История "Рассвета"

Глава 54. Флагман. Погрузка.

Великая Стена Слоуна

«Рассвет»

Я не был бы собой, если б не попытался в последний момент перед убытием успеть на уходящий поезд.

Подозревая, что полковник Мигунов отошлёт нас на задачу с утреца пораньше, я ещё более ранним утром поймал «Ёкая». Как раз в тот момент времени, когда электрик заканчивал со своим завтраком.

Обрусевший японец ещё издалека почуял мой деловой настрой и как-то сразу подобрался.

– Не сидится тебе на жопе ровно, – произнёс коллега по цеху. – Что задумал? Предчувствую суету.

– Не хокку, конечно, но сгодится, – хмыкнул я и перешёл к делу. – Нужна помощь. Сэкономит время. Варить умеешь?

– Саке? – усмехнулся Акихиро.

– Металл.

– Тяжёлый?

– Как получится.

Не один только Максимыч изобретать горазд. У меня тоже, знаете ли, кукуха повёрнута в правильном направлении. Работает только, падла, через раз.

– Ты что задумал? – осведомился в лоб соратник. – Ещё и утром рано.

– Нужна подвесная конструкция, – сообщил я. – Чтобы выдержала габаритную установку два на четыре метра. Будет груз массой тонны под две. Вешать предстоит под «прыгуна». Буду спускать груз на планету, как ювелир бриллиант в оправу. Никаких высших пилотажей, виражей и крутых пике. Даже, если потребуется. Только выверенная по центрам подвесная система и максимально аккуратное снижение.

Максимыч выпрямился за столом.

– Допустим, сварить раму не проблема, – нахмурился он. – Тросы для подвеса тоже найдём. Ты как собрался всё дьявольское отродье спускать с орбиты на планету? Хоть представляешь себе, что это такое?

Не представлял бы – не пытался исполнить. Опыт подобных операций за плечами есть. И на Земле, и на Даккаре, и с помощью, и без. Из критических моментов – необходимо как можно точнее отцентровать груз на подвеске относительно центра масс «прыгуна». Всё остальное сделает опыт и прямые руки. Ну и атмосферные колебания, естественно, учитывать тоже приходится: куда же без этого. Попасть в самый эпицентр атмосферной суперротации с подвеской груза массой в несколько тонн – самый простой способ угробиться насмерть. Никакая техника Древних тут уже не поможет.

– Представляю, – заверил я. – Пилотирование на мне. Нужна только помощь со сваркой. Металла резать и варить много, конструкция получится не из лёгких. Один будут долго ковыряться, а полковник уже через несколько часов может нас послать на вылет.

«Ёкай» скрестил руки на груди.

– Что хоть перевозить собрался? – спросил электрик. – Я понимаю, что две тонны груза. Но под что варим раму и каркас? Как грузить и выгружать будешь?

– Саркофаг гоа`улдов. Разгрузка не предполагается. Просто сгружу этот подарок с небес на землю и поставлю где-нибудь возле нашей полевой электростанции.

Максимыч в изумлении поднял бровь.

– Ты в мародёры податься решил, что ли? – усмехнулся он. – Двухтонный саркофаг решил стащить… чего ж сразу не тоннельный двигатель?

– Потому что тоннельный двигатель я вертел на своём валу, – любезно пояснил коллеге. – И придавал ему околорелятивистские угловые скорости вращения. Он мне на хер сейчас не упёрся. А саркофаг – зарекомендовавшая себя технология, способная буквально оживлять мёртвых. У нас один медик, и та без отдыха работает. Полевой лазарет перегружен. Дальнейшие пояснения нужны?

Максимыч смерил меня профессиональным взглядом. Посмотрел на наручные часы. Задрал взгляд в небо. Посмотрел в сторону горизонта, откуда из-за по инопланетному высоких деревьев занималось зарево рассвета. Вернул взор ко мне.

– Я так понимаю, чертежей ты не готовил? – справился соратник без обиняков. – Хотя, кого спрашиваю. Где знаменитый на всю Даккару «Рассвет» и где чертежи…

А. Понятно. Это он про тот инцидент, когда нам надо было соорудить одну херню размером с моё почтение, а я по приколу в ответ на задачу «изобразить чертёж этой х*йни» (прямая цитата) взял и оную х*ню изобразил. С рамками, штампами, масштабами, размерами, пояснениями, сносками и техническим описанием. Буквально. По итогу получился чертёж детородного органа в мельчайших конструктивных деталях, что, собственно говоря, и стало притчей во языцех.

