалея, появление которой наделало так много шума.

– Да, женитьба Ссадаши стала самым ярким событием этого тысячелетия, – Вааш довольно прищурился. – Даже тебя и Амарлишу так горячо не обсуждали.

Досадливо поморщившийся Дел хотел что-то ответит, но по улице вдруг прошлась волна ропота, и наги обеспокоенно вскинулись. Вдалеке над главными воротами Шайлешдара трепыхался алый с золотом флаг – сигнал, оповещавший о прибытии важных гостей.

Вааш и Дел переглянулись.

– Дейш распорядился, чтобы о прибытии семьи Дейны оповестили, – припомнил наагариш.

– Так они ж вроде ещё даже границу не пересекли, – изумился Вааш. – Вестей о том, что на территорию княжества въехали, не было.

– Не было, – напряжённо согласился Дел.

От храма Безымянного бога до главной улицы, тянущейся от ворот, было не так уж далеко. Когда Вааш и Дел добрались до неё, кортеж миновал только треть пути до дома семьи Фасаш. Вдоль улицы уже собрались любопытствующие горожане, которые с изумлением и интересом изучали представителей семьи, которая породила пару коварнейшему и хитрейшему наагалею Ссадаши.

Наибольшее внимание привлекал виконт Милаш Фанлекс, которого тут же приняли за отца супруги наагалея. Улыбающийся виконт расслабленно держался в седле, щурился и курил неизменную трубку. Рядом, сдерживая крепкой рукой нетерпеливо пританцовывающего жеребца, ехала недовольная госпожа Дония. Тёмная резкая красота женщины вызвала в толпе волну пересудов и предположений, как могла бы выглядеть жена наагалея. В отличии от расслабленного брата, Дония была сплошным напряжением и рыскала по любопытствующим непримиримо раздражённым взглядом.

Чуть позади степенно покачивался на широкой спине низковатого, но крепкого коня граф Риан. Сопровождал его помощник, высокий молодой человек, державшийся в седле по-военному прямо.

За ними следовала цепь из повозок, набитых сундуками, мешками и затянутым рогожей добром. Ну разве могли папа и дядя оставить свою кровиночку без приданного? Очень-очень хорошего приданного.

– Ссадаши будет в бешенстве, – предрёк Дел.

– Перетерпит, – пророкотал Вааш. – Тесть препоны ему изначально не ставил, так что уважит и примет.

В небе раздался пронзительный, режущих слух крик и по мостовой стремительно пронеслась крылатая тень. Вскинув головы, наги увидели взмывающего всё выше дракона, над хребтом которого безрассудно реяли отстёгнутые ремни и коса с пышным бантом на конце.

– Показушник, – презрительно процедила сквозь зубы Дония.

Словно услышав её, ящер устремился вверх почти в вертикальном положении, мощно загребая воздух крыльями. Будто стремясь оттолкнуться, он дёрнул хвостом, и в этот миг фигурка, закутанная в белое, соскользнула вниз.

Дония обморочно охнула и едва не сверзилась с седла. Побелевший граф Риан перестал дышать, а его помощник дёрнул поводья, будто хотел скакнуть вперёд и поймать слетевшего всадника. Обомлевший виконт с такой силой стянул в себя дым, что щёки впали, а глаза выпучились.

Дракон смекнул, что потерял одного из всадников, даже раньше, чем потерю заметил сидящий в седле мужчина, и устремился вниз, вставив вперёд когтистые лапы. Падающую фигурку он подхватил у самых крыш и с ликующим воплем вновь взмыл вверх.

Дония с задушенным стоном сползла с седла на мостовую и обняла дрожащими руками жеребца за переднюю ногу. А Милаш медленно выпустил тугую, длинную струю дыма. Чем сильнее табачный туман окутывал его голову, тем злее становился мужчина.

– ВАРОН!!!

Долетевшее снизу оглушающее рычание будто пихнуло ящера под брюхо, и он испуганно бултыхнулся в воздухе.

Оставшиеся три дня до самого грандиозного события в жизни семьи Фасаш сплетни и слухи в городе пухли как на дрожжах. После того, как прекрасная Дония в день приезда прямо на главной площади оттаскала Варона за косу, всё меньше и меньше говорили о доброте и наивности наагалеи Дейны и всё чаще предполагали, что она хитра и коварна. Ещё и Шерр, гадёныш, подсаливал, ошиваясь в тавернах и рассказывая о сестре всякие сказочки. Нет, ну сказками было далеко не всё, но привирать он тоже не стеснялся.

То, что наагалея Дейна ещё ни разу не появилась в городе перед народным лицом, только подогревало слухи. Особенно самые одиозные из них. Возмущению Шерра предела не было, когда его в очередной раз оженили на Ссадаши. Кто-то даже посмел предположить, что жена наагалея – госпожа Дония, чем возмутил уже Ссадаши и повеселил Милаша.

В день представления в столицу съехалось столько гостей, будто намечалось грандиозное празднество, а нескромное семейное собрание в честь женитьбы одного-единственного нага.

– Мы никого из них не приглашали! – возмущались старейшины.

У Дейны складывалось впечатление, что в город для решающего боя подтягивались вражеские войска. И биться они собирались из-за неё. Она решительно не понимала причин ажиотажа. Ссадаши бесился, злился и не отпускал её далеко от себя. Девушка даже начала опасаться, что теперь так будет всегда. Но Шширар развеял её опасения, тихонечко рассказав причину всеобщего энтузиазма.

– Знакомство завершается боем между родственниками мужа и жены. Последние пытаются жену умыкнуть, а род мужа должен доказать, что способен защитить её, и не отдать. Но у наагалея столько желающих ему отомстить, что у нас есть опасения, что мы просто не выдюжим против этой толпы, – Шширар был искренне обеспокоен. – А это ж такой позор.

– Ссадаши позора боится? – усомнилась Дейна.

– Чего? Позор от позора не бегает, – мрачно пошутил охранник, цитируя фразу того же наагалея. – Его просто бесит сама мысль, что тебя кто-то может украсть. Ведь на стороне жены могут выступить не только её родичи.

Дейна сомневалась, что её родичам понадобится чья-то помощь, чтобы её выкрасть.

– Нам только знакомство пережить, а дальше спокойнее будет.

– А оно обязательно?

– В случае наагалея это демонстрация, что всё серьёзно. Иначе ещё нескоро поверят.

После этого разговора Дейна отловила дядю и попросила не участвовать в её покраже. Ссадаши так переживал, что во сне обвивался вокруг неё всеми конечностями и что-то разъярённо шипел.

– Хорошо, – подозрительно легко согласился дядюшка.

Почуяв подвох, Дейна потребовала, чтобы они не смели красть и Ссадаши.

– Нужен он нам, – хмыкнул виконт, и девушка окончательно уверилась, что её горячо любимая семья замыслила какую-то пакость. Ну не могли они упустить такой отличный повод развлечься на оправданных традициями основаниях.

Ссадаши ужасно нервничал. Нет, он ужасно злился, бесился и постоянно выходил из себя. Его раздражали все, кто смел ошиваться рядом с Дейной, и исключение он делал только для госпожи Донии, которая раздражалась и злилась ещё хлеще бедного наагалея. И склочный характер давал ей преимущество перед мужчиной, который был растерян из-за собственных переживаний.

– Не отходи от меня далеко, – в сотый раз за утро шипел муж Дейне.

Девушка уже не переживала, какое впечатление произведёт на гостей. Невольно поддавшись нервозу Ссадаши, она чувствовала предубеждение ко всем приглашённым и накануне вечером приготовила и привела в порядок кнут.

А утром поняла, что прятать его негде.

Глядя на нервно ползающего Ссадаши, девушка ни разу не задалась вопросом, в каком наряде появится перед гостями. И когда утром Арреш и Оршош притащили в покои стойку с уже знакомым ярко-алым платьем, она лишь в немом изумлении уставилась на него, а затем на недовольно фырчащего мужа.

