Гарант мира для высшей расы

Глава 25. 1

Прислушайся… Тебя в ночи зову

И на рассвете мыслями встречаю

Не отпускаю… И не провожаю

Как первый луч, в руках своих держу!

Ты слышишь… Я Тебя зову…

Л.С.

Лигерия. Мелетия.

Разговор с Норией меня не просто расстроил, он всколыхнул в душе застарелый налет горечи, который я старалась не трогать уже давно.

Наверное, невольно позавидовала ей, хотя ее судьба и была не самой легкой. А ещё разозлилась. Отказываться от пары, всё равно, что добровольно делать себя калекой. Моя упрямая телохранительница похоже не понимает этого, углубившись в свои страхи и переживания.

Благородное самопожертвование. Ах, если бы! Скорее убийство души, притом не только своей, но и Рихара.

Единственный — это больше чем любовь. Гораздо больше. Это родство на глубинном уровне. Сила, объединяющая в целое. А ещё привязанность способная дарить чувство защиты, в первую очередь от одиночества. Истинные, говорят, даже мир видят иначе.

Пока они вместе.

Как от такого отказаться, когда сама твоя суть при потере превращается в ледяной панцирь, из которого уже никогда не пробьются ростки? Мой отец стал похож на сложный, отлаженный механизм, примерно такой, как умели изготавливать подземники для различных работ. Он, правда, ещё и мыслит, достаточно неплохо справляется с делами, плетет интриги и ведет расчеты политических выгод. Вот только нежность испытывать разучился, исчезла любовь к детям и близким.

Врагам такого не пожелаешь.

Алекс и Рихар явились за нами почти одновременно. Я вышла к ним первой, так как была давно готова, а звать свою хранительницу не видела смысла: она точно уже была в курсе кто явился и не торопилась, не чувствуя опасности от этих мужчин, по крайней мере для меня.

Алекс подозрительно посматривал на упрямо поджавшего губы рыжего бастарда, который сменил парадный китель на камзол, в отличие от брата. Но третий наследник был погружен в свои мысли и даже меня приветствовал несколько рассеянно. Ровно до момента появления Нории.

Преображение. Никакое иное слово не приходит на ум. Еще мгновение назад пребывающий в плену своих явно не самых веселых дум, Рихар словно вспыхнул светом изнутри. Он шагнул навстречу девушке, что замерла у входа. На лице ее отражалась борьба с внутренними страхами. Мужчина же нахмурился на миг, считывая эмоции Нори, и тут же заговорил, не давая ей возможности ускользнуть.

— Леди Айли, позвольте сопровождать вас на церемонию посвященную Дню Воина. Вы ведь окажите мне эту честь? — он ловко подставил ей локоть и девушка, что по складу характера и своему призванию всегда могла жестко отказать любому, если это требовалось, сейчас лишь бросила в мою сторону затравленный взгляд, словно говоря, «видишь, я ведь тебе обещала», и позволила себя увести, не проронив ни слова.

Черти и бесы, это было бы забавно, если бы я так не переживала за эту парочку. Ну уж нет, окончательно напортачить я им не позволю.

— Прошу вас, княжна, — Алекс с улыбкой подал мне руку, предлагая проследовать вперед, обойдя слегка притормозившую парочку. Все же любовь любовью, но Нори помнила, что должна быть моей тенью. Пусть Его Величество и гарантировал, что во дворце уж точно мне нечего бояться.

— Они ведь истинные, да? Я не ошибся? — очень тихо спросил Алекс. И в его голосе было… Я недоверчиво посмотрела на блистательного красавца.

— Мой лорд, зависть плохое чувство, — усмехнулась я, — Вам ли страдать, при такой популярности у дам? — я вздернула насмешливо бровь.

Он и не думал отпираться, пожав плечами.

— Это совсем иное, моя прекрасная леди, — вздохнул он. — И разве дети Эйле не мечтают о своей второй половинке?

— Мечтают, — не стала отрицать очевидное. — У эльфов пары в приоритете. Порой даже браки рушились от внезапного притяжения связи, — покачала головой, вспоминая историю своей семьи. — А что обретение единственной значит для вас, оборотней? — задала я тот самый вопрос, что взволновал сразу, как только я поняла, что происходит и с кем. — Рихар ведь принц.

— Ах, вы об этом, — Алекс задумался, а я ждала ответа с некоторым замиранием сердца, словно от него зависела не только судьба моей строптивой хранительницы.

