Изверг Род

Двадцать шесть

Мисс О’Райли любит, оберегает и порой ухитряется чему-то научить весь этот сброд, отребье, никчемушников, подонков, кретинов, уродов и изгоев, что учатся в классе 6А-4. Она спокойная, миловидная женщина, тридцать пять лет, ее прямая, стройная фигура, аккуратный узел рыжеватых волос, шестиугольные очки без оправы и мягкие губы очаровывают Рода, возбуждают и дразнят. Когда она сидит перед всем классом и читает, Род не пытается заглянуть ей между ног, как с миссис Мелцер, но в постыдном волнении представляет себе ее ноги под чопорной юбкой среди непостижимой путаницы кружев, шелка, резинок, подвязок и застежек, ноги, что сходятся в укромной темноте, вообразить которую ему вообще-то не удается. Иногда его прошибает пот, от восхитительных безумных видений Род краснеет, чувствуя, что предает мисс О’Райли, — а зовут ее, как он выясняет, Элис. Голос у нежной и мягкой Элис О’Райли еще нежнее и мягче ее самой. Каждое утро она говорит своим отщепенцам, что они не хуже остальных и должны ходить с высоко поднятой головой. И каждое утро Сэл Ронго мнет себе промежность и сообщает, что уже на пределе. Они с братом хихикают и подталкивают друг друга локтями. Мисс О’Райли говорит им, что они совершенно не уважают одноклассников, и смотрит Сэлу в глаза, не обращая внимания на его непристойности. Род представляет себе, как Сэл вываливается в окошко на школьный двор, придурок. Мисс О’Райли разглаживает блузку и юбку, садится за стол и открывает учебник грамматики.

Пулсивер не понимает деление столбиком, простые дроби, десятичные дроби и кучу других арифметических премудростей. Он проваливает все контрольные мисс О’Райли и не способен выполнить домашнее задание, даже совсем простое и короткое. Если она вызывает Пулсивера, он таращится на доску сквозь нелепые очки с толстыми стеклами. Хипс Тичино говорит, что Пулсивер может сложить только точки на игральных костях, класс топает ногами и радостно вопит, а Пулсивер густо краснеет, моргает и смотрит в пол. Роду его немного жалко, но черт побери, Пулсивер же — тупица. Пару дней спустя Пулсивер сообщает Роду, что мисс О’Райли пригласит его к себе домой — натаскивать по делению столбиком и прочей арифметике, потому что боится, как бы он совсем не отстал. Того, кто останется на второй год в 6А-4, смеется Род, надо бы выбросить на свалку или в канал Гованус, и Пулсивер нервничает. Роду больно представлять Пулсивера наедине с мисс О’Райли. Она пахнет какими-то цветами.

В тот день после уроков Род возвращается в класс за оставленным шарфом — эта потеря грозит болезненным нагоняем от бабули за разгильдяйство. Открыв дверь в класс, Род видит, как губы мисс О’Райли касаются Пулсиверовых, а тот умиротворенно лыбится в ее спокойное красивое лицо. Мисс О’Райли оборачивается, улыбается Роду, спрашивает, не забыл ли он что-нибудь. Род, смущенный и красный, топает в гардероб, шумно там роется и находит на полу шарф. Пулсивер — отвратительная слюнявая открытая пасть идиота, глаза эти его болванские вращаются, как болванские шарики, — уходит вместе с Родом. Они расходятся, и Род спрашивает, когда Пулсиверу идти на эти чертовы дополнительные уроки, а тот отвечает, что сегодня. Прямо сегодня этот тупой сукин сын и преступник малолетний будет сидеть один рядом с мисс О’Райли. Наедине с прекрасной Элис О’Райли. Род сплевывает на тротуар и говорит, что вот же геморрой, он надеется, к нему она не привяжется.

Мисс О’Райли целует Пулсивера, боже милостивый! Сегодня она его снова поцелует, может, откроет рот и высунет язык, Кенни говорил, это называется поцелуй взасос, может, она разденется. Может, разрешит этому дебилу слепому посмотреть на ее штуку, на ее, боже мой, на ее письку. Она влюбилась в Пулсивера, целует его прямо в классе. Род корчится в темноте на кушетке, ворочается и крутится, пока бабуля не принимается вопить, что если он не будет спокойно лежать, то она, бог свидетель, придет и проверит, не успокоит ли его ремень. Люди радио не могут послушать, господи боже! Род едва не кричит, что ему похуй! Мир еще хуже, чем он думал, мисс О’Райли просто блудница и шлюха, как Марджи. Она сейчас снимает всю одежду, и этот сукин сын Пулсивер, он, он, этот олух царя небесного! Она его целует и обнимает, а он глядит на нее, голую, и у него за очками глаза из орбит выскакивают.

В понедельник мисс О’Райли вызывает Пулсивера решить на доске часть примера на деление, и он справляется блестяще, потом стоит, краснея и лыбясь, а она обнимает его за плечи и говорит классу, что упорный труд творит чудеса, и она с радостью поможет любому индивидуально с любой трудностью, только попросите. Она обнимает Пулсивера за плечи, и он возвращается за парту, по-прежнему лыбясь и краснея. Род знает: Пулсивер влюбился в мисс О’Райли, а мисс О’Райли — в Пулсивера. Шлюха. Род не спит до рассвета, воображает ее голой, только не может представить ее голой, он и не хочет представлять ее голой. В своем благоговении он беспомощен и беззвучно плачет в подушку. Распутная шлюшья потаскуха, вылитая Марджи. Назавтра он злобно спрашивает Пулсивера, как выглядит ее писька, у нее там много волос? Пулсивер испуганно таращится, прямо дегенерат и слабоумный, каковым он и является, таращится тупо и смущенно.

Сначала Род рассказывает миссис Мелцер, затем они вдвоем идут к директору, и Род рассказывает про поцелуй, про занятия дома, и что мисс О’Райли хочет всем ученикам давать уроки на дому. Рода вот-вот стошнит. В полдень Пулсивера вызывают к директору. На следующий день мисс Раш — грубая солдафонша с топорной рожей — принимает класс 6А-4 и сообщает им, что, с ее точки зрения, все они — хулиганье, болваны и хамы, ни с кем нянчиться она не намерена, особенно с малолетними головорезами.

В конце недели Род в школьном дворе сталкивается с мисс О’Райли. Та несет картонную коробку с книгами, бумагами, ручками и карандашами — школьные пожитки. Лицо осунулось, посерело, и, когда Род проходит мимо, мисс О’Райли останавливается и смотрит ему вслед.

Он чувствует ее взгляд — кошмар. Он останавливается, оборачивается, смотрит на ее красивое лицо. Она вроде бы нездорова, и он видит, что за стеклами очков ее глаза мокры. Она качает головой — медленно и так печально, что Роду хочется упасть ей в ноги, ползать по бетону, умоляя ударить его, поколотить и убить, если она хочет. Вместо этого он злобно орет, что она такая же дура, как Пулсивер, он вот тоже не умеет делить столбиком, пишет с ошибками, ничего не умеет, он еще глупее Пулсивера! Он плачет и всхлипывает. О, мисс О’Райли! Она уже отворачивается, и он прибавляет, что она получила по заслугам, по заслугам, она же целовала Пулсивера! Он смотрит, как прекрасная шлюха уходит прочь, как уходят прочь прекрасные шлюшьи ноги, его горестный мир становится еще горше. Навсегда.