История "Рассвета"

Глава 61. Ключи от танка и ал`кеш.

3 марта

Млечный Путь, рукав Ориона

Земля

Подземное расположение объекта «Город»

Чего гвардии майор Дегтярёв не любил по жизни – так это канцелярское бумагомарательство. Офицер не первый день в армии и не первый год носит погоны с двумя просветами. Но от выслуги лет и достижений в мирной жизни и бою любовь к канцеляризму не привилась ни на йоту. Исполнялась – да, с завидной педантичностью. Но лишь оттого, что «надо».

Выявил косяк на вверенном участке – написал докладную или служебную записку.

Израсходовал боеприпасы или горюче-смазочные материалы – написал расход-обоснование.

Отпустил солдат в увольнение – написал увольнительные записки.

Даже, если ничего не сделал, всё равно каждый вечер писать и принимать строевые записки со списками наличествующих и отсутствующих по части.

Жук-короед-типограф – один из самых страшных видов насекомых для древесины в средней полосе России. Выедает леса гектарами и акрами. Но даже он не идёт ни в какое сравнение с военной машиной страны, на нужды канцелярий которой уходят тысячи кубометров древесины, и десятки бумажных комбинатов работают круглые сутки, не переставая.

По возвращению на Землю гвардии майор Дегтярёв скрупулёзно набивал текст доклада генералу Белову. Тем паче, что сообщать есть, что, и на словах офицер быстрей запутает всех на объекте, чем введёт в курс дела. А бумага – терпила, бумага всё стерпит. Да и мысль так больше структурируется, что ли?

А писать пришлось и впрямь много.

И про положение дел у потерянной экспедиции по состоянию на сегодняшнее число месяца.

И про происшествия, случившиеся и не очень, приключившиеся на долю личного состава.

И про выполнение плана подготовки к приёму «гуманитарной помощи».

И про успешный приём этой самой помощи.

И про отжигающих люсианцев.

И про отжигающего ефрейтора, отжигающего отжигающих люсианцев.

На поверхности сутки уже подходили к астрономическому завершению и в наиближайшем времени должны были уступить вахту следующим, а майор только заканчивал часть доклада, посвящённую злоключениям экспедиции, и переходил к разделу, относившемуся для «безопасников».

Если всю предыдущую графоманию военнослужащий мог излагать вольным стилем, профессионально сглаживая неприятные неровности и филигранно освещая отличительные моменты, то всё, что касалось затесавшихся в ряды экспедиции боевиков люсианского союза обязано было быть изложено максимально чётко, корректно, без допущения самой возможности неправильной трактовки или недоговорённости. Любая ошибка или вольное допущение докладчика в этом разделе в лучшем случае замедлит следствие. В худшем – уведёт расследование по ложному следу.

За время пребывания гвардии майора Дегтярёва на планете посредством коммуникационной платформы офицер успел поучаствовать в предварительном дознании. К моменту его прибытия полковник Мигунов при содействии своих бойцов умудрился провернуть эпических размахов комбинацию, свойственную какому-нибудь выпускнику школы контрразведки, но никак не боевому офицеру Военно-Космической Обороны, привыкшему иметь дело с противником на поле боя в прямом противостоянии с ним. Детали событий ложились в текст доклада ровными строчками центрованного массива.

Отдельно расписаны предпринятые действия командного состава экспедиции. Рассмотрены те или иные решения под разными углами, указаны преимущества и недостатки.

Отдельно отмечены действия младшего офицерского состава, способствовавшие выживаемости как бойцов на линии соприкосновения с противником, так и раненых в лазарете.

Особо отмечен один не в меру прыткий и ретивый персонаж из научно-технического корпуса, очередной своей отсебятиной буквально поставивший на ноги и живых, и мёртвых. И, к слову говоря, о мёртвых…

Личный состав затесавшейся в ряды кампании ячейки Люсианского союза был допрошен с максимальным пристрастием, которое только способно обеспечить техническое оснащение забытой в неизведанной части вселенной экспедиции. В особенности этому поспособствовал богатый жизненный и боевой опыт ведения полевых экспресс-допросов полковника Мигунова: «Звезда» на военнопленных боевиках продемонстрировал его с особым цинизмом и рвением. Уже к концу первых суток допросов пленные сами просились обратно в зиндан, подальше от офицера с садистскими наклонностями. Но это они ещё легко отделались. В особенности, если учесть их залёты и прегрешения.