– По ходу дела разберёмся, – отмахнулся я. – Космическая точность и квалитет не нужны. Достаточно, чтобы конструкция выдержала рывковую нагрузку в случае чего, и не отлюбила, рухнув с пятидесятикилометровой высоты на землю. Осилишь?

Последний вопрос русский самурай расценил как небывалое оскорбление чести и мастерства.

Родить металл оказалось проще некуда. Разбирая «Колыбель зла» на винтики и шпунтики, с собой упёрли столько всего, что любой старшина удавился бы кирзовым сапогом и сгрыз бы собственный бушлат. И, как мы с вами понимаем, сплавы Древних – не чета земным. Я до сих пор не могу понять, каким образом, обработкой и закалкой с отпуском удалось достичь такой невероятной стойкости к деформации при сохранении ударной вязкости и пластичности. Это же взаимоисключающие друг друга свойства! Та же «Колыбель зла»… одиннадцать километров! Переходя на сверхсветовую скорость и тормозя до дозвуковых! Испытывает запредельные перегрузки на ускорение и торможение! И при этом не разваливается на части! Что уж говорить о манёврах поворота на досветовой скорости? Просто охрененно. Мне нравится.

Порезать металл тоже труда не составило. Как имевшие опыт работы на Даккаре и потрошившие корабли гоа`улдов, мы с Максимычем владели самым непосредственным представлением о габаритных размерах того же саркофага. Прикинули несколько процентов на усушку-утруску-утряску, добавили запас по трём измерениям на длину, ширину и высоту, и порезали, как смогли.

Смогли, к слову говоря, довольно ровно. В особенности, если учесть, что из всех инструментов были только аккумуляторная угло-шлифовальная машина с отрезным кругом, гвоздь и штык-нож от автомата, обух которого использовали вместо эталонной линейки, чтобы провести гвоздём прямую.

– Неплохая получилась чертилка, – хмыкнул я, осматривая самопальный гвоздь, изготовленный кем-то из наших.

На метизы пустили металл с «Колыбели зла».

– Чертилка – это ты, – буркнул Максимыч. – А у тебя – штихель.

– Да хоть шноркель, – фыркнул в ответ. – Всё равно неплохо вышло.

Порезать двутавровые балки. Зачистить места реза. Снять с них фаски. Острые кромки притупить, самим сильно не тупить. На всё про всё – буквально минут несколько. При всей конструкционной прочности сплава Древних материал удивительно охотно поддавался резу. Или это волшебные отрезные круги нам дали из какого-нибудь хитровыгнутого инопланетного абразива? Жаль, нет на них никакой маркировки, кроме выштамповки с информацией о предельно допустимых оборотах шпинделя использующего их инструмента.

Дальше пошла мозаика и конструктор. Мы с Максимычем забили большущий астрономический болт на экономию веса, металла и облегчение изделия. Сложили прямоугольную раму четыре на пять метров. Внутренний объём заполнили Х-образными усилителями, связавшими противоположные углы прямоугольника. Углы дополнительно укрепили укосинами. С одной стороны, может быть, и избыточно. Космический сплав выдерживал манёвры одиннадцатикилометрового корабля на протяжении ох?лиарда лет. Значит, выдержит и две тонны нагрузки. С другой стороны, я не горел желанием ронять двухтонный груз только потому, что не просчитал несущую способность или ошибся в оценке других параметров, типа скручивания или растяжения на разрыв/изгиб/излом. Раз мы не ограничены ни в объёме израсходованного материала, ни в грузоподъёмности (у стотонного «прыгуна» она явно не две тысячи килограмм), то вложимся в надёжность.

Удивительно хорошо сплав не только резался, но и варился. Максимыч со словами «Иди лучше чай вари» захапал сварочный аппарат, нацепил маску и занялся проваркой стыков в два слоя. Первым варил непосредственно сами стыки и соединения. Вторым – уложил поверх них металлические листовые накладки и уже их приварил по всем сторонам к раме. Учитывая противовес толщины этих косынок к размерам самой рамы, не берусь утверждать, что они сыграют решающую роль. Но, видать, электрик вознамерился перебдеть.

Разобравшись с основанием, Акихиро-сан исполнил оставшиеся части задумки: возвёл и приварил угловые стойки, по аналогии с нижней частью конструкции стянув их Х-образно усилителями. Иже с ними, поступил так и с верхней частью.

