Нелюбимые

***

Я дохожу пешком до банка на Патриарших прудах и прошу девушку в отделении для золотых клиентов снять с моей карты два миллиона руб­лей и выдать их наличными. Девушка просит мой паспорт и карту, а затем спрашивает кодовое слово. Когда все совпадает, сотрудница протягивает терминал, в который я вставляю свою карточку и ввожу ПИН-код. Девушка просит немного подождать и предлагает кофе, от которого я отказываюсь. Она выходит, и я остаюсь в небольшом кабинете один, разглядывая на стене календарь с изображением известной актрисы, рекламирующей услуги банка. На лице актрисы фирменная улыбка, а за спиной — очертания футуристического города, совсем не похожего на Москву. Пока я жду, вспоминаю встречу с Лехой, и она начинает казаться мне грустной. Образ Лехи, рассказывающего о том, как он любит город, и оставшегося в одиночестве на террасе, вызывает у меня волнение. Мне кажется, что ему от ­чего-то трудно, но он старается об этом не говорить. В кармане начинает вибрировать телефон, и, когда я его достаю, то вижу сообщение от Ани.

«Привет! Только сейчас получилось выдохнуть. Ты там как?» — горит на экране, и мне сразу же становится легче.

Я захожу в переписку и печатаю: «Привет! Тоже трудный день. Я хорошо. Ты уже закончила?»

Напротив моего сообщения загораются две синие галочки, а сверху появляется строчка о том, что Аня печатает ответ.

«Еще одна встреча рабочая. Ты один или занят?»

«Один».

«Наберу?»

«Конечно!» — Я отправляю сообщение, и через несколько секунд телефон начинает вибрировать входящим звонком.

— Привет, — тихо говорит Аня в трубку, а я моментально представляю ее улыбку.

— Привет, — отвечаю, продолжая всматриваться в футуристический город на календаре.

— Что делаешь? — спрашивает она меня немного уставшим голосом.

— В банк зашел, надо денег снять. — Я беру со стола ручку и бумажку.

— Понятно. Что делал сегодня?

— Сначала заехал на съемку, потом на планерку, потом еще встретился с другом, и вот…

— Хорошо прошла съемка?

— Кажется, да. А у тебя что интересного сегодня было? — Я рисую на бумажке треугольник.

— У меня, — вздыхает Аня, — встречи с руководством, потом тоже планерки, еще был обед с рекламодателем. И сейчас еще одна встреча. Сил нет, конечно. Хочется просто упасть и уснуть.

— Ань?

— Что, Макс?

— Знаешь, что я хочу?

— Что?

— Упасть и уснуть рядом с тобой.

— Макс, блин. Не начинай. Потому что я тоже… — Аня не договаривает, поэтому мне приходится спросить:

— Что тоже?

— …этого хочу. Когда ты так говоришь, я начинаю возбуждаться. Поэтому заткнись, — смеется она.

— Давай встретимся?

— Я не могу, у меня сейчас встреча, а потом срочно спать. Завтра рано вставать. Правда. Но я так тебя хочу… — шепчет она.

— А завтра что у тебя по планам?

— Дай посмотрю.

Я слышу, как Аня листает записную книжку. К­акое-то время она просто дышит в трубку, а потом возвращается и говорит:

— У меня до обеда встреча в редакции, а после обеда съемка в центре.

— Во сколько съемка?

— Вечером.

— Скажи, а до нее тебе нужно обратно в редакцию?

— Нет.

— Давай встретимся?

— Где?

— Ну ­где-нибудь. Может, в отеле?

— Макс?

— Что? — усмехаюсь я.

— А как я на съемку поеду?

— В смысле?

— Ну в каком состоянии?

— В расслабленном.

— Так, подожди секунду, блин. — Аня снова ­что-то изучает в записной книжке, и я слышу, как она кликает компьютерной мышкой. — Так, ты тут?

— Тут.

— Давай я наберу тебя завтра, мы ­где-нибудь встретимся и решим, куда отправимся. Хорошо?

— Хорошо. Ань?

— Что?

— Я тебя люблю.

— И я тебя, Макс.

— Скорее бы завтра. Напиши, как будешь дома.

— Хорошо, Макс, — отвечает Аня, и раздаются гудки.

Когда сотрудница банка возвращается в кабинет, она проверяет сумму в счетчике банкнот, просит меня поставить подпись на бланке о получении денег и кладет всю сумму в фирменный конверт. Я выхожу на Малый Козихинский переулок и закуриваю, вглядываясь в сторону Патриарших прудов, вокруг которых снуют машины и люди. Я погружаюсь в человеческий поток и двигаюсь вместе с людьми, выхватывая из толпы ­кем-то брошенные фразы: «Мне не хочется, чтобы завтра начиналось», «Почему так хорошо?», «Обещают ливень», «Как думаешь, можно все смыть?», «Ее вчера видели, а сегодня она никому уже не звонила», «Давайте ускорим шаг, а то ветер», «Я слышал, что со дня на день хлынет», «Давайте вернемся в Pinch», «Надо выдохнуть, все стало очень быстро»… В потоке голосов и движущихся тел я докуриваю сигарету и перебегаю дорогу на красный свет, замечая на Бронной несколько знакомых лиц, от которых отворачиваюсь, чтобы меня никто не заметил. Добираюсь до пруда, падаю на скамейку и долго смотрю на отражения фонарей. Когда вибрирует телефон и на дисплее высвечивается сообщение от Алисы, которая спрашивает, во сколько я приеду, я понимаю, что не хочу возвращаться домой.