История "Рассвета"

Глава 20. Доклад.

***

20 февраля

Где-то возле Великой Стены Слоуна

Крейсер Древних класса «Аврора»

Полковник Мигунов запер нас в одном из отсеков, отведённых под кают-кампанию, и в последний раз давал указания.

– Анна Николаевна, Акихиро Максимович, – инструктировал он. – На всякий случай напоминаю. Мы с товарищем Поповым убываем на Землю для доклада. Наши тела останутся в этом отсеке. Если всё пойдёт штатно, наши сознания будут перемещены в тела тех, кто дежурит на аналогичной установке на Земле. Ваша задача – присмотреть за нами. В наших телах могут оказаться сознания тех, чьи места займём мы.

Классику можно и опустить. Как работает база коммуникационных камней Древних – мы знаем прекрасно. Пусть не на техническом и академическом уровне, но в общих чертах.

– Настоятельно рекомендую никого из этого отсека не выпускать, – настоял полковник. – Никакую информацию тем, кто окажется в наших телах, не сообщать. Им можно сказать только то, что они находятся на борту крейсера Древних. Полагаю, это очевидно и так, потому вопросов будет минимум. От ответа на все прочие – уклоняться. Ждите нашего возвращения. Если затянется – действуйте по обстановке.

Максимыч поднял руку.

– Ваше тело может быть занято кем-то, кто выше вас по званию и должности. Тогда нам придётся исполнять его приказы…

Мигунов хищно оскалился.

– Он сможет показать удостоверение личности военнослужащего и подтвердить свои полномочия? – зло ухмыльнулся он. – Вот и пусть на йух пойдёт отсюда.

Справедливо.

– Спустя двенадцать часов мы должны будем при любом раскладе прервать соединение, – довёл офицер. – Хотя бы один из нас, но должен будет вернуться. Если этого не происходит – значит, что-то идёт не по плану. Через двадцать четыре часа после нашего убытия вы должны вручную разорвать соединение. На протяжении этого времени обеспечьте нашим телам минимально необходимое отправление физиологических потребностей, включая твёрдую пищу и питьевую воду. От всякой экзотики, типа посмотреть в окно и погулять променадом, воздержать. Вопросы?

Вопросов, традиционно, не оказалось.

Комплекс сверхдальней связи в раскрытом виде и развёрнутый к действию расположили на столе. Рядом с последним составили два стула, дабы при «перемещении» сознания не заглючил вестибулярный аппарат: так и грохнуться недолго. Мы с Мигуновым заняли свои места согласно случайного образа.

По команде офицера каждый из нас взял руки по одному небольшому, но удивительно, млять, тяжёлому иссиня-чёрному «камушку»: правильный объёмный треугольник с зализанными гранями при касании считал наши слепки сознания. Также, по команде, одновременно уложили камни на панель коммуникатора.

20 февраля

Млечный Путь, рукав Ориона

Земля

Подземное расположение объекта «Город»

Об этой технологии я знал достаточно. Изучал в своё время на тот случай, если придётся использовать самостоятельно. Хотя бы, для того, чтобы понимать, что с ней делать можно, а что категорически запрещается. Но играться ею самому до сего дня как-то не довелось.

Потому с некоторым незнакомым чувством ощутил себя в следующую долю секунды, когда картинка перед глазами сменилась меньше, чем за мгновение ока. Только что я сидел за столом в кают-кампании крейсера Древних, а теперь я… на Земле?

Принадлежность окружающего места к нашим вооружённым силам признать нетрудно.

