Гарант мира для высшей расы

Глава 10

Разглядеть, что истинно, что ложно

Может только беспристрастный суд:

Осторожно с прошлым, осторожно -

Не разбейте глиняный сосуд!

Владимир Высоцкий

Лигерия. Тария

Тайгер Рин

Когда после всех перипетий дня тебя ещё и ночью выдергивают разбираться с последствиями нападения на торговое судно, то даже хочется посочувствовать несчастным пиратам, захваченным нашими пограничниками при попытке скрыться с награбленным. В моем лице ожидать пощады им точно не стоило. Не сегодня.

Я был демонически зол. Притом не только на ситуацию в целом, но и на то, что меня в принципе потревожили. Можно подумать, что все то время пока я гонял остроухих по Селебрии, здесь никто не ловил мелких и не очень подлецов на горячем? Вот только нарочный, что принес настоятельную просьбы полковника Кайна о моем появлении на допросе, настолько спешил, что даже пришлось оставить его коня в конюшне поместья, выдав подмену, поскольку он так гнал в «Русалочью лагуну», что бедная животина чуть не предстала пред судом Первых. Хотя, наверное, смешно про суд думать, вряд ли душам несчастных лошадок понравится в полях вечной охоты, куда по преданию попадают сущности оборотней после смерти.

Когда я прибыл на место, время давно перевалило за полночь и от моего хмурого вида попадающиеся навстречу редкие прохожие шарахались, словно пансионерки от матросни.

Оставив лошадь дежурному, я быстрым шагом поднялся в кабинет командующего Тарийским гарнизоном. Караульные на въезде в форт лишь отдавали честь, не требуя объяснений. За это с Кайна я ещё спрошу, и не важно что в Лигерии меня каждая собака знает в лицо и то, что сегодня тут я уже был — дисциплина и следование уставу и правилам прежде всего! От этого может зависеть жизнь и не только твоя!

Нарочный, что вернулся вместе со мной, едва успел забежать вперед, чтобы открыть двери и объявить о моем визите полковнику.

Я молча швырнул перчатки и кнут на стол напротив невозмутимо сидящего крупного, даже по меркам моей расы мужчины. Тот спокойно поднялся, приветствуя старшего по званию.

Дождавшись пока мы останемся одни и при закрытых дверях произнес раздраженно:

— Какого беса, Ларри? — я дернул на себя стул и плюхнулся вытягивая ноги, — Ну? И что вдруг такого важного могло стрястись? Мало того, что твои блохастые забыли, как по уставу принято проверять посетителей, так, похоже, и ты не в состоянии разобраться с второсортными корсарами без меня? Развел бардак…

— Спустил пар? — флегматично поинтересовался мой подчиненный. — Корсары, конечно, жалкие, не спорю, раз попались так глупо, — усмехнулся мой однокашник по Военной Академии. Ларри Кайна я знал давно, настолько, что обращение наедине на «ты» было привычным. Не скажу, что доверяю ему полностью, но одно то, что у нас с ним одинаковая нелюбовь к советнику Ленсу, роднит, почти как братьев. — И, конечно, не барское это дело генералу-то с такой мелюзгой возиться, — философски заметил он без тени юмора или издевки на лице, изощренно продолжая испытывать мое терпение, — Вот только торговец, которого они отправили на дно был прелюбопытный! И именно для тебя.

Ларри откинулся на стуле от чего тот жалобно заскрипел, принимая на спинку вес широченной спины оборотня. Он протянул руку, дернул на себя ящик стола, запустив вовнутрь пятерню и извлек оттуда кортик, который положил на стол, слегка придвинув в мою сторону.

Я пораженно застыл, словно меня заморозили, глядя на такое знакомое оружие. Я помнил его с детства, до последней царапинки на ножках. Адмиральский кортик со змеями переплетающими узором лезвие и черной головой тигра на навершии, повторяющей герб герцогов Рин.

Кортик моего отца. Тот, что должен был покоиться на недосягаемых глубинах дна вместе со славным фрегатом Лигерии «Знамя Первых», затонувшим в битве с проклятыми эльфами уже двадцать лет назад и похоронившим адмирала Рина, на тот момент второго наследника престола.

