Гарант мира для высшей расы

Глава 13

Верь в великую силу любви!..

Свято верь в ее крест побеждающий,

В ее свет, лучезарно спасающий

Мир, погрязший в грязи и крови,

Верь в великую силу любви!

Семен Надсон

Лигерия. Побережье Срединного моря

Сидеть у едва горящего костерка в этом огромном каменном мешке под звуки беснующейся где-то там, за пределами пещеры, бури, оказалось на редкость уютно. И это было странно, учитывая, как обстоятельства, так и компанию.

Мне удалось неплохо осмотреть наше прибежище и вдоволь поудивляться причудам природы, создавшей это чудо. Лорд Рин не зря назвал пещеру прибежищем пиратов. Видимо, в былые времена она таковой и являлась, судя по тому, что там, в глубине, были вырубленные в скале ниши, служившие возможно для хранения товара, а также неплохо сохранившиеся другие атрибуты, некоторые из которых пугали. Например ржавые кандалы с цепями, что были намертво вбиты костылями заканчивающимися кольцами в стену в одной из ниш. Похоже тут когда-то держали живой товар: рабство в Кантии присутствовало до сих пор в некоторых варварских странах, а нажиться на ближнем желающие находились всегда. Кое-где выдержали испытание временем настилы из досок, на которых были установлены нары.

Похоже тут не только хранилище, но и убежище. Часть пещеры, что ближе ко входу, море периодически затапливало, хотя вода не поднималась высоко, судя по следам на стенах, но каменная полка, где генерал раздобыл факелы, была предусмотрительно выдолблена в скале намного выше этого уровня.

Своды подпирали естественные колонны, камень был темный, с вкраплениями каких-то кристаллов, которые создавали неповторимый сверкающий узор при свете факела, а теперь и костра. Словно звездное небо заперли в небольшом пространстве…

Это было действительно волшебно и, несмотря на обстоятельства, я не жалела, что смогла увидеть такое.

Хотя поведение генерала слегка настораживало и уж точно удивляло. Вот спрашивается: зачем ему это? Оборотни, конечно, натуры страстные — это факт известный. Но их общество держалось и держится на дисциплине, а по условию все того же Великого Договора, я, по сути, принадлежу Лигерии и распоряжаться моей судьбой может только Его Величество. Нет, мне не грозит смерть, по крайней мере не должна, но вот мое замужество обговорено. Вопрос лишь в имени супруга и что-то мне подсказывает, что его я услышу уже очень скоро.

— О чем вы так глубоко задумались, княжна? — голос лорда Рина вывел меня из этой самой задумчивости. Я сидела на каком-то ящике возле костра, в пламя которого генерал только что подбросил очередное полено. Пещера имела высокие своды и, вероятно, где-то наверху имелись некие боковые отверстия, судя по тому, что дым поднимался вверх, а не стелился по не слишком ровной поверхности пола, ища выход наружу. Да и воздух здесь не был затхлым или слишком сырым, невзирая на наличие рядом моря.

— Расскажите мне об этом месте, милорд, — мне не хотелось отвечать на его вопрос. Какое ему дело до моих мыслей? Я зябко закуталась в одеяло из овечьей шерсти, которое мне любезно выдал Тайгер.

О, я кажется впервые назвала этого оборотня по имени, пусть и мысленно. Это озарение я тут же отбросила подальше, запретив себе думать о том, что бы это могло значить. Мой визави явился от своей яхты в пещеру мокрый до нитки, но приволок довольно увесистый ящик в котором и обнаружилось теплое одеяло, бурдюк с водой, запас еды и даже бутылка с чем-то горячительным, от которого я отказалась, несмотря на то, что замерзла. Контраст между дневной жарой и резким холодом, что принесла непогода, оказался разительным. Большую часть жизни я провела в столице Селебрии и столь резкие перемены мне были почти незнакомы.