Серый бетон стен, серый бетон пола… Эта субстанция во всех странах одинаковая. Но характерные, ещё советские, шкафы-сейфы для документации с нашими, родимыми плашками для опечатывания, старые советские лакированные столы с тумбами, да ни с чем не спутанный внешний вид элементов фильтро-вентиляционных установок, проглядывающих из-за потолка… По одной только фирменной конструкции воздухоплотной задвижки и обратного клапана избыточного давления стало понятно, что это старый-добрый советский «подвал». Причём, судя по давлению воздуха, которое сифонило из вентиляции, глубина залегания никак не меньше нескольких десятков метров. Возможно, пара сотен. Бункеру на меньшей глубине нет необходимости с такой дурью сосать с поверхности наружный воздух, что аж рёв из трубы слышен. Мы где-то очень и очень глубоко под землёй.

Я оказался в теле, что сидело в кресле рядом со столом, на котором в дежурном режиме разместилось аналогичное нашему коммуникационное устройство. На плите артефакта лежало два камня-коммутатора. Один, видимо, позволил «подключиться» мне. А второй…

Рядом со мной сидел молодой офицер с погонами лейтенанта. Нашивка на клапане кармана «Остряцкий К.В.» не говорила ровным счётом ни о чём, но вот фирменный взгляд контрразведки в исполнении полковника Мигунова не смогла скрыть ни разница поколений, ни удалённость пользователей в один миллиард двести миллионов световых лет.

– «Звезда»? – спросил я на удивление звонким голосом.

Логично, что. Вряд ли меня ждал мой же погодок. Тоже, небось, какой-нибудь молодой лейтенантик на десяток лет меня младше… или нет?

– «Рассвет»? – коротко спросил меня «Остряцкий К.В.».

Точно. Мигунов.

– Так точно.

– Ох, «Рассвет»…, – покачал головой собеседник. – Ты себе даже не представляешь, как хочется сейчас ответить тебе в рифму «Соси сочно». Даже вообразить не можешь, насколько это к месту.

Преисполненный предчувствия нехорошего трындеца, я был готов ко многому. Но не к тому, что Мигунов пнёт мой вращающийся стул на колёсиках. Тот развернул меня в сторону ростового зеркала на стене.

М-да. Мигунову зачёт. Старые-добрые армейские шутки про половую дезориентацию опять на марше.

Мне досталось тело молодой военнослужащей с погонами лейтенанта и петлицами ВКО. «Кошкина К.Д.» своему званию соответствовала примерно также, как я минимальному порогу для балетного училища. То ли курсантка, то ли едва-едва выпустилась, то ли вообще звание ради прикрытия выдали. Не первый раз на военной кухне, знаем, как такие дела делаются.

Офицер встал со своего кресла и шагнул к приоткрытой двери. Та от пинка военнослужащего распахнулась, демонстрируя коридор за собой. Военный обратился к кому-то на посту за нею:

– Ограниченный воинский контингент, усиление экспедиции на «Судьбу». Два участника, позывные – «Звезда» и «Рассвет». Сообщите дежурным офицерам. Мы подождём.

Так буднично, будто минимум раз в неделю совершал доклад или участвовал в совещаниях с использованием этой технологии. Вообще ничего не выдало, будто для Мигунова эта ситуация нештатная.

Офицер вернулся в отсек и прикрыл за собой дверь. Остановился возле входа, окинул меня взором. Горько усмехнулся.

– Ну, «Рассвет»… Даже не знаю, что тебе сказать и как тебя прокомментировать.

– Купи себе гуся, проиграй ему в шахматы и прокомментируй это ему, – фыркнул я. – Тебя что-то не устраивает? Лично мне по хрену. Всё, что нас не убивает, или делает нас сильнее, или потом очень сильно об этом жалеет.

Я окинул взглядом обстановку в отсеке.

– Мы под землёй. Но не «Метро-2» и не бункер на Таганке. Бетон вместо чугунных тюбингов. Это место возводил не метрострой.

– Не всё ли равно, кто его строил? – пожал плечами полковник. – Этот объект числится как «Город». Одно из самых крупных подземных сооружений военного назначения после Московского метрополитена. Более крупного рукотворного объекта по извлечённой кубатуре грунта и залитым килотоннам бетона не знает человечество. По крайней мере, на Земле.

– Уже бывал тут?

