История "Рассвета"

Глава 2. Пробуждение.

Эх, пожрать бы, что ли… Кстати, где тут на «Колыбели» столовая?

Как таковую нашу, ВКОшную харчевню развернули там, где посчитали возможным и удобным для большой смены харчующихся. Цитаделью кишкоблудства и юдолью чревоугодия был избран отсек неподалёку от зала врат: достаточно большой, чтобы за один заход принять несколько десятков человек без столпотворения и хаоса. О его первоначальном предназначении судить было затруднительно, да и незачем. Есть можно? Можно. Столовая будет тут.

Видимо, уже прошёл расход дежурных сил: в столовой никого, припасы свалены в кучу, но у этой самой кучи стоит автоматчик. По ходу, рядовой. Фамилия ещё какая-то китайская… Херанукин.

– Стой, кто идёт! – выпалил он.

Солдат спит, служба идёт, и это есть аксиома.

– Жрать хочу, – представился я.

Почти по форме.

– Боец, пусти пожрать, а? Крайне пожалуйста.

– Не могу, – вытянулся по струнке «боец». – Время приёма пищи миновало!

Скажи проще, «Все нажрались!».

– Боец, я ж не жрачку тырить припёр, – посмотрел на своего визави. – Я голодный и злой, я целый день спасал ваши души, дай пожрать хоть что-нибудь, пока не съел тебя!

Смех смехом, а Херанукину – зачёт. Поставили его бдеть – он и бдит. Не завалился спать и дрыхнуть, не свалил с поста куда-нибудь, не сидит и не хомячит общественную хавку в одно грызло. Уважаю.

Вдалеке по коридору послышались шаги: острый слух бывшего ответственного по материальной части без труда опознал подбитые «зубилами» «говнодавы» – мощные кирзаки, с одного пинка прогибающие листовой металл. Вскоре появился и хозяин указанных монстров: медленно и сонно в отсек вползло тело полковника Мигунова, храпя на ходу.

– Здравия желаю товарищ полковник! – на едином полувыдохе выпалил часовой.

Вытянувшись и взяв «на караул», отчего полковник испуганно всхрапнул и встрепенулся, подскочив на ходу.

– За время моего дежурства никаких происшествий не случилось! Докладывает рядовой Херанукин!

Полковник Мигунов оправился от инфаркта миокарда и, опрокинув внутрь десять капель, внимательно посмотрел на «докладчика».

– Херанукин. – посмотрел на бойца исподлобья офицер. – Ты, часом, не охерел?

– Никак нет, товарищ полковник! – гаркнул с перепугу «боец». – Работаю над этим!

Я переглянулся с Мигуновым. Это от меня ещё солдат не отошёл или просто нервный попался? Впрочем, сонному Мигунову сейчас всё было по хрену дым.

– Вольно, – выдохнул офицер и попёр дальше инспектировать судно во сне.

– Товарищ полковник! – окликнул я Мигунова, от чего тот замер, успев уже заснуть. – Разрешите нажраться.

– Разрешаю… – прохрапел Мигунов, и вяло, но торжественно, изволил удалиться, на ходу почивая.

– Слышал, боец? – спросил я, когда военнослужащий смылся. – Так что, давай: я жрать хочу… Не боись, весь запас еды не съем. Не сегодня, по крайней мере…

Нажравшись и оставив Херанукина в покое, я попёр дальше. Искать, где бы пристроиться мне. По радиостанции ничего не передавалось, но, зная хозяйственного генерала Терентьева, с достоверностью могу предречь: он уже успел расположить экипаж экспедиции по отсекам. И если не запер их там, то, по меньшей мере, наказал не шляться по кораблю. Помня, очевидно, горький опыт «Судьбы». Когда из-за идиотских попыток Янга связаться с Землёй, что было очевидно невозможно, они потеряли большую часть энергии впустую. Помню-помню, у Раша тогда ещё нервный срыв случился…

Свои вещи я так и оставил в зале врат по прибытии: сразу за вратами. Там стоял и мой рюкзак, и ручные дорожные сумки-баулы. Посмотрим… Да, вот, всё на месте. Рюкзак на сто тридцать литров, и сумки на восемьдесят. Пойду распаковываться …

Далеко от зала врат уходить не стал. Во-первых, если что, я могу отсюда на транспортной вагонетке оперативно добраться до мостика: оттуда сподручней координировать действия и разруливать звездец. Во-вторых, в зале врат по определению что-нибудь всегда да происходит.

Устройство «Колыбели» несколько отличается от устройства «Судьбы» (хотя бы тем, что врата находятся на носу, а не в геометрической середине, рядом с гидропоникой), поэтому пришлось исходить из соображений этого повода.