Информацию, добытую от военнопленных, майор старался изложить буквально слово в слово. Кому, как не офицеру, знать, что, порой, неуместно изменённое предложение, в ближайшем рассмотрении означающее ту же самую мысль, за счёт отдельных способов передачи, синонимов и окрасок применительно контексту способно начисто исказить саму суть? А информации было добыто в преизбытке.

Тот шухер, который навалился на объект по факту сообщённого выжившими членами экспедиции, казался репетицией перед детским утренником в саду по сравнению с тем, что грозилось свалиться в ближайшем обозримом будущем.

Со слов захваченных и подвергнутых реанимационным процедурам при помощи трофейного саркофага боевиков выходило, что масштаб трагедии для командования Звёздных Врат намного больше предполагаемого. Кроме уже вычлененных ячеек Люсианского союза оставались самые накрепко засевшие, не выдававшие себя вообще ничем, даже случайными связями. И засели они не где-нибудь на объекте, в рядах командования или смежных подразделениях. А закрепились в самом, гадство, верху.

О том, какая начнётся сеча и версальская охота на ведьм, Александр Сергеевич предпочитал не думать. Что такое проверка Федеральной Службы Безопасности Федеральной Службой Безопасностью – он знать не знал, и надеялся не узнать никогда на своём веку. Но кто его спрашивал? Кажется, что в самое наиближайшее время он выяснит это лично.

Имена. Фамилии. Звания. Должности. Места службы и работы. Нити отношений. Линии связи. Структура подчинённости. Иерархия. Оперативные планы. Тактические наработки. Стратегические замыслы. О многом пленные боевики осведомлены не были. Но даже то, что они сумели сообщить, заставляло поторопиться с составлением доклада к генералу. Завтра рано утром будут решаться очень важные и очень срочные дела.

Рядом, за соседним рабочим местом, стараясь не мешать владельцу пенатов, сидел за столом и разбирал документы лейтенант Косоруков.

– Я будто в оперу попал, – буркнул втихаря офицер, открывая очередной скоросшиватель. – Это даже не боевик с элементами эротики. Какая-то санта-барбара под редакцией братьев-Пилотов. «Мой шеф, а я вас вижу!».

Молодой военнослужащий омерзительно гнусавым голосом спародировал одного из персонажей старого советского мультипликационного фильма.

– «Аналогично», – не остался в долгу Дегтярёв.

Разве что не стал чрезмерно переигрывать и остался при своём голосе.

– У тебя что там? – справился он между делом.

– Жопа, – коротко и обтекаемо ответил Косоруков. – Даже, если подтвердится хотя бы половина из показаний твоих гавриков, нам проще всю ФСБ расформировать и набрать заново, чем фильтровать «кротов» и прочих слепышей с медведками. Твоих пленных послушать – так там каждый второй, не считая каждого третьего, внедренец! Я только с личными делами людей Мелихова закончил! Это же звездец! Даже, если мне прикажут забыть буквы и разучиться видеть, я всё равно не сумел бы пропустить настолько откровенно всратых агентов. От них хвост воняет аж с самой Даккары! Как их вообще проверяли?!

– Каком кверху, – не менее коротко и обтекаемо предположил Александр Сергеевич и пожал плечами. – Теперь-то чего возбухать? Наше дело маленькое. К утру успеешь разобраться с остальным?

Гвардии майор Дегтярёв кивнул на кипу бумаг перед товарищем.

– А у нас есть выбор? – философски отозвался тот. – Эх, сейчас бы сюда твою малышку… Чай она делает просто божественный. Помогает сосредоточиться.

– Пожалей ребёнка, – хмыкнул собеседник. – У неё в кои-то веки отбой совпал по бумажному распорядку дня и фактическому уровню нагрузки. Пусть отдохнёт, выспится.

– Хороша «ребёнок», – фыркнул Косоруков. – Ещё замуж не вышла, а уже при погонах на заглубленном командном центре «секреткой» оперирует.

– Какие её годы? Ещё успеется.