– Всё-таки оно…

Нижнее платье оттенка лепестков горицвета закрывало полностью грудь и шею, и его юбка выглядывала в прорезях верхнего платья, показавшегося Дейне изначально вульгарным, как цветок из почти чёрных чашелистиков.

– Тебе не нравится? – Ссадаши недовольно прищурился на неё. Он стоял у сундука и что-то вертел в руках. – Эти олухи, – наг зыркнул на Арреша и Оршоша, – видели тебя только в этом, – он подцепил хвостом верхнее платье, – а я нет. Но я увижу, – и облизнувшись добавил: – Ночью. А вообще ты такая жестокая.

Удивлённая неожиданным нападением Дейна непонимающе посмотрела на наагалея. Тот развернулся и показал ей сухой венок, в котором она с большим трудом опознала роскошную некогда корону из гортензий.

– Знала, что оставишь меня, и всё равно засунула в сундук. «Помни меня», серьёзно? – хвост недовольно взвился. – Бросила и завещала помнить?

– Я его не клала! – возмутилась Дейна.

– Да кому ещё нужно было его туда засунуть?!

Арреш напряжённо выпрямил плечи и поспешил ускользнуть за дверь.

На пороге он столкнулся с госпожой Риэдой и Оисишей – сестрой Ссадаши. Нагини возмутились, что наагалей до сих пор здесь и попытались выпереть его из спальни, но наг упёрся, заявив, что никуда он не уползёт и вообще никому не доверяет, особенно поганке Оисише, водившей дружбу с наследным наагасахом и его супругой. А это прямые враги, злобно скалящие зубы на стороне мстительного наагашейда.

– Ты за кого меня принимаешь?! – оскорблённая сестра хлестнула раздражённого Ссадаши длинным рукавом. – Да я на свадьбе Риалаша была на стороне невесты.

– Ты?! – изумился брат и от удивления позволил пропихнуть себя на полсажени вперёд.

– Меня просто муж не пускал. Выползай уже!

– Ссадаши, тебе тоже нужно одеться, – мама начинала терять терпение. – Угомони уже свои инстинкты.

«И заодно паранойю». Дейну уже начинала раздражать нервозность мужа и его перепады настроения. И она присоединилась к выдворению Ссадаши из спальни. С грохотом задвинув за спиной шипящего нага дверь, женщины прислушались, как в гостиной злой тон меняется на возмущённый, когда поджидавшие наагалея братья с гоготом потащили того одеваться в соседние покои.

– Тёмные! – Дейна изумлённо посмотрела на обычно нежную свекровь. – Поскорее бы этот день прошёл. Я так мечтала о празднике, а выходит какое-то сумасшествие.

Оисиша рассмеялась.

– Ну так то, что Ссадаши женился – уже безумство. Раздевайся, Дейна. Сейчас мы тебя так оденем, что все завистники-ненавистники ядом своим потравятся. Они-то надеялись, что Ссадаши влюбится в страшилище какое или опорочит род непотребством, а он вон какую красоту отхватил.

– Меня эти удивлённые взгляды немного настораживают, – призналась Дейна, распуская пояс одолженной у мужа одежды. – Что говорят, я же не понимаю…

– Завидуют, восхищаются и изумляются, как это моему сыну в очередной раз повезло, – с гордостью отозвалась госпожа Риэда. Она весьма придирчиво осматривала подготовленный наряд и скептически изламывала брови.

Сын ей сказал даже не думать о наряде для Дейны, мол, он сам давно обо всём позаботился. В воображении Риэда рисовала себе синее, аквамариновое платье, оно бы дивно сочеталось с необыкновенным взглядом Дейны. Алый же – наиболее традиционный цвет для «цветка». От Ссадаши подобного консерватизма сложно было ожидать.

– Дядя Вааш мне тут нашептал, – Оисиша заговорщически понизила голос, – что школа взбудоражена и ждёт-не дождётся, когда Дейна придёт к ним.

Дейна отрицательно мотнула головой. Она уже знала про школу нагинь, где проходили обучение девушки не только Шаашидаша, но и некоторых других княжеств. Порой там появлялись жёны знатных нагов. Их отправляли туда для изучения языка, традиций и законов. Но Ссадаши сразу и очень категорично заявил, что ноги его жены там не будет. Сам обучит, сам найдёт учителей. Но Дейна подозревала, что законы и традиции будет изучать уже по факту их нарушения. С таким-то мужем.

Через час, закончив с облачением и подготовкой к торжеству, Риэда смогла оценить выбор сына. Дейна – дочь высокородного семейства – умела с великолепным достоинством носить платья и, казалось, преображалась даже внутренне, внешне преисполнившись непоколебимой уверенностью, холодноватой сдержанностью и изящной строгостью светской дамы. Сашах стекал по её прекрасной фигуре водяными струями и изрядно волновал воображение, мягко облепляя плечи, грудь и живот. Дейна походила на вытесанную в мраморе статую. Словно неизвестный резчик выточил её обнажённой, а потом обрядил камень в тончайшие ткани, которые закрывали её почти всю и в то же время провокационно обтекали упругие изгибы, колени, локти и тазовые косточки, но при этом скрывали самые интимные очертания. Хотя казалось, что они вот-вот прорисуются под переливающимся платьем.

Короткие кудри зачёсывать и убирать в причёску не стали. Они падали на лоб, затеняя и без того тёмные глаза и мягкими завитками прикрывали гордый изгиб шеи. Из-под них гроздьями свисали гранатовые подвески серёжек – единственного украшения.

– Красить женщин для представления семье непринято, – Риэда открыла коробочку с каской для губ и решительно ткнула в неё пальцем, – но мы лишь самую малость…

Закончив, она пихнула Дейну локтем в бок и кивнула зеркало. Та повернулась и спокойно себя осмотрела. Увиденное её ничуть не удивило. Всё-таки красивые наряды она носила и раньше и знала, как могла выглядеть.

– Ссадаши взбесится, – предрекла она.

– Это его собственный выбор, – заметила Оисиша и возмущённо взвизгнула, когда Дейна потянула руку к постели: – Никаких ужей и никакого кнута!

Кнут Дейна всё же украдкой передала Аррешу с наказом вернуть ей, если возникнет необходимость.

– Боги, Дейна, – Оисиша посмотрела на неё с весёлым укором, – так готовятся только мужья. Это они должны волноваться и суетиться. А тебе нужно просто расслабиться и с удовольствием смотреть, как тебя пытаются похитить. Это же всё равно не по-настоящему.

– Ты не знаешь моих родственников, – хранительница исподлобья посмотрела на нагиню. – Они точно что-то задумали. Не могли не задумать. И уж они-то наверняка развлекутся как следует.

– О, не переживай, – госпожа Риэда успокаивающе погладила её по руке, – мы тебя не отдадим.

Дейна поджала губы. Не покидало её ощущение, что переживать стоит не за неё.

– Вы слишком долго, – стоящий в окружении братьев Ссадаши недовольно зыркнул на них и, задержавшись взглядом на жене, мигом подобрел и соблазнительно шевельнул хвостом.

У женщины по спине прошлась взволнованная дрожь.

Ссадаши был одет в наряд из тёмно-зелёного сашаха, который она сама заказывала у портного для бала. Мысль, что он нарочно не стал надевать его, чтобы надеть сейчас, согрела изнутри волной нежности к этому самому вредному и ласковому нагу.

А лёгкое томительное волнение стало отзвуком на внешний вид мужа. Непривычно строгий и серьёзный Ссадаши выбивал почву из-под ног. Он словно повернулся к Дейне своим истинным лицом – одним из многих лиц, – тем, которое показывал очень редко, и, судя по хитрому прищуру, прекрасно понимал, какое впечатление производит.

Вопреки ожиданиям Дейны, его не взбесил соблазнительно-роскошный вид жены. Да, мысль, что её такую увидят все гости, немного раздражала. Но также заставляла злорадно посмеиваться. Ведь он увидит потом её в одном лишь верхнем платье, которое сама Дейна обозвала вульгарным, и такое счастье не светит больше никому.

