Достойные моих гор

Глава I

«Безумие охватило мою душу!»

Человек Сорок Восьмого года в своем стремлении к золоту был довольно робким ухажером. У него мало общего с получившим широкую известность близким родственником, представителем Сорок Девятого года, н все-таки во многих отношениях он представляет собой намного более интересную или по крайнеи мере чистую личность. Саттер, Марш, Вальехо, Бидуэлл, Ларкин, Хартнелл, Робинсон совершали походы в горы, но де лали это нерешительно, оставались там недолго, и никто из них не добыл там золота на сколько-нибудь значительную сумму. Конечно, ранние поселенцы прибыли в Калифорнию не ради золота, хотя можно ли оправдать человека, поленившегося подобрать эту квинтэссенцию богатства, когда от него только и требуется, что очистить ее карманным ножом?

Джон Саттер и Джеймс Маршалл попытались хранить в тайне свое открытие, причем Саттер заручился обещанием рабочих в Коломе остаться там на шесть недель и наладить работу лесопильни. Он также попросил их помалкивать о золоте. Долгое

йремя рабочие считали, что эти несколько самородков оказались в реке случайно. Они продолжали заниматься своим делом. Исключение составил •юный Генри Биглер. В воскресенье он взял ружье, якобы собираясь на охоту, но, скрывшись с глаз товарищей, принялся искать золото. К следующему воскресенью он набрал уже целую унцию, а в день рождения Вашингтона, несмотря на метель, отправился на «охоту» н откопал самородок. Когда он, мокрый и промерзший, вернулся на лесопильню, товарищи потребовали у него объяснений. Биглер развязал узел на подоле рубашки и высыпал на грубые доски стола золота на 22 доллара и 50 центов. Он также признался, что написал о находке мормонам, работающим на мельнице у Саттера.

В отношении сохранения тайны Биглер оказался намного сдержаннее своего хозяина, поскольку еще 10 февраля - всего через тринадцать дней после прибытия Маршалла в форт с пакетиком золота - преисполненный энтузиазма Саттер писал Вальехо: «Мною открыты золотые россыпн, которые в соответствии с проведенными нами экспериментами являются необычайно богатыми».

Марнано Вальехо не нужно было просить о сохранении тайны. Подобно большинству калифорннйцев, он с самого начала знал, что находка золота - вещь чрезвычайно опасная.

Следуя примеру русских из форта Росс, Саттер приобрел у индейцев, живущих вокруг Коломы, трехлетнюю лицензию на их земли. Всего две подобных сделки и были занесены в анналы Дальнего Запада. И если Саттер указал ложные причины для получения лицензии, то сделал он это не из желания прибрать к рукам все золото, а потому, что ему действительно требовалось еще несколько недель для окончания работ на мельнице и лесопильне.

Работники лесопильни, получающие кормежку и зарабатывающие примерно по доллару в день, благодаря находке Бпглера обнаружили, что могут при помощи карманных ножей добывать из Американской реки в десять-двад- цать раз больший заработок. II все же пи один человек не нарушил данного Саттсру обещания проработать шесть недель, необходимых для завершения строительства лесопильни: для поисков золота они исполь.ювалн свободное от работы время.

Генри Биглер в письме к мормонам на мельницу просил их не разглашать тайну и просто наведаться к нему. Левн

Файфилд, Уилфред Хадсон п Сидии Уиллис приглашение приняли. Ковыряясь в нанесенном песке и гравии примерно там, где Маршалл впервые увидел блеск золота, они нашли несколько самородков. Эти три члена мормонского батальона, проделавшие сорок шесть миль специально ради золота, должны по праву считаться первыми представителями Сорок Восьмого года.

Па обратном пути они обследовали песчаный перекат примерно на полпути к Саттеру и обнаружили золото, лежащее под очень тонким слоем песка. Это место впоследствии получит название Остров мормонов, и другие золотоискатели добудут здесь позже целые состояния.

И тут одновременно произошло два события, вызвавшие распространение известий о золоте: Джекоб Уиттмер, возчик, прибывший в Колому с возом провизии и строительных материалов, услышал от одного из сыновей Веймара: «А мы нашли там, наверху, золото».

