Гарант мира для высшей расы

Глава 8

Не знаю, какая столица:

Любая, где людям — не жить.

Девчонка, раскинувшись птицей.

Детёныша учит ходить.

А где-то зелёные Альпы.

Альпийских бубенчиков звон…

Ребёнок растёт на асфальте

И будет жестоким — как он.

Марина Цветаева

Лигерия. Тария. Поместье «Русалочья лагуна».

В Селебрии я никогда не испытывала такой жары. Пусть здесь вообще многое можно было подшить к летописи моей жизни с пометкой «впервые». Солнце давно перевалило полуденный рубеж, и пусть стены поместья неплохо хранили своих обитателей от зноя, мне хотелось спрятаться под сенью сада, или ещё лучше нырнуть в морскую прохладу. Но пока я чувствовала лишь апатию, словно последние события вытянули из меня все силы.

Я бездумно глядела в окно, держа в руках книгу, которую даже не открыла, наблюдая за дрожанием поднимающихся восходящих потоков воздуха. Марево подрагивало в солнечных лучах, даже слегка искажая картину мира. Яркие краски южной зелени плыли, порождая иллюзию нереальности, словно я вижу сон. Вот только проснуться не удается. А хотелось бы.

Не представляю каково сейчас в городах. Говорят, пекло тут почти три месяца в году. Правда настолько тяжко бывает редко. Видимо нам особо повезло.

Безумные оборотни… Милосердная, вот смотрю на садовника, что невозмутимо идет куда-то с большими ножницами и ножовкой, и ужасаюсь. Да, определенно с этими зверями совладать кому-либо не судьба. Достаточно того, что я вижу, чтобы это понять — они выживут там, где мы, считающие себя высшей расой, зачахнем. Впрочем, старшей крови, конечно, бояться нечего, вот только нас, истинных, мало. Очень мало.

Мысли тянутся также медленно, как этот бесконечный день. Пустые…Не хочу думать о чем-то важном лично для меня. Не сейчас.

Гали появляется ближе к закату — не знаю, только ли сегодня обитатели поместья будут есть столь поздно. Может все же и у этих монстров проблемы с аппетитом в жару? Впрочем, нам вежливо предлагали еду, но, как вы понимаете, сложно заставить себя что-либо съесть в такую погоду.

Она склоняется в привычном поклоне:

— Миледи, ужин будет подан через час в малой столовой. Слуги вас проводят.

— Спасибо, Гали, — отмираю я, поворачиваясь к служанке. Она не спешит уходить, — Что-то ещё?

— Да, госпожа. Леди Ленс просила ее извинить, ей нездоровится и она будет ужинать у себя.

— Гали, прошу вас, передайте ей наши с леди Норией сожаления по этому поводу, — ответила я формально, в душе же возликовав.

Какое счастье, что после сцены представшей перед нами с утра, милейшая Каролина не возжелала явиться к столу, видимо, лелея свои обиды и готовя речь к прибытию незабвенного жениха, чтобы расписать душевные страдания от нанесенной ей раны юным сыном хозяина. Наверняка. И если генерал поверит и встанет на сторону невесты, то, право слово, я не представляю, какие действия тогда мне следует предпринять, чтобы убраться подальше из этого дома.

Благословенная Эйле, вот о чем я думаю? Какое мне в сущности дело до того, как поступает с собственным сыном и своей жизнью один мерзкий оборотень?

Правильно! Никакое! Своих проблем хватает…

Но, что ж так гадко-то? Эта изломанная фигура мальчика со взрослыми не по-детски глазами и упрямо поджатыми губами на лице, буквально стоит перед глазами.

То что слухи в поместье распространяются быстрее птиц, это я поняла. Оборотница-служанка как-то странно посматривала на нас, словно желая ещё что-то сказать или спросить, но не решалась, нарочито медленно смахивая несуществующую пыль с каминной полки в нашей гостиной. Явно тянула время, не желая уходить.