Протянул руку, чтобы точно убедиться, хотя сомнений и не было, но привычка все проверять мне никогда не изменяла. Достал клинок из ножен, оглядев со всех сторон и медленно опустил обратно на стол под внимательным взглядом лорда Кайна.

Вихрь воспоминаний, осознание, злость…

Только эмоциям нельзя позволять захлестывать. Слабость недопустима. Я разберусь. Всё тайное, как известно, рано или поздно становится явным.

Сейчас же стоит понять, кто передо мной: друг или враг. Надеюсь, что все же первое, но мне не двадцать и нужны чуть более веские причины, чем простая нелюбовь к советнику. Потому что это уже не игра. Точнее не простая игра, а та, в которой можно проиграть все. В том числе и жизнь.

— Почему, Ларри? — я смотрю в серые холодные глаза, изучающие мою реакцию.

Что мне известно об этом громиле с холодными глазами, что предпочитает говорить в основном лишь по делу, а улыбка на его лице крайне редкая гостья? На год старше, хотя и учился со мной на одном курсе. Сын графа Кайна, четвертый и не наследный, разумеется. Отличный боевой офицер, умен, исполнителен, но имеет на всё свое мнение, которое не боится высказывать, за что в свое время не раз страдал. Не богат, но свои полковничьи погоны и жалованье заслужил честно — кровью в войне с Иларийскими горцами. Так что форт Тарии принял по праву и нареканий к службе не имеет, кроме моих незначительных придирок. Не женат, впрочем, мы, мужчины-оборотни, редко вступаем в браки рано, если этого не требуют интересы политики или рода. Ларри же из большой семьи и рассчитывать ему в жизни предстояло только на себя. Особых друзей не имеет, в политику до сих пор не лез. С Ленсами не сталкивался напрямую, но насколько мне известно, те некогда перешли дорогу торговым интересам его отца, жестко осадив того, чтобы не пытался влезть в ту нишу, что уже занимал род Ленсов. Честно говоря, глубже не копал — как-то не требовалось.

— Ты хочешь понять отчего я позвал тебя, а не попытался выслужиться? — спокойно спросил лорд Кайн. Он указал рукой на оружие, что продолжало лежать между нами на столе. — Милорд Рин, — обратился он ко мне не без иронии, — Как вы думаете, сколько я проживу, если легко следуемые выводы соответствуют правде? Я ведь всего лишь дворянин, пусть и сумевший кое-чего достичь. Только я не обольщаюсь: там где речь идет о таких фигурах, как принцы крови, а ваш отец именно им и являлся, таких как я, списывают в расход без сантиментов, — развел он руками. — И если хочешь, Тайгер, в тебе я уверен, что того, кто будет тебе верен, ты защитишь и не поступишь подло, а вот в … — он мотнул головой, не желая даже в защищенном от прослушки месте произносить таких имен. — Короче, это мой выбор, если хочешь. Я с тобой.

— Мог бы просто утопить улику и жить спокойно, — произнес я, продолжая сверлить глазами собеседника.

— Мог, конечно, — кивнул Ларри. — И, признаться, соблазн был велик. Но вот знаешь, жить и дальше в стране с мыслью кто нами правит…

Мы помолчали немного.

— Хорошо, я тебя понял. И уважаю твое решение. Мою поддержку ты, разумеется, получишь. Думаю, мне не надо тебе объяснять, что пути обратно не будет.

— Я знаю тебя, генерал, и прекрасно понимаю, что ты не тот кто простит измену. Так что да, ты прав, объяснять не надо, — полковник Кайн ухмыльнулся. — У меня есть верные люди, так что, если понадоблюсь, я к твоим услугам, — он вновь перестал улыбаться и указал на кортик. — Забери это, лорд Рин, и выясни все, что должен.

— Рассказывай, что успел узнать.

Ночь была беспокойной, но к сожалению, не принесла особых плодов. К утру на площади болтались на виселице пятеро корсаров — те, кого удалось взять живыми при захвате их корабля. Увы, но кроме названия шхуны, что пиратами была пущена на дно после разграбления и убийства всего экипажа, и того, кому она принадлежала, любители чужого добра ничего не знали.

Вздернуть разбойников было делом обычным, на это мы и рассчитывали, прекрасно зная, что Ленсу, который ещё не покинул город, непременно об этом доложат. Вот только спросить о моем внезапном интересе к наведению порядка в акватории прибрежного города у него не получится, ввиду отсутствия объектов для допроса. За своих людей полковник Кайн ручался головой.