Когда Уиттмер принялся высмеивать это сообщение, миссис Веймар в подтверждение правдивости слов сыпа подарила ему самородок приличных размеров.

В это же время Джон Саттер послал мормона Чарлза Беннета в Монтерей к губернатору Калифорнии полковнику Р. Б. Мейзону для регистрации полученной у индейцев лицензии. Беннету было приказано молчать о находке золота, но, когда он повстречался с геологами, занятыми поисками угля у Маунт-Диабло в окрестностях ранчо Марша, ем» показалось необычайно забавным, что люди роются здесь в поисках угля, когда по всей Американской реке рассыпано золото. Бсннет не удержался и достал свой мешочек с золотым песком и самородками, чтобы убедить недоверчивых искателей угля.

Джекоб Уиттмер, вернувшись в форт Саттера, отправился в магазин, открытый в одной из пристроек Сэмюэ- лом Брэннепом, заказал бутылку брэнди и в качестве платы выложил на прилавок подарок миссис Веймар. Партнер Брэннена Джордж Смит послал за Брэннепом. Они не поверили, что этот камешек - золотой самородок, подобно тому, как искатели угля отказались поверить Бепиету. У Джекоба Уиттмера пе оставалось ничего иного, как обратиться к капитапу Джону Саттеру.

Саттер не мог отрицать подлинности лежавшего на полке самородка и подтвердил факт открытия. Это было 15 февраля 1848 года. В тот же день Чарлз Беннет прибыл в Сан-Франциско и показывал золото веем желающим. Ему никто не верил, за исключением Айзека Хамфри, бывшего золотоискателя из Джорджии. Хамфри тут же купил себе кирку, лопату, тазик, материалы для постройки лотка и отправился в полном одиночестве за сто пятьдесят миль в Колому - первый человек Исхода.

Не было никаких разумных оснований для волпепия в. Сан-Франциско в связи со слухами об открытии золота в далекой Сьерра-Неваде. С 1846 года, когда Фремонт заклепал ржавые пушки Пресидио, забытое богом селение выросло до двухсот домов. Здесь имелись две вполне приличные по размерам гостиницы, две пристани, склады, двенадцать лавок, некоторые из которых представляли внолпе солидные фирмы на Западе и в Гонолулу. Здесь имелась бильярдная и боулинг. 1 марта 1848 года в «Стар» было опубликовано объявление, что требуется учитель, а 5 марта при публичной распродаже земельных участков в городской черте, несмотря на вполпе солидную цепу - 22 доллара и 50 центов, объявилось пятьдесят два покупателя. Сан-Франциско вполпе мог стать великим городом па Тихоокеанском побережье, центром торговли с восгочными районами, Европой и Востоком. «Калифорниеп» сообщила о находке золота 15 марта, а «Стар» - 18-го, но в спокойных топах и на последней странице.

Теперь, почти два месяца спустя после открытия, лесопильня Маршалла была завершена; примерно 20 марта первые бревна были распилены на доски. Рабочие взяли расчет и занялись старательством.

Внезапно империя Джона Саттера стала рушиться: всо рабочие с мельницы, постройка которой обошлась в 30 ООО долларов, тоже отказались работать и двинулись в горы. Кожевенники из мастерской форта заразились золотой лихорадкой и бросили две тысячи шкур, которые сгнили, так и необработанные. Напятые на длительный срок индейцы проявили восхитительпую выдержку и оставались, пока не убрали урожай в сорок тысяч бушелей зерна. После этого они тихо растворились в ночи, а скошенный хлеб пропал под горячими солнечными лучами, потому что некому было обмолотить его, как, впрочем, некому было теперь выделывать обувь, шляпы, бочки, одеяла и массу других предметов, которые производились у Саттера.

U Зак. M 14G3 ICI

Таким образом, Саттер, благодаря которому было открыто золото, поставил также и рабочую силу для официального начала золотой лихорадки.