Я понаблюдала за странным поведением женщины, ещё с утра казавшейся мне неприступной скалой, и спросила сама, желая понять причины, видя, что она никак не может собраться с духом:

— Гали, вас что-то тревожит и вы не решаетесь заговорить?

Оборотница мгновенно оставила свое бесполезное занятие и обернулась ко мне, опуская глаза. Но потом гордо выпрямила спину, словно готовилась к битве и заговорила:

— Светлейшая, лорд Дарелл Рин просил узнать у вас, не станете ли вы возражать против его присутствия за столом? — в ее глазах промелькнуло что-то странное. Я же почувствовала будто прохожу какую-то проверку, вот только в толк никак не могла взять с чего такой странный вопрос, да ещё заданный после столь долгой нерешительности. Гадать глупо и играть словами не зная какой реакции от тебя ждут и почему — нелепо. И я сочла здравым спросить напрямую:

— Гали, а почему я, собственно, должна возражать против? Юный лорд Рин ведь сын хозяина и это его дом, мы же здесь всего лишь гости, — я смотрела в упор на служанку. А та внезапно нахмурилась и покрутила головой, словно сбрасывая наваждение:

— Простите, миледи, не думала, что вы не знаете… — она склонила голову, явно не желая продолжать или не понимая, что сказать.

— Не знаю чего? — проговорила я спокойно, но вся эта история меня уже изрядно начала злить. Плохо, когда ты чего-то не понимаешь, но ещё хуже, когда тебе не спешат это пояснять, особенно во враждебном к тебе мире. — Гали, соблаговолите объяснить, в чем дело. Мы ведь и вправду тут чужие, а я бы не хотела невольно нарушить какие-либо традиции по незнанию, или оскорбить по неведению!

— Простите, миледи, — Гали непроизвольно сделала шаг назад, вновь опуская глаза. — Юный лорд не должен был ставить вас в неловкое положение… Вы ведь княжна… Просто, наверное, ему показалось…

Я усилием воли пыталась успокоиться и не высказаться жестко. Да, я всегда была более вспыльчивой, по сравнению с другими представителями моего народа, но держать себя в руках все же надо. Рука Нории мягко опустилась мне на плечо и слегка сжала в жесте поддержки. Я подняла на нее глаза и встретившись взглядом, почувствовала, что успокаиваюсь.

— Гали, поясните пожалуйста, отчего и как присутствие лорда Рина может оказаться неловким для моей госпожи? — пришла мне на помощь валире, понимая, что этот странный диалог не приведет к чему-то конструктивному. — Лорд Дарелл показался нам со Светлейшей приятным молодым человеком и, уверяю, ни миледи, ни я, мы не видим ничего скверного в его компании, — действительно, мы обсуждали мальчика с моей хранительницей и сказанное было чистой правдой.

— Правда? — женщина подняла на нас глаза, словно ждала подвоха. Она стиснула край форменного передника, а потом посмотрела в упор именно на меня, — Миледи, простите меня, — вздохнула она. — Вы, наверное и вправду не понимаете… Это Лигерия. Здесь не терпят слабости. Она простительна чужакам и низшему сословию, но не высшим оборотням. Лорд Дарелл калека — этого не скрыть. Слабые отпрыски не нужны, они исключаются из рода. Нет, не смотрите с таким ужасом, никто из не убивает, просто статус у них ниже, чем у простолюдинов… Это наш хозяин делает все, чтобы молодого лорда продолжали считать его наследником, понимаете? Лорд Рин все ещё надеется, что сын восстановится, — она замолчала, словно испугалась, что сказала лишнее.

Я же пыталась уложить в голове этот расклад. Нет, у нас тоже встречались ущербные и искалеченные, но все зависело от самого эльфа. И уж точно его не поражали в правах, лишь основываясь на том, ходит кто-то с помощью трости или вовсе прикован к креслу. Пусть и наши тела непременно восстанавливались, не так быстро, как у оборотней при принятии второй ипостаси, но все же. Да и шрамы оставались.

