Гарант мира для высшей расы

Глава 28

В чем счастье?..

В жизненном пути

Куда твой долг велит — идти,

Врагов не знать, преград не мерить,

Любить, надеяться и — верить.

Аполлон Майков

Лигерия. Мелетия.

Тайгер Рин

Я держал в руках своё хрупкое счастье с огромными черными глазами, в отражениях которых хотелось тонуть вечно. Темная ночь великого полотна неба, что умудрялась вместить в себя весь свет.

Не поглотить, а впитать, делясь им сейчас со мною из этих бездонных и таких манящих колодцев. Свет жизни, свет её любви.

Нет, высокие слова о чувстве ещё не были произнесены вслух, для них ещё не пришло время. Да и магия парности довлела, смущая разум яркой вспышкой осознания. Мы ведь оба с Элариэль знаем о том, что чувства редко правят в привычном для нас обществе — мире высшей власти. И я вижу, что и ей признание нашей связи далось не просто. Вот только у меня больше нет не единого сомнения, что Лари именно та, что смогла бы пробиться к моему сердцу и без благословения высших сил. Да, собственно, и пробилась ещё там в Тарии, когда маленькой боевой птичкой защищала интересы Дарелла — совершенно чужого ей мальчишки, да ещё и сына генерала армии разгромившей и, по большому счету, именно подмявшей её родину под ненавистную эльфам Лигерию, как бы красиво не звучали пункты Великого Договора.

Моя гордая девочка, добрая, благородная и такая одинокая, до щемящего чувства внутри. Я ведь точно знаю о чём говорю, потому что видел это одиночество каждое утро, просто случайно бросив взгляд в зеркало.

Сейчас Лари рассказывала удивительные вещи — историю наших народов, которую предпочли забыть, как сами оборотни, так и эльфы, увлекшиеся ненавистью и кровавой борьбой.

Невозможную и при этом логичную, вполне укладывающуюся в картину мира, и даже закрывающую некоторые несоответствия, что издревле вызывали вопросы и недоумения.

Я слушал и злился. Тяжело ощущать себя всего лишь оружием, чьими руками добивались, оказывается вовсе не тех целей, что были заявлены.

Элариэль рассказала разговор со жрецом до момента, когда поединок с Мораном подошел к точке моей неминуемой гибели, если бы она не вмешалась. Мои руки сами сжали её тело, крепче прижимая к себе, поглаживая мою храбрую защитницу, хотя бы так выражая свою благодарность и нежность за спасение. Конечно, это не всё, я так надеюсь, что ещё смогу в будущем показать моей единственной всю силу моей признательности…

— Расскажи про твой дар, Лари? — попросил, прижимая ее головку к плечу, чувствуя, что рассказ дается ей непросто и пытаясь хоть так поддержать и придать уверенности. Она слегка нахмурилась и даже зябко поежилась в моих руках — явно эта тема не приносила ей удовольствия.

— Моя природная сила долго не просыпалась. Очень долго для дочери рода Савенаж. Пока мама была жива, меня всячески ограждали от нападок и по поводу моей несхожести внешней, и от упреков в том, что считалась пустышкой. Но княгиню убили, — вздохнула моя эльфийка, а я не сдержал удивления на лице, ведь общеизвестно, что мать Элариэль умерла от внезапной хвори — эльфы почти не болеют, но порой и их настигает лихорадка странной природы, которая редко, но все же уносит жизни. — Не удивляйся, Тай, так думают почти все, только это неправда. Кровь рода Савенаж надежно хранит нас от болезней, как и всех истинных, а мама тоже была Первородной, пусть и из ветви, что считалась не самой родовитой. Но это Большой круг, а значит сила, — она слегка дернула головой и я не стал ее удерживать, позволяя немного отстраниться, но не сильно, желая по прежнему ее чувствовать как можно ближе. — В общем, речь сейчас не об интригах высших родов детей Эйле, в конце концов та, что отравила мою мать получила по заслугам, но родительницу это не вернуло. Как и любовь моего отца, что попросту превратился в холодную статую. Мне кажется я даже раздражала его, напоминая о собственной трагедии, которая до сих пор гложет его душу. А придворные, да и сверстники моментально почувствовали эту беззащитность, поэтому взрослеть и отращивать шипы пришлось быстро.

