История евреев в России и Польше: с древнейших времен до наших дней.Том I-III

1. Еврейские поселения на берегу Черного моря

С точки зрения древности еврейская диаспора на востоке Европы равна диаспоре на западе, хотя значительно уступает ей в географическом расширении и духовном развитии. Возможно даже, что расселение евреев на востоке Европы предшествовало их расселению на западе. Ибо Восточная Европа, начиная с Александра Македонского, принимала своих иммигрантов из древних земель эллинизированной Азии, тогда как иммиграция в Западную Европу происходила в основном из Римской империи, наследницы эллинского владычества на Востоке.

Среди древних еврейских поселений в Восточной Европе видное место занимают колонии, расположенные на северных берегах Черного моря, ныне входящие в состав Российской империи.

Еще в древности греки Малой Азии и Ионических островов тяготели к северным берегам Эвксинского Понта, к плодородным землям Тавриды — нынешнему Крыму.[1] Начиная с шестого века до нашей эры, они основали свои колонии в тех краях, откуда вывозили зерно на свою родину, в Грецию. Когда после завоеваний Александра Македонского Иудея стала частью эллинистического Востока и послала «великую диаспору» во все владения Селевкидов и Птолемеев, одна из ветвей этой диаспоры должна была дойти до далекой Таврида. Вслед за греками сюда пришли евреи из Малой Азии, этого конгломерата стран и городов — Киликии, Галатии, Милета, Эфеса, Сарды, Тарса, — который в начале христианской эры приютил важные еврейские общины, самые ранние питомники христианства. В первом веке христианской эры, знаменующем собой укрепление римской власти над эллинизированным Востоком, мы встречаем в греческих колониях Тавриды полностью организованные еврейские общины, которые, несомненно, представляют собой ответвления гораздо более древней колонизации.

В этот же период расцвел в Крыму и на прилегающих к нему берегах Черного и Азовского морей, называемых греками Понтом и Меотидой, в землях скифов, сарматов и тавров ряд крохотных греческих городов-республик — Боспор Киммерийский, или Пантикапей (ныне Керчь), Фанагория (Таманский полуостров), Ольвия, Горгиппия (ныне Анапа) и др. Наиболее активной из этих колоний была Боспоро-Пантикапейская, расположенная в месте слияния Черного и Азовского морей. Цари или архонты Боспора из греческой династии Рескупоридов признали верховную власть Рима. Они называли себя, в соответствии с общепринятой формулой, «друзьями цезарей и римлян» и часто добавляли к своему титулу римское династическое наименование «Тиберий-Юлий». Еврейский историк Иосиф Флавий, описывая непреодолимое влияние римской мировой державы в свое время, говорит об этой колонии в следующих выражениях: «Зачем мне говорить о гениохах и колхах, и народе тавров, и тех, кто населяют Боспор и народы о Понте и Меотиде... которые теперь подчиняются трем тысячам вооруженных людей и где сорок длинных кораблей сохраняют в мире море, которое прежде было несудоходным и очень бурным?» (Bell. Jud. II. XVI. 4.) Эти слова были написаны вскоре после падения Иудеи, около 80 года христианской эры.

Теперь практически к тому же году (80-81) относятся греческие надписи, обнаруженные на земле древнего Боспора в Тавриде, свидетельствующие о существовании там хорошо организованной еврейской общины с молитвенным домом. Вот текст одной из этих надписей, выгравированный на мраморной табличке, хранящейся в Петроградском Эрмитаже:

Эта надпись, сопровождаемая аналогичным документом того же периода, очевидно, предназначалась для удостоверения акта освобождения раба, который, по обычаю, совершался публично, в «молитвенном доме» с участием представителей еврейской общины.[3]

Содержание надписей позволяет сделать следующие выводы об истории евреев того периода:

Следует предположить, что подобные общины эллинизированных евреев существовали и в других греческих колониях Тавриды, население которых постоянно пополнялось за счет притока иммигрантов из Малой Азии, Сирии и Египта, особенно из иудео-эллинистической Александрии. Поскольку эти общины первого века христианства, по-видимому, были хорошо организованы и имели свои собственные институты, мы можем с уверенностью предположить, что им предшествовала более примитивная фаза общинной еврейской жизни в виде мелких поселений и торговых операций. станции, которые должны были возникнуть в более ранние века.