Нет, мы иные. Пускать посторонних в свой замкнутый мирок дети Эйле не любят, и тоже блюдут чистоту крови, делясь на большой и малый круг, и жестокости в нашем мире хоть отбавляй, но вот так, подвергать остракизму лишь за физическую неполноценность, идущую явно не от ущербности крови? Злая улыбка прошлась по моим губам от горького воспоминания. Ну да, зато стоило пустить слух, что раз я непохожа на родителей и мои способности к управлению землей не желали проявляться почти до совершеннолетия, то лишь авторитет моего отца удерживал старших от прямых оскорблений.

Ничто не ново под небом Кантии, лишь имеет свои небольшие особенности…

Догадка, что не давала мне покоя с утра, осенила наконец. Да, действительно, наверняка это единственное, что могло привести к таким последствиям.

— Милорд Дарелл не может пройти оборот? И с ним случилась беда?

— Это так, Светлейшая, — ответила Гали. — Простите, я не могу рассказать вам большего, — она покачала головой, — Вы просто не поняли, то что было бы очевидно для любого в Лигерии: молодой хозяин потерял своего зверя. Извините, я говорила милорду, что он поставит вас в неловкое положение…

Это было сказано с такой горечью.

Я переглянулась с Норией, та лишь согласна опустила ресницы, поняв меня без слов. Посмотрела вновь на служанку, которая явно была неравнодушна к мальчишке:

— Мисс Гали, передайте лорду Дареллу, что мы с валире Айле будем рады разделить с ним пищу.

В столовую спускалась, чувствуя иголки оценивающих взглядов слуг и охраны. Словно сейчас наше с Норией пребывание в этом доме делилось на два этапа. Я пока не понимала этот мир, но несправедливость ненавидела с детства, хлебнув ее сполна. И то, что моя телохранительница молча поддержала мой порыв, говорило для меня о многом. Пусть и последствий своего решения я не совсем пока понимала, но чувствовала, что это не добавит мне очков в глазах местной знати.

Плевать, мне не нужна их любовь, а быть странной мне не привыкать.

Зала была освещена розовыми лучами заката. Тяжелые светлые шторы, что днем прикрывали окна от прямого солнца теперь были распахнуты, открывая вид на море — помещение столовой, куда нас сопроводили, находилось на верхнем этаже крыла усадьбы и обзор берега был неплохим.

Стол был накрыт на четыре персоны. За ним уже сидел юный хозяин и тот самый пожилой оборотень с военной выправкой, в котором я угадала гувернера мальчика. Мужчины тут же поднялись, приветствуя нас.

— Светлейшая княжна Элариэль Савенаж и леди Нория Айли, — объявил нас старик дворецкий, словно на большом приеме, избежав тем самым неловкости того, что официально нас никто не представил.

— Доброго вечера, миледи! — отвесил поклон Дарелл, смотря на нас с некоторым напряжением и затаенной надеждой. — Я — лорд Дарелл Рин, а это мой наставник, лир Тамиш.

— Счастлив быть вам представленным, миледи, — произнес оборотень густым басом и поклонился.

— Здравствуйте, милорд Рин, — улыбнулась я мальчику, — приятно познакомиться, лир, — кивнула гувернеру и опустилась на отодвинутый слугой стул. — Спасибо, что составите нам компанию.

— Это честь для нас, леди, — заявил юный лорд, я же с трудом удержала лицо, чтобы не отпугнуть его смехом, так торжественно в исполнении юноши это прозвучало.