4 марта

Великая Стена Слоуна

«Рассвет»

Сколько бы раз я не зарекался сам себе «не каркать», получалось на удивление хреново.

Что я там говорил про испытание на прочность моих усвоенных знаний?

Получите, бл9ть, и распишитесь!

Не успел я оклематься после бессонных ночей, как полковник Мигунов призвал меня предстать пред свои ясны очи и ошарашил новостью:

– Я тут на досуге твоё личное дело пересматривал, – сообщил офицер. – Ты, оказывается, неплохо с техникой гоа`улдов управляешься.

«Грубо сказано», – подумалось мне.

– На заборе тоже много чего написано. Однако там доски.

– Это ещё бабка надвое сказала, – усмехнулся «Звезда». – А твоим злокозненным проделкам есть официально задокументированные свидетельства. Поэтому. Сейчас просыпайся, приходи в себя. «Ешь-пей, жуй «Орбит»…» (с). Берёшь ключи от танка… то есть, от трофейного ал`кеша, и поднимаешься в небо, координировать поисковую операцию вокруг нашего лагеря. Задача – найти и уничтожить скопление живой силы люсианского союза. По возможности, выяснить, каким образом на планету было доставлено столько мяса. Вопросы?

У матросов нет вопросов. Но я-то, мать твою, не матрос?!

Тактическая задумка «Звезды» была обоснована крепче, чем ядрён-батон и кузькина мать вместе взятые.

Отвертеться мне не выйдет. Если Мигунов и впрямь читал дело настолько въедливо, что поручает мне кататься на ал`кеше, значит, и впрямь отрыл там упоминания о моих «достижениях» с техникой гоа`улдов на Даккаре. Ал`кеш – и впрямь не самый тяжёлый в применении корабль. Это лёгкий бомбардировщик-штурмовик с возможностью переброски некоторого количества личного состава численностью до взвода на небольшие расстояния. Что мне ал`кеш, если с «Колыбелью зла» справился? Почти.

Координация поисковой операции с борта ал`кеша и впрямь выглядит более удобным решением. Во-первых, «прыгуны» хоть и оснащены бортовым боезапасом, но он конечен. Его необходимо пополнять. Сейчас это неудобно. Во-вторых, все кораблики Древних оснащены датчиками форм жизни и могут быть использованы для поиска и идентификации живой силы. Благо, мы знаем, что ищем. Несколько десятков человек не могут раствориться в лесу вообще бесследно.

С уничтожением ещё проще. Зачем тратить древние снаряды, требующие восполнения, если бортовое вооружение ал`кеша представлено энергетическим орудием, питающимся от бортовой сети и не нуждающееся в пополнении боезапаса? Знай только, заряжай себе. Завис, к примеру, по вертолётному и обрабатывай квадрат. Боишься сработки противовоздушной обороны и обстрела с поверхности – маневрируй, используй штатную маскировку. «Прыгуны» можно использовать как поисковики, соединённые в единую ретрансляционную сеть, а ликвидацию доверить тому же ал`кешу, который в процессе и потерять не очень жалко (трофейный). Почему бы и да?

О причинах, побудивших Мигунова к такому решению, спрашивать не приходится. Недобитый противник – головная боль, которая аукнется нам ещё не раз, не два и не десять. Проще избавиться от него сейчас, чем по одному гонять через весь инопланетный лес.

И ещё большая головная боль – обнаружить на планете ещё несколько ал`кешей. Потому что его десантная нагрузка позволяет перебрасывать до полусотни бойцов. Нас же атаковали куда больше силы. Значит, или ал`кеш курсировал между кладбищем кораблей в режиме маршрутки, или на планете есть ещё борта.

– Ал`кеш исправен? – спросил я первым делом.

Отправить нашего брата на задачу, всучив ему неживую рухлядь – это наше всё. Сколько раз такое было?

– Летать может, – заверил Палыч. – Двигатели, щиты и орудия работают. Радары функционируют. Что тебе ещё надо?

«Денег, хлеба и зрелищ», – промелькнуло в мозгу. Но вслух сказал другое:

– Если корабль цел, то второй номер не помешал бы, – попросил я. – Одно дело – Даккара. Но ты меня, по сути, на боевой вылет отправляешь. Перестраховаться надобно. Меня одного может не хватить и на полёт, и на поиск, и на обстрел. Гоа`улды – не Древние. Их техника не настолько дружелюбна.