К первым векам христианской эры относится ряд надгробий с изображением священного светильника Меноры. Религиозное влияние иудаизма в Тавриде и в Приазовье подтверждается и другими признаками. Надписи содержат несколько упоминаний о «боящихся Бога Всевышнего» (σε βόμενοι θεὸν ὕψιστον), фраза, применяемая в греко-римском мире к язычникам, стоящим на полпути между политеизмом, с одной стороны, и иудаизмом или первобытным христианством, с другой.

Иудео-эллинистическая диаспора в Тавриде, на северном берегу Черного моря, была, как и ее предки в Малой Азии, центром христианской пропаганды. К концу третьего века мы находим в Херсонесе, близ Севастополя, христианских епископов, обладающих значительной властью. Осуществление этой власти, очевидно, было причиной языческого бунта, о котором мы читаем в житиях христианских мучеников Василия и Капитона. Шестого декабря 300 года языческие жители подняли восстание против этих двух епископов и их товарищей-миссионеров, и к ним присоединились иудеи, которых, по-видимому, ревнители новой веры так же пытались втянуть в лоно Церкви.

О существовании еврейского поселения в Боспорском царстве знал и святой Иероним, знаменитый отец Церкви, живший в конце IV века в далекой Палестине. По указанию своего еврейского учителя он применил 20-й стих Авдия «и пленение Иерусалима, что в Сефараде», к Боспору Таврическому, самому отдаленному уголку еврейской диаспоры.

С разделом Римской империи на две половины греко-иудейские колонии на Черном море естественным образом оказались втянутыми в сферу влияния восточной части, Византийской империи, столица которой Константинополь располагалась на противоположном берегу. Черного моря. Торговые связи привели таврическую колонию к еще более тесным контактам с метрополией Византии, и евреи соперничали с греками в развитии торговли. Гонения воинствующей церкви Византии при императорах Феодосии II, Зеноне и Юстиниане в течение V и VI веков вытеснили евреев из древних провинций империи в таврические колонии. В VIII веке еврейское население этих колоний было настолько многочисленным, что византийский летописец Феофан ставит евреев на первое место среди различных групп населения. «В Фанагории и соседней области, — говорит Феофан, — живущие там евреи окружены многими другими племенами».

Эти колонии часто посещали миссионеры-христиане, стремившиеся обратить местное население в свою веру, а также, попутно, привлечь на свою сторону евреев. Тогда Константинопольские патриархи надеялись привлечь людей Ветхого Завета в лоно Нового. Патриарх Фотий, IX век, так пишет епископу Боспорскому (Керченскому): «Если бы и ты пленил там иудеев, обеспечив их послушание Христу, то я всей душой приветствовал бы плоды таких прекрасных надежд». Однако «иудеи» не только не попались на удочку миссионеров, но даже сумели испортить свою пропаганду среди язычников. Прославленнейшим из всех византийских миссионеров Кириллу и Мефодию не раз приходилось ссориться с «хулящими христианскую веру иудеями», и хвастливая церковная легенда утверждает, что святые братья «молитвой и красноречием победили иудеев [в спорах ] и посрамили их» (около 860 г.).

Борьба между христианскими миссионерами и евреями в этот период имела своей целью хазарский народ, часть которого приняла иудаизм.

2. Хазарское царство

Пока Византия теснила с запада эвксинские колонии, стремясь вовлечь их вместе с прилегающими землями славян в сферу христианской цивилизации, с востока, с Кавказа и Прикаспия устремилась новая сила. вдоль в том же направлении. Мы имеем в виду хазар, или казаров. Образовав первоначально конгломерат финно-тюркских племен, воинственные хазары появились на Кавказе во время «переселения народов» и стали вторгаться в Персидскую империю Сасанидов, часто выступая в качестве орудий соперника Персии, Византии. Великие арабские завоевания VII века и возникновение могущественного Восточного халифата остановили движение хазар на восток и повернули его на запад, к берегам Каспийского моря, устьям Волги и Дона, Византийской колонии на Черном и Азовском морях и, в частности, цветущий район Тавриды. В устье Волги, там, где могучая река впадает в Каспийское море, близ нынешнего города Астрахани, возникло Хазарское царство со столицей Итыль, именем, первоначально обозначавшим реку Волгу. Оттуда воинственные хазары совершали постоянные набеги на славянские племена дальние и ближние, до самых ворот Киева, заставляя их становиться своими данниками.