Мы уже спустились с лестницы, что вела в нашу башню и второй наследник уверенно вел меня куда-то вглубь Твердыни. Нам навстречу попадались спешащие слуги, что вежливо отвешивали поклоны и уносились по своим делам. И, конечно, везде было полно охраны — молчаливой, одетой в парадные мундиры и зорко следящей за порядком. Коридоры сменяли лестницы, а интерьеры становились всё богаче. И, наконец, Алекс заговорил, словно только вспомнил, что его о чем-то спрашивали.

— Для Рихара вряд ли будут проблемы, миледи. Хотя бы потому, что он, к великой радости, ещё не женат. Для оборотней институт брака, не то чтобы свят, но традиции и правила наследования, особенно у дворян, требуют соблюдения неких приличий, хотя бы видимых.

— То есть у вас браки не распадаются, если появляется пара? — спросила озадаченно.

— Видите ли, леди Элариэль, я сейчас пытался вспомнить хоть один случай обретения истинной после обряда в Храме и мне этого не удалось. Скандалы по разрыву помолвок были — это да, — Алекс нахмурился. — Знаете, мне никогда не приходилось задумываться на эти темы. Но, возможно, мудрые родители не зря дают своим детям изрядный срок, чтобы у тех был шанс на счастье. А что касаемо сословной разницы — так это воля Первых! Да и вряд ли у кого получится сопротивляться притяжению, — улыбнулся второй наследник, — Так что не переживайте за свою компаньонку. К тому же я хорошо знаю Рихара — этот, если вцепился, уже не отпустит.

Я согласна кивнула. Что-то царапнуло меня в том, о чем говорил Алекс, но мысль ещё не оформилась, а разговор пора было сворачивать, ведь мы уже явно подходили к залу приемов. Здесь появилось слишком много посторонних ушей, лишнее внимание ни к чему.

Бросила взгляд через плечо на наших голубков, которые вовсе не выглядели счастливыми. Благая, если эта глупая девица в ближайшее время не поговорит со своим единственным, то изведутся оба. И меня заодно измучают. Я ещё сама не поняла, отчего во мне появилась уверенность, что проблема Нории не то чтобы надумана, но точно не остановит этого рыжего. Что-то в нем самом просто кричало о том, что любое сопротивление обречено. Я посмотрела на Алекса и с грустью подумала, что легкая зависть коснулась и моего сердца — меня ведь скоро отдадут в чьи-то руки…

Постаралась отогнать эти мысли. Мы уже входили в помпезный зал, пробираясь между чинно ожидающими своего короля придворными и приглашенной знатью. Алекс тихонько рассказывал о том как будет проходить эта часть празднования Дня Воина, я слушала в пол уха, держа спину прямой под прожигающими взглядами, многие из которых не несли волн дружелюбия. Мне, конечно, не привыкать, не далее как сегодня в Храме, я уже успела испытать весь спектр эмоций от местного общества. Машинально попыталась отстраниться от происходящего, вспоминая, что тут будет Дарелл и ему понадобится дружеская поддержка. И его отец… Кстати, вот и они.

Это был удар. Даже представить себе не могла, что взгляд может быть подобен цунами, которые изредка рождаются в глубинах Срединного моря, и мчатся к берегу, снося своей мощью прибрежную полосу, оставляя после лишь хаос. А может это был смерч, что иссушает поля и выкорчевывает деревья, разрушая прежнее навсегда. Неважно. То, что происходило сейчас, затягивало и пугало своей неотвратимостью, обещая манящее и одновременно страшное — перемены.

Тайгер Рин, Кровавый генерал Лигерии, Черный Тигр, Картский палач и герцог вражеской по отношению к родной Селебрии страны… И тот, кто сейчасзвал меня, молча прося и требуя принять его душу, взамен отдав свою. И прежде чем моя разумная часть указала мне по пунктам, отчего всё это неприемлемо и обречено, моё сердце выкрикнуло:

«Мой! Бери и никогда не отпускай!»

И гореть мне в огне нижнего мира, если в этот же миг он не отозвался сладким, как весенний первый нектар, эхом:

«Моя!»

Мир качнулся. Замер лишь на миг, и вновь обрушил на нас реальность, утягивая в омут чужого праздника с сотнями лиц. Милосердная, какое же всё это теперь лишнее!

Хочу к нему!

Но нельзя. Не сейчас. Да, я знаю это, знаю.

Иди, мой тигр, защищай своего тигренка! Я ведь его уже тоже полюбила.

