Эффект Грэхема

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

ДЖИДЖИ

День Дружбо-благодарения

— Я собрала вас сегодня вечером, потому что у меня есть секрет, которым я хочу поделиться, — я объявляю.

— Я думала, мы собрались здесь на День дружбо-благодарения, — отвечает Диана с усмешкой. Она лежит на ярко-бордовом коврике в своей гостиной, обхватив обе ноги руками для растяжки в позе йоги.

— Ну, это еще одна причина, — поправляю я.

Мы с Майей собрались у Дианы на дружеский День благодарения за день до настоящего праздника. Это наш единственный шанс потусоваться, прежде чем мы все разъедемся по домам. Мы с Дианой обе из Массачусетса, хотя дом ее семьи находится прямо на границе с Вермонтом. Отец Майи находится на Мальте на своем посольском посту, но ее мать встречается с ней на Манхэттене на праздничные выходные.

У меня был соблазн пригласить Райдера к себе домой, но это... пугающий шаг. Кажется, еще слишком рано. Кроме того, я подозреваю, что он бы наотрез отказался. Не уверена, что стала бы его винить. Мой отец все это время только допрашивал бы его. К тому же, я даже не сказала своим родителям, что мы с Райдером вместе, и я была бы не прочь отложить этот разговор еще на некоторое время. Никто в моей жизни не знает, кроме Майи, Дианы и Уилла Ларсена. Я не говорила даже своим товарищам по команде.

Я не люблю скрываться, но идея объявить всему миру, что я встречаюсь с Люком Райдером... вызывает беспокойство. Особенно когда мои собственные чувства по этому поводу продолжают оставаться в беспорядке.

— Итак, что за секрет? — Спрашивает Майя, отрывая взгляд от телефона. Последние десять минут она просматривала сделанную ею фотографию нашего идеально накрытого стола в обеденном уголке Дианы, готовясь опубликовать ее в социальных сетях.

— Думаю, что я эксгибиционистка.

Диана встает со своей растяжки и поджимает губы.

— Я тебе не верю.

Майя кивает.

— Согласна.

Я свирепо смотрю на них.

— Вы даже не выслышали, почему я так думаю!

— Прекрасно. Мы будем судить, — говорит Майя. — Представьте ваши доказательства, адвокат.

Я поднимаю ноги и сажусь, скрестив их, на диван с цветочным рисунком, который выглядит так, словно ему самое место в викторианской гостиной. Квартира, которую Диана унаследовала от своей покойной тети Дженнифер, была обставлена всей мебелью ее тети. Стиль декора Дженнифер — это то, что я люблю называть шиком из благотворительного магазина. Это совсем не похоже на квартиру студентки колледжа. В нем есть причудливая атмосфера старой леди-кошатницы, и все же Диана в своих шортах и укороченном топе Брайар Чир странно вписывается в него.

От аромата, доносящегося с кухни, у меня урчит в животе. Вместо того чтобы готовить индейку всего на трех человек, мы выбрали курицу-гриль, которая запекается в духовке. Я ничего не ела с момента утренней раскатки, и умираю с голоду.

Я использую свое самое профессиональное выражение лица и начинаю со вступительного слова.

— Доказательство А: я занималась оральным сексом в библиотеке еще в октябре. Ну, в учебной комнате.

Майя приподнимает бровь.

— Дверь открыта или закрыта?

— Закрыта. — Я ухмыляюсь ей. — Но, как я уже потом тебе рассказывала, за дверью был его друг Шейн. Практически участвовал.

Брови Дианы взлетают вверх.

— Что? Я не слышала эту часть. Объясни его участие.

— Ну, он нас прикрывал. Но он все слышал и в какой-то момент сказал мне кончить.

— Ладно, это горячо, — смягчается впечатленная Диана. — Ну, за исключением того факта, что это был Шейн Линдли.

— Что не так с Шейном? — Я протестую, усмехаясь ее мрачному выражению лица. — Он горячий.