Еще один хазарский центр был создан в Крыму, среди византийских греков и евреев. Из Крыма хазары продвигались в направлении Византии и Балканского полуострова, представляя серьезную угрозу Восточной Римской империи. Как правило, византийские императоры заключали союзы с царями или каганами хазар, сдерживая их необузданную энергию посредством уступок и уплаты дани. В Константинополе поддерживали иллюзию, что церковь, а вместе с ней и византийская дипломатия, в конце концов должны победить всех хазар, обратив их в христианство. С этой целью были посланы миссионеры из Византии, а местные епископы Тавриды усердно трудились в том же направлении. Но задача оказалась чрезвычайно трудной, ибо греческая церковь оказалась лицом к лицу с могущественным соперником в лице иудаизма, которому удалось установить свою власть над частью хазарского народа.

Еще находясь в своем языческом государстве, хазары одновременно подвергались влиянию трех религий: магометанства, продолжавшего свое триумфальное шествие из Арабского халифата; Христианство, распространявшееся в Византии, и иудаизм, который во главе с экзархами и гаонами Вавилонии был сосредоточен в Халифате, а его ответвления распространились по всей Византийской империи и ее колониям на Черном море. Арабам и византийцам удалось обратить несколько групп хазарского населения в ислам и христианство, но львиная доля досталась иудаизму, ибо ему удалось завладеть царской династией и правящими классами.

Обращение хазар в иудаизм, произошедшее около 740 г., обстоятельно описано в преданиях, сохранившихся у евреев, и в рассказах средневековых арабских путешественников:

Царь или каган хазар по имени Булан решил отказаться от язычества, но не решил, какую религию ему следует принять вместо этого. Посланники халифа убеждали его принять ислам, послы из Византии пытались склонить его в христианство, представители иудаизма отстаивали свою веру. В результате Булан устроил диспут между защитниками трех религий, который должен был состояться в его присутствии, но ему не удалось вывести из их доводов и взаимных опровержений сколько-нибудь определенного убеждения. После этого царь пригласил сначала христианина, а затем мусульманина и допросил их по отдельности. На вопрос первого, какую религию он считает лучшей из двух, иудаизм или магометанство, он получил ответ: иудаизм, поскольку он старше из двух и является основой всех религий[4]. На вопрос мусульманина, какую религию он предпочитает, иудаизм или христианство, он получил тот же ответ в пользу иудаизма с той же мотивацией. «Если это так, — возражал впоследствии Булан, — если и мусульманин, и христианин признают превосходство иудаизма над религией своего противника, я тоже предпочитаю принять иудейскую религию». Соответственно, Булан принял иудаизм, и многие хазарские вельможи последовали его примеру.

Согласно еврейским источникам, один из потомков Булана, каган Обадия, был особенно рьяным приверженцем иудаизма. Он пригласил — возможно, из Вавилонии — многих еврейских мудрецов в свою страну для обучения обращенных хазар Библии и Талмуду, основал синагоги и установил богослужения.

Хазарское царство, управляемое правителями, исповедовавшими иудейскую веру, достигло внешнего могущества и внутреннего процветания. Рассказы арабских писателей того периода проливают интересный свет на внутреннюю жизнь хазар, отмеченную религиозной терпимостью. Царь хазар и правящие классы исповедовали иудейскую религию. Среди низших классов были представлены все три монотеистические религии, и, кроме того, еще сохранилось значительное число язычников. Несмотря на то, что королевские особы и знать исповедовали иудаизм, принцип религиозного равенства никогда не нарушался. Каган имел при себе семь (по другой версии, девять) судей: по два для последователей иудейской религии, по два для христиан и магометан и по одному для язычников — славян, русских и других рас. Лишь изредка хазарский царь проявлял признаки нетерпимости, особенно когда до него доходили слухи о преследованиях евреев в других странах. Так, однажды, около 921 г., узнав, что магометане разрушили синагогу где-то в стране Бабунь, каган приказал разрушить башню (минарет) одной мечети и убить муэдзинов (глашатаев, которые призыв к молитве), объясняя свое отношение такими словами: «Я разрушил бы саму мечеть, если бы не боялся, что ни одна синагога не останется уцелевшей в землях магометан».