Ссадаши несколько раз ополз Дейну кругом, одобрительно осматривая её с ног до головы, и довольно протянул:

– Всё моё.

– Моё, – чисто из упрямства не согласилась Дейна.

– И твоё, – не стал спорить Ссадаши.

– Семьи Фасаш, – насмешливо фыркнул Гоош и мигом заслужил разъярённый взгляд брата и смущённый – Дейны.

– Живее, живее забирайтесь, – госпожа Риэда поторопила молодожёнов и подтолкнула их к двери, из-за которой доносились сдержанный шум голосов и ленивые переборы цимбал. – Даавлаш, Ахвашар, – она строго посмотрела на сыновей, которым, как и Гоошу вообще-то, поручили охрану лонсаэша наагалея и наагалеи рода Фасаш, – не смейте поднимать занавесь, пока я не сяду на место. Я хочу посмотреть на лица гостей, когда она поднимется.

Женщина аж подрагивала от нетерпения.

– Мама, мы сделаем всё в лучшем виде, – попытался успокоить её старший сын. – Не волнуйся.

– Как я могу не волноваться? Я ждала этого слишком долго. И терпела всякие низкие поползновения в сторону Ссадаши ещё дольше. Пусть они все ядом изойдут от зависти! Мой особенный сын, – последний два слова госпожа произнесла одновременно с негодованием и восхищением, явно укладывая в них отношение скалящихся недругов Ссадаши и свою собственную гордость, – и жену себе нашёл необыкновенно особенную!

– О, даже не представляете, насколько особенную, – Ссадаши приобнял Дейну за талию и лукаво ей подмигнул.

За дверью оказалась круглая площадка, со всех сторон, кроме места примыкания к двери, окружённая плотной бархатной занавесью. Возле низкого столика, заставленного закусками и кувшинами с питьём, громоздились подушки. Со стороны двери они были уложены в какое-то подобие дивана, а по другую сторону стола ложились штабелями.

Ссадаши сам плюхнулся на «диван» и утянул за собой Дейну, прижимая её к груди. Госпожа Риэда и Оисиша засуетились, расправляя их одежду и особенно старательно раскладывая юбку Дейну по хвосту мужу. Хранительница с любопытством смотрела на получившийся цветок и отметила, что совершенно не переживает из-за грядущего «знакомства», когда её будут демонстрировать, как редкий экспонат. Всё же вращение в высшем обществе, пусть и редкое в её случае, закаляет.

Закончив, госпожа Риэда ещё раз строго напомнила сыновьям, чтобы не смели раньше времени открывать молодожёнов гостям, и ушла вместе с дочерью. Несколько минут спустя Даавлаш выглянул из-за занавеси наружу, всколыхнув волну взволнованных пересудов, и кивнул. Гоош торопливо выскользнул наружу, Ахвашар ухватился за полог и, вместе с братом отбив хвостом три такта, решительно потянул занавесь в сторону.

Голоса и музыка мгновенно стихли. Десятки лиц обратились к лонсаэшу молодожёнов, с нетерпением и жадностью рассматривая явленный миру цветок. Напряжение взмыло к потолку, воцарившуюся тишину можно было трогать руками. Дейна, которой передалось жадное любопытство толпы, слегка приподнялась, опираясь ладонью на хвост мужа, и из-под кудрявой чёлки осмотрела разбросанные лонсаэши, перебегая взглядом с одного лица на другое. Часть уже были знакомы.

Ближе всех располагались сами Фасаш и их родичи. Лонсаэши Гооша, Ахвашара и Даавлаша стояли прямо перед ними, будто закрывая подступы врагу. Редкими вкраплениями среди ближайших рядов располагались особо важные гости, отсадить которых подальше мешала вежливость. К изумлению Дейны, наагашейд с супругой и старшей из двух незамужних дочерей располагался дальше всех, почти на отшибе. Но, похоже, это никого не смущало.

– Предосторожность, – Ссадаши заметил мелькнувшее на лице жены непонимание и прижался губами к её уху. – Наагашейд никогда не участвует в свадебных боях. Против повелителя никто не может пойти. Да и мало ли случайностей может произойти в азартной горячке. М-м-м… А ты им нравишься.

Дейна скептически изломила брови. Восхищение было заметно только на лицах представителей семьи Фасаш. Остальные же смотрели с изумлением, недоверием, кто-то откровенно сердился и что-то раздражённо выговаривал своим спутникам. Дейна почувствовала, что в ней поднимается нечто откровенно женское.

Захотелось покрасоваться. Показать вот этим раздражённым несправедливостью богов лицам, что их мольбы о наказании ядовитого наагалея не достигли цели.

Но она отвернулась. Только гроздья гранатов гордо брякнули.

Гости действительно были поражены необычайностью открывшейся картины, в которой не знаешь на что в первую очередь обращать внимание: на непривычный строгий и серьёзный облик взбалмошного наагалея или на его настоящую, непридуманную жену.

– Какой красивый цветок получился, – промурлыкала Амарлиша, прижимаясь щекой к груди мужа. – Дядя такой непривычно мужественный в этом наряде. Редкий шанс не только почувствовать, но и увидеть его таким. А Дейна такая нежная, яркая, хрупкая и сочная… М-м-м… У рода Фасаш появился ещё один цветок.

– И дай боги неядовитый, – пробормотал Делилонис.

– Дядя её испортит, – предрекла Амарлиша. Очень радостно предрекла.

– Ссадаши везёт как утопленнику, – рокотал на ухо жене Вааш. – Нет, даже утопленникам так не везёт. Сколько за всю жизнь он молитв словил, чтобы боги «наградили» его как положено. А всё равно урвал себе сладкий кусок.

– Разве это справедливо? – Дейширолеш тяжело вздохнул и капризно опустил уголки губ. – Ему положено наказание за все его проделки, а он награждён.

Тейс насмешливо посмотрела на свою чернохвостую «награду». Подарок богов!

– Я тоже хочу замуж, – надула губы Роиша, и Дейш взбешённо зашипел на дочь.

Голоса и музыка в зале постепенно возобновились. Госпожа Риэда, всё это время стоявшая рядом с мужем и с гордым любопытством осматривавшая лица гостей, опустилась и выглядела при этом неприлично довольной.

– На самом деле, драка – самая интересная часть знакомства, – прошептал на ухо Дейне Ссадаши. Сейчас по его довольному лицу нельзя было сказать, что предстоящий бой его хоть как-то напрягал. Он словно бы наоборот предвкушал его. – Сами знакомства невероятно скучны. Сперва приползут самые близкие члены семьи. Родители, братья…

– Но я же их уже знаю, – удивилась Дейна.

– Обычай, – коротко объяснил Ссадаши. – Потом потянутся друзья семьи, знатные гости и не такие близкие родственники. Все остальные просто подползут и поприветствуют. Вблизи на тебя посмотрят. Запомнят, – прозвучало угрожающе.

– Кого стоит опасаться больше всего? – деловито уточнила жена и поймала полный обожания взгляд мужа.

Нет, глядя на стратегическое расположение лонсаэшей, можно было предположить, что редкие вкрапления в рядах Фасаш – это как раз и есть потенциальные враги, нарочно окружённые превосходящими силами.

– Твоих родичей, – без обиняков заявил Ссадаши.

Дейна нашла лонсаэш, на котором расположилось всё её семейство. Точнее, её смертная часть. Постамент высился вблизи от лонсаэша родителей Ссадаши и был окружён возвышениями, на которых сидели внуки старейшин. Среди них и Шширар. Дядюшка Милаш и Шерр явно были чем-то довольны. Тётя привычно хмурилась и что-то недовольно выговаривала сидящей рядышком Асехар, которая испуганно жалась к боку невозмутимого Варона. Тот снисходительно посматривал на белую макушку и бросал беглые взоры на гостей. Иногда его глаза задерживались на нагинях, и на лице дяди появлялось странное растерянное, даже обескураженное выражение. Возможно, покоя не давало воспоминание о первой хвостатой любви. Папа единственный, кто сохранял невозмутимость. И Дейна ощутимо напряглась, когда увидела притороченный к поясу кнут.

