Этот чудесный мир. Возвращение

Приключение 13 – Потому, что ты со мной! Глава 58

(Москва. Квартира Александра Воронова. Две недели спустя)

В замочной скважине заскрежетал ключ и дверь открылась. Гостя встретил аромат затхлости и исходящих изнутри винных испарений.

- Саша, ты дома? – войдя, переспросил Геннадий Петрович. – Есть тут кто?

Ему никто не ответил. Закрыв за собой дверь, Воронов старший пошёл в гостиную, но тут же споткнулся об валяющиеся на полу бутылки из-под водки и виски.

- Ну что же, это хотя бы не «три топора», - негромко прошептал полковник, продолжив осмотр.

Зайдя на кухню, он увидел моё тело, лежащее без движения на столе со стаканом в руке. Рядом стояли несколько полупустых бутылок спиртного. Недалеко находилось блюдо с недоеденным хлебом и несколькими колечками колбасы.

– Саш, просыпайся! Подъём! – Ответом ему было ишь неразборчивое бормотание.

Отец подошёл ближе и потряс меня за плечо, но в ответ услышал лишь какое-то невнятное бормотание. - М-да! Похоже, без тяжёлой артиллерии тут не обойтись. - Он взвалил на плечо пьяное, полуживое тело и потащил в ванную. Бросив меня в ванну, он взял душевой шланг, направив его мне в лицо. – Прости, сынок, но ты сам напросился! – и включил кипяток.

(Десять минут спустя)

- Ну как, взбодрился? – переспросил отец, когда через какое-то время мне удалось самостоятельно прийти на кухню.

- Пап, ты меня что, сварить пытался? – уселся за стол я.

- Контрастный душ – лучший способ протрезветь, - спокойно ответил он, разливая по чашкам свежий кофе. – Главное, вовремя переключиться с горячей воды на холодную.

- Ну, спасибо! Мне теперь с такой красной рожей и на улицу не выйти.

- Как будто ты собирался! – Отец протянул мне чашку. – Когда последний раз из своей берлоги вылезал?

- Не помню, – негромко ответил я, прихлёбывая обжигающий напиток. – Какая разница?

- Большая! – оборвал меня его голос. – Мне звонили из института. С момента выписки, тебя так там и не видели. Ты что, хочешь вылететь?

- Плевать! Я туда больше не вернусь!

- Что значит «не вернусь?»

- А то и значит! – встал из-за стола я. – Один мой друг предложил отправиться с ним вахтой на буровую. Деньги обещают неплохие. Мне не хотелось рассказывать, чтобы лишний раз не волновать маму. Ты же знаешь, она вечно из-за всего переживает. Так что не говори ей, ладно?

- Сын, ты в своём уме?! – уставился на меня отец. – Какая к чёрту вахта?! Какая буровая?! Ты что, хочешь загубить себе жизнь?

- Мне всё равно! – Отрезал я, даже не повернувшись. – Не могу я здесь находиться, понимаешь? Не могу!

- То есть это всё из-за того случая? – Уже начал заводиться он. – Бросаешь всё под откос из-за кучки пикселей на экране! Совсем сдурел?!

- Не смей так говорить о Серас! – уже взорвался я. – Ты её даже не знал!

- Да приди уже в себя! – Тоже перешёл на крик он. – Ты вообще соображаешь, что делаешь? Развёл сопли на пустом месте! Мы с мамой тебя не так воспитывали!

- Разве? – подошёл к нему я. – Тогда вспомни-ка, кто говорил мне, что дорогих людей нужно хранить и беречь, во что бы то ни стало. Или уже забыл?

- Не передёргивай! Это другое! Она всего лишь машина! Даже не человек.

- Я любил её! Любил, понимаешь! Ты хоть представляешь, какого потерять того, кто для тебя важнее всего на свете? Вот представь, если…. если бы это была мама? Чтобы ты сделал?

- Заткнись! – Геннадий Петрович сжал кулаки. - И не смей такое говорить!

- Почему это? Давай, включи фантазию! Что будет, если мама вдруг умрёт по твоей вине?!

Отец резко, без замаха, врезал под дых, заставив меня согнуться и повалиться на пол.