В царстве хазар, выгодно расположенном между Багдадским халифатом и Византийской империей, евреи, очевидно, играли важную экономическую роль. В IX—X веках через территорию хазар проходил один из великих торговых путей, соединявший три части Старого Света. По свидетельству Ибн Хордадбеха, арабского географа IX века, еврейские купцы, владевшие основными азиатскими и европейскими языками, «путешествовали с запада на восток и с востока на запад, по морю и по суше». Сухопутный путь вел из Персии и Кавказа «через страну славян, близ столицы хазар» (устье Волги), через Иорданское море (Каспийское море). Другой арабский писатель, по имени Ибн Факих, писавший вскоре после 900 г., свидетельствует, что на пути «славянских купцов», которые торговали между Хазарским морем (Каспийское море) и Румом (византийское или Черное море), был найден еврейский город Самкерс, на Таманском полуострове, недалеко от Крыма.

В этот период расцвета Хазарское царство получило значительный еврейский приток из Византии, где евреи преследовались императором Василием Македонянином (867-886), насильно обращались в христианство, а сотни иудейских общин были разорены. Еврейских эмигрантов из Византии, естественно, привлекала земля, в которой иудаизм был религией правительства и двора, хотя ко всем другим религиям относилась с равной терпимостью. Известный арабский писатель Масуди упоминает об этой еврейской иммиграции в следующем отрывке:

Население хазарской столицы состоит из мусульман, христиан, иудеев и язычников. Царь, его двор и все члены хазарского племени исповедуют иудейскую религию, которая была господствующей верой страны со времен халифа Харуна ар-Рашида. Многие евреи, поселившиеся среди хазар, происходили из всех городов мусульман и земель Рума (Византии), по той причине, что царь Рума преследовал евреев своей империи, чтобы заставить их принять христианство... Таким образом, большое количество евреев покинуло землю Рум, чтобы уйти к хазарам.

Это свидетельство датируется 954 годом. Одновременным с ним является чрезвычайно интересная переписка между Иосифом, каганом хазар, и Хасдаем ибн Шапрутом, еврейским государственным деятелем Кордовского халифата в Испании. Будучи высокопоставленным чиновником при дворе Абдеррахмана III, Хасдай поддерживал дипломатические отношения с императорами Византии и другими правителями Азии и Европы и таким образом узнавал о Хазарском царстве через персидских и византийских послов. Весть о существовании земли где-то за морями, где на троне восседал еврей, а иудаизм был религией государства, наполнила Хасдая радостью. Твердо убежденный, что он нашел ключ к потерянному еврейскому царству, о котором народное еврейское предание так много рассказывало, еврейский государственный деятель при мусульманском дворе почувствовал острую потребность связаться с правителями Хазарии, и, в случае если слухи подтвердятся, то он бы перенес туда свое жилище и посвятил свою государственную власть своим собратьям-евреям. Продолжительные расспросы позволили выяснить, что земля хазар находится в пятнадцати днях пути по морю от Константинополя, что она находится в торговых отношениях с Византией, что ее нынешнего правителя звали Иосиф и что самым безопасным средством сообщения с ним была дорога. Венгрии, Болгарии и России. После нескольких тщетных попыток связаться с правителем хазар В конце концов Хасдаю удалось передать тщательно продуманное еврейское послание в руки царя Иосифа (около 955 г.).

В своем послании Хасдай сначала дает отчет о себе и своем положении при дворе Кордовы, а затем продолжает умолять царя хазар подробно сообщить ему о возникновении и нынешнем статусе «еврейского царства», стремясь выяснить, «есть ли где-нибудь земля и царство, где рассеянный Израиль не подчиняется другим».

Если бы я знал, — продолжает Хасдай, — что это правда, я бы отказался от своего почетного места, отказался бы от своего высокого положения, оставил свою семью и скитался бы по горам и холмам, по морю и по суше, пока не достигну места обитания. моего господина и государя, чтобы увидеть там его величие и великолепие, престолы его подданных, положение его слуг и спокойствие остатка Израиля... живя в изгнании, мы бессильны ответить тем, кто постоянно говорит нам: «Каждый народ имеет свое царство, а у вас нет и следа [царства] на земле». Но когда мы получили известие о нашем господине и государе, о могуществе его царства и о множестве его воинства, мы исполнились удивления. Мы подняли наши головы, наш дух возродился, и наши руки укрепились, царство моего господина послужило нам ответом. Если бы этот слух мог усилиться [ i. е. быть проверены], ибо тем самым умножится наше величие!