Боги, неужели отец в сговоре с дядей Милашем?

Удивления бы это не вызвало. Несмотря на всю строгость и серьёзность отца, порой он поддавался на уговоры шурина и влипал с ним в неприятности. Тётя говорила, что у мужчин есть неистребимая потребность совершать глупости.

– Они что-то задумали, – Дейна мрачно прищурилась. – И я не знаю что.

– М-м-м, – Ссадаши тоже прищурился в сторону родичей жены.

– И не думаю, что они сговаривались с кем-то из местных.

– Дедушка? – предположил Ссадаши.

– Вряд ли он упустит возможность поучаствовать, – с сожалением протянула Дейна.

– Надо было забрать цепь Чудхе…

Дейна даже не смогла посмотреть на мужа с укором.

– Дел, я думаю, займёт нейтральную позицию, – Ссадаши переключился на нагов. – Собственно, он мой должник. Амарлиша попытается встрять, но хоть она и проныра, из хвоста Дела не так просто вывернуться. Тем более, что Дарильи нет и всё его внимание отдано ей. Нариш… – во взгляде наагалея, которым он посмотрел на чернохвостого нага, сидящего в компании жены и довольно активного сына, загорелось злорадство. – Это сын нашего уважаемого наагариша. Видишь, какой нервный?

Тот действительно выглядел довольно взвинчено.

– Его жена беремена, так что он будет держаться подальше от схватки и следить, чтобы никто не навредил его уязвимому семейству.

– Всё так серьёзно? – царственно вскинула брови Дейна.

– У нагов есть шутка. Когда беремена жена, её муж ещё более беременный, – Ссадаши насмешливо фыркнул. – А вот Вааш – реальная угроза. Он мне обещал и даже не взял ребёнка, чтобы точно не отвлекаться. И вон тот, рыжий, – наагалей качнул точёным подбородком в сторону белокожего нага с короткими сочно-рыжими волосами, сидящего в компании нагини довольно воинственного вида. – Наагариш Роаш, мой давний знакомец. Ближайший друг Дела и Вааша, один из опекунов наагашейдисы. Противник весьма опасный, особенно если учесть, что ему не нужно отвлекаться на защиту жены. Она у него из воинственного клана и в такой потасовке сама за себя постоит.

Наагариш Роаш осматривался серьёзно, явно оценивая расположение лонсаэшей взглядом опытного воина. Супруга что-то порой шептала ему на ухо, и он то отрицательно качал подбородком, то соглашался с чем-то.

– Он здесь с сыновьями, а их у него двое, – видимо, это было самым главным недостатком наагариша. – Те ещё прохвосты. На представлении жены наследного наагасаха были среди тех, кто умыкнул самого наагасаха. А вообще самый опасный здесь наагашейд.

– Но он же не может участвовать, так?

– А его дети и сторонники могут. Все, у кого есть чёрные хвосты, нам враги, – Ссадаши азартно вильнул хвостом. – И вообще друзей у нас с тобой мало. Того светлого видишь? Главный лекарь наагашейда, наагалей Эош. Преопаснейший тип, – на тонких губах появилась мстительная улыбка.

Лекарь заметил его взгляд и насмешливо отсалютовал чашкой.

– Недалеко от него сидит главный маг наагашейда, господин Заашар. Если до него дойдёт, насколько ты необычна, сюда он прорвётся и в одиночку. Он из тех сумасшедших исследователей, которые ради очередной загадки готовы отдать сто лет жизни. А вон там сидит сам наследный наагасах – будущий владыка нагов.

Дейна повернула голову и увидела довольно просторный лонсаэш, на котором разместились четверо гостей. Один из них – длинный наг с чёрным хвостом – был очень похож на наагашейдису. Только черты лица у него были резче и чётче, а комплекция всё же ближе к сложению наагашейда. Словно почувствовав взгляд, наагасах вскинул голову и дружелюбно улыбнулся. Смотря в полностью чёрные глаза, Дейна не смогла улыбнуться в ответ.

– Впечатляющий, – чуть удивлённо протянула.

Её реакция Ссадаши малость разочаровала. Хотя… Имея таких родственников, уже мало чему будешь удивляться.

– Рядом его жена, наагасахиа Дарилла. Девочка весьма хваткая, ученица главного лекаря. Сама понимаешь, от такого сочетания ничего хорошего ждать не стоит.

Кудрявая наагасахиа солнечно улыбалась, держа на коленях маленького нага, который внешностью и кучерявостью явно пошёл в неё.

– С ними приехали их гости. Из вежливости пришлось пригласить и их, хотя наши древние ящеры старались найти возможность и всё же не пригласить. Они из Салеи. Женщина – человек, а вот её муж – хаги.

Досадливо скривившаяся Дейна смогла понять нежелание старейшин оказать гостеприимство гостям из далёких краёв.

– Ну Шаша ты знаешь… А вон там два лонсаэша рядышком. Это наагасах Лейлаш с женой и его сын, наагасах Аршавеше, тоже с женой. Лейлаш так-то ничего, но… – Ссадаши косо посмотрел куда-то в сторону. – Две дочери наагашейда не успевали на торжество… В целом так и было задумано, а то там мужья… Нет, Тер ещё в целом нормальный, а вот наагариш Гайраш и его наги… Южные наги вообще ребята беспринципные, – наагалей скривился.

Дейна что-то такое припомнила из рассказов наагалея Вааша и хмыкнула. Ссадаши недовольно на неё воззрился.

– Порадовалась бы.

– Я и радуюсь. Они же не успели?

– Не успели. И наагашейд отдал их приглашения братьям Нориш, жены Лейлаша. Даже пошёл ради этого на примирение с семьёй Коноэш.

– И… – Дейна вопросительно приподняла брови.

– Их пятеро.

Хранительница выругалась шёпотом.

– И Арш тот ещё мерзавец. Ты не смотри, что у него такая милая жена… А! – Ссадаши кого-то увидел и его рука сжалась на талии Дейны. – Блондина с чёрным хвостом видишь? Это Вайриш, сын Шаша и Лаодонии. Насколько его родители милые, настолько он сам вредный. Рядом с ним сидит сын.

Дейна чуть удивлённо посмотрела на русоволосого мужчину… без хвоста.

– Смесок, как и ты. О гетекариях слышала? Он один из них.

– А девочка – дочь Вайриша?

Рядом с русоволосым мужчиной сидела маленькая хвостатая девочка. Она возмущённо хлопала ладошками по столу, вызывая раздражённый взгляд у наагасаха Вайриша.

– Нет, это младшая дочь наагашейда. Низкан с ней нянькается, а Вайриш вынужден терпеть все увлечения сына.

– А его жена?

– Там тёмная история, я потом тебе подробно расскажу. У него ничего не спрашивай. Нрав у Вайриша наипаршивейший. Хуже только у меня. О, началось!

Со своего места поднялись родители Ссадаши и под многочисленными нетерпеливыми взглядами поползли к лонсаэшу молодожёнов.

– Нас ждёт что-то… увлекательное? – Дейну насторожило нетерпение гостей.

– Я же сказал, сами знакомства скучны, – наагалей широко ухмыльнулся и, прижав женщину к своей груди, сладко прошипел на ухо: – Все ждут твоё похищение.

Теперь Дейна заподозрила, что наг тоже что-то задумал.

Одновременно с родителями Ссадаши поднялись и некоторые другие гости. Они направились к своим соседям, какой-то рыжий наг, нагло скалясь в сторону тётушки Донии, пополз к родичам Дейны.

– Кто это? – обеспокоилась девушка.

– Один из пяти рыжих братьев. Брось. В случае с твоей тёткой переживать стоит за Ювлаша. Но лично мне он никогда не нравился, так что… – наагалей поймал растерянный и разъярённый взгляд Донии и подмигнул ей, – приятного аппетита.

Судя по исказившемуся лицу, женщина решила, что рыжий гость – подстава от горячо нелюбимого зятя.

