История "Рассвета"

Глава 19. Дозвонились...

Товарищ полковник изволил дичайшим образом тормозить. Меня уже начало нервировать, что «Аврора» битых полчаса висит над опознанным как «Судьба» кораблём, выровняв с ним свою относительную скорость, и в режиме простаивающего такси ожидает, пока офицер разродится подняться на борт.

Только через полчаса пришло голосовое подтверждение:

– Я на «Авроре», – интерком оповестил нас, что пора делать ноги вензелями.

– Возвращаемся к нашим.

Убедившись, что системы «Авроры» определили в ангаре «плюс один», поддал тяги на разгонные маршевые двигатели. «Самый полный вперёд» – и разгоняемся для входа и гиперпространство.

Стоило крейсеру исчезнуть в окне перехода и лечь на курс к исходной точке отправления, как Рыкова опять отчебучила.

С не терпящим возражений взглядом подошла ко мне, нависла надо мной, сидящим в кресле и вперилась не предвещающим ничего хорошего взглядом.

– Теперь я тоже мешаю тебе вести корабль на автопилоте?

– Теперь ты мешаешь мне просто так, – отозвался я. – Тебе делать больше не хрен?

Поверьте, послужной список по части женщин у меня не состоит из нескольких пунктов. В своё время имел честь знавать многих (в разумных пределах). Прекрасно осведомлён о некоторых навыках, которые демонстрировались на мне. Эпическая гибкость, фантастическая пластичность, неописуемая артистичность… Да проще перечислить, чего я не видел. Но Рыкова умудрилась одним-единственным движением порвать всех своих предшественниц, как рейф залётного иратуса.

Велик и могуч русский язык, но не найдётся в нём настолько всеобъемлющих и красочных определений, дабы описать, насколько художественно, нежно, пластично и органично Анька скользнула мне на колени, сев на них лицом ко мне. Явно подкачанные ФИЗО или ещё каким-то спортом бёдра обхватили мои ходули, а нежные ручки биолога совсем не нежно сомкнулись за моей шеей. Но, мать твою, ещё ни одна балерина на моей памяти так красиво не садилась. На несколько секунд я потерял дар речи от наслаждения.

– Так…, – Рыкова ткнула пальчиком мне в грудную клетку и принялась выводить по ней ноготком незамысловатые узоры. – Что ты там говорил про свечение, отбой и каптёрку?

Можно выключать недотрогу: «Аврора» и впрямь идёт по автопилоту. Ручное управление в гиперпространстве – настолько редкая штука, что бывает необходимым буквально раз в год по пятницам. Подавляющее большинство переходов происходит на «автомате» даже на земных кораблях, не говоря уже про тех же Древних. С другой стороны, я всё ещё связан нейроинтерфейсом с кораблём. Разорвать соединение, что ли, от греха подальше? Точка выхода из гиперпространства задана: даже, если провтыкаю вспышку и не успею вернуться, корабль сам выйдет в обычное пространство там и тогда, где и когда это запрограммировано.

Под подволоком опять раздался голос Мигунова:

– Может, всё-таки, свечку подержать?

***

Подколки полковника – это, конечно, хорошо. Но когда он заявился на мостик, неся в руках алюминиевый защитный кейс, внезапно стало не до смеха.

Что в нём – я не знал. Обычный стандартный алюминиевый кейс повышенной ударопрочности и влагозащищённости. Внутри может находиться всё, что угодно, от недельного запаса «Доширака» и до сверхсекретного компромата.

Офицер, полностью игнорируя до сих пор сидящую на моих коленях Рыкову, поставил кейс рядом с креслом командира корабля.

Выглядел военнослужащий, мягко говоря, прескверно. Он и так не лучился особой лучезарностью, а тут и вовсе стал мрачнее тучи. Его не бил тремор, не мотал кондратий, не видно было иных признаков стресса или нервного перенапряжения. Спокойный и уравновешенный военный просто был в дурном настроении.

– Выглядишь так, будто комиссовали без выходного пособия, – поделился наблюдением я.

– Очень смешно, – мрачно произнёс полковник и сел в кресло связиста.