Дайте-ка план «Колыбели» представить себе… Знаю, это нелегко, но хотя бы носовой отсек зал врат… Однозначно, моя хата будет на этой же палубе, и подле транспортной ветки. Это даже не обсуждается. Я не знаю, имеет ли смысл окапываться тут надолго. Может, мы застряли на этом корабле до скончания наших дней. Может, сегодня-завтра закончим полную диагностику всех систем и каждой подсистемы и поймём, что это корыто проще сжечь, чем отремонтировать, и попытаемся его покинуть. Но мне нужен свой уголок, где я смогу выспаться и отдохнуть от свалившегося на мою шею внештатного шкварочного абандона.

Методично пошёл проверять отсеки на заселённость: в занятых горела лампочка над дверью. Датчиков жизненных сигналов на борту «Колыбели» не было по определению, ибо эта технология стала применяться только на «Аврорах». «Судьба» и «Колыбель» старше этой технологии.

Кстати, вот и она: моя новая норка. Нашёл незанятую каюту. Толщина стен два метра, высота палубы три, освещения почти нет, единственные источники – плафоны на стенах, да иллюминатор из бронестекла. Последний, правда, не особенно помогает: сейчас мы находимся правым бортом от солнца, а эта хата как раз с правой стороны и находится. Так что красочными видами солнечной системы с белым карликом по центру особо не полюбуешься.

Ну да ладно, разберёмся.

В комплекте прилагается: привинченный к полу стол с регулируемыми по высоте ножками; стул-кресло с оными же; койка, достаточно широкая и мягкая (по ширине и габаритам рассчитана, видно, на двоих). Рядом с койкой (кстати, тоже намертво привинченная) – небольшая тумба, закрывающаяся на элементарные шпингалеты. Ну, и в одной из стен – нечто вроде шкафа. Разбираемся и живём.

Я грохнул тяжеленный груз на койку и сам завалился туда же: дико клонило в сон. Может, сначала выспаться, а уже потом заниматься всякой хренью, вроде распределения личных вещей? Да и личных, как таковых, у меня немного: разрешили взять всего одну вещь, и я предпочёл свой КПК. А что? GSM-сети наверняка на «Судьбе» не планировалось, а функции КПК весьма и весьма полезны бывают. Ну, и, разумеется, тайком спёр наушники. А что? Пару десятков грамм, надеюсь, не заметили.

Всё-таки решил сначала разложиться, а потом уже и спать. В конце концов, сейчас только девять вечера по Московскому времени. И для отбоя рано, и я после адреналина ещё не готов умиротвориться в грёзах сна.

Форма, сменка, нижнее, запаски, банные, – всё это заняло лишь малую долю объёма. Львиная же часть – оборудование, предназначавшееся для «Судьбы»: компьютеры, батареи к ним, внешние жёсткие диски для скачивания информации с бортовых компьютеров корабля, переходники и коннекторы с преобразователями для подключения земной техники к Древней… Мой больший вес предназначался больше для других, нежели для меня. Засим моих вещей почти что не было.

Вот, теперь можно и на боковую.

Традиционное действие: разбежаться посильнее, в полёте плюхнуться на кровать, удариться башкой об угол подушки и от удара потерять сознание до утра.

12 февраля

«Уж не знаю, какая такая сволочь меня разбудила», – подумал я, просыпаясь под мощный рёв сирены. – «Но если повод беспричинный – оторву причинное место». Рука потянулась за КПК: на часах 13:15 дня. Сколько?!

Я вскочил, как ошпаренный. Нет, возмущаться, почему меня не разбудили вовремя, не стал: ибо вывести меня в бодрствующее состояние весьма и весьма проблематично. Вместо пустых возмущений, стенаний и неуместных терзаний просто пулей вылетел в зал врат, где уже собирались все наши: триста человек вмещалось с трудом. Больше половины разместилось на четырёх балконах по бокам помещения и позади самих звёздных врат.

Слово держал генерал Терентьев.

– Значит, так! – рече же оный. – Постараемся друг друга понять. У нас проблемы. Вместо «Судьбы» нас забросили в какую-то задницу, о чём красноречиво говорит палуба этого корыта. Это значит, что первостепенной задачей становится возвращение. Неважно, куда: Земля или «Судьба». Наша цель – вернуться назад, забрав с собой наше оборудование. Поэтому, слушай мою команду: без приказа по кораблю не шляться, держаться вблизи зала врат и ожидать сигнала к возвращению. Как вы только что видели, портал на Землю открыть не удалось.

Выходит, этот момент я-таки проспал.

– А значит, мы будем пытаться до тех пор, пока кое-то, – генерал поискал меня взглядом и, почему-то, скосил глаза. – Не соизволит объяснить, почему на вратах нет питания.