Тем более, что наша вчерашняя беседа с милордом советником Его Величества показалась, как я надеюсь, ему весьма плодотворной. Настолько, что он решил пойти мне навстречу и увести свою навязчивую доченьку в столицу. Он внял моим аргументам, что не стоит ей сейчас находиться одной в поместье жениха. Пусть нравы Лигерии не отличаются особой скромностью, но тем не менее, Каролина, как обычно, пренебрегла элементарным: не удосужилась прихватить с собою компаньонку или родственницу. Так что повод серьезный.

А уж после того, что я услышал о ее поведении, вернувшись вчера в поместье… Гали, служанка, что я приставил к нашим гостьям, поджидала меня в холле. Зная, что женщина, которая служит в нашей семье не один десяток лет, не любительница сплетен, то выслушать ее следовало. Раз ждет, значит стряслось что-то из ряда вон.

После сбивчивого и с явно разбавленными красками рассказа о попытке напасть на мальчика и хамском поведении, вышвырнуть Каролину желание было неимоверное, но здравый смысл взял верх и я поднялся к «невесте» предвкушая спектакль под названием «оскорбленная добродетель». И, конечно, угадал.

Актерских способностей Кары хватило на бледный вид и почти нетронутый ужин. Впрочем, что-что, а отсутствие аппетита она могла не изображать, ее маниакальный страх испортить фигуру был известен всем, так что отказ от еды не был признаком тяжелой душевной травмы.

Хотя мне кажется, что в ее семействе травму нанести кому-либо можно только ударив по кошельку. Пожалуй, это их самое уязвимое место. Ради денег Ленсы были готовы на всё и всегда. И ещё власти. Но тут Каролина пока ещё котенок, но дайте срок и когти отрастут вместе с клыками.

Эффектное заламывание рук и «искренние» вздохи по поводу «бедного мальчика», которому просто необходимо суровое воспитание, например, в Гетене — школе для сирот или оказавшихся ненужными родителям-оборотням пацанов, где готовили солдат для армии Его Величества. Разница только в том, что при всем невезении этих детей, калек среди них не было — они бы просто не выжили. То, что в последние годы все больше лигерийцев теряли своего зверя, или просто однажды не возвращались в человеческую ипостась тщательно замалчивалось. Но речь сейчас не о том.

Глядя на эту безусловно красивую, но с отталкивающим содержимым девицу, напоминающую бутыль из под драгоценного вина внутри которой кислая брага, лишь по цвету похожая на оригинал, я поражался, что когда-то, получив приказ короля, ещё подумал, что это далеко не худший вариант. Признаться, в тот момент мне было все равно и я даже отмахивался от слов Рихара, говорившего, что леди Ленс являет яркий пример того, когда заявленное не соответствует содержимому.

Сейчас же хотелось обернуться и вцепиться зубами в ее загривок, чтобы встряхнуть и швырнуть в угол, где и оставить рыдать о своей судьбе уже по действительно серьезному поводу. Наши звери сильны и мы всегда их хорошо контролировали. Тигры рода Рин никогда не тронут самку, кроме единственного исключения: мы защищаем свои пары и детенышей. Так что Кара просто не думает, (впрочем, чему я удивляюсь?), что ходит по тонкому льду. За Дарелла я порву любого.

Но пока нельзя. Горячая голова осталась там, в молодости. Нет, я не чувствую себя старой развалиной, да это и смешно в мои годы, но потери близких и те многочисленные войны, что мне довелось пройти, не могли не наложить отпечаток.

Тигр умеет ждать. И он своего дождется.

Поэтому запихиваем желания куда подальше и прерываем поток жалоб и лести.