Да, никто и не смеётся, как бы…

– Есть две новости, – офицер откинулся на спинке кресла. – Плохая и очень плохая.

– Ты это…, – я почесал переносицу. – Давай, не приукрашивай. Насколько всё швах?

– Во-первых, это была «Судьба», – сообщил собеседник. – Самая, что ни на есть, натуральная и неподдельная. Исследовательский корабль Древних с именем и уникальным кодом, не оставляющим сомнение в подлинности. Это действительно она.

– Превосходно, млять…

– Во-вторых. Это не та «Судьба», что являлась нашей целью.

Вот тут можно натурально словить «тормозок». Только что оратор зачехлял, какая эта самая цель оригинальная и эксклюзивная, а теперь нате: хрен во всё широко разинутое хлебало. Это она, но не она.

– Я осмотрел часть корабля с ключевыми постами, – сообщил Мигунов, отсутствующим взором глядя в никуда. – За время экспедиции на Землю поступали подробнейшие отчёты и описания корабля. По нему есть практически вся информация о внешнем виде, состоянии и повреждениях. На этом корабле отсутствует ряд описанных людьми Янга поражений. Причём, в тех местах, устранить которые экипаж «Судьбы» не смог бы даже в теории, имей под рукой хоть целую верфь. При этом корабль – однозначно и точно «Судьба». В уцелевших жилых отсеках есть личные вещи членов экспедиции.

Полковник достал из нагрудного кармана кителя оторванный листок и положил его на пульт поста связи.

– Потом проверишь этот адрес звёздных врат, – передал он. – Я нашёл его прямо в зале, начерченным на полу мелом. Автор не подписался. Но, возможно, оттуда стоит начать поиски экипажа корабля.

– Ты видел тела? – спросил я.

Офицер отрицательно покачал в ответ.

– Трупы не попадались. Или их кто-то забрал, или личный состав убыл своим ходом.

Рыкова задумчиво потёрла подбородок и будто бы забыла, что буквально пять минут назад заигрывала со мной. Она переключила внимание на другую вводную.

– Видимо, сделали это в страшной спешке, раз оставили вещи.

Взгляд биолога упал на алюминиевый кейс.

– А это что за чемодан с расчленёнкой?

Мигунов предпочёл не реагировать на выходки мутной учёной.

– Это комплекс сверхдальней подпространственной связи, – безэмоционально пояснил военнослужащий. – Построен на Земле с использованием базы аналогичной технологии за авторством Древних. На расстоянии в полтора миллиарда световых лет ещё не тестировался, но это не повод не проверить.

Прямая связь с Землёй… Было бы неплохо. Чтоб, хотя бы, дома знали, что нас домой можно и не ждать. Честно говоря, я понятия не имею, как перевести людей на такое огромное расстояние. Миллиард двести миллионов световых лет… даже как-то не смешно, что ли?

– Хочешь связаться по прибытию? – поинтересовался я. – Поправь, если ошибаюсь: эта технология не работает, если один из абонентов движется со скоростями, близкими к релятивистскими или превышает их.

Офицер кивнул.

– Из гиперпространства это и впрямь не сработает. Даже, если подключимся и установится стильное соединение, при переходе в гиперпространство или обратно соединение прервётся. Не слишком удобно. Вернёмся к нашим, ляжем на орбиту, тогда и «позвоним».

Два пальца к виску – моя излюбленная жестикуляция. В разном контексте могу применить и как искреннее пожелание удачи, и как стёбную подколку оппонента.

– Успехов, удачи, мужа богатого… что ещё могу пожелать. Потом расскажешь, чем дело кончилось.

Полковник деланно удивился:

– А чего рассказывать? Ты и сам всё увидишь.

Моя бровь изумлённо поползла вверх.

– В смысле?!

– В коромысле! Со мной «пойдёшь».

– А я-то тебе на хрена?

– Мне нужен владеющий техническими данными специалист, – пояснил Мигунов. – Чтобы ты дословно описал проблему и, по возможности, принял участие в поиске решения.