Зал наполнился полновесным шумом и непринуждённым смехом. Пока их посещали родители Ссадаши, его братья и сестра, и Дейна продолжала осматриваться, оценивать гостей и гадать, что же задумали родственники. Не остались незамеченными и перемещения некоторых нагов, которые якобы гуляли, но на деле занимали более выгодные позиции среди плотного кольца лонсаэшей семьи Фасаш.

После ближайших родственников, к глубокому удивлению Дейны, со своего места поднялся сам наагашейд в компании жены и дочери. Шум в зале мгновенно стих и не возобновлялся, пока владыка с семейством не добрался до молодожёнов и не поднялся к ним на лонсаэш. Дейна хотела приподняться для приветствия, но Ссадаши её удержал.

– Не положено, – прошептал муж. – Господин здесь как друг семьи, а не как правитель.

Наагашейд неторопливо устроился, подпихнул под жену вместо подушки свой хвост и холодно осмотрел всех, кто посмел слишком уж долго пялиться на его бойкую, живенькую дочь.

– Я Роиша, – нагиня подалась вперёд с горящими глазами и схватила Дейну за руку. – Мне тебя звать тётя Дейна или Дейна?

– Тётя, – нагло осклабился Ссадаши и подмигнул жене. – Если ты с ней сдружишься, то ваша парочка станет кошмаром всего княжества.

– Я уже вышла замуж за тебя, – вскинула брови хранительница. – Может быть хуже?

Наагашейд хмыкнул и потянулся за чашечкой.

– Для Ссадаши будет хуже, если ты сдружишься с Дариллой, – хрипло прошелестел повелитель, протягивая горячий отвар насупившейся дочери. Себе и жене он налил вина. – Моя младшая невестка горячая приспешница Эоша, а это единственный лекарь в княжестве, который может заставить Ссадаши лечиться.

– Так что тебе стоит с ней подружиться, – широко улыбнулась Роиша и сощурила наивно радостные глаза на дядюшку.

Что-то в выражении её лица слегка насторожило Дейну. Она с сомнением посмотрела на мужа, потом на безмятежно спокойную госпожу Тейс – которую она пока не могла не называть госпожой – и только после этого рискнула взглянуть на наагашейда, который, оказывается, всё это время не отводил от неё взгляда. Чувственные капризные губы изогнулись в снисходительной улыбке.

– Моё упущение, – тягуче протянул владыка. – Ссадаши слишком много с ней нянькался, и она очень много переняла от него.

– О чём ты, папа? – Роиша удивлённо распахнула и без того огромные глаза.

– Она заметила, – коротко бросил ей отец.

Нагиня лукаво стрельнула глазами на Дейну и показала ей хорошенький розовый язычок. Хранительница в замешательстве приподняла подбородок, не зная, как воспринять услышанное. Но этот наивно-радостный взгляд определённо был ей знаком, и она не могла избавиться от ощущения, что видит в нём пристальное, оценивающее внимание. Как у Ссадаши, когда он в образе Цветочка.

– Роиша, на чьей ты стороне? – провокационно спросил дядюшка.

– Я на вашей, – нагиня недовольно уставилась на отца, и тот так же недовольно уставился в ответ. – Но папа не пустит меня к вам. Он считает, что я – вертихвостка, – Роиша показательно крутнула хвостом в воздухе, – и буду липнуть к мужчинам.

– Я не думаю так плохо о своей дочери, – Дейш рассерженно шевельнул ноздрями.

– Тогда пусти меня…

– Но я думаю так плохо обо всех этих молодчиках, – повелитель, не оборачиваясь, обвёл кончиком хвоста гостей, и те, кто пялился на его спину, поспешили опустить глаза. Ну, кроме наагалея Вааша.

– Мама, – Роиша обиженно посмотрела на наагашейдису, но та только улыбнулась и не стала уговаривать мужа изменить решение. – У тебя были приключения, я тоже хочу.

– И находишь их каждый день, – пророкотал отец.

– Слышал, Бантик пролез через западную стену, – Ссадаши насмешливо облизнулся, и Роиша возмущённо округлила губки.

– Он скучал!

Дейна прищурилась, пытаясь сообразить, кем мог быть загадочный Бантик.

– Зато теперь у нас строители не скучают, – прорычал отец.

– Он неспециально…

– Из-за твоих «неспециально» город перестраивали чаще, чем из-за нашествия врагов, – Дейш разъярённо уставился на дочь, и та показательно обиженно сложила руки на груди.

– Они на столицу не нападали несколько тысяч лет…

– Да и зачем? – язвительно протянул наагашейд. – Мы и сами прекрасно справляемся.

– Вот посмотрим ещё, что вы устроите сегодня, – Роиша явно обиделась.

– У нас есть повод, – владыка вновь пришёл в благожелательное расположение духа и зубасто улыбнулся молодожёнам.

– Вы мне жену спугнёте, – пророчески протянул Ссадаши.

– Она уже жена, – коварно прищурился Дейш. – Деваться ей некуда. Но ты не переживай. За пределы княжества без моего соизволения её не выпустят. Так что могу пугать сколько захочу.

Наагашейдиса всадила острый локоть в бок мужа, чтобы тот не заигрывался, и он недовольно на неё посмотрел.

Они просидели дольше всех. Повелитель и Ссадаши с огромным удовольствием перебрасывались колкими фразами и явно предвкушали веселье, которое завершит скучное торжество. Хотя оно было совсем не скучным.

Говор в зале становился всё активнее. Гости коварно переглядывались, перебрасывались ухмылками и заинтригованно шевелили хвостами. И не сидели на месте. Дейна видела, как обеспокоенно крутились старейшины. Старики, поджав губы в бессильной ярости, окидывали взглядами перемешавшихся гостей, которые спутали всю стратегическую рассадку.

После наагашейда прибыл его наследник с семейством. Своих гостей они оставили на лонсаэше в компании главного мага. Дейну сперва обескуражил внешний вид наагасаха, который не ограничивался одними только чёрными глазами: на конце хвоста имелся длинный костяной нарост, похожий на жало, и от него по верхней части конечности шёл костистый гребень. Его маленький белокурый сынишка – такой хорошенький, что Дейна сперва приняла его за девочку – унаследовал и глаза, и наросты, но был так очарователен, что его хотелось тискать. Жена наагасаха, бойкая молодая особа, живо втянула Дейну в разговор, вытащила из неё забавный рассказ о знакомстве с Ссадаши и хохотала над показательно недовольным наагалеем, когда хранительница призналась, кем посчитала своего будущего мужа.

– О боги, я завидую Шашу, – простонал наагасах Риалаш.

Гости сменялись, Дейна ответственно пыталась запомнить длинные шипящие имена – благо у большинства её предков имена были ничуть не проще – и всматривалась в наиболее «опасных» гостей.

Наагасах Лейлаш, несмотря на его грозный внешний вид, действительно оказался довольно добродушным нагом, а его миниатюрная рыженькая жена – рыжая от макушки до кончика изящного хвоста – была невероятно мила и смешлива. Тем ощутимее был на их фоне контраст с наагасахом Аршавеше – их сыном, который тоже приполз со своим маленьким семейством. Язвительный наг с коварным взглядом совершенно не понравился Дейне. Он очень живо напомнил ей наагашейда, и хранительница недоумевала, как его женой могла стать такая тихая и скромная девушка, коей являлась наагасахиа Таюна.

Недоумевала ровно до того момента, когда наагасахиа после очередной не самой приличной шутки мужа упреждающе на него оскалилась.

После наагасаха Риалаша и его очаровательного сына Дейна уже не так пристально изучала вёрткого сына наагасаха Аршавеше, тоже жутко черноглазого и с наростами на хвосте. Будучи сама смеском, Дейна спокойнее относилась к странным особенностям внешности и замечание Ссадаши о наследстве наагашехов её вполне удовлетворило. Тем более она прекрасно знала, кто такие наагашехи. Семейная история слишком тесно связана с этой вымершей расой.