— Мне все равно. Он официально в моем дерьмовом списке. Чувак уже переспал с тремя моими товарищами по команде в этом году, и это не предел. Последняя, Одри, так сильно влюбилась в него, что, когда он ее бросил, она была так расстроена и начала падать буквально во время тренировки. Чуть не сломала свою чертову лодыжку. — Диана взмахивает своим платиновым хвостиком. — Скажи этому парню, чтобы он оставил команду поддержки в покое. Мы пытаемся выиграть национальные.

Я хихикаю.

— Я передам.

— Какие у тебя еще доказательства? — Спрашивает Майя, нетерпеливо жестикулируя.

— Доказательство Б: секс в сауне. Туда мог войти кто угодно, — торопливо продолжаю я, когда они обе, похоже, готовы возразить.

Диана пожимает плечами.

— Все занимаются сексом в сауне. Там ты не ходишь по краю. Но библиотека — вполне приемлемый довод. Я принимаю ее в качестве доказательств.

— У меня никогда не было секса в сауне, — говорит Майя.

— Ты многое упускаешь, — говорю я ей. — Хорошо. Доказательство В: он трахнул меня пальцами в опере. — Я бросаю на них самодовольный взгляд. — Это было на сто процентов публично. Прямо в ложе.

— О, он был в ложе, ладно, — растягивает слова Майя.

Диана воет.

— Мило.

— А теперь, вчера, доказательство Г: я отсосала ему в машине за Малоуном, — говорю я, называя спортивный бар в городе.

Теперь, когда Иствуд и Брайар открыто общаются, они постоянно куда-нибудь ходят, и Малоун — их любимое место сбора. Уитни, Ками и я встретились с ними там вчера, чтобы немного выпить, где Камила наконец осуществила свою мечту и ушла домой с Беккетом Данном.

— Хорошо. На самом деле я очень впечатлена всем этим, — откровенно говорит Майя. — Это на тебя не похоже.

— Очень, — соглашается Диана.

— В том-то и дело, я не думаю, что это правда. Я думаю, это очень похоже на меня. Я просто не осознавала этого.

Майя ухмыляется.

— Значит, капитан вражеской команды Иствуда заставил тебя понять, что тебе нравится публичный секс.

— Я думаю, да, возможно, так оно и было.

Как будто моя сексуальная жизнь — это видеоигра, а потом появляется Райдер и открывает новый уровень, помогая мне открыть для себя совершенно новую изюминку.

На самом деле, он помог мне многое узнать о себе. Например, моя склонность отказываться озвучивать свои мрачные мысли или жаловаться на свои проблемы из-за страха быть осужденной или сказать, что я не имею права жаловаться, потому что моя жизнь слишком хороша. Благодаря ему я заставляю себя глубже разобраться в том, почему я чувствую то, что чувствую, и почему я делаю то, что я делаю. Как тот факт, что я хочу чего-то, чего нет у моего отца. Медаль. Я всегда верила, что признание подобных вещей делает тебя слабым или, что еще хуже, жестоким.

Но я испытываю странное чувство легкости с тех пор, как проговорила все это.

Может быть, мне действительно было нужно найти подходящего человека, которому я могла бы это высказать.

— Кейсу было бы так неудобно из-за всех этих публичных выходок, — признаю я. — Он такой бойскаут. Иногда он не возражал против секса в машине, но я не могу представить, чтобы он заставил меня кончить в опере. Мне было бы странно даже просить его об этом.

— Но ты совершенно спокойно просишь Люка Райдера.

— Я бы попросила его о чем угодно. Я никогда, ни в малейшей степени, не беспокоюсь, что он осудит меня. Он никогда этого не делает. Он принимает меня такой, какая я есть.

Они обе уставились на меня.

— Что?

— О Боже мой. Дело не в сексе, — обвиняет Диана. Она смотрит на Майю. — Дело не в сексе.

— Не-а, — подтверждает Майя.

Я морщу лоб.

— Да, в нем. Конечно, в нем.

Диана одаривает меня странно нежной улыбкой.

— Джиджи. Ты влюблена в этого парня.

У меня отвисает челюсть.

— Нет.

