Нелюбимые

***

Когда я выхожу из подъезда, то краем глаза замечаю тот самый джип и резко поворачиваю налево, а затем слышу, как за спиной раздается щелчок открытия двери.

— Молодой человек, — зовет голос, но я иду дальше, — остановитесь, пожалуйста.

Я снова поворачиваю и иду вдоль дома, чувствуя, как человек за спиной ускоряет шаг.

— Я к вам обращаюсь. — Мужчина берет меня за локоть, и я останавливаюсь. — Вы не слышите, что ли?

Я вытаскиваю из своих ушей эйрподсы, которые не воспроизводят музыку, и поворачиваюсь к человеку, не поднимая головы, скрытой за капюшоном, бейсболкой и черными очками

— А, вы в наушниках были, — говорит большой мужчина в сером костюме. — Извините.

— Вы ­что-то хотели? — спрашиваю я, переполненный чувством страха. — Я тороплюсь.

— Один вопрос. Вы случайно не видели этого человека? — Мужчина протягивает телефон, на экране которого моя фотография с Аней. — Ищем его.

Я делаю вид, что всматриваюсь в снимок, и отрицательно качаю головой. В этот момент рядом с человеком в сером костюме возникает его напарник, в черном и мятом костюме, и начинает меня изучать.

— Нет, никогда не видел, — отвечаю я.

— А вы сами тут живете? — спрашивает человек в сером, а человек в черном ­что-то рассматривает в своем телефоне.

— Да.

— А его никогда не видели? — человек в сером снова показывает мне снимок. — Тоже тут живет.

— Тут много квартир. Простите, я тороплюсь. Вам лучше у девушки на ресепшене спросить, у нее больше информации.

— Уже спрашивали, — отвечает человек в сером.

— А ­что-то случилось? — внезапно интересуюсь я, все так же не поднимая головы.

— Да так, просто ищем.

— А зачем? — Вижу, как человек в черном большим пальцем жмет на экран своего айфона.

— Да просто поговорить хотели. Вы сами из какой квартиры?

— Из… — чуть не называю настоящий номер квартиры, но вовремя спохватываюсь и отвечаю: — четыреста девяносто второй.

— Забавно, — говорит человек в сером, — и вы его не видели никогда?

— Тут много квартир, говорю же.

— Так он ваш сосед, выходит, он из четыреста девяносто шестой, — произносит человек в сером, и я понимаю, что жутко сглупил.

В этот момент в кармане джинсов вибрирует телефон, и я достаю трубку, на экране которой горит: «Неизвестный номер». Человек в черном переводит взгляд со своего телефона на меня и делает шаг вперед.

— Это я звоню, — произносит он, — Максим.

В секунду сердце уходит в пятки, а тело будто бы само разворачивается на сто восемьдесят градусов и начинает убегать. Я чувствую спиной, как с мест срываются два огромных быка и несутся следом. Перед глазами мелькают люди и вывески магазинов, превращаясь в размытые контуры, а сигнал машин, стоящих на светофоре, — в один тянущийся гул. Я пробегаю по зебре в тот момент, когда светофор моргает зеленым контуром человека, намекая, что через несколько секунд он станет кроваво-­красным. На большом и выпуклом зеркале, висящем на въезде в паркинг, замечаю, как два бугая успевают перебежать дорогу на красный и продолжают нестись за мной. Дыхалку сводит, в боку нарастает покалывание; я задеваю стоящего у входа в кафе мужчину в красной куртке, и тот громко выкрикивает матерное слово. Человек в сером практически догоняет меня, но, когда вытягивает руку, чтобы схватить за рюкзак, я резко поворачиваю направо и плечом толкаю дверь, ведущую в торговый центр, замечая, как охранник у рамок металлоискателей делает шаг, чтобы преградить вход для досмотра. Мне со всего разбегу приходится оттолкнуть его, отчего он начинает пятиться назад, а потом падает и резко достает рацию, в которую ­что-то начинает громко говорить. Я делаю еще один поворот, плечами толкаю двери, ведущие в подземку, и передо мной появляются два полицейских. Из последних сил я ускоряюсь и пробегаю мимо, когда они громко приказывают остановиться. В последнюю секунду проскальзываю через турникет метро и оказываюсь на эскалаторе, продолжая бежать не оборачиваясь.

На перроне запрыгиваю в ближайший вагон, пробегаю до самого конца состава. Когда поезд начинает движение, я останавливаюсь и оглядываюсь, замечая только недоумевающие лица пассажиров и никого больше, а за окном — двух людей в костюмах. И от этого становится страшно.