Но наибольшее впечатление на неё произвели наагасах Вайриш и его сын Низкан. Они прибыли после наагасаха Шашеолошу и госпожи Лаодонии в компании младшей дочери наагашейда.

Окинув взглядом Дейну, Вайриш показательно облизнулся.

– Я тебе сейчас яду нацежу, – гостеприимно пообещал Ссадаши, наблюдая, как гости усаживаются.

– Начинай сдаивать, – не испугался Вайриш, продолжая беспардонно ощупывать Дейну взглядом.

Той захотелось его укусить.

– Прекрати, – мрачно велел отцу Низкан, усаживая капризничающую девочку рядом с собой.

Маленькая наагасахиа тут же попыталась отпихнуть мощный хвост Вайриша подальше, но он нагло, явно назло ребёнку, разложил его полукругом за спиной сына и с издёвкой вскинул бровь.

– Я не хочу здесь сидеть! – Шайлина дёрнула Низкана за рукав.

– Хватит капризничать, – мужчина спокойно погладил её по голове, а затем, взявшись за кулон в виде кругляша с нарисованным глазом, посмотрел на молодожёнов.

– Знакомься, Дейна. Это внук наагашейда, наагасах Вайриш. Он же сын Шаша и Лаодонии, но в отличии от них он не душка. А это его милый сын, бука Низкан, и дочь наагашейда, собственница Шайлина.

– Он меня обозвал, – девочка обиженно поджала губы и подняла взгляд к Низкану.

– Обозвал, мелкая вредина, – это когда несправедливо приписал то, чего нет, – ехидно пропел Вайриш. – Он же сказал всё по справедливости.

– Я не вредина!

– Ещё какая вредина!

Взгляд господина Низкана потяжелел, мышцы на лице напряглись, и он едва заметно вздохнул. Дейне стало его немного жаль, и она спросила:

– Вам что-нибудь налить?

– Нет! – мгновенно вскинулась «мелкая вредина».

– Я попробую первым! – тут же полыхнул взглядом наагасах Вайриш.

– Я сам налью, – разрубил назревающий конфликт Низкан и, отпустив кулон, потянулся к чашке.

И Вайриш, и Шайлина так пристально следили за его движениями, что Дейна невольно тоже начала смотреть. Господин Низкан вполне уверенно нащупал бок чаши, взял её и потянулся к кувшину.

– Не этот, – хищно раздул ноздри Вайриш.

Сын потянул руку к следующему.

– Левее, – продолжал подсказывать наагасах и удовлетворённо выдохнул, когда мужчина взял кувшин с травяным отваром.

И разъярённо зашипел, когда горячая струя плеснулась мимо чашки.

– Простите, – спокойно извинился Низкан, слегка переместил кувшин и наполнил чашу. Вровень с краями.

– Носи его под одеждой! – раздражённо зашипел Вайриш.

– Ему неудобно! – бросилась на защиту Шайлина.

– Да, ему удобно заливать всё вокруг и обжигаться!

Господин Низкан совершенно невозмутимо пил отвар, пока эта пара продолжала пререкаться. Его выдержка на их фоне изумляла. Казалось, ему досталось всё спокойствие, которое должно было быть отмерено ругающимся спутникам. Дейна немного смущённо смотрела в синие глаза с неподвижным зрачком. Ей приходилось слышать о гетекариях, но она ни разу с ними не сталкивалась.

Казалось, наагасах Низкан отвечал ей таким же пристальным взглядом. Он явно что-то видел. Дейна знала, что гетекарии слепы в понимании зрячих, но они всё же могут воспринимать окружающий мир глазами. Просто видят совершенно иначе. Мужчина скользил по ней взглядом, на его лице всё больше и больше проявлялось недоумение, и он даже повернул голову набок, будто пытаясь что-то рассмотреть под другим углом.

– Что ты видишь? – отец отвлёкся от спора с ребёнком и заинтересованно приподнял брови.

– М-м-м… не знаю, – вынужден был признаться Низкан.

Ссадаши хмыкнул.

– Я хочу домой, – закапризничавшая Шайлина прижалась к животу гетекария.

– Хватит к нему липнуть, – недовольно зыркнул на неё Вайриш.

Девочка неожиданно совершенно по-звериному оскалилась и зашипела. Наагасах тоже оскалился, и его грудь завибрировала утробным рычанием.

Дейна даже понять не успела, как это произошло, но в следующую секунду она оскалилась и зарычала на них обоих, поймав изумлённые взгляды.

Собственно, этим визит и запомнился. Посмеивающийся Ссадаши ещё долго успокаивал встрепанную «кошку», почёсывая ей спину. Парочка невоспитанных «зверей» здорово вывела её из себя. Из-за этого последующих визитёров она помнила как в тумане. Вскинувшуюся кошку больше интересовал муж, и она лишь недовольно фыркала, когда кто-то пытался привлечь её внимание.

Окончательно в себя Дейна пришла, когда все важные гости закончили свои официальные визиты и все оставшиеся уже просто подползали к их лонсаэшу и ограничивались приветствиями. В этому моменту обстановка в зале накалилась неимоверно. Представители жениха и невесты уже откровенно подначивали друг друга, подшучивая и поддевая.

– А ты чего это на нашу территорию запёр? – ухмыляющийся Шем выпихивал одного из пятерых рыжих братьев Коноэш из первых рядов.

– А чего ты меня гонишь? – провокационно поиграл рыжими бровями наг. – Уже боевые действия начинаешь?

– С чего начнётся? – спросила Дейна у Ссадаши.

Тот пожал плечами.

– «Родственники» невесты обычно заводят. Но если они промедлят ещё немного, то наши слетят с катушек и начнут их выпихивать.

Дейна подозрительно прищурилась в сторону своего семейства. Ссадаши наверняка подразумевал, что начнут «родственники», которые его недоброжелатели. Но женщина ничуть не сомневалась, что её настоящие родичи могут всех опередить.

По полу скользнула тень, накрывшая почти треть зала, и гости невольно обратили взоры к большому полукруглому окну, веером распластавшемуся почти под самым потолком.

– А-а-а! – раздался короткий вскрик, утонувший в грохоте и звоне разлетающегося стекла.

Антрацитово-чёрный дракон, выбросив задние лапы вперёд, вынес окно и с яростным рёвом ворвался внутрь. Мужчины кинулись прикрывать собой женщин и детей, Дейна, вскочив на ноги, взбешённо уставилась на Варона.

Тот медленно повернул голову и, гаденько ухмыльнувшись, подмигнул ей.

«Родичи» жениха опомнились почти тут же.

– На защиту!!! – прогремел рёв.

– В атаку!!! – громыхнул в ответ наагалей Вааш.

И лонсаэш с семейством Аррекс-Фанлекс мгновенно заполонили хвостатые тела. Дракон ринулся вниз, вскинутые лица хлестнули длинные ремни. За один такой ремень уцепился Варон. Подхватив подмышку свою мелкую жену, он мигом подтянулся вверх, упёрся ногой в подогнутую лапу и забросил себя со своей ношей в седло. И всё это в момент, когда ящер лёг набок, разворачиваясь, чтобы сделать круг. Ликующий вопль раскатился по залу. Дракон вновь спикировал вниз, к лонсаэшу, где мужественно и весьма ловко обивались оставшиеся Аррексы-Фанлексы. Вверх он взмыл, уже держа в лапах графа Риана и Шерра. Виконт Милаш сам уцепился за один из ремней. Увы, ящер, похоже, не рассчитывал, что ноша будет так тяжела, и, возмущённо клекотнув, завалился на правый бок и всё же выпустил из когтей графа Риана.

– Папа!!! – Дейна схватилась за голову.

Высота, к счастью, была небольшой, и приземлился граф аккуратно на нага вражеской стороны. Встав, его сиятельство смущённо посмотрел на распластавшегося по полу мужчину и отцепил кнут от пояса.

– Они схватили тётю!!! – вопил Шерр, тыкая сверху в сторону лонсаэша, где парочка плечистых нагов – кажется, племянников Ссадаши – со злорадными улыбками аккуратно удерживали хвостами злющую Донию.