Лорд Рин же, похоже, воспринимал происходящее, как что-то естественное. Наверное, жизнь возле моря приучила к вывертам климата. Он даже не снял мокрых вещей, лишь приложился к горлышку бутылки, усмехнувшись на мое замечание о том, что это не самая здравая мысль. Вновь напомнил, что он оборотень, а сейчас не желает меня смущать, на что я, естественно, возмущенно фыркнула! Ну да, кто бы говорил! И что я там не видела? Но в золотистых глазах читалось явное понимание моих мыслей и, обиженно закусив губу, я уставилась на уже полыхающий к тому времени огонь, пожелав этому упрямому наглецу все же заработать хотя бы простуду, невзирая на звериную природу. Мне ответили, что не сомневались в моей доброте и любви к ближнему, столь свойственной нашей расе! После чего мы замолчали надолго…

Вот только буря утихать и не собиралась, а тишина между нами начинала угнетать. Тем более я не переставала ловить на себе изучающий взгляд. И вот сейчас внутренне обрадовалась, что беседа возобновилась.

Тайгер сидел прямо на камне, вытянув длинные сильные ноги и, похоже, не испытывал ни холода, ни каких-либо неудобств.

— Мой дед по материнской линии, как и мой отец, связали свою жизнь с морем, миледи, — он заговорил глядя куда-то в сторону выхода из пещеры, поставив бутыль, к которой периодически прикладывался, на каменное дно, — Дед, в честь которого я и был назван, посвятил много сил и времени тому, чтобы обезопасить Лигерию от пиратов и работорговцев, лично отлавливая и истребляя этот человеческий мусор. В одном таком сражении он и погиб, нарвавшись на засаду мстительных мерзавцев. Им это не помогло, но знаменитого грозы корсаров и преступников всех мастей не стало. Не скажу, что ему полностью удалось уничтожить бандитов, да и вряд ли пороки вообще кто-либо способен извести до конца, но дед определенно добился серьезных успехов и прожил жизнь не зря. По крайней мере, эта пещера заброшена уже более чем сотню лет назад. Её обнаружил когда-то мой отец, а для меня она стала прекрасным местом, куда можно сбежать от всего мира. Правда в последние годы я здесь не появлялся. Без Дарелла не хотелось.

Тайгер рассказывал, а я слушала его откровения в некотором недоумении. Может виной тому алкоголь, а может сама обстановка, но услышать что-то личное от генерала я, честно говоря, не ожидала. Но упоминание имени сына послужило для меня толчком начать разговор о лире Тамише. Ведь обещала мальчишке, хотя и не представляла, как приступить к этому.

— Милорд, у меня будет к вам просьба, — решилась я наконец. Лорд повернулся ко мне, словно очнулся.

— Слушаю вас, Светлейшая. Чем я могу быть полезен? — он склонил голову чуть набок, его темные волосы рассыпались по мощным плечам, и были ещё слегка влажные.

— Я бы хотела просить за лира Тамиша, — я выставила вперед ладонь, видя, как генерал нахмурился и его глаза недобро сверкнули, — Пожалуйста, выслушайте! — заговорила быстро. — Вы, конечно, вольны поступать, как привыкли, но, поверьте, я вижу, что для лорда Дарелла очень важно, чтобы его наставник остался при нем. Пожалуйста, если есть хоть какая-то возможность, не лишайте мальчика того, в ком он нуждается, — я смотрела почти с испугом, видя, что мужчина напротив сжал челюсти и вряд ли скажет мне что-то доброе. Но упрямство и чувство собственной правоты заставили продолжить.

— Зачем вам это? — прозвучало жестко. — Вы правильно заметили, что я поступаю, как привык и считаю правильным! А правильно — это если рядом с МОИМ сыном будет тот, кто отдает себе отчет в том, что говорит и делает на глазах у Дарелла и в МОЕМ доме!

Вот только мой извечный дух противоречия и природное упрямство не позволили мне сдать назад. Ярость на этого тупого солдафона, которому невдомек, что мальчик явно одинок, а у кого-то просто могут возникнуть к нему добрые чувства и желание помочь, возобладала. Даже не заметила, как привстала и подалась вперед, заговорив тоном ледяной королевы:

— Милорд, вы же сами охарактеризовали мою расу, как существ коим свойственна доброта и любовь к ближнему, — вернула я ему его саркастическую фразу. — Пытаюсь соответствовать! Ведь теперь мне точно есть у кого поучиться таким качествам, впрочем, как и воспитанию подростков. Как знать, может пригодится, коль Его Величество пожелает моего брака с кем-то из его вассалов. Или не стоит? Ведь, как я вижу, у вас не принято прощать никого. Главное ведь сказанное слово, правда? И какая разница каковы последствия для мальчика? В Лигерии неприемлемы слабости, да генерал? — я видела, как сжимаются кулаки у оборотня, но меня уже понесло.