– И не раз. Отлично место, я тебе доложу. Повезло тем, кто тут служит. Хотел бы и я…

Договорить полковнику не дали.

Дверь качнулась на петлях. В отсек вошёл молодой офицер с погонами майора и петлицам ВКО. Окинул взором Мигунова. Почему-то, отдельно задержался взглядом на мне.

– Майор Дегтярёв, Александр Сергеевич, – назвался вошедший.

А то мы, блин, читать нашивки не умеем.

– Полковник Мигунов, Михаил Павлович, – полковник в теле лейтенанта протянул руку майору.

Тот, отвечая на рукопожатие, каким-то странным взглядом скосился на меня.

– Ефрейтор Попов, – коротко рекомендовался я. – Александр Сергеевич, если это важно.

Тёзка в чине офицера заинтересованно повёл бровью.

– Ефрейтор? А ничего, что там не должно быть никого младше лейтенанта?

«Это из-за присвоения уровня допуска по «секретке», что ли?», – промелькнуло в моём мозгу.

– Вопрос не по адресу, – пожал плечами я. – Может, приказ не прошёл, или забыли, или посчитали, что технику и «ефра» хватит. В военном билете только один штамп проставили.

Майор сделал себе какую-то засечку в памяти и кивнул нам на выход:

– Пойдёмте, пообщаемся. Чую, много интересного нам сможете рассказать.

***

Вопреки ожидаемому, нас отвели не в кабинет майора или кого-то из ответственных за что-то. Беседа под стенографирование состоялась в небольшой уютной переговорной, где за кружечкой кофе (или чего покрепче) на застеленном зелёным сукном столе можно было вершить судьбы и вытворять отсебятину.

Нас уже ждал молодой летёха с теми же самыми петлицами ВКО, что и у окружающих. Видать, других родов войск сюда не завезли: часть ВКОшная. «Косоруков А.М.», как гласила его нашивка, заседал за столом в ожидании, уже подготовив ноутбук. От ноута тянулся тонкий шнур питания для микрофона: беседа собиралась дословно записываться для протокола.

– Прошу, – Дегтярёв пропустил нас в отсек и закрыл за собою дверь, полностью отрезав нас от сообщения с внешним миром.

Теперь даже уши снаружи в коридоре погреть не получится. Тяжёлая воздухоплотная дверь способна выдержать не только перепад давления в несколько мегапаскалей, но и начисто отсечь любую возможность утечки конфиденциальной информации.

– Заходим, присаживаемся, готовимся к исповеди.

«Исповедовать» нас собрались при посредничестве молодого лейтенанта, коему по очереди пожали руки.

– Лейтенант Косоруков, Алексей Михайлович, – рекомендовался он.

– Полковник Мигунов, Михаил Павлович.

– Ефрейтор Попов, Александр Сергеевич.

Майор Дегтярёв, решив, что с любезностями покончено, присел за стол рядом с Косоруковым и предложил нам начать исповедоваться.

– Вас потеряли, – сообщил он. – Связь ожидали пять суток тому назад. Был пропущен основной сеанс и слиты три назначенных запасных. Вас уже пропавшими собирались объявлять.

– Мы и сами себя потеряли, – признался Мигунов. – С вашего позволения, мы бы изложили суть проблем за эти пять дней, а уже потом начнём распутывать клубок.

– Добро, – кивнул Дегтярёв и скосился на меня.

Да что ему, бл9ть, во мне не нравится?! Вроде бы, и в зеркало уже посмотрелся: я – не клумба, на мне цветы не растут. Звание ему моё не понравилось? Здоровья погибшим. Всем остальным – соболезную.

– В какой момент всё пошло в тартар? – спросил он.

– Видимо, задолго до отправки контингента, – выдохнул полковник. – Но это уже затронет предысторию. Для начала, адрес, который набрали при отправке, привёл нас не на «Судьбу», куда должен был, а на иной корабль. Тоже принадлежавший Древним. Как выяснилось из его бортовых журналов, «Колыбель зла». Боевой корабль, нетрудно догадаться.