С одной стороны, в принципе, логично. Я с первых часов возникновения инцидента занимался нашими злоключениями и имел несчастье лицезреть зарождение этого звездеца. Лучшего свидетеля по делу не найти. С другой стороны, мне что, делать больше нечего? Оттого, что мы выдадим первопричину и расклад, нам не помогут вернуться домой. У Земли просто нет технологий, которые могут прогнать корабль на полтора миллиарда световых лет…

…вот тут я натурально словил озарение. У Земли таких возможностей, действительно, нет, и не предвидятся. По крайней мере, в ближайшие несколько сотен лет. Но эти технологии есть в распоряжении, полученные буквально на блюдечке с голубой каёмочкой. На Земле сейчас квартируется «Атлантида» Древних: а корабль-город, на минуточку, оснащён тем самым тоннельным двигателем, для которого расстояние не помеха. Один раз он уже доказал свою работоспособность, перегнав «Атлантиду» с галактики Пегас в Млечный Путь чуть ли не за мгновение ока. Если мы поможем «нашим» определить наше местоположение возле Великой Стены Слоуна, найти нас станет несравнимо проще. А что ради этого несколько модулей нолевой точки будут разряжены в ноль – ну… такое, порой, случается.

Я вздохнул.

– Значит, будем готовить речь.

***

«Парковка» «Авроры» на геостационарной орбите – то ещё удовольствие, я вам доложу. Учесть высоту над уровнем моря, угловую скорость вращения планеты, его направления, силу инерции корабля, гравитационную силу самого небесного тела, массу корабля, массу планеты, гравитационную постоянную, радиус орбиты, и ещё херову тонну других переменных. Джоули, килограммы, метры в секунду, метры в секунду в квадрате, градусы, угловые минуты, радианы, и я в рот чих-пых всю эту высшую, бл9ть, математику. Я не для того пошёл крутить гайки и ломать железки, чтоб трахать себе мозги высокопарными уравнениями и прочей зарядкой ума от царицы наук.

В очередной раз воздал хвалу Древним за их предусмотрительность и дальновидность. Конечно, покладка корабля на орбиту – это не пару кнопок нажать, но автоматика выполнила за меня подавляющую часть работы. Мне оставалось после завершения операции прогнать радарное сканирование, завести в бортовой компьютер данные об обнаруженных на орбите планеты других объектах и убедиться, что их траектории не пересекаются.

Разрывая невральное соединение с интерфейсом управления крейсером, я тяжело вздохнул и грязно непечатно выругался в голос. Наконец-то, едрить твои стержни-замедлители… Кто, блин, меня за язык тянул? Сидел бы сейчас себе спокойно, да автоматы чистил. Нет, блин: я ж, едрить, специалист. Я ж, едрить, в технологиях Древних шарю.

Бухчу, как старый дед. Старею, видать…

Рыкова хмыкнула в голос.

– А ты хорош, – ухмыльнулась Анька. – Ещё и крупными кораблями управлять умеешь. Твоей маме, случайно, невестка не нужна? Мне бы такой муженёк пригодился.

Мигунов смерил биолога препарирующим взглядом контрразведчика. Его можно понять: если Рыкова действительно агент Союза, то им вынь оленя да положь, кровь из носа нужен такой универсальный пилот. Если даже полковник на меня глаз положил, пусть и в шутку, то люсианцы в лепёшку бы разбились, лишь бы заполучить мои навыки.

– Добро пожаловать на испытательный срок, – буркнул я. – Пройдёшь стажировку – а там посмотрим.

Как показала практика, мне надо думать, что говорю. Очень часто окружающие принимают мои шутки за чистую монету.

– Орбита устойчива? – спросил Мигунов.

– Насколько это возможно, – отозвался я. – У меня образование техника, а не пилота звёздных кораблей. Несколько сотен витков гарантирую. Остальное… не уверен. Возможно, придётся корректировать.

Офицер поднялся с кресла.

– Тогда пошли. Буди Максимыча и пошли «звонить» на Землю.

Максимыч к этому времени уже проснулся: я зашёл в его отсек проведать электрика и разбудить, но тот уже закончил с личными делами и был готов к труду и обороне.

– Выспался? – спросил я.

