Гарант мира для высшей расы

Глава 20

Сделай или умри

Примеряться не надо

Напрягись и сотри

В порошок все преграды

Михаил Шитов

Сегодня, в день Воина, внутри пирамиды широко раскрыты внутренние врата. Храм в надземной части поделен (а есть ещё и целый лабиринт под землей, где, собственно, и обитают жрецы и послушники), на небольшой Зал Просителей и, скрытый от прочих, ритуальный.

Вид, предстающий перед нами, кажется невозможным, потому что ожидаешь чего угодно внутри здания, тем более пройдя первый, вполне обычный зал со скромным, можно сказать даже аскетичным убранством. Увиденное действительно поражает.

Дарелл похоже забывает обо всем, останавливаясь, будто споткнулся, глядя на поляну, покрытую яркой зеленью и благоухающими цветами. А в центре этого уголка жизни, скрытого каменными сводами, вопреки всем физическим законам, течет настоящий водопад, неясно откуда берущий начало, появляясь из колышащейся дымки где-то близко от вершины пирамиды, и падая вниз чистым зеркалом, воды которого образуют внизу почти ровный круг. Маленькое озерцо, что как появляется, так и исчезает в неведомое измерение, никогда не переполняя каменный бассейн. И над этим волшебством перекинут мостик с небольшой площадкой, на которой скоро и произойдет главное событие. А мягкий свет, что сейчас льется из стен, сменят лучи поднимающегося светила Кантии, когда кажущиеся незыблемыми своды вдруг станут прозрачными, впуская блеск зари.

Оборотни, что хоть раз удостаивались чести попасть в Зал Источника главного Храма Первых, навсегда запоминали то, что видели.

Дарелл тут впервые, хотя еще недавно я был уверен, что ему никогда не переступить порога святыни нашего народа. Задумываться над причинами, отчего и почему потребовалось это унижение, которое, несомненно, нам предстоит пережить, для этого просто не было времени, да и смысла таковые раздумья не имели. Когда приходится делать вещи от тебя независящие, то следует лишь разбираться с последствиями, стараясь минимизировать потери, раз самих событий не избежать.

Вот только, стоило нам переступить порог главного зала, как тревога, жившая внутри, превратилась в колокол, который предупреждает жителей о близкой беде. И сейчас она просто захлебывалась. Потому что такого я ещё не припомню, чтобы в первом ряду стоящих полукругом для представления Источнику, оказались несколько десятков отпрысков мужского пола в возрасте на вид не превышающем четырнадцатилетие. А это может значить лишь одно: жрецы зачем-то пригласили на церемонию всех мальчиков — дворян, что уже сегодня должны предстать пред королем и Лигерийским двором, а вскорости пройти испытания в Военную Академию.

Такого не было никогда, по крайней мере я о подобном не слышал. Сюда приходили лишь отпрыски сильнейших домов, ну и их отцы. Ещё, в качестве приглашенных, могли позволить и женщинам рода посмотреть на обряд, но не участвовать. Но ближайшая к мосткам над Источником линия — всегда те, кого ждут Первые.

В основном, молодые оборотни стояли в одиночестве, то есть Первые не сочли их отцов достойными внимания. Лишь у пары ребят за спиной маячил кто-то. И всегда это оказывался известный воин или тот, кто по какой-то причине оказался, хоть и силен, но необходим Лигерии на более мирном поприще.

Храм не спешил благословлять всех детей Первых. Династия Данов, герцоги Рин и Лакот, род Годеров и ещё несколько известных в стране фамилий — остальные приходили в Храм лишь в Зал Просящих, но никогда сюда.

Я видел, как ещё сильнее выпрямил спину Дарелл, встречаясь глазами со сверстниками. Мальчишки были заметно выше и сильнее на вид. Да и выглядели старше. А по промелькнувшему на лицах некоторых презрению, стало понятно, что для них не секрет увечья сына. Родители или другие доброжелатели успели вдоволь поглумиться по этому поводу и сейчас эта стая только ждет момента, чтобы побольнее укусить того, кто по их мнению, не достоин даже рядом находиться с такими сильными оборотнями, как они. И непременно сделают это. Точнее попытаются, но не сейчас. Чуть позже, на испытаниях в Академию. Нынче разве что будет смех и радость от чужого падения…

Гадко. Не знаю отчего, но мой покойный отец никогда не приветствовал эти древние традиции, говоря мне, что слабость, конечно, достойна презрения, но не телесная.

«Презирать стоит низких духом, сын! А ещё тех, кто использует силу лишь для того, чтобы сломить тех, к кому судьба не была щедрой, ради своей выгоды. Поверь, такие бывают более неполноценными чем тот, в чьей слабой груди бьется сердце истинного тигра.»

Кто ж знал, отец, что твою науку придется практиковать на моем собственном ребенке? Но я тебе благодарен за то, что научил меня видеть мир в ином свете.

Народа всё прибавлялось и вот в зале появились основные действующие лица. Почти всё семейство Данов, во главе с Его Величеством, заняли места среди ожидающих благословения. Зрители традиционно стояли по другую сторону и сейчас вежливо, но молча приветствовали представителей правящей фамилии.