Таким образом получился «домик» из Х-образных скелетных модулей и угловых балок, с одной из торцевых сторон закрывающийся простейшими засовами. На всё-про-всё ушло добрых три часа времени, что было невероятно быстро. Нас никто не тревожил и не компостировал, хотя любопытные варвары, нет-нет, да останавливались поглазеть, что же за межгалактическое уё8ище мы с электриком создаём. За отсутствием догадок высказывались самые разные предположения, начиная от самолова для местных динозавров и заканчивая клеткой для наказаний.

С креплением к «прыгуну» вообще проблем не возникло. Просто прокинули трос в штатное предназначенное для этого устройство и проверили на устойчивость.

Навскидку, конструкция получилась килограмм, где-то, на полтонны. Контрольная вывеска под «прыгуном» с отрывом от грунта показала, что идеально отбалансировать «на глаз» не вышло. Ожидаемо. Передняя часть оказалась тяжелее за счёт отсутствия в задней Х-образных усилителей. Там был лишь один засов.

Мы с Максимычем не стали заморачиваться, и в качестве балансира присобачили на сварку несколько обрезков тавра потяжелее.

За этим занятием нас и застал полковник, явившийся по наши души. Пора было вылетать.

Прибывший офицер скептически окинул нашу е8ейшую 3.14здосрань критическим взглядом. Очевидно, нашёл, к чему придраться. Вероятно, к отсутствию краски на поверхности. Ибо швы и заусенцы мы зашлифовали буквально в зеркало: к ним претензий быть не могло.

– Ну, и что это за ё8 вашу мать? – поинтересовался военнослужащий. – Будет контактный зоопарк или гауптвахта? Хотя, почему «или»? Можно же и совместить…

– Грузовой подвес для «прыгуна», – пояснил я. – Надо как-то доставить на планету хотя бы один саркофаг гоа`улдов с подбитых кораблей. Из «прыгуна» его, по очевидным причинам, выгружать будет несподручно. Решил привезти на внешней подвеске.

Палыч с сомнением во взгляде перевёл на меня свой взор и оценивающе смерил на предмет проявляющихся внешне признаков умопомешательства.

– Странно, – проронил он. – Ты у нас, вроде как, оружейник, а не адский изобретатель… Но идея здравая.

«Ещё бы она ни была таковой…».

– Вам вылетать пора, – проинформировал «Звезда». – Действуем по такому плану. Сейчас поднимаете всю эскадрилью в воздух и убываете к кладбищу кораблей. Там выходите на связь и подтверждаете свою готовность к погрузке. Я через коммуникационные камни соединяюсь с Землёй и говорю им, чтобы начинали. Наши «звонят» люсианцам и открывают гипертоннель. Вы помогаете прибывающим специалистам грузить имущество в «прыгуны». Как только погрузка будет закончена – возвращаетесь назад. Вопросы?

Вопросов не оказалось. По крайней мере, по теме разговора.

– По матрёшкам! (с).

***

Самое развесёлое во всей этой затее – это даже не провести эскадрилью «прыгунов» от планеты до кладбища кораблей. Как раз с этим справится даже школьник. Достаточно ввести в бортовой компьютер полётное задание: радары и без того опознали цели, им всего лишь на всего надо зафиксировать пункт назначения. Дальше маршрут прокладывается автоматом. Знай себе, придерживайся генерального курса и гуся не морочь. Но это – применительно ко всем прочим корабликам в нашем сводном сброде.

Мой же «прыгун»… был… мягко говоря, своеобразным. Лететь пришлось отдельно от общей кодлы и с существенно заниженными скоростями. Как оказалось (какая неожиданность, кто бы мог подумать!), физика никуда не девается. Свободно вывешенный на тросах груз под днищем «прыгуна» имеет-таки свою инерцию и собственную свободу. Пусть и тащится за ведущим его корабликом на верёвочке, но на любой манёвр отвечает самодеятельностью. Транспортировка груза на мягкой подвеске в невесомости – это тебе не на вертолёте перебросить. На «вертушке» помогает сила тяжести планеты, и она же стабилизирует поведение груза. В космосе этого нет.

Тормозить тоже пришлось ну очень сильно заранее. Потому что на малейшие попытки сбросить скорость свободно подвязанная конструкция изъявляла желание поиграть с ведомым корабликом в догонялки и пыталась нас обогнать, продолжая лететь вперёд с прежней скоростью. Как следствие – манёвров на гашение импульса инерции пришлось исполнять порядочную серию. Заодно проверили крепление на рывок. Вроде бы, держит… Надеюсь, с подвешенным саркофагом будет также или почти также.