– Не смей их спасать! – рявкнул Милаш.

Ещё мгновение назад в зале царила пусть и напряжённая, но торжественная атмосфера, в которой гости чинно прогуливались, попивали горячительные и не очень напитки на своих лонсаэшах. Всё изменилось в одну секунду. Невозмутимые, полные достоинства наги превратились в азартных юнцов. Воздух наполнился грохотом опрокидываемых столов и звоном посуды. Жалобно зазвенели разламываемые цимбалы.

– Музыканты предатели!

– Ах вы… – Ссадаши горящими глазами уставился на наагашейда, и тот расплылся в довольной улыбке.

Дейш лично отобрал из армейских новобранцев самых музыкально одарённых.

Ссадаши скрипнул зубами. Он был уверен, что после начала у них будет пара минут форы. Сыновья и внуки наагашейда не смогли бы вступить сразу в бой, им нужно было переместить детей под защиту повелителя. Но мечущийся под потолком зала дракон сожрал это преимущество, сея в рядах защитников хаос.

Пока владыка гостеприимно раскрывал хвост, принимая беременную жену и сына Нариша, ящер под громогласные улюлюканья Шерра носился над лонсаэшем молодожёнов. Дядя Милаш перескочил на люстру и теперь раскачивался на ней, насмешливо выпуская изо рта клубы табачного дыма.

– А ну убрали от меня лапы! – сквозь зубы рычала тётушка Дония, упираясь ногой в грудь одного из нагов.

– Арреш! – рявкнула Дейна.

Они с Ссадаши уже вскочили и встали бок о бок. «Враги» волной захлёстывали их защитников. В бой вступили наагасах Риалаш и наагасах Аршавеше. Оба с такими предвкушающими лицами, что смотреть на них было откровенно страшно. Их жёны вместе с детьми сидели рядом с наагашейдом. Точнее, наагасахиа Таюна, неодобрительно поджав губы, сидела рядом, а расстроенная и явно рвущаяся в бой наагасахиа Дарилла трепыхалась в хвосте довольного свёкра.

Наагасах Риалаш одним широким взмахом хвоста расчистил себе дорогу и, пригнувшись, приготовился метнулся вперёд, но в этот момент наконец объявился Арреш, перебросивший Дейне её кнут. Женщина перехватила его и тут же хлёстким жалом выметнула перевитый кожаный ремень в сторону наагасаха. Тот едва успел отпрянуть.

– Наагалея наша! – заорал кто-то в толпе.

– Цветок, мать его, рода Фасаш! – выругался господин Вааш, плотно зажатый со всех сторон противником. На помощь ему пробивался Роаш в компании воинственной жены.

– Какой у меня ядовитый цветок, – с издёвкой пропел Ссадаши, не глядя отшвыривая столик в ряды противника.

Пол дрогнул, и веселье мигом слетело с лица наагалея. Он быстро отыскал глазами гостей Риалаша – хаги и его жену, – но они спокойно сидели на лонсаэше и, казалось, просто наслаждались зрелищем.

Дейна охнула, когда лонсаэш под ними треснул, и они вместе с верхней частью постамента начали съезжать в сторону.

– Низкан! – наконец определил Ссадаши.

Тот стоял за спиной нагло скалящегося отца и, протянув вперёд руку, словно перебирал пальцем по струнам. Ломая при этом гранитную твёрдость лонсаэшей. С правого бока его прикрывал дедушка Шаш, и если Вайриш слегка продавливался под атаками, то мягко улыбающегося главу Затуманенных подвинуть было сложнее.

– Через наагасаха Вайриша! – гаркнул Шем. – У него только недавно хвост сросся…

Пол под нагом проломился, и он, судя по звуку, прикусил язык. Низкан виновато поморщился.

С лонсаэша пришлось слезть. Ссадаши тут же схлестнулся с двумя наагасахами, и те, злорадно ухмыляясь, пытались его зажать и добраться до скрытой за его спиной Дейной. Но, когда Аршавеше выбросил вперёд хвост, из-под локтя наагалея выметнулся кнут, и конечность намертво спеленалась с ремнём.

– Попалась, – торжествующе прошипел Арш и дёрнул хвост на себя, чтобы вытащить женщину из-за спины мужа.

Но не вышло. Ремень натянулся, а затем уже самого наагасаха дёрнуло вперёд, да с такой силой, что он не удержался и плюхнулся на спину. Дейна, сцепив зубы, дёрнула ещё раз, подтаскивая опрокинутого нага ближе, как словленную на крючок рыбину.

– Арш? – Риалаш изумлённо вытаращился на ошеломлённого племянника.

Тот опомнился и затрепыхался, но Дейна уже успела подтянуть длинный хвост и вместо кнута вцепилась в его тонкий извивающийся кончик.

– Ха-ха-ха, – веселился Ссадаши. – Подволакивай его ближе, милая. Сожрём этого упитанного змеёныша!

Аршавеше возмущённо и разъярённо зашипел и на животе рванул прочь. Но Ссадаши уже подключился и, обвив чёрный хвост своим фиолетовым, вместе с Дейной подтянул пойманный «ужин» ближе. Опомнившись, Риалаш бросился на помощь племяннику, и некоторое время они под хохот Ссадаши и злое шипение Арша перетягивали внука наагашейда. Риалаш всё-таки победил, но исключительно потому, что Ссадаши отвлекло очередное сотрясение пола.

– Да кто-нибудь может его убрать?! – злобно проскрежетал один из старейшин.

– Кому-то на погребальный костёр захотелось? – Вайриш позабыл об уважении к старости. И тут же словил воспитательную оплеуху от отца.

– Дядя-дядя, остановись! Мы сейчас размажемся! – вопил сверху Шерр.

– Левый фланг открыт! – командовал «войсками» качающийся на люстре Милаш. – Нет, её спасать не нужно! А, вы не спасать, а захватывать? Ну ладно.

– Я убью тебя! – пообещала Дония, которую отбила парочка рыжих братьев Коноэш, и теперь она яростно пинала один из рыжих хвостов.

– Риан, держись! – Милаш поддерживал зятя, задавленного превосходящими силами противника.

– Низкан, ты молодец! – Лаодония стояла на краю лонсаэша наагашейда и болела за внука. – Шаш, я люблю тебя! Вайриш, будь умницей!

– Я и так умница! – рычал сын.

– Наагалей Эош прорвался! – раздался истерический взвизг.

Ссадаши круто развернулся и вперил тяжёлый взгляд в нагло скалящегося нага. Давние противники – упёртый лекарь и безответственный больной – мотнули хвостами в предвкушении потрясающего боя.

– Дейна, – Ссадаши через плечо посмотрел на собранную супругу, а потом перевёл ехидный взор на Эоша, – он твой. Делай…

Его прервал радостный визг.

Сражающиеся мигом вскинули головы и увидели, как в разбитое окно влетает белоснежный зверь. Дейна успела только увидеть радостную плоскую морду существа, похожего на пса с крыльями.

– Дар, нет!!! – рявкнул Вайриш, но существо с визгом, полным обожания, рухнуло сверху на Низкана и повергло его на пол.

– Отлично, – обрадовался Ссадаши. – Один устранён.

Страшный скрежет заставил вновь всех вскинуть головы. Крюк люстры на одну треть вылез, и положение дяди Милаша стало опасным. Наги под ним, позабыв о бое, благоразумно убрались прочь, радушно очистив твёрдую поверхность пола.

– Тёмные! – выругался виконт, стрельнув глазами в сторону.

Дейна мигом проследила за его взглядом и обомлела.

На лонсаэше родителей Ссадаши за спиной сражающегося господина Видаш стоял Предок. Коварно подмигнув внучке, он аккуратно подхватил под локоток испуганно встрепенувшуюся госпожу Риэду, приобнял её мужа за талию и… исчез.

Вместе с родителями Ссадаши.