Уже на этом моменте Дегтярёв изломил бровь и поочерёдно окинул нас полным подозрительности взором. Видимо, искал признаки первоапрельской шутки или думал, а не решили ли мы его подколоть, часом. Увы. Ради этого не звонят с противоположного конца изведанной части Вселенной. Обычно.

– «Ortus Malum», если быть точнее, – позволил себе вклиниться я. – Возможно, на оригинальном наречии имя корабля более звучное и всплывёт где-нибудь при исследованиях.

– Товарищ ефрейтор любезно не дал нам скопытиться в первые сутки инцидента, – безэмоционально сообщил полковник. – Корыто в не самом товарном виде. Навыки техника переоценить трудно. Контингент уцелел чуть ли не ему одному благодаря.

Я поморщился.

Вот, когда не надо – на говно изойдут, но будут пиарить успехи одного, чтобы прикрыть ими провал других. Не люблю такие моменты, знаете ли. Обосрались – значит, обосрались. Надо разобраться, почему так вышло, а не воспевать дифирамбы тем, кто это дерьмо разгребал.

– «Судьбу», всё-таки, нашли, – продолжил вещать офицер. – Не совсем ту, что искали, и не совсем там, где она должна была быть. Но корабль Древних с именем «Судьба» попался нам через некоторое время. При попытке высадиться на него мы потеряли отряд, командовать которым взялся генерал Терентьев. Предвосхищая вопросы, генерал тоже погиб.

С каждым новым фактом нашей эпопеи бровь майора Дегтярёва вздымалась всё выше и выше. Вскоре к удивлению матом присоединился забивший на стенограмму лейтенант Косоруков.

– В настоящее время командую ограниченным воинским контингентом я, как старший по званию и должности, – доложил полковник. – Ефрейтор Попов оказывает посильные услуги консультанта и технического специалиста по технологиям Древних. Уже в этих статусах мы вляпались в очередное дерьмо. При выходе из сверхсветового перехода «Колыбель зла» попала в гравитационную ловушку рукотворного происхождения, после чего перестала подавать признаки жизни. Что-то начало сжигать её системы одну за другой. Если там сейчас что-то и работает, то в одно рыло Попов это не починит.

Надо же, бл9ть. Неужели я слышу из уст армейского представителя здравую оценку возможностей? Неужто нету извечного «убейся лбом об стену, но сколько мне дать тебе времени, чтоб через час всё работало?»? Прям какой-то праздник, ядрён-батон. В лесу вымер кто-то весьма исполинских размеров. И это даже не медведь.

– Принято решение эвакуировать выживших на ближайшую пригодную для жизни планету. Гравитационная ловушка удивительным образом находилась в той же планетной системе. Поскольку звёздные врата на борту использовать невозможно, эвакуировались авиационным способом. Попутно сняли с «Колыбели зла» всё, что могло пригодиться. Имеется несколько человек ранеными, включая «тяжёлых». На «Судьбе» была найдена платформа коммуникационных камней. Сейчас ведём передачу с их помощью. В основном, доклад закончил. Теперь прошу ваши уточняющие вопросы, товарищи.

Вместо уточняющих вопросов лейтенант Косоруков потянулся к стоявшему на столе графину и, полностью игнорируя стаканы рядом с ним, из горла ополовинил тару, не сводя с нас охеревающих глаз. Майор Дегтярёв был более сдержан в оценке происходящего и реакциях на неё, но и в его взоре читалось желание умертвить кого-нибудь с особой жестокостью, общеопасным способом и особым цинизмом. Я и был готов помочь ему найти ту тварь.