К моменту, когда я добрался до подбитого флагмана, Мигунов уже связался с Землёй. О чём он, собственно, и доложил нам по связи, вернувшись обратно в своё тело.

– Всем бортам, – бросил в эфир «Звезда». – Садитесь, где сумеете. Земля открывает врата и посылает припасы. Садитесь и открывайте рампы. Не забудьте загерметизировать свои кабины.

Идиотов таскать груз от врат до уничтоженного причального створа нет. Потому позволили себе малость форсировать события и короткой очередью разнесли ворота грузового створа. Образовавшегося зазора хватило, чтобы туда протиснулся даже я с подвешенной конструкцией. Засим, выкачиваем воздух из «прыгуна» в собственный ресивер, открываем рампу и ждём загрузки.

Чего вообще никак нельзя было учесть и исправить – так это несовместимость земных устройств радиосвязи со встроенными радиостанциями в скафандрах Древних. Слишком разные использовались частоты. Если на борту «Колыбели зла» мы ещё держали связь с кораблём посредством бортовой станции, то на борту флагмана оказалось, что невозможно сопрячь мой скафандр Древних с земным, в котором я встретил первого попавшегося мне соотечественника.

Верите или нет, но буквально половина наших проблем тут же почувствовала себя решённой. Буквально в тот момент времени, когда мы пересеклись в грузовом створе, паря в невесомости, и салютуя друг другу в безмолвном приветствии.

Хотелось поприветствовать тех, с кем мы уже не рассчитывали увидеться в этой жизни. Захотелось узнать, как дела на Земле. Душа требовала услышать родную речь в этой Богом позабытой части Вселенной… но связи между нами не было. Даже при погрузке пришлось руководствоваться жестами: иначе невозможно было передать друг другу никакой информации. Что чуть не стало причиной постановки креста на погрузочных работах, ибо наш человек может изъясняться даже матом при отсутствии возможности применения литературной речи. Однако изъясняться при отсутствии даже мата – это отдельный уровень пилотажа.

Тем не менее, и этот этап был успешно преодолён. Пусть и далеко не с первой попытки.

Нескончаемым потоком из врат выплывали ящики за ящиками. Перед этим горизонт событий пересекли несколько человек в скафандрах, один из пользователей которых разительно выбивался незначительным ростом и габаритами. Не узнать Юльку Рыкову было невозможно. Вслед за прибывшими с интервалом в несколько секунд из гипертоннеля стали появляться и презенты. Одинаковые на вид полимерные герметичные ящики разных типоразмеров, начиная от крупных «гробов» размером с напольный сундук и заканчивая связками смотанных между собой маленьких кофров с неустановленным пока что содержимым.

Поток изобилия бережно принимался из врат и осторожно загружался в транспортно-десантные отсеки «прыгунов». Там их надёжно найтовали к полу принесёнными с собой, с Земли, грузовыми сетками и стропами.

Попутно хватали всё, что плохо лежит. Из грузового створа выносилось абсолютно всё, что помещалось во чреве «прыгуна». Начиная от ящика с шоковыми гранатами гоа`улдов и заканчивая земными образцами вооружения наподобие того же РПГ. Также без разбору грузились закрытые ящики, если в каком-то из «прыгунов» оставалось лишнее полезное пространство. Выносилось абсолютно всё по принципу «потом разберёмся» и «когда-нибудь пригодится».

По завершению погрузочных работ с земными передачками, как только захлопнулся гипертоннель за последним пересланным ящиком, я жестами привлёк внимание прибывших через врата и попросил оказать помощь. Невесомость – невесомостью, но вы пробовали в одно рыло перетащить двухтонный четырёхметровый саркофаг, не имея при этом собственной точки опоры? Удовольствие, я вам доложу, ниже среднего.

Мы не тратили лишнего времени. Нам было не до любования внешним видом новейшей модели земного скафандра. Не было времени (и возможности) для пустого трёпа, что расходовало бы и без того незначительный запас воздушной смеси для дыхания. Старались действовать максимально быстро, без спешки, но оперативно. Как и предсказывал, вся движуха с «прыгунами» закончилась уже через сорок минут. Но это не значит, что запас воздуха бесконечен и можно продолжать вола бакланить. Время идёт, а у нас тяжёлая работа, расходующая кислород.

Ох, и не лёгкая, я вам скажу, работа, из болота тащить саркофаги...! (с)