После долгого и мучительного ожидания Хасдай получил ответ короля. В нем правитель хазар дает отчет о разнородном составе своего народа и различных религиях, исповедуемых им. Он описывает, как царь Булан и его князья приняли иудейскую веру после испытания различных соперничающих верований, и как ревностно ее поддерживали цари Авдия, Езекия, Манассия, Ханука, Исаак, Завулон, Моисей (или Манассия II), Нисси, Аарон, Менахем, Вениамин, Аарон (II), последний из которых был отцом писателя, царем Иосифом. Король продолжает:

Заключительные фразы бросают тень сомнения на подлинность этого послания или, вернее, некоторых частей обоих посланий, отражающих, скорее, скорбный мессианский нрав XVI века, когда эта переписка была обнаружена испанскими изгнанниками, которые добрались до Константинополя, чем состояние ума испанского сановника или хазарского царя десятого века. Однако существенные данные, содержащиеся в послании Иосифа, настолько полностью согласуются с сообщениями современных ему арабских писателей, что содержание этой переписки можно с уверенностью признать подлинным.[9]

Послание Иосифа, должно быть, прибыло в Испанию около 960 г. Лишь через несколько лет произошли события, сделавшие этого царя последним правителем хазар. Высказанные в его письме опасения относительно русских, с которыми царь находился в состоянии войны и которые были готовы «истребить всю землю измаильтян вплоть до Багдада», быстро оправдались. Через несколько лет славянские племена, тем временем объединившиеся под предводительством русских князей, не только сбросили иго хазар, вассалами которых они были, но и сумели вторгнуться и окончательно разрушить их центр в устье Волги. Князь Святослав Киевский опустошил хазарские земли на Итыле и, проникнув в сердце страны, вытеснил хазар из Прикаспия (966-969). Хазары отошли в свои владения на Черном море, и обосновались, в частности, на Крымском полуострове, который долгое время сохранял за собой название Хазарии.

Сильно уменьшившееся хазарское царство в Тавриде, пережиток могущественной империи, смогло продержаться почти полвека, пока в XI веке не пало добычей русских и византийцев (1016 г.). Родственники последнего кагана бежали, по традиции, к своим единоверцам в Испанию. Хазарский народ был рассеян и впоследствии затерялся среди других народов. Остатки хазар в Крыму, исповедовавших иудаизм, по всей вероятности, слились с коренными евреями, состоявшими частью из раббанитов, частью из караимов.

Таким образом, древние еврейские поселения на Крымском полуострове внезапно получили большой прирост. В то же время продолжался приток еврейских переселенцев, которые вместе с греками двигались из Византии к северным берегам Черного моря, причем большая часть этих переселенцев состояла из караимов, которые в большом количестве встречались в Византийская империя. Даже последующее владычество печенегов и половцев, господствовавших над областью Тавры после падения хазар, не смогло искоренить древние традиции, и уже в XII веке в современных документах встречается название Хазария. Около 1175 года путешественник Петахия из Ратисбона посетил «землю кедаров и хазар, которые отделены друг от друга морским языком», имея в виду континентальную часть Тавриды, где кочевали кочевники-половцы (кедары), и Крымский полуостров, между которыми лежат две области Перекопского залива и одноименного перешейка. В земле кедаров Петахия нашел не настоящих евреев, а миним, еретиков или сектантов, которые «не верят в предания мудрецов, едят субботнюю трапезу в темноте, не знают талмудических форм благословений и молитвы и даже не слышали о Талмуде». Видно, что автор описывает караимов.

3. Евреи в Древнерусских княжествах и в Татарском ханстве Крыма

С ростом русского Киевского княжества[10], которое получило свою церковную организацию из рук византийских монахов, оно постепенно стало еще одной целью еврейской иммиграции. Евреи пришли сюда не только из Хазарии или Крыма, но и, вслед за греками, из Византийской империи, развивая торговую жизнь княжества и связывая эту первобытную область с центрами человеческой цивилизации. Народная легенда, воспроизведенная в древнерусских летописях и несомненно окрашенная духом византийского поповства, заставляет евреев участвовать в соревновании религий за завоевание языческой Руси, в том знаменитом зрелище «испытания Символ веры», состоявшейся в 986 году в присутствии князя Киевского Владимира.