– «Ёкая» не дам! – сразу заговнился полковник. – Он мне тут самому нужен! Остальных – бери, кого хочешь.

Вот, как раз-то Максимыч мне и пригодился бы. Мы с ним оба технику червяков знаем. Значит, случись чего, электрик смог бы мне помочь. Но на «нет» и суда нет. Офицер чётко и односложно дал понять, что освободить его от работ на другом участке не может или не хочет. Но и один я лететь не могу. Точнее, осилю, но чревато неоправданными рисками вплоть до потери борта. Оно мне надо?

– Кроме разведки и уничтожения что-нибудь ещё? – осведомился я. – Ну, там, какие-нибудь координаты разведать, или в магазин заскочить по дороге…?

– На связи, – подтвердил Палыч. – Есть вероятность, что попрошу тебя заглянуть кое-куда. Как только закончишь искоренять ересь – набираешь мне. Я должен буду быть на связи.

Собеседник достал из кармана своего кителя небольшой камешек переговорного устройства гоа`улдов. Простейшая приёмно-передающая компонента для голосовой связи, ихний аналог нашей портативной радиостанции.

– Соединение уже настроено, – проинформировал офицер, передавая мне прибор. – Как пользоваться – лекцию читать не буду, сам знаешь и должен помнить.

Спасибо, блин. А то я половину Даккары перекопал и забыл, как техникой змеёнышей оперировать…

– Как закончишь – выходи на меня. А там по ситуации: или дам команду вернуться, или передам координаты следующей точки интереса.

***

Не найти припаркованный ал`кеш невозможно даже в пьяном угаре: корабль разместили в ближайшей просеке, которую и выработали для строительства укреплений. Семидесятиметровый борт вместился аккурат в аккурат, лишь немногим задев несколько крайних деревьев. Но что такое инопланетное дерево против дуры массой чуть меньше ста тысяч тонн? Ал`кеш просто промял стволы. А там, где они росли слишком близко – просто выкорчевал с корнем.

Ввиду грядущего возможного повторного штурма Палыч включил голову и поставил людей охранять трофей. Полнокровное отделение несло вахту возле корабля, готовое, в случае необходимости, дать прикурить незваным гостям.

Перед вылетом на задачу мне кровь из носа необходимо узнать техническое состояние бомбардировщика гоа`улдов. Понятно, что корабли нам достаются не из автосалона. «Имеющие пробег» – самое мягкое определение из всех возможных. Та же «Колыбель зла» тому пример. Если ал`кеш добрался сюда своим ходом – это ещё не означает, что он пригоден к использованию. Наши могли его поцарапать в ходе захвата, например. Или люсианцы в последний момент что-то сделали с бортом, стараясь не допустить его захвата нашими силами (или, если захватим, то, хотя бы, помешать нормальному использованию).

Первое, что врезалось в меня, как только я поднялся на борт – откровенный, чёткий, внятный и ни на что не похожий запах кассы. Как будто её тут не просто хранили стогами, а курили целыми скирдами. Запахом дыма от наркосодержащей «космической кукурузы» пропитались, кажется, даже обшивки переборок.

Что ж. Проветрить корабль недолго. Открыть все люки и технологические вентиляционные глухари, намертво герметизирующие объём ал`кеша при выходе в космос. Подать питание на создающие тягу воздуха нагнетатели. Заодно, стравить давление в аварийных ресиверах и потом закачать новый запас дыхательной смеси. Сама по себе процедура обновления бортового запаса воздуха недолгая. Но не в том случае, когда инопланетным куревом провоняли даже металлоконструкции.

Дым от воскуриваемой кассы гораздо менее вреден для нашего вида, чем прямое употребление наркотика. Но мне от этого не легче. Менее слабый, менее выраженный, но эффект от него есть всё равно. А если есть эффект от оказываемого воздействия «дури», значит, будет и риск возникновения привыкания. Как уже говорил раньше, мне неизвестны случаи, когда представители нашего вида выживали после этого. Мне оно на хрен не упёрлось.