В самом-то деле, я же вчера их от греха подальше обесточил… А подать питание обратно забыл. И плевать, что само по себе действие сберегло нам столь дефицитные для нас сейчас Ампер-часы энергии. Давайте смотреть правде в глаза и называть вещи своими именами. Я не об уровнях энергии заботился, а тупо забыл.

Вперёд вышел полковник Мигунов.

– Ко всему вышеизложенному, хочется добавить следующее: по счастливой случайности у нас на борту имеется персонал с уникальными навыками работы с системами Древних. Товарищ Попов!

Это он про меня?! Какой я тебе, на хрен, персонал?! Я обычный слесарь, сношать тебя в душу развёрткой от патронника!

– Я?!

– После продолжительного совета вас решено было назначить ответственным за возвращение, – Мигунов посмотрел на меня немигающим взором. – Другими словами, с вас требуется любой ценой вернуть нас на Землю или доставить на «Судьбу». Куда мы, собственно говоря, и стремились. Вопросы есть?

– Как не быть! – процедил я под нарастающий в зале гул и ропот. – Вы что такое курили всем советом?

Роптания разом смолкли.

– Вы хоть понимаете, что доверяете судьбу корабля возрастом старше мироздания троечнику-«пэтэушнику» с контузией головного мозга? – повёл я бровью.

– А у нас есть выбор? – посмотрел на меня майор Мелихов. – Ты тут единственный, кто сходу врубился в ситуацию. Потрудись, что ли, и остальным обрисовать?

«Врубился в ситуацию»? – подумалось мне. – «Тут же всё очевидно, как голый веник…».

– С какого места? – потрудился уточнить я.

– С самого начала, – уточнил Мелихов.

Ну, что значит, «с самого начала»? С момента постройки корабля, что ли?

– Можешь и с момента постройки корабля. – добавил полковник Мигунов.

«Он мысли читает, что ли?».

Ну, и рассказал я им правду-матку. От момента нашего прибытия до имени корыта. Начиная от имени корабля и заканчивая его фактическим, и, к слову сказать, весьма плачевным техническим состоянием.

– Так и живём, товарищи, – резюмировал я. – Добро пожаловать на борт.

Несколько минут в зале царила кромешная тишина. Не было слышно даже, как дышал стоявшие рядом. Создалось ощущение абсолютного словесного вакуума царства глухонемых. Первым его нарушил майор.

– А вчера доложить не потрудился?

– На основании чего? – уточнил я.

– На основании старшинства по званию, – процедил Мелихов.

– Я гражданский, – напомнил я. – И перед военными отчёт держать не обязан.

– Ты в составе военизированной экспедиции, – напомнил он.

– Ага, и командует ею полковник Янг, ага.

Напоминать нашим «старшим по званию», что они тут никто и звать их никак, не стал.

– Попов, не наглей, – процедил Терентьев.

– Наглеете ВЫ, товарищи, – хмыкнул я. – Это военный корабль, и даже не думайте, что вам удастся занять его, как захваченный после штурма опорник. Вы даже управлять им толком не умеете!

– А ты, можно подумать, умеешь, – подал голос Мигунов.

– Ну, я же уклонился от кометного дождя и избежал столкновения с белым карликом. А вы бездумно набирали адрес Земли. Тупо не понимая, что просто не сможете соединиться с нею.

– Из-за проблем с энергией? – предположил полковник.

– Даже близко нет, – отрезал я. – Посмотрите на врата!

Проталкиваясь сквозь толпу в зале, подошёл к устройству.

– Код набирается последовательностью шевронов. Каждый из них – созвездие, видимое с вашей планеты. Последний символ – точка отсчёта. Посмотрите на врата внимательно: вы видите тут созвездия, по каким можно опознать Млечный Путь?

До некоторых начало доходить, но военным всё всегда надо разжёвывать.

– Ни одни врата не могут соединиться с другой галактикой, кроме тех, что могут блокировать седьмой и восьмой шевроны. В добавок, для этого требуется колоссальное количество энергии, дать которое может только модуль нолевой точки или сравнимые с ним источники, – пояснил я. – Теперь смотрите на ЭТИ врата: шевронов всего семь. Во-первых, это прототип. Слишком примитивная версия, с незначительным радиусом действия. Во-вторых, даже, если бы мы могли набрать адрес Земли по количеству шевронов, Млечный Путь отсюда невидно: мы хрен знает где, каждое созвездие надо высчитывать, а у вас на борту есть астрономы и астрофизики?

До вояк, наконец-таки, дошло.

– Выходит, мы чисто гипотетически не можем связаться с Землёй? – уточнил Мелихов.

– Допёрло, слава Те, Господи! – воздел я руци к небесам, и представил, как сам на небесех и восседаю: от того, что военный понял истину, я попал в рай.