Церковное предание повествует, что, когда Владимир объявил о своем намерении оставить идолопоклонство, к нему пришли хазарские иудеи, которые сказали ему: «Мы слышали, что христиане пришли проповедовать веру свою, но веруют в распятого нами, пока мы верим в единого Бога, Бога Авраама, Исаака и Иакова». Владимир спросил иудеев: «Что предписывает ваш закон?» На это они ответили: «Быть обрезанным, не есть свинины и дичи и соблюдать субботу». «Где находится твоя страна?» — спросил принц. «В Иерусалиме», — ответили иудеи. — Но ты там живешь? он спросил. «Нет, — отвечали иудеи, — ибо разгневался Господь на отцов наших и рассеял нас по всей земле за грехи наши, а землю нашу отдали христианам». На это Владимир воскликнул: «Как же вы смеете учить других, когда сами отвергнуты Богом и рассеяны? Если бы Бог любил вас, вы не были бы рассеяны по чужим землям. Неужели вы хотите причинить мне такую же беду?»

Это народное предание исторически верно лишь постольку, поскольку оно отражает церковную и политическую борьбу того времени. Именно в Херсонесе Таврическом, древней арене иудейского и византийского соперничества, были сплетены нити, впоследствии связавшие языческую Русь с Византией. Попытки таврских или хазарских евреев заявить о своих правах в религиозном соревновании в Киеве были обречены на неудачу. Ибо общность политических и экономических интересов вынуждала Византию и Киевское княжество к союзу, который окончательно завершился в конце Х века обращением Руси в греко-православное христианство. Союз привел к падению их общего врага — хазар, которые в течение нескольких столетий вели борьбу с византийцами на берегах Черного моря и в то же время держали в повиновении племена славян. Вследствие разгрома хазар часть еврейско-хазарского центра в Тавриде отошла к Киевскому княжеству.

Совпадение поселения евреев в Киеве с обращением Руси в греческую православную веру предвосхищает ход истории. Самая ранняя фаза русской культурной жизни отмечена печатью византийского духа нетерпимости по отношению к евреям. Игумен знаменитого Печерского монастыря Феодосий (1057-1074) учил киовян жить в мире с друзьями и недругами, «но со своими врагами, а не с божьими». Однако враги Бога — это евреи и еретики, «придерживающиеся извращенной религии». В «Житии Феодосия», написанном знаменитым русским летописцем Нестором, говорится, что этот строгий монах имел обыкновение вставать среди ночи и тайно ходить к иудеям, чтобы спорить с ними о Христе. Он бранил их, клеймя злыми и безбожниками, и нарочно раздражал их, в надежде быть убитым «за исповедание Христа» и таким образом достичь мученической кончины, хотя, казалось бы, иудеи последовательно отказывали ему в этом удовольствие. Ненависть к иудеям и иудаизму одинаково проповедовали современники Феодосия Иларион и Иоанн, митрополиты Киевские (около 1050 и 1080).

Эта пропаганда религиозной нетерпимости не осталась без последствий. В начале двенадцатого века еврейская колония Киева пережила первый погром. При великом князе Святополке II. (1093-1113) евреи Киева пользовались полной свободой торговли и коммерции. Князь защищал своих еврейских подданных и поручил некоторым из них сбор таможенных и других герцогских пошлин. Но в период междуцарствия после смерти Святополка (1113 г.) им пришлось дорого заплатить за предоставленную им свободу. Киевляне предлагали княжеский престол Владимиру Мономаху, но он медлил со вступлением в столицу. В результате вспыхнули беспорядки. Киевская толпа взбунтовалась и, разграбив резиденции нескольких высокопоставленных лиц, бросилась на евреев и расхитила их имущество. С благими намерениями киевляне отправили к Мономаху вторую делегацию, предупредив его, что, если он промедлит дольше, бунты примут грозные размеры. Вслед за этим прибыл Мономах и навел порядок в столице.