На ужин подали морскую рыбу под белым соусом и легкий салат. От вина я отказалась — вообще редко пью алкоголь, особенно после милой истории, что произошла со мной лет в девятнадцать. Когда дорогой старший братец подлил мне в вино настойку сока кеулы — мило, правда? И это на приеме! Почему бы не выставить нелюбимую сестру в неподобающем виде? И если бы не Маэль, то, боюсь, весь Светлый двор вскоре бы судачил о несдержанности юной княжны. Но друг сумел меня отвлечь и увести вовремя из зала под надуманным предлогом. И даже долго пытался рассказывать семейному лекарю о том, что сок мощнейшего афродизиака попал в мой бокал ну совершенно случайно. Вот просто упал с полки фиал, разбился и брызги каким-то чудом угодили именно ко мне в бокал, — то есть нес откровенный бред, при этом обеими руками удерживая меня от того, чтобы я не пыталась на нем виснуть. Благо у лекаря хватило ума не лезть в игры старшего дома и нашлось противоядие. Одна Эйле знает, что было бы, если на месте сына советника оказался кто-то другой. Но с тех самых пор, больше пары осторожных глотков я себе не позволяю, даже в одиночестве — страх засел где-то внутри, не желая отпускать.

— Леди, как вы переносите нынешнюю жару? Знаю, что в Селебрии климат помягче, — завел беседу на нейтральную тему лир Тамиш, разбивая молчание, когда первый голод был утолен.

— Спасибо, лир, неплохо переносим, — ответила я. — И действительно, мне трудно припомнить такой зной в Селебрии. Разве что в самой южной части полуострова да и то в самый разгар лета, — поддержала я разговор.

— Селебрия ведь очень красивая, леди? — тут же подхватил лорд Дарелл.

— Для меня она самая прекрасная, милорд, пусть я и мало что видела собственными глазами, кроме родной страны, но в библиотеке моего отца есть чудесные книги, а так же имеются географические шары и мне довелось познакомиться с природой многих уголков Кантии.

Эти шары — дивные артефакты, что были очень редкими, ведь маг тратил уйму сил на создание такой красоты, запечатлевая в шар точный образ места, которое хотел запомнить. После достаточно было коснуться двумя руками поверхности и ты словно оказывался в другом мире, повторяющем во всех подробностях и объеме все до мельчайших деталей. Полный эффект присутствия и лишь от вложенной силы мага зависело насколько большой кусочек иного пространства ты увидишь. Воистину бесценное застывшее чудо!

— Правда? — мальчишка чуть не подпрыгнул от восторга, а его глаза загорелись любопытством, — Я видел однажды географический шар в библиотеке дома Его Высочества Рихара. Это был подарок подземников — город Монтоя! — гордо заявил он.

— Ух-ты! Знаменитая столица подгорной страны! — искренне восхитилась я. — У нас такого не было. Зато были ваши знаменитые лигерийские водопады, что берут начало в тех самых горах Ранты, где начинаются владения подземного народа. А ещё Синтейя — город пустынников с из высоченными башнями, упирающимися в небеса.

— Ну да, подземники же наши соседи, — покивал головой Дарелл. — А про Синтейю я лишь читал, — в его голосе звучала досада. — Леди Савенаж, а вы мне расскажете легенду о сердце Эйле? — внезапно попросил он и я даже чуть не прикусила язык.

Так вот что тебя волнует? Хотелось глубоко вздохнуть. Да, когда с тобой случается беда, начинаешь искать рецепты избавления даже в чуде, пусть этого самого чуда дождаться не могли уже сотня поколений. Прости, милый, но такие увечья не под силы даже нашим лекарям. Мы лишь природники и умеем лечить травами, минералами и немного подправляем потоки силы, чтобы тело справилось само. С тобой, как я уже успела рассмотреть, все скверно и очень-очень давно. Печально…

— Мне казалось это вовсе не секрет, милорд, — улыбнулась я ему немного грустно. — Боюсь, я вряд ли вам смогу поведать что-то новое.

— Но ведь вы же истинная? Старшая кровь… Неужели ничего? — подросток хмурился.

— Милорд Рин, не стоит настаивать, если леди говорит, что это всего лишь старая сказка, — наставник неожиданно резко попытался отвлечь своего подопечного.