– Не смей такое произносить! Будь ты хоть трижды мой сын! Не смей!

- Вот видишь! – кое-как поднявшись на ноги, глухо рассмеялся я. – А вот мне некого бить, так как во всём этом виноват я один! Понимаешь? Серас мертва! Знаешь, каково это – просыпаться каждый день, и осознавать, что это всё моя вина? - Я нетвёрдой походкой подошёл к холодильнику и достал бутылку пива. – Когда будешь уходить, дверь на ключ можешь не закрывать.

Отец несколько минут стоял молча, а потом пошёл в прихожую и стал собираться.

- Знаешь, - уже накинув куртку, зашёл накухню он, - пусть мне и неприятно видеть, как ты гробишь себя, но если это твоё решение, я его приму. Однако сперва, хочу показать тебе кое-что. Я покажу тебе иной путь и дам шанс всё исправить! Выбирай, либо и дальше оставаться тут, продолжая жалеть себя и губить своё будущее, либо отправиться со мной. Не знаю, обретёт ли твоя жизнь новый смысл, но в любомслучае ты не пожалеешь. Обещаю! На сборы у тебя три часа. Я буду ждать внизу!

Он вышел из квартиры, прикрыв за собой дверь. Я ещё какое-то время сидел один, не выпуская банку пива, так и не сделав ни одного глотка. Мы с отцом прежде так не разговаривали. Он всегда считал, что человек должен сам решать свои проблемы и отвечать за то, что сделал. Никогда раньше мне не доводилось слышать от него ничего подобного. Голова буквально опухла от вопросов. Что он имел ввиду говоря про новый смысл? Исправить всё? Как? Ясно было только одно – с бухлом надо завязывать! Я направился в ванную и начал приводить себя в порядок. Отмывшись и побрившись, ещё несколько раз ополоснулся холодной водой и принял несколько таблеток «Алказельцера», вскоре полностью придя в себя. Через три часа я спустился вниз, где у подъезда уже стояла машина отца. Стоило мне сесть, как заработал мотор, и автомобиль в полной тишине вырулил со двора.

(…)

- Куда едем-то? – уточнил я, когда мы выехали из Москвы.

- На смотрины! - коротко ответил он, явно даже не думая шутить.

- Чего?! Пап, ты что, издеваешься?!

- Ничуть! Мы едем знакомиться с моей будущей невесткой.

- Так, останови машину! – Я попытался открыть дверь, но отец только прибавил газу.

- Не советую, - всё тем же спокойным голосом добавил он. – Скорость больше ста двадцати, так что вряд ли тебе повезёт, и ты останешься жив, если рискнёшь выйти на ходу.

- Пап, что за шутки?

- Никаких шуток, - оборвал меня голос старого офицера. – Мы едем на военный аэродром под Кубинкой. Там всё и узнаешь.

- Аэродром? Так он же закрыт уже давно.

- Для обычных посещений, да, - усмехнулся Геннадий Петрович, - но у нас с тобой будет «особая» экскурсия. Тебе понравится! Просто прибереги пока свои вопросы, хорошо?

Ничего не понимая, я решил не пороть горячку и посмотреть, что же будет дальше. Поведение отца всё больше и больше удивляло, но что-то подсказывало, что он действительно хочет мне помочь. Значит нужно подождать и увидеть всё самому. Остаток пути мы ехали молча. Вскоре мы доехали до КПП аэродрома. Отец показал какое-то удостоверение и дежурный, взяв под козырёк, поднял шлагбаум. Машина въехала на территорию и остановилась у одного из ангаров. Кивком указав мне следовать за ним, папа не оборачиваясь, направился внутрь.

Мне и в детстве доводилось бывать на аэродромах, но в этот раз я реально ненадолго замер, осматривая внутренности ангара. Ни самолётов, ни техников тут не было. Помещение было абсолютно пустым, лишь у левой стены стояла какая-то надстройка. Стены же его были отделаны хромированными пластинами, под которыми явно находился какой-то теплоизоляционный материал, так как в помещении было довольно жарко. Судя по всему, данный ангар использовался, чтобы скрывать идущее снизу тепловое излучение. И уже одно это сбивало с толку. Отец подождал, когда я догоню его и нажал кнопку вызова. Двери раздвинулись, и перед нами показалась кабина лифта. Мы вошли внутрь и уже через секунду поехали вниз. Очень глубоко вниз!