***

Три часа чистого времени потребовалось, чтобы устно восстановить весь ход событий, начиная от последнего брифинга перед миссией и заканчивая нашим прибытием в тела дежурных связистов на Земле. Зато с максимальной детализацией нам удалось составить пошаговый список что, в каком порядке и после чего произошло: это всё можно было распечатывать, заверять нашими с полковником подписями «С моих слов записано точно», и подавать в Особый Отдел. Что, в общем-то, лейтенант Косоруков и исполнил, пока майор Дегтярёв переваривал вывалившуюся на него тонну информации.

Но когнитивные способности офицера явно находились на высоте. В безмерном изумлении он пребывал недолго. Быстро сориентировался, немного постучал пальцами по столешнице и спросил:

– То есть, вы оставили человека под «кассой», предположительно, агента Люсианского союза, присматривать за вашими телами, пока сами убыли на Землю с докладом? – резюмировал он.

– Так точно, – спокойно отозвался полковник Мигунов.

– И чья же это была гениальная, вне всякого сомнения, идея? – задал риторический вопрос Александр Сергеевич. – Вы же понимаете, что сейчас нет ровным счётом никаких гарантий, что вы вернётесь в своё тело живыми? Если оно ещё живо, кстати. Я бы порешил вас сразу же, как только понял, что вашего сознания там больше нет. Удобнее случая для ликвидации нельзя и представить.

– Предположительно, агент Люсианского союза и спас наши души, – напомнил я. – Это она дала «Колыбели зла» просраться и помогла нам отбиться от атаки. Хотела бы угробить – возможностей была куча. Не говоря уже о банальном огнестреле, который никто не отменял.

– Твоими бы молитвами, – выдохнул собеседник. – Ладно. С люсианцами понятно. То есть, считаете, что интервенция где-то на уровня офицерского состава?

– Или выше, – подтвердил полковник. – Рядовому и сержантскому составу крайне тяжело подменить адрес врат для передачи. Все операции с компьютерами защищены личными паролями, магнитными ключами и отпечатками биометрии. Чтоб такое провернуть, кто-то должен реально завладеть телом, как мы сейчас. К слову, тоже как версия: воздействие той же коммуникационной платформы никак не отследить. Но вот для офицерского и генеральского состава подменить код намного проще. Хоть тайно, через взлом, хоть в открытую, приказом.

– Конверт с адресом врат приносили из секретной части, – напомнил Дегтярёву Косоруков. – Печать точно стояла: я помню, как она сломалась с хрустом. Вскрывали в присутствии представителя Генерального Штаба. А вот куда потом дели конверт…

– Слом печати и вскрытие конверта – вещи разные, – возразил майор. – Она или отклеенная могла быть, или конверт по-тихому вскрыт заранее в неприметном месте. Его никто не осматривал.

– Поднимите камеры, – пожал плечами Мигунов. – Посмотрите, кто стоял в тот момент рядом, откуда пришёл конверт и куда его дели. А, главное, какие символы набирал оператор. Запросто мог набрать правильные, а вирус-перехватчик мог их подменить. Это уже менее вероятно: хоть один человек, да заметил бы отличия.

– Да ладно? – я вспомнил сам, как сто раз пользовался звёздными вратами в Млечном Пути. – Уверяю вас, никто даже не смотрит на врата при их активации. В лучшем случае, проверяют, правильно ли набран адрес на пульте. Гипертоннель активен – и алга. Неактивен – развернулся и алга.

– Увы, – Дегтярёв покачал головой. – Вынужден согласиться с нашим техником. Мы столько раз пользуемся вратами на дню, что соответствие введённого адреса с набранным просто не отслеживаем. Да, адрес врат видно на экране наборного компьютера. Но если вирус-перехватчик подменяет символы при вводе с клавиатуры, значит, он же может подменить и отражаемые на экране. Это же тупо набор пикселей.

Косоруков побарабанил по обтянутому сукном столу.