– Родителей жениха стащили…

Растерянный возглас будто послужил сигналом для прекращения боя, и растерянные, недоумённые взгляды устремились на пустой лонсаэш. Тишину прервал довольно посмеивающийся дядюшка Милаш.

Дейна перевела на него взгляд. Понимание немедленно её захлестнуло.

Они просто отвлекали внимание от основной цели.

В своём предположении она уверилась, когда тётушка Дония совершенно спокойно опустила ногу, которой упиралась в хвост схватившего её нага, и высокомерно, но вполне добродушно потребовала:

– Убери от меня конечность, тварёныш.

– Дейна? – обеспокоенный Ссадаши уставился на жену.

– Дед, – одними губами отозвалась та.

Бешенство вскипело внутри, когда она поняла, куда именно Дед утащил родителей Ссадаши.

Дядя Милаш только подтвердил её слова.

– Мы просто хотим познакомиться с родителями Ссадаши чуть ближе, – он затянулся и выпустил струю дыма. – Всё же наши дети поженились. Утром вернём. Ох…

Люстра под пугающий скрежет провисла ещё ниже.

– Варон, я нуждаюсь в спасении. Риан, уйди оттуда, боюсь, ты меня не пойма…

Резкий щелчок кнута разнёсся по залу, и взбешённая Дейна зарычала, выступая из-за спины Ссадаши.

– Вернули их назад живо!!!

– И чего ты бесишься? – недоумевал Дед. – Мы повели себя вполне… как это у вас?.. м-м-м… цивилизованно.

Дейна только зарычала. Боги, она как представит, что перед глазами нежной госпожи Риэды предстало… Господин Видаш-то покрепче.

– Мы сделали что-то вроде… эм-м-м… ну, питейное заведение. Чтобы атмосфера была более расслабляющая. И почти все приняли привычный смертным облик.

– Ссадаши, всё хорошо, – Милаш успокаивающе похлопал зятя по плечу, но того больше волновало искажённое злостью лицо Дейны.

Предок у неё хоть и странный, но доверия заслуживал.

Церемония представления закончилась весело. Вражеская сторона от души радовалась и выражала восхищение родичам Дейны, которые умудрились так тонко провернуть дело, что никто и не заметил, когда именно пропали родители жениха. Защитники смущённо елозили хвостами и на насмешки ядовито отзывались, что главную задачу они выполнили – жена наагалея при них.

Сами молодожёны в сопровождении семейства Дейны выскользнули в комнату ожидания, и откуда уже Милаш вызвал Деда. Явился тот спустя четверть часа, когда Дейна уже была готова прибить всех вокруг.

– Это нужно было сделать позже!

– Даже я знаю, что родственникам надо знакомиться до свадьбы, – обиженно протянул Исхедиар. – Я, между прочим, с родственниками своей жены познакомился раньше, чем с ней.

Горячий пепельный взгляд достался прижавшейся к Донии Ассехар.

– Ты мог бы спросить сперва меня!

– Но это было… был… – Исхедиар мученически наморщил лоб. – Это должно было быть приятной неожиданностью.

– Приятной?! – голос Дейны взбешённо завибрировал.

– Да, – Дед проявил твёрдость.

– Смертные не привыкли к таким знакомствам! Их нужно было сперва подготовить!

– Твой отец очень даже спокойно нас воспринял. Да, Риан?

Граф едва заметно нахмурился, не опровергая и не подтверждая сказанного.

– Открывай проход! – Дейна теряла терпение.

– Сразу бы сказала, что хочешь присоединиться.

Предок развернулся и шагнул вперёд. Он исчез почти мгновенно, а на его месте остался прямоугольный серый зев, из которого доносился острый запах гари.

Варон первым туда шагнул, не сомневаясь и не раздумывая. Дония немного задержалась, потому что Ассехар испугалась и начала тянуть её назад. Но женщина строго выговорила ей что-то по-тарведийски, и девочка, вжавшись лицом ей в бок, всё же позволила завести себя в страшную дыру.

– Давненько я туда не ходил, – Шерр опасливо принюхался, но всё-таки канул в пепельном полотне, а за ним решительно последовал отец.

– Это нестрашно, – Дейна крепче вцепилась в ладонь Ссадаши и потянула его за собой.

– А чего ты тогда дрожишь? – ехидно вскинул брови наг, но послушно пополз за ней.

И обмер, когда лёгкие наполнились плотным запахом дыма, будто он лицом в кучу пепла уткнулся. Полыхнуло жаром, показалось даже, что языки огня лизнули хвост, и Ссадаши уже сам вцепился в ладонь Дейны. Перед глазами мелькнули пепельные завихрения, какие-то тени и знакомые-незнакомые очертания.

Жар перехода оборвался так же резко, как и начался.

Первое время Ссадаши ничего не видел, привыкая к полумраку, который едва-едва разгоняло тусклое жёлтое свечение. В спину пихнулся идущий последним Милаш, и наг прополз вперёд ещё немного.

Наконец глаза привыкли к тусклому освещению, и наагалей увидел в пяти саженях от себя деревянный стол, за которым сидели его родители. Компанию им составлял незнакомый длинноногий брюнет и бутылка вина. Судя по ошарашенным, но уже успокоенным лицам родителей, приложиться к сосуду они успели изрядно.

– Сынок, – незнакомец поспешил к ним и крепко обнял недовольно скривившегося Варона.

– Видишь? – рядом появился Предок. – С ними всё хорошо, мы успели познакомиться и немножечко выпить за знакомство. Как это принято у смертных.

– Это он?

Ссадаши вскинул взгляд и насторожённо осмотрел любопытные, но приветливые лица незнакомых ему… бессмертных? Наг облизнул пересохшие губы. Их было не менее двух десятков. Все очень похожи на Предка, кроме одного, беловолосого и бледноглазого.

– Ссадаши, – наг перевёл взгляд на проникновенно смотрящего отца, – мог бы и предупредить.

Мама только беззвучно шевельнула губами и ткнула пальчиком в бутылку. Муж покорно налил ей ещё вина.

– Дейна, посторонись, – Исхедиар отпихнул внучку и, приобняв Ссадаши за плечи, радостно известил: – Это Ссадаши, возлюбленный Дейны.

Наг вскинул взгляд следом за Предком и почувствовал, как кровь отливает от лица.

Стен у таверны не было. Вместо них во тьме поднимались скалы, а на них густо-густо, до самого верха и далеко вглубь трепыхались чёрно-пепельные тени с полыхающими голубым глазницами. Шелест голосов трескучим пожаром обрушился с разных сторон.

– Наг…

– Наконец-то…

– Дейна…

– …любовь дурна…

– … ну тебя…

Сколько их здесь? Ссадаши почувствовал, как широко распахиваются глаза и открывается рот. Сотни?

– Милый…

– Ну не смущайте его. Он же ещё совсем невинное дитя.

Ощутив губы духа на затылке, Ссадаши впал в ещё большую оторопь, продолжая смотреть на… бескрайние ряды родичей Дейны.

– Не стесняйся, – Исхедиар выпустил его из своих объятий и прошёл вперёд. – Нам нужно отпраздновать появление у нас ещё одного ребёнка.

– Привыкай.

Ссадаши вздрогнул, когда невозмутимый граф Риан ободряюще похлопал его по предплечью тяжёлой рукой. Взгляд у тестя был проникновенно-понимающим, а в голосе мелькнуло сочувствие.

– Добро пожаловать в семью.

[1]Рвеширѐд – Тёмный дух, более известный среди населения княжеств Шаашидаш и Дейдеро. Есть десятки песен, в которых рассказывается о его любви к богине Оото̀н – божеству далёких морских островов. Согласно легендам, любовь смягчила его злодейскую натуру, но на самом деле мечущемуся от неразделённой любви духу было просто не до захвата мира. А через пару тысячелетий, когда он всё же добился взаимности, нервов на масштабные каверзы уже не осталось. Пакостить же по мелочи ниже его достоинства.

[2] «Из одной кожи сделаны», «В одной коже ползают» – аналог «Два сапога пара».