- Слушай внимательно! - обратился он ко мне, даже не повернув головы. – Это спец. объект министерства обороны. Делай то же самое, что и я, и помалкивай. Если охрана хотя бы на секунду заподозрит, что ты не имеешь права тут находиться, нас обоих сначала пристрелят, а уже потом будут задавать вопросы. Ясно?

Я молча кивнул, совсем сбитый с толку.

- Отлично! Тогда возьми вот это. – Он протянул мне пластиковую карточку с моей фотографией, на которой виднелась надпись:

«Объект – 26013

Александр Воронов

Личный код – 1146

Младший научный сотрудник».

В эту минуту лифт, наконец, остановился и двери распахнулись, пропуская нас в длинный, залитый светом коридор, больше похожий на декорацию какого-нибудь космического корабля. Белоснежный стены и рассеянный свет встроенных светильников создавали ощущение потери пространства. В конце коридора виднелась стальная бронированная дверь, над которой под самым потолком висели две белые полусферы и камера видеонаблюдения. Стоило мне с отцом выйти из лифта, как тут же раздался чей-то металлический голос – «Назовите себя!» - вслед зачем полусферы раскрылись и на нас уставились дула крупнокалиберных пулемётов.

- Объект №26013, Воронов Геннадий Петрович, личный код – 1014, начальник службы внутренней безопасности, - обыденным тоном произнёс отец.

Я также повторил указанные на карточке данные, и через несколько секунд дверь отъехала в сторону, пропуская нас внутрь какой-то лаборатории. Когда мы вошли, то увидели довольно большое помещение, разделённое на несколько зон. Справа от нас находились стеклянные лабораторные боксы, в которых работали несколько человек в защитных костюмах. Слева же стояли несколько рядом рабочих столов, за которыми также находились люди в белых халатах, а чуть дальше располагался небольшой кабинет, отделённый стеклянной перегородкой, куда и направился отец.

Войдя внутрь, мы увидели сидящего за столом высокого полноватого человека в костюме, поверх которого был накинут белый халат. У него была аккуратно подстриженная седая бородка, а на носу покоились очки в толстой оправе. Почему-то мне сразу пришло в голову, что он чем-то напоминал деда мороза или Санта Клауса.

Едва заметив нас, человек расплылся в улыбке и встал из-за стола, приветствуя отца. - Какие люди! Добрый Гена-крокодил, к нам на праздник заходил!

- Да заткнись ты, листик без веточки! – рассмеялся тот, дружелюбно обняв незнакомца. – Рад тебя видеть!

- И я тебя тоже, дружище! А кто это с тобой? – Наконец обратил внимание он на меня.

- Ах, да! Знакомься, мой сын, Александр, - кивнул папа, – а это, пояснил он уже мне, - мой давний друг, Фёдор Михайлович Листьев, глава этой лаборатории.

- Добрый день! - пожал ему руку я.

- Добрый-добрый! – заулыбался в ответ тот. – Ну что же, узнаю Вороновскую породу! Так, собственно, чем могу помочь?

- Федя, мы хотели бы уточнить кое-что по поводу образцов, что я передал тебе и, если можно, увидеть их.

- Гена, ты что, совсем сдурел?! – уставился на него профессор. – Ты же знаешь, что до конца процесса никого рядом быть не должно. Учитывая все обстоятельства, я и так делаю тебе огромное одолжение. Имей совесть!

- Знаю, поэтому и прошу, как друга. Федя, всего пару минут. Это нужно не мне, - отец кивнул в мою сторону. – Понимаешь, парень загибается. Я хочу, чтобы он просто увидел её. Под мою личную ответственность. Пожалуйста!

- Эх, Гена-Гена! – покачал головой тот. – Ты меня когда-нибудь точно под монастырь подведёшь своими просьбами. Ну ладно! Чего не сделаешь для человека, спасшего тебе жизнь. Пойдёмте, но предупреждаю сразу – руками ничего не трогать!

- Само собой!