— Вы лезете, куда не имеете права, — прорычали мне в ответ. Черт, кажется он ели сдерживается, чтобы… Не ударить? Нет, не думаю. Но явно желает схватить и возможно встряхнуть меня. Да только передо мной встала сцена с мерзавкой Каролиной, которая чувствовала свою силу перед ребенком и ПРАВОТУ, что поддерживалась ИХ обществом.

— И что? — бросила я с вызовом, — Сумеете запретить мне видеть несправедливость и не вступаться? Сумеете, наверное! Вы же победители и кто я такая, чтобы вас осуждать… — я отвернулась, почувствовав подступающие слезы от внезапной обиды и понимания непрошибаемости этого оборотня. Ведь знала, что из этого ничего не выйдет. Дура ты, Светлейшая. Всегда ей была и останешься. Тебя вот и саму выкинул собственный отец на растерзание этим зверям, как же ты собралась помогать этому мальчику? У него хотя бы есть призрачные шансы на любовь близкого человека. Пусть и тупо невидящего, как обстоят дела на самом деле.

Я резко вскочила и пошла ко входу в пещеру, на ходу снимая сандалии. Нет, я вовсе не собиралась выбираться под ливень и шквалистый ветер, просто хотелось воздуха и побыть хоть чуть-чуть подальше от Тайгера Рина. Я остановилась в нескольких шагах от проема, здесь воды было по щиколотку, которую пригнало нагонной волной. Непогода бесновалась снаружи, превращая день во внезапно наступивший вечер. Ветер порывами забрасывал сюда капли дождя, что почти не долетали до места, где я остановилась, но холодный, с резким запахом моря, воздух, охлаждал лицо и мысли. И не позволял пролиться слезам. Я тяжело дышала, пытаясь прийти в себя, и ругая на чем свет стоит себя же за импульсивность.

Не знаю, сколько я так простояла пока мне на плечи не легло теплое одеяло, что осталось валяться на полу во время моего демарша. Закуталась в так необходимое мне сейчас тепло, не оборачиваясь, и не желая смотреть в глаза одному упрямому и очень властному оборотню. И совсем не ожидала того, что Тайгер заговорит со мной. И, главное, о чем.

— Это случилось восемь лет назад. Дарелл был ещё совсем котенком… Вы знаете, леди, что первый оборот у наших детей происходит примерно лет в семь-восемь. До этого мы буквально с рук не спускаем их, боясь любой царапины и элементарных простуд.

Я поежилась, ещё плотнее стягивая края одеяла и медленно повернулась к стоящему рядом мужчине. Он не касался меня, но было ощущение, что его энергетика буквально обхватывает мое тело, мешая не то что сбежать, а просто двигаться. Я поймала его взгляд в котором сейчас не было и толики той злости и раздражения, что он испытывал совсем недавно во время нашего разговора. Он смотрел скорее устало и продолжал говорить.

— Не представлял раньше, как люди, да даже вы, эльфы, не сходите с ума, от мысли что с вашими детьми в любой момент может приключиться беда. Я это понял тогда, восемь лет назад, когда кортеж с моей женой и шестилетним сыном в сопровождении охраны не доехал до этого самого поместья в Тарии, — он замолк, словно проваливаясь вновь в то болезненное для него воспоминание.

— Что же произошло, милорд? — мой голос прозвучал надломленно. От волнения и предчувствия, что услышу сейчас что-то дико страшное. Но и не спросить я не могла, потому что отчего-то мне НУЖНО было понять этого мужчину. Как и его сына.

Генерал отмер и произнес:

— Давайте вернемся к костру. Не стоит проверять на себе насколько эльфы хорошо переносят непогоду.