— Я не говорила, что это лишь сказка, — покачала я головой. — Просто вряд ли могу добавить что-то к легенде, которою знает, пожалуй, каждый. Но, мне не сложно, — пожала я плечами. — Когда-то народы Кантии жили в мире и согласии, но случилось нечто непоправимое. Жаль, но история не донесла о том ничего определенного. Наши предки чем-то сильно расстроили Благословенную и ее благородная душа не выдержала. Сердце распалось на частички и разлетелось по свету, а существа населяющие наш мир с тех пор борются друг с другом и страдают душой и телом. Увы, как исправить ущерб, нам неизвестно. Но мой народ верит, что однажды разбитое сердце Эйле соберется вновь и Милосердная вернет свое благословение. И тогда старшая кровь снова будет оберегать всех существ, без исключения. Исцеляя души и направляя, как это было в те времена, о которых ныне не помнят даже горы.

— Ну, конечно, эльфы всегда мечтали править, — неожиданно зло выпалил сдержанный до сих пор лир. — Оставьте, Светлейшая, не забивайте юноше голову. А вам, милорд, пора взрослеть.

Мальчик мгновенно превратился в колючего ежика и уже собирался возразить лиру Тамишу. Богиня, кажется я вновь забылась где я. Ненависть никуда не делась, она лишь притаилась, сдерживаемая волей хозяина. Мы — эльфы, они — оборотни! И никакие Договоры не заставят исчезнуть в одно мгновение то, что накапливалось веками.

Я не хотела ссор, и даже дала себе слово, что умерю свою гордость, особенно после утренней сцены. Опустила руки, чтобы не выдать, как нервно сжались мои пальцы.

— Вы ведь военный, лир, я не ошиблась? — внезапно вмешалась в назревающий конфликт Нория.

— Все в прошлом, леди Айли, — пророкотал оборотень, но я заметила, как он напрягся.

— Воевали против моего народа? — спросила Нори очень мягко, почти мурлыкая, но я-то знала, какая дикая ярость сейчас скрывалась за этой томностью. Заметила, как подобрался юный лорд, словно теперь готовился защищать своего наставника, хотя только что собирался с ним спорить.

— В прошлую компанию, миледи. Еще под знаменами нашего покойного короля, деда герцога Рина, — ответил лир с явной гордостью и вызовом, глядя на нас.

Я же бросила предупреждающий взгляд моей валире, улыбнулась и произнесла спокойно.

— Да, это была длительная и безуспешная война, не так ли, лир? — я с мнимым равнодушием отложила вилку, которую успела вновь взять в руки и по старой привычке укрылась за почти нетронутым бокалом с ягодным освежающим напитком. — Но, уже тогда ресурсы Селебрии были истощены, так что нынче генералу Рину победить не составило большого труда. Поправьте, если я ошиблась, разве это эльфы пришли к дверям вашего дома? За последнее столетие Селебрия лишь оборонялась.

— Последнее столетие? Да вы всегда мечтали нас уничтожить! — выдержки лиру явно не хватало, как и здравого смысла. Седовласый оборотень побагровел и подался вперед в мою сторону, буквально нависнув над столом, я заметила, как Нория превратилась в натянутую струну, готовая вмиг сорваться и от огромного лигерийца не осталось бы и мокрого места, я уверена. Дарелл тоже кажется понял, что его наставник перешел все пределы, он уставился на меня и еле заметно покачал головой в немой просьбе прекратить все это. Я уже потянулась к Нории, чтобы не доводить до открытого конфликта…

— Побойтесь вашу Эйле, миледи! Да остроухих давно надо было проучить! Жаль наш король оказался…

— Довольно, Тамиш!

Окрик прозвучал настолько неожиданно и резко, что лир вздрогнул и уставился на генерала, который словно материализовался за моей спиной.

«Тихо подкрался, словно кот!» — тут же выдал мой внутренний голос. Я повернулась к мужчине и с удивлением поняла, что тот взбешен почище не слишком умного наставника Дарелла. Золотистую радужку звериных глаз сейчас затапливал зрачок и я невольно уставилась в эту пропасть, погружаясь, словно в бездну.