Ход событий ускорил Сэмюэл Брэннен. Получив все, что можно, от мормонов, а затем воспользовавшись помощью ребят из батальона на золотых россыпях, Сэм отошел от «Святых последнего дня», которые в ответ на это вторично отлучили его. Умный делец с большой склонностью к авантюрам, беззастенчивый комбинатор, Брэннен ворвался в Сан-Франциско 12 мая и, разъезжая верхом по улицам, размахивал шляпой и выкрикивал во всю силу своих легких: «Золото! Золото! Золото с Американской реки!»

Разыгранный пм спектакль наэлектризовал город, всего два месяца назад невозмутимо взиравший на мешочек с золотом Бенпета.

Матросы в гавани покидали суда, вслед за пими шли и их капитаны. Доктора бросали своих пациентов, суды! - просителей, мэр и советники города - горожан… большинство которых тоже покинуло свои насиженные места. Смелое начинание - маленькую школу - пришлось закрыть. Обе газеты перестали выходить из-за отсутствия наборщиков, закрылись и лавки, так как не было ни продавцов, ни покупателей. Солдаты покидали свои посты, с тем чтобы уже никогда не вернуться; в гостишшах не было пи прислуги, пи постояльцев; фермеры отправлялись в горы, бросая на произвол судьбы засеянные поля. Имущество, столь ценимое всего несколько дней назад, спускалось за полцены и не паходпло покупателей. Спустя несколько дней город стал выглядеть как после чумы: в нем осталась только четвертая часть мужского населения.

Монтерей с появлением первого золота опустел настолько, что, по словам преподобного Уолтера Колтона: «Генерал армии Соединенных Штатов, командующий войсками, и алькальд Монтерея встретил мепя на задымленной кухне, где он сам молол кофе, чистил лук и разделывал селедку».

Командующий Тихоокеанской эскадрон коммодор Томас Джонс, который в 1842 году так нерасчетливо захватил Мопгерей, обнаружил, что у него нет достаточного количества моряков для захвата острова Каталина.

Матросы, покипувшие суда, жертвуя причитающимся им за четыре года службы жалованьем, испытывали, по- видимому, то чувство, которое описал человек, охваченный золотой лихорадкой. «Безумие охватило мою душу; дома было слишком тесно, и вскоре я оказался на улице в поисках необходимого снаряжения Перед моим взором повсюду вставали груды золота; мраморные замки, ослепляющие рзгляд своей роскошью, тысячи рабов, склоняющихся передо мною, мириады невинных прелестпиц, оспаривающих- друг у друга мою любовь… были любимыми мотивами моего воспаленного воображепия. Ротшильды и Асторы казались мне жалкими бедняками. Короче говоря, у меня был жесточайший приступ золотой лихорадки».

Как только мешки с золотом стали прибывать с гор, город опустел. Сопома, которая только что получила статус города и территория которой была разделена на участки для городской застройки, «потеряла две трети своих жителей. Большинство домов опустело, все работы прекратились, и здесь, как и повсюду, невозможно пайти плотника, столяра или кузнеца и вообще ни одного человека, который согласился бы выполнить какую-нибудь работу»

Томас О. Ларкин писал из Сан-Хосе, что здесь «у каждого приступ золотой или желтой лихорадки. Девять десятых лавочников, ремесленников и поденщиков отправились в Сакраменто».

Луис Перальта, стареющий калнфорниец, получивший во владение огромные наделы земли, включающие современные города Беркли, Окленд и Аламеду, отказался поддаться всеобщей панике. Он говорил: «Сыновья мои, господь дал это золото американцам. Если бы он пожелал, чтобы оно было нашим, он дал бы его нам. Поэтому пе ходите за ним, а предоставьте это другим. Обрабатывайте свои поля и собирайте урожаи - это будет вашей богатейшей золотой россыпью, ибо для поддержания жизпи всем необходима пища».

???? 11•

Мариано Вальехо приехал верхом в Колому, понаблюдал за тем, как другие с успехом добывают золото, отыскал и сам в чисто научных интересах несколько крупинок, а затем поскакал сбратно в Соному, чтобы никогда уже не возвращаться па золотые разработки. Калифорнийские семьи из Сан-Луис-Обиспо на юге тоже не поддались всеобщей панике; они остались на своих землях и в течение года, как и предсказывал Луис Перальта своим сыновьям,