Я лишь молча кивнула, понимая, что если он захочет, то сам продолжит. Настаивать бессмысленно, да и показывать свой не самый спокойный нрав лишний раз не стоит. Итак уже отличилась…

Мы вернулись к огню и я вновь заняла место на том же ящике. Тайгер предложил чего-нибудь съесть, благо он позаботился взять кое-что с собой в лодку. Я не стала спорить и не потому что была голодна, просто мне показалось, что кто-то тянет время, не желая говорить. И уже думала, что он вновь закрылся, но генерал Рин продолжил свой рассказ, когда мы неспешно съели по куску пресной лепешки с овечьим сыром, запивая водой.

— Я в ту пору оставался в Мелетии — служба не отпускала. Было лето и жара стояла примерно, как нынче. Держать в городском пекле жену и сына было просто варварством и отправить их к морю мне тогда показалось хорошей идеей. Вести о том, что карета герцогини Рин не появилась в поместье, пришли только на следующее утро и то благодаря возможности пользоваться королевской почтой, иначе я узнал бы об этом вообще спусти несколько дней, — он сжал кулаки и я увидела удлиняющиеся когти, выступившие на ещё человеческих пальцах. Мужчина старался выглядеть спокойно, но зверь в нем бесновался. — Их обнаружили всего в нескольких милях не доезжая Тарии со стороны столицы. Там дорога делает резкий поворот в непосредственной близости от обрыва, — он покачал головой. — Все, абсолютно все были мертвы, покоясь вместе с лошадьми на дне ущелья. Словно кто-то вел кортеж по невидимому мосту, а после его убрал. Потому что лошади тоже не идиоты, чтобы прыгать в пропасть. Шери — мать Дарелла, наверное, была единственной, кто попыталась хоть что-нибудь сделать, спасая единственного ребенка. Она прошла оборот прямо в карете, хотя раньше ее зверь лишь в полнолуние показывался на свет. Вот только мать в ней заставила предпринять хоть что-то. И огромное тело мертвой тигрицы, что буквально обвивало даже после гибели нашего мальчика, действительно спасло Дарелла от смерти, смягчив удар. Но не от травм. Я лично вытаскивал его изломанное тельце, пролежавшее сутки на дне пропасти. И потом выхаживал… Вот только с такими травмами оборот ему было уже не пройти, да и его зверь вообще не откликается. Видимо, испуг и боль что-то повредили в связях с нашей животной половиной, — он посмотрел на меня и сказал твердо. — Миледи Савенаж, мой сын боец! Он будет сражаться и победит, я это знаю. Он сумел встать на ноги, невзирая на боль, и стоически переносит неприятие общества к калекам. Вот только слабость в его случае особо недопустима. Никакая! И если для этого мне придется выглядеть в его глазах тираном, то так тому и быть, лишь бы он не сломался и сумел вписаться в эту жизнь.

Я смотрела на этого мужчину, видела и чувствовала его боль и попытки с ней справиться тем способом, который, в его понимании, был ему доступен. И не знала, как донести свою мысль. Наверное, я бы промолчала, малодушно решив, что по крайней мере сделала, что могла, но что-то внутри словно толкнуло меня и я вновь заговорила.

— Знаете, иногда взрослые не хотят замечать, что, пусть не во всем, но в чем-то их дети уже не нуждаются в опеке и способны сами решать, что хорошо, а что плохо. Лорд Дарелл, конечно, ещё мальчишка, — я улыбнулась и мотнула головой, — Одни его выходки чего только стоят! — Поняла, что проговорилась, но заметила, как Тайгер Рин тоже улыбнулся одними кончиками губ. Значит шалости юного наследника для него не являются секретом, просто он закрывает на многое глаза. — Вот только привязанности — это не всегда слабость, а порой наоборот — наша сила! А, возможно, и единственное, что заставляет нас открывать глаза по утрам. Дайте шанс лиру и, уверена, он более никогда вас не подведет. Лорд Дарелл объяснил мне про ту боль, что испытывает старый учитель. Я не могу его винить, ибо знаю, что значит терять…

Глаза тигра долго смотрели на меня. Я же больше не пыталась спорить или уговаривать — не видела смысла! И когда милорд Рин неожиданно произнес только одну фразу, я даже вздрогнула:

— Спасибо, княжна, я подумаю…