– То есть, у нас ещё и информационная угроза. Ну, с этим проще. Любая флешка или внешний жёсткий диск должны быть зарегистрированы в секретной части штаба, а у них у каждых есть вшитые идентификаторы. Отследим точку входа неучтённого внешнего носителя и узнаем, откуда загрузился вирус. Останется только найти ту падлу и затолкать ему флешку в…

– Это сработает только с внешними устройствами, – предупредил я. – Или с сетевыми. Если какой-то гений тупо открыл текстовый редактор и написал этот вирус непосредственно на компьютере в сети, то ничего не получится. Система даже не определит, что это вирус: если его готовили специально для этой операции, то предусмотрели сработку программ защиты. Или он написан очень тонко, или ввод адреса происходил «в белую», а сам адрес подменили заранее.

– Ещё лучше, – вздохнул Дегтярёв. – Ладно, хрен с этим. Этой проблемой пусть Собственная Безопасность и Особый Отдел занимаются. Им же, кстати, и карты в руки по теме доктора Рыковой. Надо кое-кому хер в душу загнать, раз «кассового» наркомана пропустили. И, ведь, всех проверяли, и не по одному разу!

– Теперь-то что? – выдохнул Косоруков. – За полтора миллиарда световых лет «воронок» с карательным отрядом не отправишь.

– Теперь к миллиарду световых лет, – буркнул майор. – Помощи ждать неоткуда. Ни одни врата на такую дистанцию не сработают, а у вас в распоряжении и вовсе «первое поколение». Они даже между галактиками не соединят, сколько энергии на них не подай. Выход из положения искать будем, но это дело не одного дня. И даже не одной недели. Что-то мне подсказывает, что даже не месяца и не года. Хотя, с последним не уверен. Насколько хватит припасов?

– Индивидуальные рационы питания исчерпаны, – доложил полковник. – Личный состав переводится на подножный корм. Сейчас будем пытаться добывать пропитание охотой и рыболовством, в перспективе – собирательством и земледелием. Если будет команда закрепиться – будем искать удобный регион на планете. Мы мобильны в пределах радиуса действия малой авиации. С наземным транспортом никак, но исследовать планету можем. К тому же, рядом кладбище кораблей. Что-нибудь прикольное свистнуть можно.

Косоруков обратился к майору:

– А если «Атлантиду» послать? – предложил лейтенант. – Тоннельный двигатель исправен. Он корабль-город с Пегаса до Млечного Пути чуть ли не за просто так доставил.

– На «Колыбели зла» он тоже установлен, – напомнил я. – У нас не хватило мозгов, чтоб с ним сладить. Если установим наши точные координаты – то можно пригнать и «Атлантиду». Если она, по какому-то ряду причин, не доберётся, то запасной план – вывести из строя гравитационную ловушку и заставить корабль двигаться. Почему-то, она реагирует на всё, что в неё попало, но «Аврора» имеет свободу маневрирования. Её она как будто не замечает.

Дегтярёв не переставая стучал пальцами по столешнице, будто бы у военнослужащего случилось обессивно-компульсивное расстройство.

– А «Судьбу» вы точно идентифицировали? – спросил он.

Ну, конечно. Решить вопрос с «Атлантидой» сиюминутно он сам не в состоянии. Вопрос пройден и отложен до решения вышестоящим по. Зачем мусолить его по десятому кругу? Переходим к следующему. Всё правильно.

– На запросы не отвечал, если вы об этом, – отозвался Мигунов. – Транспондер не работал. Как красочно и витиевато заметил товарищ ефрейтор, «имя краской на борту не написано». Я высаживался на борт и изучал обстановку. Безусловно и без всяких сомнений: согласно наличию на борту вещей личного состава с Земли, это абсолютно точно и безоговорочно «Судьба». Но не та, на которую мы должны были попасть. Экипаж передавал словесные описания повреждений, устранять которые мы в том числе готовились. Некоторых из них я не увидел. Вместе с тем, было достоверно известно, что своими силами экипаж исправить их не мог. Собственно, для этого нас и ждали. Откуда этот корабль взялся и почему он был там – не знаю.