Мы с сыном, естественно, тоже отвесили неглубокие поклоны, в соответствии со вторым по по силе и значению для Лигерии родом. Встретился глазами с Рихаром и друг попытался подбодрить улыбкой меня и Дарелла.

Я удивленно поискал глазами Алекса: не мог же тот пропустить церемонию находясь в Мелетии? Такое недопустимо, да и глупо отказываться от поддержки твоего зверя предками. Я сам правда пропустил день Воина в прошлом году, но на то были причины — война не позволила оставить своих солдат надолго.

И тут я его увидел. И не одного.

— Отец, посмотри, там леди Савенаж вместе дядей Алексом, — произнес рядом Дарелл и в его голосе я услышал смесь восторга от встречи и удивление.

О да, малыш, я тоже удивлен. И кажется вновь на грани оборота… «Вместе с дядей Алексом» значит?

Белый с золотом — цвета рода Данов оттеняли яркий пурпур эльфийского наряда для церемоний дома Савенаж. Второй наследник Лигерии вел Эвелейн под руку и склонившись к ней непозволительно близко, что-то говорил очень тихо на ухо, вероятно, рассказывая о Храме. А княжна смотрела широко раскрытыми глазами только на Источник.

Братец остановился, придерживая явно пребывающую где-то в своих переживаниях от увиденного девушку, аккуратно заставляя обратить на себя внимание, и после того, как Элариэль всё же отмерла, послав ему рассеянную улыбку, указал на места для зрителей и подвел ее к стоящему там секретарю Его Величества, передавая старому оборотню заботу о гостье.

Княжна кивнула лорду Вайту и только потом окинула взглядом собравшихся, которые, кстати, пребывали в шоке от появления в Храме эльфийки. По рядам шел ропот, но тут же стих, потому что в зал вошел Верховный Жрец и кивнув, с любопытством за всем наблюдавшему Шеару, подошел прямиком к Светлейшей.

— Рад приветствовать тебя, Первородная. Первые тебя ждали, — сказал он громко, так, чтобы все слышали и не дожидаясь ответа от девушки, в своей манере, просто зашагал к помосту.

Ну да, рассвет тоже никого не будет ждать.

Брат Альд идет вперед, вслед за ним подтягиваются молчаливые старшие жрецы. Сегодня на них одеяния голубого цвета — вода и небо Кантии. А сам Верховный Жрец одет в желтое, символизируя солнце.

Жрецы образуют живой коридор до самых мостков со стороны тех, кто вступит на них для благословения.

Верховный останавливается в самом центре, напротив текущей воды и обращается к присутствующим.

— Дети Лигерии! Первые приветствуют вас в важный день для этого мира. Сегодня светило в точке равноденствия. В широтах Лигерии лишь начало сезона осени, но где-то на севере уже опали листья. Мы обласканы теплом и светом, и за это возносим хвалу Первым, выбравшим эту землю для своих детей, — он поднял руку над головой, подавая знак, и непрозрачный верх пирамиды начал светлеть и буквально на глазах становиться прозрачным, впуская в зал зарю, лучи которой попадали непосредственно на водопад, что заиграл арабесками.

По залу прошли восторженные вздохи. А я лишь переводил взгляд с Дарелла на Светлейшую, что смотрела так, словно бабочка попавшая в паутину. Она буквально не могла оторвать взора от Источника.

— Дети Лигерии! — Вновь прозвучал голос Альда. — Сегодня наша ежегодная церемония пройдет несколько иначе. День Воина — это не просто дата, а поиск и признание действительно сильных духом и зверем! Первые желают, чтобы их дети вспомнили об этом. Нынче каждый юноша, представитель дворянства Лигерии, что намерен войти в высшую военную элиту, будет проходить испытание во второй ипостаси! И Первые в этом помогут.

По залу прокатился гул, а я смотрел на сына, что побледнел, как мел. Мой же зверь рвал оковы воли, желая защитить своего котенка от несправедливости. В груди зарождался рык, подавлять который становилось все труднее.

— Итак, молодые тигры, Первые ждут! Сегодня вам выпала честь пройти к Источнику лишь после короля! Будьте достойными!

В этот момент солнечный луч достиг необходимой точки и все преобразилось. Поверхность водопада из сверкающей светом воды превратилась в гигантское зеркало и сейчас оно отражало Верховного жреца. Тот повернулся к нему и отвесил поклон. И тут же в «зеркале» вместо мужчины появился тигр-альбинос. Крупный, матерый. Я знал, что у каждого из жрецов звери именно такие.

Зверь в отражении словно жил своей жизнью, он прогнулся, потягиваясь и лениво махнув хвостом, одарил окружающих взглядом и … исчез.

А дальше на помост поднялся Шеар. И магия Источника так же, после почтения поклоном, отразила огромного и сильного, хоть и уже немолодого зверя. Но мощь и стать были на лицо.