Я почти зла на них за это предположение. Это застает меня врасплох, потому что у нас тут был беззаботный разговор о сексе, а они превратили это в дискуссию о глупых чувствах.

Мы с Райдером не испытываем чувств.

Так почему же ты чувствуешь весь спектр?

Иногда я действительно ненавижу этот голос в своей голове.

Прекрасно. Может быть, я чувствую некоторые вещи. Срочность. Восхищение. Голод. Замешательство. Отчаянную, необузданную потребность. Чистое, пронизывающее до костей удовлетворение.

О нет. Последние два звучат очень похожими на...

Не-а.

Я выбрасываю это из головы и прекращаю разговор, когда мои подруги снова подтрунивают надо мной по этому поводу за ужином. Позже, когда я мою посуду, а Майя вытирает стол, мой телефон вибрирует у нее под рукой. Она смотрит на экран и говорит:

— Это твоя настоящая любовь.

— О, перестань, — ворчу я.

Я вытираю руки тряпкой и подхожу прочитать текст.

РАЙДЕР:

Могу я прийти сегодня вечером? Нужно сменить обстановку.

И пару часов спустя мы в моей постели, сводим друг друга с ума. Его сильные руки блуждают по моему телу, теплые губы скользят по моей коже. Мои ладони скользят по рельефным мышцам его груди, когда я опускаюсь ниже и беру его в рот. Я медленно и глубоко сосу, пока он издает хриплые звуки одобрения, поглаживая мои волосы.

— Ты сейчас такая красивая, — бормочет он, глядя на меня сверху вниз.

Я улыбаюсь, обхватывая его толстый ствол, прежде чем отпустить его. Затем я обхватываю его в кулак и лениво двигаю им вверх-вниз, наслаждаясь тем, как его взгляд уплотняется, затуманивается.

— Почему бы тебе не подняться и не сесть на мой член. — Черты его лица искажаются от возбуждения, бедра приподнимаются, когда он пытается быстрее вжаться в мою руку.

— Тебе это так сильно нужно, да?

— Так сильно. — Он даже не шутит. Его длинное мускулистое тело дрожит на кровати.

Я сжалилась над ним и забралась наверх, чтобы оседлать, и теперь я без ума от желания. Он наполняет меня полностью. Чувство причастности, чистой правильности захлестывает меня, заставляя прижаться к его сильной груди. Я прижимаюсь к нему, желание нарастает, пока черные точки не пляшут у меня перед глазами, а мой клитор не набух и не стал горячим. Он сжимает мои бедра, когда я оседлала его.

— Блядь, Джиджи. Продолжай, детка.

Теперь я лежу на нем сверху, дико раскачиваясь.

— Мне это так нравится, — шепчу я, мои бедра полностью выходят из-под контроля. Они двигаются сами по себе.

— Вот так, — грубо поощряет Райдер. — Покажи мне, как сильно ты этого хочешь. Возьми то, что тебе нужно.

Я так и делаю. Я объезжаю его, пока он обхватывает ладонями мою грудь и сжимает, потирая большими пальцами мои соски. Я стону его имя, когда тугой узел удовольствия собирается в моем естестве.

В его глазах появляется одобрение.

— Да. Продолжай произносить мое имя. Я хочу, чтобы все в этом здании знали, кто заставляет тебя так себя чувствовать.

Этого достаточно, чтобы узел взорвался. Я падаю ему на грудь и переживаю оргазм, и все еще задыхаюсь, когда он переворачивает нас, ставя меня на колени. Одна мускулистая рука обхватывает мою грудь, удерживая меня вплотную к нему.

Он приподнимается, утыкаясь носом в мою шею, прежде чем предупреждающе выдыхает мне на ухо.

— Я кончаю.

Я стону в ответ, и он отпускает себя. Со сдавленным звуком он содрогается от освобождения, поселившегося глубоко внутри меня. Его хватка усиливается, мои груди сжимаются под его предплечьем.

Затем он проводит губами по моей шее и шепчет:

— Ты — чертова мечта.

В то время как я отчаянно пытаюсь убедить себя, что я не влюблена в него.