Ещё на миг задержаться глазами, ловя отголоски чувств…

И удариться, как об стену, о неприглядную действительность.

— Позволь предложить руку, дитя Эйле, я провожу тебя к твоему месту на этом праздновании, — протянутая ладонь и проникающий взгляд светлых и затягивающих в какую-то иную вселенную глаз Верховного жреца Храма Первых. И несколько двусмысленная трактовка простой фразы.

Понимала ведь, что добрый брат Альд не оставит меня в покое. Он словно почуявший кровь оголодавший хищник, вставший на след… Хотя, почему «словно хищник»? Они тут все и есть настоящие звери. Вопрос лишь зачем конкретно я потребовалась здесь, в Лигерии? Но, кажется, мне это, наконец, разъяснят. Правда уже не уверена, что действительно жажду всё узнать.

Алекс тоже не рад явлению служителя Храма, но отступает, немного виновато глядя на меня. Конечно же, я подаю руку и произношу вежливые слова:

— Благодарю, брат Альд.

«Кому как не вам знать куда следует поставить гаранта мира!» — так и рвутся с губ слова, удерживаемые лишь здравым смыслом. Бесконечные качели из эмоций, что буквально довели до головокружения, почти заставили сказать это вслух. Спасибо выдержке и воспитанию — они всегда встают достойной преградой на пути невзгод. А что-то мне подсказывает, что это внимание Храма не сулит мне ничего хорошего.

Тонкие губы жреца изгибаются в легкой улыбке, но глаза остаются холодными. Меня медленно ведут вперед и я с удивлением начинаю понимать, куда конкретно желает поставить меня брат Альд — рядом с троном, туда, куда позволено лишь самым приближенным.

— Удивлены, как вижу, — служитель Первых склоняется ко мне ближе и говорит явно так, чтобы нас никто не услышал.

— Меня так легко прочитать, Верховный жрец? — я пожала слегка плечами, — Мне казалось, что место светлой княжны, пусть и заслуживает находиться к числе гостей, но явно не среди самых приближенных. — Я посмотрела на брата Альда, чьи глаза слегка потеплели, будто я сказала что-то веселое, в его понимании, и неожиданно для самой себя призналась, — Знаете, меня бы меньше удивило, если победители решили бы продемонстрировать подданным, что место заложницы где-то в дальнем углу. Уж не сочтите за обиду, или попытку оскорбить Лигерию, просто в этом есть логика, — я даже попыталась улыбнуться, сглаживая свои слова, — Вы точно не ошиблись, приведя меня сюда?

— Конечно, Светлейшая, ты права в своих рассуждениях, как дочь правителя, что проиграл войну и был вынужден отдать тебя, княжна, врагам, — жрец продолжал держать меня за руку, будто я могла сбежать и сделал паузу, словно раздумывал, что сказать дальше.

Меня все же коробила манера этого святоши говорить со всеми на «ты», словно он имеет на это право. Но вновь спасибо воспитанию — кто я такая, чтобы лезть со своими понятиями о приличиях и вежливости в чужую культуру? Молча жду пояснений, в надежде, что меня не оставят наедине с ещё одной загадкой.

— И нет, я точно знаю где тебе самое место, Первородная, — выдал он после паузы, но при этом пребывая где-то в своих мыслях. Потом вновь устремил на меня свой взгляд, — Ты ведь всё поняла у Источника, правда? Я же видел это, — это был не вопрос, а скорее уверенное утверждение.

— И что я должна была понять, уважаемый жрец? — я старалась не выдать волнения, но, подозреваю, что мне это не слишком удалось.

В это время герольды возвестили выход Шеара и праздничное действо пошло своим чередом. Но мне было не до него, я ждала с замиранием сердца объяснений. И мне их дали.

— То, что непременно почувствовала бы дочь Эйле, разумеется, — ответили мне спокойно, — Силу своей богини, — Альд смотрел вперед, будто был, как и все в зале, увлечен речью короля. Но сказанное им ложилось тяжелыми камнями мне на душу.

— Но ведь это невозможно, — прошептала я, хотя прекрасно понимала, насколько это глупо звучит. Да, там в Храме я это четко осознала — Источник нес ту же самую силу, что была в Священной роще, такую же, что я, истинная из рода Савенаж, старшая кровь, впитывала в себя с самого рождения. И это понимание испугало и ошарашило. Настолько, что я трусливо промолчала об этом даже с Норией, боясь, что она мне не поверит.