Во мне вскипела обида за мою малышку. Теперь многое становилось понятнее в ее характере и таком отношении к моему мальчику — она его понимала и поддерживала от души, успев испытать далеко не самое приятное в детстве. Мне хотелось вновь прижать Лари и утешить, но она покачала головой, останавливая и быстро проговорила:

— Я уже простила отца, ведь нельзя всю жизнь лелеять обиды. В чем-то даже он мне помог, ведь вряд ли я бы стала той, кем являюсь, не случись со мной всех этих бед, — она заглянула мне в глаза, — может мы бы и не встретились, сложись всё иначе, потому что тот Светлейший князь, которого я помнила ребенком, никогда бы не отдал меня врагам, защищая даже ценой своей жизни. Меня и маму. И знаешь, сейчас перспектива не найти тебя меня действительно пугает.

Я нагнулся, целуя ее в висок и прошептал признание, грустно улыбаясь.

— Ты даже не представляешь, малыш, насколько это пугает и меня.

Её пальчики накрыли мою ладонь и нежно погладили.

— Меня это и радует, и расстраивает, грозный лигерийский генерал. Потому что не хочу быть твоей слабостью, ведь ты должен быть очень сильным, мой тигр.

— Не бойся, моя девочка, я буду, потому что мне есть ради кого, — я вложил всю уверенность в эти слова, чтобы она не сомневалась. — Рассказывай дальше.

Княжна перевела взгляд куда-то в сторону, возможно успокаивая себя видом Тии, что открывался там, сквозь завесу листвы, сейчас освещенный луной, которая сумела-таки пробиться сквозь завесу облаков и бросала бледные блики на разгулявшиеся по реке волны.

— Дар открылся, когда мне было пятнадцать. Возможно именно то, что мне всегда пиняли моей несхожестью с остальными и послужило толчком к острому нежеланию открывать странности, которые я обнаружила случайно. Ты ведь знаешь нашу эльфийскую особенность: мы — природники и от нашей силы звери, птицы и растения напитываются и растут без каких-либо особых усилий, словно хороший хозяин с утра до ночи вкладывал в них свой труд. Но вот управлять живностью мы не умеем, а я могла. Только признаваться в этом умении не спешила. Да и вообще, моя сила явно была больше, чем у прочих собратьев. Мне стоило только захотеть и сады отвечали обильным цветением и плодами. Особенно это проявлялось после каждого посещения Священной рощи. Но ненависть и зависть Светлого двора — это ещё тот яд, что может испортить жизнь, особенно когда за тебя некому заступиться. И чем старше я становилась, тем больше во мне крепло убеждение, что лучше молчать и не выделяться ещё сильнее — целее буду. Отцу я благодарна за Норию — если бы не она, боюсь, что я могла бы просто не дожить до этих лет. Только это уже всё в прошлом, — она погладила мой сжатый кулак, который я стиснул машинально. — Сейчас, мой генерал, нашлись те, кто прекрасно осведомлен о моих способностях, — вновь вздохнула она. — Брат Альд дал мне это ясно понять. Хотя, как дочь князя, я понимаю его мотивы. И вряд ли поступила бы сама иначе на месте тех, кто несет ответственность за свой народ. Суди сам… Когда Милосердная Эйле откликнулась на призыв о помощи своих созданий, она позаботилась обо всем. Род Данов, Рин и прочие сильные Первородные, что решились измениться во имя спасения своего народа, ведь действительно стали иными. Мы отличаемся во многом, с этим трудно спорить и именно это же и стало поводом к многовековой распре. Вот только кое-что нас должно было объединять, — она улыбнулась грустно и вновь заглянула мне в глаза, — Истинные пары. У каждого, Тай, у каждого!

— Серьезно? — я смотрел на Элариэль с долей удивления и недоверия. Нет, не ей, а её сведениям. Пары — это редкий подарок, о котором мечтают, но далеко не каждый находит. А тут — каждому! — Уверена, что Благая была так щедра?

— Теперь уверена, — улыбнулась Лари. — Ваши и наши пары нашлись бы, живи мы в мире и рядом. Но когда-то и Данам, и роду Савенаж не захотелось смешивать кровь. Гордыня — страшный враг! Мы разошлись по разным частям света. Чтобы встречаться только мужчинам и на поле битвы. Разве там могут быть истинные? Не удивляйся, если в ваших гарнизонах, что сейчас близко стоят у границ Селебрии уже появились такие пары. Хотя пока это не так просто, ведь у других, как и у нас с тобою, стоит барьер в голове из неприятия самой этой мысли. Но Рихар и Нори как раз подтверждают мои слова. А ещё, теперь у оборотней есть я, — Светлейшая княжна горько вздохнула.