Верховный внезапно запустил руки в зеркальную гладь, сложив их лодочкой, и протянул королю горсть с сияющей водой, которую тот принял бережно, умывая лицо. Его тигр в отражении издал беззвучный рев и тоже исчез.

А после один за другим для благословения Источником пошли молодые тигрята. Процедура была той же. Подойти, поклон, явление зверя на обозрение публике и омовение магией Первых.

Смысл в том, что после такого, контроль над зверем становился проще и мальчишки действительно могли принять вторую ипостась уже завтра, несмотря на то, что до полнолуния ещё много времени.

Ряды оборотней таяли и я видел, как побелели костяшки пальцев на набалдашнике трости, который Дар обхватил мертвой хваткой. А ещё почувствовал обжигающий взгляд.

Светлейшая Элариэль Савенаж смотрела на нас с сыном и в таких темных, совсем не эльфийских глазах, плескалось столько чувств, что внутри у меня что-то дрогнуло, срывая с поводка контроль. Внезапно стало все равно, что и кто подумает. Для меня сейчас было важным лишь мнение одной единственной женщины. Женщины, в глазах которой я видел искреннее беспокойство за Дарелла и страх… Страх за нас обоих. Незаслуженная забота, мною уж точно.

Я видел, что настала очередь сына и не раздумывая шагнул вслед за ним, под недовольные шепотки кругом и под счастливые, светящиеся злорадством, улыбки недругов.

Плевать, я обещал быть рядом. И раз кому-то приспичило отодвинуть меня подальше от трона, пусть даже унизив прилюдно, то это будет мой выбор. Я не предам того, кто мне дорог.

А ещё понял, что не смог бы обмануть эту странную, просто немыслимую веру в то, что я не могу поступить иначе, в глазах этой девочки, что сейчас глядела на нас с такой поддержкой, прижав тонкие пальчики рук к груди.

Середина помоста. Молча смотрящие на нас Верховный жрец и Шеар Дан, что так же участвовал в церемонии…

И Источник, что после почти синхронного поклона, отразил то, чего я (да и не только я) никак не мог ожидать. В зеркале Первых гордо скалился мой огромный зверь, лобастый, мощный, уверенный на тысячи процентов в своей силе и правоте, и молодой тигр-подросток, немного растерянный, озирающийся по сторонам, но крепко стоящий на ногах рядом. Черный тигр, пусть и с ясными полосами на более светлой основной шкуре. Истинный Воин, как гласило предание. В моем же окрасе тоже черные полосы были яркими, да и характер у меня не сахар, вот и нарекли в народе меня не совсем заслуженно, но здесь…

Я видел открытый в изумлении рот у Дарелла и задумчивый взгляд жреца.

Альд молча запустил ладони в водопад и подал воды сначала сыну, а после и мне. Из одной горсти.

— Первые знали, — прошелестело сверху на грани слышимости, когда я принимал омовение. — Жаль, если зверь у мальчика так и не проявится, Тайгер. Это будет большая потеря для Лигерии — Черный Тигр поистине нужен стране.

Мы спускаемся с помоста. Шепот нарастает: удивление, гнев, неприятие… Плевать. На сегодня мы избежали позора. Моя репутация того, кто поступает часто не по правилам, но всегда во славу Лигерии, пока покрывает нарушение церемонии, что я позволил совершить во время ритуала.

Шеар не сказал ни слова. Он молча приветствовал тигров своих сыновей и с явным нетерпением дожидался окончания ритуала, когда все сильнейшие оборотни прошли по мосткам к Источнику.

Я хотел подойти к Элариэль, но Даны увлекли ее первой на выход.

День впереди будет долгим. И взгляд тигра Морана, что за прошедшие полтора года, которые я отсутствовал в стране, действительно заматерел, обещал мне не самый простой бой на арене. Ничего, с этим кретином уж как-нибудь справлюсь. Вот как дальше быть с сыном?

Мы уже стояли на аллее, посреди храмовой рощи.

— Милорд-отец?

Легкое, несмелое касание моей руки. Я так сильно ушел в себя, что даже не смотрел на Дарелла, просто перебирая ногами. Демоны! Ведь мальчику должно быть не по себе, после всего, что произошло. Да и будущее стало ещё туманнее.

— Слушаю, Дарелл, — я попытался смягчить голос, но зверь ещё бесновался внутри, требуя чего-то, выказывая несвойственную непокорность.

Сын отчего-то смутился, но потом вздернул по своей привычке подбородок и убедившись, что завладел моим вниманием, проговорил:

— Отец, вы только не смейтесь, — он мотнул головой, — Но, кажется, я впервые почувствовал своего зверя. Правда только на миг…

— Это же славно, — я развернулся и положил руки на плечи мальчику. — Уверен, теперь ты точно дозовешься его, Дарелл. Может оставишь попытку поступить в Академию ещё на год? Уверен, что смогу убедить Его Величество, — попытался поддержать моего храброго тигренка.

Сын замотал головой.

— Нет. Вряд ли это поможет, милорд, — он посмотрел мне в глаза. — Я не сам услышал своего тигра. Мне помогла княжна, я чувствовал ее силу…