— Лир Тамиш, вы уволены, — голос Тайгера Рина вновь звучал ровно, но сила и власть буквально окутывали его, отчего даже мне хотелось поежиться, — Соблаговолите покинуть поместье уже завтра. Расчет вы получите у управляющего. А сейчас прошу вас удалиться. Я не желаю, чтобы вы показывали дурной пример поведения моему сыну.

В наступившей полной тишине генерал следил, как старый оборотень молча отвесил поклон и вышел на негнущихся ногах, не пытаясь оправдываться или возражать.

— Отец? Пожалуйста, не увольняй лира Тамиша, — очень тихо произнес юноша.

— Дарелл, иди к себе, с тобой у меня будет отдельная беседа, — произнесено было спокойно, но мальчик, который по уже не раз замеченной мной привычке, поджал упрямо губы, гордо подняв голову вышел из-за стола, помогая себе при подъеме упором о край столешницы.

— Доброго заката и следом безмятежной ночи, леди, — юный лорд Рин нарочито медленно поклонился нам с Норией и мы пожелали ему того же. — Доброй ночи, отец.

Я подавила в себе неуместное желание вмешаться, лишь проводила взглядом удаляющуюся фигуру, опирающуюся на трость.

— Леди, я вынужден просить у вас прощения за поведение лира Тамиша и моего сына. Больше подобного не должно повториться, — генерал устало опустился на свободный стул ровно напротив меня. Тут же появился слуга и сменил посуду и приборы. Рин жестом указал, что ничего не хочет, лишь налил сам себе вина в бокал.

— Не стоит извиняться, лорд. К тому же лорд Дарелл точно не сделал ничего нам дурного, — проговорила я отчего-то не в силах отвести взгляд от буквально серого от усталости лица мужчины. Красивый, демоны его подери, настоящий хищник. «А обнаженный-то ещё лучше! Ты ведь всё рассмотрела!» — вновь подсказал ехидный внутренний голос. Цыкнула на болтливого советчика, едва не покраснев от таких неуместных мыслей и сосредоточилась на ответе, — Это ваш дом и ваша жизнь. Нас тут скоро не будет и мне действительно жаль, что мы прибавляем вам забот, — я увидела ухмылку на его губах.

— Миледи, вы шутите? Или действительно думаете, что я не понимаю, что вы прибыли во враждебную страну не по доброй воле, пусть и своим решением? — он покачал головой. — У меня нет и не было желания усложнять вам жизнь. И в моем доме я более никому это не позволю.

Я лишь молча кивнула, не желая вступать в дискуссию — что-то в последнее время у меня это не слишком хорошо получается. Отложила салфетку и произнесла поднимаясь.

— Пожалуй, нам пора удалиться, с вашего позволения. Благодарю за ужин.

Нория и Лорд Рин поднялись одновременно со мной. Раскланялись, согласно этикету и мы с валире уже направились к выходу, когда меня заставил обернуться неожиданный вопрос генерала.

— Вы когда-нибудь ходили под парусом?

— Что, простите? — наши глаза встретились. Оборотень стоял небрежно опираясь одной рукой о спинку стула. Кроме легкой сорочки и с широким поясом шоссов, обтягивающих мощные ноги в высоких сапогах, нынче на мужчине ничего не было. Сейчас он смотрел немного лукаво, словно был уверен, что я опять испугаюсь.

— Морская прогулка на небольшой яхте, княжна. Я вас приглашаю завтра. В море жара почти не донимает, — произнес почти вкрадчиво и мне послышался какой-то невысказанный подтекст.

— А как же ваша невеста, генерал? — вопрос слетел с губ прежде чем я подумала. Бесы, почему в присутствии этого мужчины я постоянно выдаю не то, что требуется? Все же его харизма подавляет. Понимаю почему так боятся Черного Тигра.

— Боюсь, леди Ленс нас покидает. Ее отец прибыл в Тарию и уже утром отправится вместе с дочерью в столицу, — ответ прозвучал холодно, — Так что вы ответите?

— Буду рада сменить обстановку, лорд, — моё упрямство вновь победило здравый смысл.