— И как ты с этим связана? — спросил я, затаив дыхание и боясь ответа.

— Ты ведь тоже заметил, что в последние годы у ваших детей всё чаще проблемы со зверем. Как у Дарелла, например, — Лари опять смотрела куда-то вдаль, словно боялась встретиться со мной взглядом. — Я — Зовущая, Тайгер. Я подарок нашей богини таким как твой сын и та, рядом с которой любой эльф и оборотень быстрее обретут свою половину, при условии, что мою силу будет питать Источник, или Священная роща. А ещё я могу управлять зверем. Позвать его и приказать. Теперь, например, я смогу помочь Дареллу, Тай и сделаю это. Окончательное понимание моих возможностей пришло там, в Храме. Вот только у всего этого есть обратная сторона…

— Бездна… — Осознание накрыло меня не менее ярко, как в момент понимания, что Лари моя пара. Я стиснул крошечную, по сравнению со мной, эльфийку в объятиях, словно ее уже у меня отбирали. — Ты — опасна! Они боятся тебя, моя девочка, — прошептал, срывающимся на хрип голосом.

— Да, Тай, да! И я не могу в этом винить Храм. Они защищают свой народ. Если бы я попыталась открыть свой Дар раньше, наверное, мы бы не проиграли войну, но вы, оборотни, сделали бы всё, чтобы меня убить. Я — совершенное оружие против вас, хотя и сама раньше, по своей наивности, не подозревала насколько могу быть опасной. Ведь даже не представляла, что смогу управлять вашей второй ипостасью, также как простыми хищниками. А сила Источника буквально подтолкнула меня тогда, во время обряда, немного помочь Дареллу. Я боялась действовать в полную силу, чтобы себя не выдать, но всё равно Альд меня раскусил. Он ведь специально это всё устроил. Хотя, надо отдать ему должное, преследовал не только цель подтвердить, что я та, кто нужна, но и помочь твоему сыну. Говорят, истинный Черный Тигр принесет Лигерии процветание в будущем, по крайней мере эту легенду мне рассказал жрец. Ваши тигры-альбиносы издревле были отмечены Милосердной, как хранители Источника и те, кто слышит подсказки самой богини. И как появление Черного Тигра, так и приход Зовущей им был обещан.

Я зарылся пальцами в копну темных волос на голове моей маленькой и такой грозной, как оказалось, эльфочки. Ярость на судьбу и злость на интриги Храма пока преобладала над разумом и я вдыхал запах моей единственной, чтобы успокоиться, чувствуя, что она в моих руках, а не игрушка в лапах тех, кто привык думать категориями блага для народа, а не для отдельной особи.

— Так что они от тебя хотят, Лари? — наконец проговорил я.

— Я действительно гарант мира, Тайгер. Я — княжна и Зовущая, и если меня будут контролировать оборотни, то я принесу вам немалую пользу. Смогу вылечить, если можно это назвать лечением, тех, кто потерял зверя, помогу обрести пары другим… А лояльность мою обеспечить несложно. Я ведь Савенаж, и мой народ мне не безразличен. А Храм вознамерился постепенно исправить то, что было разрушено тысячи лет назад. Вам и нам нужен мир. И совместные пары, которые дадут сильное потомство. А уж оборотень родится или эльф — в такой паре, где два сильнейших в Кантии народа будут править безоговорочно всеми, не столь важно. Главное начать. Вот только меня нужно пристроить в правильные руки, — она предупреждающе сжала пальцы, которые во время этого монолога переплела с моими.

— Ты моя, Элариэль, и никакие жрецы не смогут отобрать тебя у меня, иначе, клянусь, я готов сровнять даже сам Храм с землею, — прорычал я.