Тем не менее евреи продолжали жить в Киеве. В 1124 году они сильно пострадали от пожара, уничтожившего значительную часть города. В летописях того периода (1146-1151 гг.) часто упоминаются «Иудейские ворота» в Киеве. Еврейских купцов привлекал этот город, растущий торговый центр, служивший связующим звеном между Западной Европой, с одной стороны, и черноморскими провинциями и азиатским континентом, с другой. Ссылку на Киев делают еврейские путешественники того времени Вениамин из Туделы и Петахия из Ратисбона (1160-1190). В первом говорится о «царстве Российском, простирающемся от ворот Праги до ворот Киевских, большом городе на границе царства». Последний, Петахия, сообщает нам, что, покинув свой дом в Ратисбоне, он отправился в Прагу, столицу Богемии; из Праги он отправился в Польшу, а оттуда «в Киев, что в России», после чего ехал шесть дней, пока не достиг Днепра и, перейдя его, наконец прибыл на побережье Черного моря и в Крым.

После крестовых походов, когда в Польше стали возникать значительные поселения еврейских иммигрантов из Германии, часть этих иммигрантов попала в Киевское княжество. Немецкие раввины двенадцатого века иногда ссылаются в своих трудах на путешествия немецких евреев, путешествующих со своими товарами в «Русь» и «Славонию» (славянские страны). Евреи России, у которых не было собственных раввинских авторитетов, обращались со своими запросами к еврейским ученым Германии или отправляли своих прилежных молодых людей на Запад для получения талмудического образования. В еврейских источниках XII века упоминаются имена рабби Исаака из Чернигова и рабби Моисея из Киева. Последний, как сообщается, обратился с запросом к известному гаону Багдада Самуэлю бен Али.

Завоевание Крыма татарскими ханами в XIII веке и постепенное распространение их суверенитета на Киевское и Московское княжества привели старый центр иудаизма в Таврическом крае к тесным контактам с его ответвлениями в различных частях России. Киев вступает в регулярные торговые сношения с Каффой (Феодосией) на берегу Крымского моря. Каффа становится в этот период международным торговым центром благодаря генуэзцам, которые добились от татарских ханов концессий на Каффу и окрестности и основали там торговую колонию Генуэзской республики. Крымский полуостров был присоединен к мировой торговле Италии, и купцы постоянно бороздили моря между Генуей и Каффой, проходя через византийские Дарданеллы. Итальянцы, греки, евреи и армяне стекались в Каффу и прилегающие местности на южном берегу Крыма. Правительство Генуэзской республики не раз инструктировало своих консулов, которым было поручено управление крымской колонией, соблюдать принципы веротерпимости в отношении к этому разнородному населению. Если верить свидетельству путешественника Шильтбергера, посетившего Крым между 1394 и 1427 годами, в Каффе жили евреи «двух родов», очевидно, раббаниты и караимы, имевшие две синагоги и четыре тысячи домов, внушительное население, если судить по их номерам.

Великий кризис в истории Византии — взятие Константинополя турками — затронул и генуэзскую колонию в Крыму. Турки стали препятствовать генуэзцам в их плавании через проливы. В 1455 г. генуэзское правительство уступило свои каффские владения банку св. Георгия в Генуе. Новая администрация задалась целью навести порядок в колонии и наладить нормальные отношения между населяющими ее различными расами; но дни этого культурного оазиса на Черном море были сочтены. В 1475 г. Каффа была взята турками, и весь полуостров попал под тюрко-татарское владычество.

Важные еврейские общины в этот период можно было найти и в старых татарских владениях Крыма. В XIII веке в древней столице татарских ханов Солхате (ныне Эски-Крым) процветали две еврейские общины, одна из которых состояла из раббанитов, а другая из караимов. Начиная с 1428 г., увеличивается численность и влияние старой караимской общины Чуфут-Кале («Скала евреев»), расположенной недалеко от новой татарской столицы Бахчи-Сарая. Память об этой общине увековечена огромным количеством надгробий, начиная с тринадцатого и заканчивая восемнадцатым веком. Крым, теперь населенный евреями, высылает поселенцев в Литву, где в конце XIV века великий князь Витовт берет их под свою защиту. В литовских городах Троки и Луцк возникают крымские колонии, которым, как мы увидим далее, правитель страны предоставляет широкие привилегии.