Мы вышли из кабинета и направились к ещё одной бронированной двери, располагающейся неподалёку. Листьев приложил палец к сканеру, и когда она отворилась, пропустил нас внутрь. Это была небольшая комната, посреди которой стояли две овальные стальные капсулы, к которым были подключены какие-то провода. У каждой из них имелось небольшое застеклённое смотровое окошко, через которое пробивался приглушённый свет. Больше в комнате ничего не было. Ни оборудования, ни компьютеров.

- Иди! – кивком указал мне на одну из них папа. – Нам с Федей нужно переговорить с глазу на глаз.

Я медленно подошёл к одной из капсул и заглянул внутрь, даже не предполагая, что там может быть. В следующую секунду, мне с трудом удалось сдержаться, чтобы не закричать, при виде лежавшего внутри тела.

«Какого чёрта! Как? - Метались мысли в голове при виде чёрных как смоль волос и неизменной чёлки, закрывающей левый глаз. – Это просто невозможно!»

Передо мной лежало тело девушки, наполовину погружённой в какую-то вязкую субстанцию и подключённой к аппарату искусственного дыхания. Даже при том, что лицо её было закрыто кислородной маской, сомнений быть не могло. Это была Айна! У меня чуть не подкосились ноги от неожиданности.

Взглянув на Листьева и моего отца, я понял, что они были увлечены разговором и не обращали на меня никакого внимания. Мне, с трудом переставляя ноги, удалось подойти ко второй камере. Уже предполагая, что именно смогу там увидеть, я заглянул во второе смотровое окно и тут же почувствовал подступивший к горлу ком. Всё верно! В капсуле лежала Серас!

«Откуда? Как? Что это значит?» - Голова буквально была готова взорваться от вопросов.

Отступив на шаг, я на негнущихся ногах направился к выходу, ненароком подслушав окончание разговора отца с Листьевым:

- … Прости, что ты сказал?

- На флэшках, что ты нам дал, было сохранено по два исходных файла.

- Как такое может быть?

- Это уже не ко мне вопрос, но вот что интересно. Несмотря на то, что данные относились к разным типам, установка определила их полную совместимость, так что...

- М-да, нечего сказать, обрадовал! ...

Стоило мне подойти, как они оба замолкли и повернулись ко мне.

- Ну что, - кивнул отец, - налюбовался? Имей ввиду, когда процесс завершится, их перевезут в Комаровку и им обеим понадобится ещё какое-то время на адаптацию и полное восстановление. Ты уверен, что хочешь сейчас уехать?

- Пап…я… – бессвязно начал бормотать я.

У меня на языке вертелась чёртова уйма вопросов, но мозг просто отказывался их формулировать. Если честно, потрясение было настолько велико, что мне вряд ли бы удалось понять ответы, даже если бы он дал их.

- Поговорим в машине! – Видя моё состояние, подытожил отец, развернувшись и протянув руку Листьеву. – Спасибо за помощь, Федь! Извини, что завалились к тебе вот так, без приглашения.

- Да ничего страшного! Я всё понимаю! – Ответил бодрым рукопожатием тот. – Удачи! Я позвоню, когда всё будет готово.

- Буду ждать.

Мы оба вышли из лаборатории и уже через десять минут вновь оказались в машине. Вскоре, шевроле отца выехало за ворота, и направилась обратно в Москву. В салоне было тихо. Я молча сидел, не зная, что сказать, а он видимо подбирал нужные слова, чтобы хоть как-то всё объяснить.

- Бегемот!

- Что?

- Установка, которую ты видел - биолого-генетический модулятор тканей! Сокращённо – бегемот! Если совсем простым языком – это 3D принтер, работающий с живой средой. Был создан для быстрого восстановления повреждённых тел первых лиц государства. Такой, есть только у нас и у янки, но наш лучше. Он двойной!

- Но… как?

- После того, что рассказал Александров, мне стало интересно, как именно этот таинственный шантажист хотел восстановить себя через данные на флэш-картах. Видишь ли, недавно я расследовал один очень интересный случай, так что определённые подозрения уже были.

- Расследовал? Подожди, но ты же на пенсии?