— Твоя, мой ревнивец, — вернула с улыбкой мне мою же фразу про ревность девушка и прижалась ко мне доверчиво. — Я и сама не готова превратиться в тень во имя Селебрии, да простят меня предки и Благая!Онадала мне тебя, а стало быть не допуститтакойнесправедливости, — княжна повернула ко мне лицо и быстро протянула ладошки вверх, чтобы обхватить ими мою голову и прошептала горячо, — Тай, Альд обещал, что после бала Осени я уже буду соединена в Храме с тем, кто станет моим мужем. Он знает имя, но мне не назвал. Я не лезла ранее в политику, но знаю, что если я попытаюсь сбежать или навредить кому-то, то моей родине не поздоровится, и первая, кто пострадает будет Нория. Пойми, мне не угрожали, но объяснили последствия для всех и я понимаю, что вам есть чего бояться в моем лице. Что польза может быть перекрыта вредом, и только воля богини к тому, что я подарок для лишенных зверя и шанс для мира, удерживает жрецов от желания просто избавиться от меня и оставить всё, как прежде. Они надеются на моё благоразумие, а я верю, что смогу быть только с тобой! Убеди короля, умоляю, и я клянусь, что никогда не причиню зла Лигерии. Я ведь тоже хочу мира, а ещё желаю, чтобы и мои собратья нашли наконец своих истинных, прекратив скатываться к циничному разврату и бракам по расчету — этого добра я успела насмотреться при Светлом дворе вдоволь.

Элариэль была во многом права, вот только мысль оставить ее рядом с этими акулами, что уже поделили и пристроили мою девочку, как сочли нужным, претила настолько, что хотелось убивать. Конечно, я и мысли не допускал, что Шеар ее попробует у меня отнять. За нее я буду бороться, даже с целым миром. Теперь понятно стало, отчего вдруг Твердыня превратилась снова в крепость, которая словно готовится к штурму…

Внезапно ещё одна мысль посетила меня и я огляделся по сторонам, невольно включив свой слух оборотня на полную, прослушивая пространство. Но только ветер гонял волны по простору Тии и шумел в кронах деревьев.

— Лари, а где Рихар с Норией? До меня только дошло, что времени пролетело много. Да и как тебе в таком случае вообще удалось сбежать ко мне без охраны? Что-то я сомневаюсь, что наш продуманный брат Альд не позаботился, чтобы ты всегда была под присмотром и притом желательно десятка оборотней. Кстати, я заметил и наемников из числа людей. Помнится ещё удивился, с чего это вдруг гантийцы тут. Теперь понимаю, насколько тебя боятся…

— Тай, а Нори с Рихаром и нет здесь, — она скромно опустила глаза. — Ты всё правильно сказал, меня бы никто к тебе не отпустил, так что они там, — Элариэль беззаботно махнула в сторону башни, где находились ее покои. А потом лукаво улыбнулась и похлопала ресницами, — Третьему наследнику Лигерии очень надо было пообщаться с одной несговорчивой валире, а заодно прикрыть одну Первородную, которая ну о-о-чень хорошо умеет лазать по каменным кладкам стен, особенно когда темно и очень надо!

Я в неверии и с ужасом посмотрел на громаду замка, возвышающуюся на добрые полсотни метров в высоту. Окна башни, куда поселили эльфиек находились метрах в тридцати над землею. Это тебе не с третьего этажа моей усадьбы по плющу спускаться! Я схватил ее за плечи и слегка тряхнул.

— Сумасшедшая девчонка, ты смерти моей хочешь? Ты ведь могла сорваться, Лари!!

— Не-ет, не могла, — ее переливчатый, словно колокольчики, смех, тихо разнесся по павильону, — Я с детства сбегала из дома таким образом, а исполины эльфийских дубов совсем не простое препятствие, чтобы спуститься к их подножию. Алонар ведь весь парит в облаках, но мне всегда хотелось опуститься до самой земли. Так что не волнуйся, спустилась я легко, только ветер немного потрепал нервы, и вернусь тем же путем. В конце концов лучше никому не знать об этом моем таланте — кто знает, вдруг ещё пригодится? — и она сама потянулась к моим губам.

Чертовка! Настоящая эльфийская ведьма! Ну как на неё сердиться?

— Всё, мой тигр, мне пора! Я верю что ты что-нибудь придумаешь, но путь к побегу все равно оставлю, — прошептала она сама завершив сладкий поцелуй. — Я лучше умру, слышишь, чем стану причиной новых бед Селебрии или Лигерии. С нас со всех довольно!

Я втянул прохладный ночной воздух в легкие, откинув голову назад. Мир определенно не желал отдавать так просто нам в руки такое нежданное, но уже проникшее в душу счастье. Придется за него ещё повоевать, старый тигр.