Косоруков задумчиво глядел в монитор ноутбука и вчитывался в стенограмму.

– Великая Стена Слоуна, – произнёс он в никуда. – Сверхмассивная чёрная дыра неподалёку на безопасном удалении. Это существенно сужает зоны поиска. Но миллиард двести миллионов световых лет… Даже по самым скромным подсчётам «Судьба» не должна была быть от Земли намного, намного дальше. По данным экипажа, речь шла о нескольких миллиардах. А, ведь, тоннельного двигателя на «Судьбе» не было.

– Мы уже выяснили, что это другой корабль, – вежливо напомнил собеседнику полковник. – Но, да. Миллиард двести миллионов световых лет. И нам необходимо вернуть личный состав на Землю.

– Или на «Судьбу», – произнёс задумчиво Дегтярёв. – Если разберёмся, что за херня творится.

Офицер окинул нас двоих максимально твёрдым и серьёзным взором.

– Вы двое можете гарантировать, что ситуация под контролем и вообще есть, кого спасать?

Я развёл руками.

– Сами понимаете, товарищ майор. Такое гарантировать нельзя никогда. Вчера она была условно стабильна. Как оно развернётся через неделю… Не знаю. У нас агенты Люсианского союза среди наших. Уже одно только это может порушить всё в тартар.

Майор перевёл взгляд на моего спутника.

– Товарищ полковник?

Мигунов пожал плечами.

– Мне нечего дополнить. Попов прав. Мы стараемся держать ситуацию в поле зрения, но и наши силы не безграничны.

Дегтярёв закатил глаза.

– Всё понятно. Еды нет, воды нет, медикаментов кот наплакал, в наличии раненые, вы – хрен знает где. Тогда, вам команда с Земли, товарищ полковник. Назначьте дежурства на коммуникаторах. Штатное расписание связи дадим после информирование командования. Но будьте готовы принять входящую передачу: мы пригласим лучших из лучших астрономов, чтобы они помогли локализовать ваше местоположение. Пока что закрепитесь там, где можете, и обеспечьте личному составу максимально безопасные условия. Как только мы разберёмся и придумаем план – дадим знать.

– Нужен опытный специалист по технике Древних, – попросил я. – Мне существенно не хватает навыков. Я техник, а не универсальный солдат. А уже был и электриком, и механиком, и пневматиком, и обеспеченцем, и пилотом, командиром корабля. В частности, сейчас в нашем распоряжении крейсер Древних класса «Аврора». В не самом товарном виде, но тем не менее. По нему у меня только самые поверхностные сведения.

– Сделаем, – кивнул Дегтярёв. – Ещё вопросы? Пожелания, замечания, возражения?

Мигунов ткнул в меня пальцем.

– Отложите личное дело этого бойца, пожалуйста. Если вернёмся живыми – я хочу его к себе забрать.

От удивления у меня на лоб полезли глаза.

– Это с хрена ли рояли подорожали?! – изумился я.

– Чтоб без дела не простаивал! – огрызнулся Мигунов. – Я, бл9ть, такого специалиста, как ты, выпрашивал по всем отделам и штабам, а мне йух на блюде дали! Тут, на йух, ты вылезаешь и в соло вертишь все проблемы на йуху, походя вывозя локальный армагеддон! Сиди и не чирикай, бл9ть!

Дегтярёв хмыкнул краем рта.

– Извините, товарищ полковник, но, если наш ефрейтор хоть вполовину так хорош, как вы его нахваливаете, он мне самому тут нужен будет. Личное дело отложу. Остальное обещать не в силах.

– А хи-хи по ху-ху не хо-хо?! – праведно возмутился я. – Меня никто спросить не хочет?! Я, может, только жить начинаю!

– Сиди и не чирикай, бл9ть! – в один голос рявкнули Дегтярёв с Мигуновым.

Чую, плакал мой домик. Чтоб у речки, и лес рядом. И ни радиации тебе, ни тварей, ни сволочей разных…