– А что с «Судьбой»? – спросил генерал Терентьев.

– Только при условии, что она не на сверхсветовой скорости, а её относительная скорость не больше пятнадцати километров в секунду.

– Может, соизволишь нас туда доставить? – расплылся в улыбке генерал. – И, наконец, подашь энергию на врата?

– Я оружейник, а не астронавигатор, – кто из нас контуженный, он или я? – Объясняю ещё раз: чтобы оперировать адресом врат, необходимо знать точку отсчёта. Я не умею её вычислять. И научусь не раньше, чем все мы умрём от голода или старости. В ближайшем обозримом будущем мы можем только соединяться с другими вратами по соседству, если их адреса доступны из базы данных корабля.

Извечное и любимое наших военных: назначить козла отпущения, нарезать ему заведомо невыполнимую задачу, а потом сидеть, ждать у моря погоды, пока приказ будет выполнен, потому что он был отдан в форме приказа и он должен быть выполнен. Вот поэтому я и не подписал контракт, когда мне предлагали. А предлагали чрезвычайно настойчиво и невероятно настырно.

***

Сидя на мостике, трудно было разобраться, почему отказался пускаться сверхсветовой двигатель. Не включается – и всё тут. Процесс зарядки подходит к концу, энергия есть, буфер заряжен, но двигатель не запускается. Пришлось опять запускать диагностику системы. Какая-то аномалия нашлась на первых же минутах поиска. Не знаю, с чем это сравнить, как будто какой-то инородный объект вклинивается в сеть и потребляет ток. Нет, я и при первой проверке заметил нечто подобное, но тогда попросту не придал этому значение: в конце концов, корабль инопланетный, возрастом далеко за хрен знает сколько. Могут быть и проблемы.

– Какие-то трудности? – раздался голос над ухом.

Зная, что проход в Центральный запечатан, я чуть было не хапнул инсульт жопы с рубцом отсюда и до Альдебарана. Откуда живая душа в посту, если я закрыл шлюз?!

Незваным гостем оказался полковник Мигунов.

– Ух, какие мы нервные, – сощурил ленинский прищур офицер. – Не боись, свои.

Я что, забыл закрыть шлюз на мостик? Нет, закрывал, даже герметизировал: неужели Мигунов сам его открыл?!

– И, да, кстати, – улыбнулся он. – Я частично знаком с системами Древних.

Он что, действительно читает мысли?

– Опусти ствол, Попов, – посоветовал он. – Я-то без оружия.

Держа офицера на мушке, я обошёл его по второму проходу и опустил пистолет, только заблокировав дверь на мостик.

– Какого хрена? – процедил я. – Опять работать не даёте. Всё равно результата за полчаса не дам.

– Это и не требуется, – чуть улыбнувшись, ответил офицер. – Кстати, за всей этой заварушкой тебя никто так и не поблагодарил за оказанную помощь. Лучше тебя, как я погляжу, этим кораблём всё равно никто управлять не умеет.

Невероятно дешёвый штамп. Настолько, что я даже не стал скрывать это. На зелёного новобранца пара капель мёда может подействовать. На меня, знающего способы и приёмы поднятия боевого духа и чувства собственной значимости бойца, нет. Особенно хорошо оно заметно на контрасте Мигунова с Терентьевым. Вот прям в натуре «хороший и плохой полицейские».

– На что ты намекаешь? – спускать курок я и не думал, он так и остался взведённым, хоть оружие и не было направлено на военного.

– Не намекаю, а говорю открытым текстом, – пояснил полковник. – Тебе необходимо как можно быстрее вернуть нас на Землю.

Ещё один баран…

– Объясняю ещё раз и для особо одарённых, – процедил я. – Мы хрен знает где. Не можем опознать и просчитать созвездия. Мы не сможем вернуться, даже если будет работать сверхсветовой двигатель. А он, гнида такая, не включается.

– Что думаешь делать? – поинтересовался офицер. Он серьёзно заинтересован или просто мне мозги пудрит?

– Если найду скафандр, выйду в открытый космос, и посмотрю, что там творится, – я убрал пистолет в кобуру. – Система электродиагностики зафиксировала какую-то аномалию в цепях.

– Это опасно? – видно было, что полковник заинтригован, или притворяется, но очень умело.

– Не взорвёмся, – заверил я. – Мне нужен будет кто-то, чтобы помочь надеть скафандр. Эта тварь тяжёлая и весит, как чугунный мост.

– Я могу чем-нибудь помочь?

Переведя системы в спящий режим, я выпроводил Мигунова с мостика, закрыл за собой шлюз и поставил на замок блокировку.

– Пошли. Назвался груздем – полезай в воздушный шлюз.