- Сынок, «бывших» у нас не бывает! - усмехнулся Геннадий Петрович и продолжил. – Примерно за полгода до твоего первого попадания в Комаровку, со мной связались некие ответственные люди и попросили провести неофициальное расследование в закрытой лаборатории. Им нужен был человек, знакомый со спецификой данной работы, но не состоявший в конторе и моя кандидатура подходила как нельзя кстати. Как ты понимаешь, это было одно из тех предложений, отказаться от которых не получится, так что я согласился. Появилась информация, что ЦРУ завербовало кого-то из персонала, и мне нужно было найти этого человека, не поднимая лишнего шума. – Отец сделал небольшую паузу, дав мне время обдумать услышанное. – Примерно через месяц, удалось определить, что «крысой» был один из младших инженеров – Кирилл Андреев. Он сливал информацию, а во время последней встречи со своим куратором получил от него флэшку с содержавшимся на ней вирусом, замаскированным под диагностическую программу, который нужно было ввести в систему, чтобы он мог её уничтожить изнутри. Его взяли с поличным, но перед этим он успел слить вирус в интернет, используя свой домашний компьютер. Ничего не напоминает?

Я посмотрел на отца, до сих пор не понимая, куда он клонит.

- Припомни-ка, какое дополнение было загружено после первого сбоя Сети.

- Про-г-грамма диагностики! – негромко прошептал я.

- Правильно. А как звали того придурка, что пытался дважды тебя угробить?

- Виктор. Виктор Руссо! И что?

- Саш, тебе явно нужно проспаться! – покачал головой отец. – Ты ведь в курсе, что Сеть сканировала весь подключаемый софт, переименовывая, исходя из его функционала?

- И?

- Господи, да включи ты уже мозг! Первые буковки имени и фамилии сложи.

- Погоди-ка, – наконец стало доходить до меня. – Ви… Рус. Вирус! То есть Виктор был той самой программой?

- Слава Богу! Дошло! – Хмыкнул папа. – Всё верно! Руссо был вирусом, который должен был уничтожить «Бегемота», но вместо этого попал в установку Леонида. Оказавшись внутри, он оценил ситуацию и принялся делать то, для чего и предназначался – разрушать её изнутри! Проблема была лишь в том, что постоянного соединения с интернетом Сеть не имела и если бы она самоуничтожилась, то вместе с ней погиб бы и сам вирус, а он этого явно не хотел. Именно поэтому ему пришлось шантажировать Овсянникова, чтобы тот помог вновь перенести данные на флэш-накопители и отправить засранца в интернет.

- Значит, всё это было только ради этого?

- Не совсем. Как это ни парадоксально, но тебя он хотел убить не меньше, чем спасти свою шкуру, так что после вашего отключения, разработал план, как вновь заманить вас обоих обратно, надеясь поквитаться. Если честно, мне в это самому не верилось до самого конца. Но после того как я отдал флэшки на проверку и выяснил, что на них находятся био-данные девушек, сразу понял, куда исчезли файлы, из-за которых ты так переживал. Вот и решил попросить Фёдора мне помочь. Всё-таки, ты - мой сын! Не мог же я тебя бросить в беде!

Я молча сидел, не зная, что сказать.

- Пап… я… - У меня просто не было слов. – Спасибо! Не знаю, что ещё сказать. Просто, спасибо тебе, я…

- Успокойся уже! - ровным голосом оборвал меня он. – Имей ввиду, говорить маме я ничего не стану, но тебе придётся объяснить ей пару моментов, понял?

Мы уже въехали в Москву и вскоре остановились у моего дома. Выйдя из машины, мы пожали на прощание руки. - Пап… слушай,… прости меня, я … честно… спасибо… Просто спасибо!

Я хотел было обнять его, но он сразу предупредил. - Полезешь обниматься – пристрелю!

- Понял, не дурак!

Мы с ним пожали руки и папа сел за руль, уже собираясь отъезжать, когда опустив окно, вдруг окликнул меня. – И ещё сынок, – завязывай бухать и берись уже за ум! Если то, что мне рассказал Леонид правда, эта девушка заслуживает самого лучшего мужа. - Он тронул машину с места и негромко добавил сам себе. – А моя внучка, самого лучшего отца!