— Завтра сюда прибудет твой отец и ты отправишься с ним с Мелетию. Так надо, Кара, и мы с лордом Ленсом так решили. Увидимся на празднике Осени, — я видел поджатые в гневе губы и пустил в ход ещё один аргумент, — Скоро полнолуние, а ты приехала без сопровождения, хотя прекрасно знала, что я тебя не приглашал. Я вряд ли здесь останусь, если ты на это рассчитывала, у меня служба, леди! — я не без удовольствия буквально слышал, как рушится чей-то план. Идиотка! Одним Первым известно, о чем думал ее папаша. Ведь не в жизнь не поверю, что она здесь без его ведома, чтобы там советник мне не плел. Или и вправду считает эту змеищу такой неотразимой? Ну, или меня тупым солдафоном, что спит и видит, как бы раздвинуть ей ноги. Так она всегда не прочь сама. Вот только не со мной, увольте. Тут у нее ничего не вышло, и рассчитывать на то, что в звериной ипостаси инстинкты возьмут верх — наивно. Не с моим тигром! — Так что подумай хорошенько, дорогая, — добавил я, — в поместье я не единственный оборотень, а ты свободная самка, без защиты родни и даже не удосужившаяся взять с собой повязанную кровью и клятвами охрану. А терпеть чужой запах на своей невесте — уволь, — недобро ухмыльнулся ей так, что Каролина побледнела. Нет, ее верность меня не волновала бы, если угроза брака не была вполне реальной. А в этом случае терпеть чужих мужиков в постели пусть нелюбимой и ненужной, но все же жены, я не готов. Увы, мы собственники, даже в случае навязанных отношений.

Дальнейшую истерику я уже не слушал, отправившись на ужин с сыном и нашими гостьями, столь любезно не отказавшимися разделить трапезу с Дареллом. Эта новость приятно согрела на миг. Жизнь все же странная штука… Никогда не знаешь от кого получишь удар в спину, порой это твои друзья или те, кому ты доверял. А вот девочки, которых ты должен считать врагами, внезапно ведут себя благороднее твоих соотечественниц.

Выходка лира Тамиша просто грозила добить мое терпение. Вспылил, конечно, но старый оборотень перешел все границы. Просто так такое поведение оставлять было нельзя. Хотя сын расстроился не на шутку. Вот только слово сказано и повода оставить лира на месте гувернера я не видел.

Вот только сейчас, поспав в офицерской казарме всего несколько часов, я вновь мчал в поместье и испытывал странное, давно позабытое чувство предвкушения.

Маленькая эльфийская княжна Элариэль. Странная, совершенно непохожая на своих соплеменниц. Наверное в этом все дело: тощенькие остроухие девицы не вызывали во мне ничего, кроме напоминания, что мы враги. Впрочем, не скажу, что представительницы моего вида повергали в трепет — оборотницы хороши, но хищная грация заводит лишь в постели. И нет, я не пренебрегал желаниями плоти, в конце концов я взрослый и здоровый мужчина. Вот только наши женщины часто весьма агрессивны и вспыльчивы. Жизнь с кошкой — вечная борьба. Доля независимости у каждой в крови и только парность, что выпадает далеко не каждому, гармонизирует отношения. В лучшем случае союз оборотней, как когда-то у меня с Шери, матерью Дарелла — холодный договорной брак, в основе которого было хотя бы уважение. И да, секс был хорош. Но, как выяснялось, этого все же мало.

Светлейшая леди Савенаж меня удивляла. Храбрая и колючая, но при этом не злая. Несмотря на страх, запах которого невозможно было не чувствовать, вполне естественный для юной девушки, брошенной на съедение ненасытной даме имя которой Политика. Любопытная, как многие женщины, но не пасующая перед неведомым. Чего только стоит одна ее выходка с телескопом. То, что именно она вчера на рассвете наблюдала за мной, я не сомневался — отблеск оптики подзорной трубы я бы не перепутал.

Я самодовольно ухмыльнулся. То, что позволил рассмотреть все досконально, ужасно веселило. И грело самолюбие, ведь малышка смотрела долго в одну точку, пока я не выдал себя невольной улыбкой.

Вчерашний порыв позвать княжну походить под парусом для меня самого был спонтанным. Но сейчас отчего-то именно желание понаблюдать за ее метаниями и позволить ей оттачивать на мне свой острый язычок грело!

И обещало на какое-то время отключить голову от навалившихся проблем, крутившихся в мозгах — кортик отца, что был надежно спрятан в седельной сумке, не давал и шанса надолго ускользнуть от тяжелых мыслей.

Я въезжал в поместье ближе к полудню, с надеждой, что лорд Ленс уже успел забрать свою дочурку — он говорил, что желает покинуть Тарию, как можно раньше. И это была бы отличная новость.