Установление турецкого суверенитета над Крымом (1475-1783 гг.) привело к более тесным торговым связям между еврейским центром на полуострове и Московским княжеством, отгородившимся в то время от внешнего мира Китайской стеной, и, за немногими исключениями, изгнала из своих владений всех чужеземцев и неверных, или «басурманов»[11]. Во второй половине пятнадцатого века великий князь Московский Иван III был вынужден обратиться за помощью к нескольким крымским евреям в своих дипломатических переговорах с крымским ханом Менгли-Гиреем. Одним из агентов московского князя был влиятельный еврей из Каффы по имени Хоза Кокос, который способствовал заключению военного союза между великим князем и ханом (1472-1475). Любопытно отметить, что Кокос писал свои письма Ивану III. на иврите, так что московский правитель, который, очевидно, не мог найти в Москве никого, кто знал бы этот язык, был вынужден просить своего агента вести с ним переписку по-русски или «на басурманском языке» (татарском или, может быть, итальянском). Другой агент Ивана III, Захария Гизолфи, был итальянским евреем, ранее занимавшим важный пост в генуэзской колонии в Крыму и являвшимся владельцем Таманского полуострова («князь Таманский»). Он состоял в близких отношениях с ханом Менгли-Гиреем и в этом качестве вел дипломатическую переписку с московским князем (1484-1500). Позже Захария уже собирался поселиться в Москве, чтобы более непосредственно участвовать во внешних делах России, но обстоятельства помешали осуществлению плана.

В этот же период в Москве в результате тайной пропаганды иудаизма возникло религиозное течение, известное под названием «жидовской ереси». По свидетельству русских летописцев, возбудителем этой ереси был ученый иудей Схария (Захария), эмигрировавший с рядом единоверцев из Киева в древнерусский город Новгород. Пользуясь религиозными волнениями, царившими в то время в Новгороде, — в городе возникла новая секта, называемая стригольниками,[12] которая отменила церковные обряды и дошла до отрицания божественности Христа, — Захария проник в сблизился с несколькими представителями православного духовенства и сумел обратить их в иудаизм. Предводители новгородских отступников, священники Денис и Алексий, отправились в Москву в 1480 г. и обратили там часть греков в православие, а некоторые из новообращенных даже подверглись обряду обрезания. «Жидовствующая ересь» вскоре закрепилась среди дворянства Москвы и в придворных кругах. Среди его сочувствующих была и невестка великого князя Елена.

Архиепископ Новгородский Геннадий обратил внимание на опасное распространение «еврейской ереси» и приложил доблестные усилия для искоренения ее в своей епархии. В Москве борьба с новым учением оказалась чрезвычайно трудной. Но и здесь оно было окончательно остановлено благодаря энергичным усилиям Геннадия и других православных ревнителей. По решению Церковного Собора 1504 г., поддержанному повелением Ивана III, главные отступники были сожжены на костре, а остальные брошены в темницы или сосланы в монастыри. В результате «еврействующая ересь» прекратила свое существование.

Еще одно трагическое происшествие того же периода дает мрачную иллюстрацию московского суеверия. При дворе великого князя Ивана III. должность врача занимал ученый еврей мастер Леон, приглашенный из Венеции. В начале 1490 года опасно заболел старший сын великого князя. Мастер Леон пытался вылечить своего пациента с помощью горячих банок и различных лекарств. На вопрос великого князя, есть ли у его сына шансы на выздоровление, врач в неосторожную минуту ответил: «Я не премину вылечить вашего сына, а то вы меня казните!» 15 марта 1490 года больной умер. Когда сорок дней траура миновали, Иван III. приказал отрубить голову еврейскому врачу за то, что он не смог вылечить. Казнь проводилась публично, на одной из площадей Москвы.

В глазах москвичей и ученый богослов Схария, и врач Леон были адептами «черного искусства», или магами. «Жидовствующая ересь» внушала им суеверный страх перед евреями, о которых они знали только понаслышке. Пока господствовали такие идеи и нравы, евреи едва ли могли рассчитывать на гостеприимный прием в стране московитов. Неудивительно поэтому, что евреи долгое время появляются там не в качестве постоянных жителей, а как бродячие купцы, которым в отдельных случаях — и притом крайне неохотно — предоставляется право временного пребывания на «святой Руси».