Электрик выглядел, мягко говоря, не слишком боеготовым. Открытые глаза и активная подвижность ещё не повод считаться годным к свершениям. Про таких принято говорить «Поднять подняли, а разбудить забыли».

Он покрутил рукой в воздухе.

– Снилась какая-то одурь. Даже не сразу понял, что сплю.

– Пошли. Сейчас будет весело.

20 февраля

Млечный Путь, рукав Ориона

Земля

Подземное расположение объекта «Город»

Когда на поверхности морозная зимняя стужа и февральские метели, подземный заглубленный командный центр – самое то, что доктор прописал, чтобы укрыться от непогоды, мешающей работать. Что необходимо в этом случае для продуктивного делопроизводства? Стабильная связь, снабжение электроэнергией, исправная система вентиляции и предварительного подогрева воздуха. Опционально – кружка кофе и бутерброды.

Кроме как последним, гвардии майор Дегтярёв Александр Сергеевич почти не питался. В те нечастые дни, когда он бывал в домашнем кругу, удавалось побаловать себя и горячим супчиком, и гарниром с мясом, и разнообразным чаем. Столовая же объекта также стремилась соответствовать если не пяти звёздам Мишлен, то, хотя бы, требованиям к снабжению продовольствием личного состава. Были и первые блюда, и вторые, и третьи… да только работы у майора Дегтярёва было столько, что даже отбой его касался постольку-поскольку. Не говоря уже о штатном расписании дня и установленном времени приёма пищи вместе с основным расходом дежурных сил.

Конкретно в данный момент времени поднимался вопрос о присвоении недавно убывшей группы усиления статуса пропавших без вести. Уже пять суток как личный состав усиления, отправленный по адресу «Судьбы», не выходил на связь. По предварительной договорённости с генералом Терентьевым, сразу по прибытию на борт корабля экспедиция должна была использовать имевшиеся с собой коммуникационные устройства Древних и по подпространственной связи доложить оперативную обстановку. Вместо этого на связь не выходили ни в течение первых суток, ни в течение последующих. Дежурные на «камнях», как именовали эти устройства на внутренней кухне, менялись посменно, но входящих сообщений не было. Майор Дегтярёв уже был готов оповестить руководство объекта об исчерпании отведённого времени для основного и запасных сеансов связи.

Только опустевшая кружка из-под кофе была отставлена на стол (что должно было ознаменовать собой отсчёт от времени Ч и поставить жирную точку в вопросе выжидания), как в тяжёлую воздухоплотную дверь кабинета постучали.

В приоткрытую створку просунулась говорящая голова дежурного с погонами лейтенанта:

– Товарищ гвардии майор, разрешите? – поинтересовалась оная. – Входящее соединение от ушедшей экспедиции. Вас просят на пост дальней связи.

Майор так и замер, потянувшись за висевшим на спинке рабочего кресла кителем, и враз потяжелевшим взором смерил «бегунка».

В любой другой ситуации Александр Сергеевич вздохнул бы с облегчением и пошёл разузнать о состоянии дел. Шутка ли, наконец-то дозвонились? «Потеряшек», вообще-то, ждали пять суток тому назад.

Но боевой офицер не первый день гвардии майор. Когда убывшее на задачу подразделение пропускает основной сеанс связи и несколько запасных, это указывает только на одно: что-то пошло существенно не по плану. Радоваться стоит уже только тому одному, что они вышли на связь. А вот детали порадовать могут вряд ли. Потому единственной реакцией на хорошую, на первый взгляд, новость был мрачный взгляд Дегтярёва, шестым чувством ощущавшего неотвратимый звездец. Последний вежливой поступью завалился в дежурство Александра Сергеевича и с ноги вынес тяжёлую бронедверь.

Офицер с нелёгким вздохом поднялся из-за рабочего стола, накинул на себя «офисный» китель, застегнулся на все пуговицы и подхватил со столешницы форменную фуражку, покоящуюся на давно уже бездействующем «красном телефоне». Профессиональное чутьё подсказывало, что эти пять суток выжидания могут показаться самыми беспечными, что предшествовали грядущему абзацу.