Пари на любовь

Глава 23 Рэйчел

– Думаешь, эта шляпа подойдет? – оборачиваюсь к Крису и поправляю головной убор.

Не представляю, как целый день можно в ней проходить? Мы в магазине всего двадцать минут, десять из которых я пытаюсь подобрать наряд для завтрашнего фестиваля, и моя голова уже кипит.

– Мне кажется, я похожа на ту деревянную игрушку из мультфильма, – кручусь вокруг себя, чтобы рассмотреть со всех сторон.

Темно-синие расклешенные джинсы, подчеркивающие фигуру, опоясанные толстым кожаным ремнем, и облегающая майка на коротких бретельках, поверх которой я накинула фланелевую клетчатую рубашку. А завершает образ ковбойская шляпа, до боли давящая на голову. Помните девушку шерифа Вуди? Вот я чувствую себя именно так.

Крис с задумчивым видом смотрит на мое отражение в зеркале.

– Уитакер! – щелкаю у него перед носом пальцами. – Согласна, утреннее происшествие было довольно неловким, но ты и до этого видел голых девушек.

Старушка, тщательно допрашивающая продавца насчет новой пары сапог, бросает на меня презрительный взгляд. Ее глаза впиваются в меня словно дротик, попавший в яблочко, а морщины, проглядывающиеся из-под оправы очков, кажутся еще глубже. Можно подумать, тут все праведники. Чего стоит только одна милашка Мэгги и ее хищный взгляд.

Это действительно вышло довольно неловко. В мои планы не входило распластаться на Крисе в костюме Евы, и уж тем более я не рассчитывала вызывать у него эрекцию, до того смутившую меня саму, что я стала как идиотка заикаться. Делаю мысленную пометку, сразу одеваться в ванной, а не бродить по дому в полотенце.

– Да, шляпа. – Крис рассеянно потирает затылок. – Отлично.

Складываю руки на груди и вскидываю голову.

– Ты даже не взглянул на меня после того, как мы покинули квартиру.

– Брось, Рэйч. Все отлично. Ты не можешь выглядеть иначе, – встрепенувшись, он делает шаг назад и хватает с полки сапоги. – Что насчет них? Если ты решила выглядеть как истинная жительница Дикого Запада, тогда они тебе не помешают.

Он протягивает обувь и кивает:

– Надень их.

Усевшись на мягкий пуф, вставляю ноги в сапоги и чувствую, как прохладная кожа обволакивает ступню.

– Ну как? – Крис подходит ближе, и его взгляд скользит по моим ногам.

Ладно, спишем волнение в теле на утреннее происшествие. Будь оно неладно.

– Сапоги как сапоги. Не понимаю, из-за чего весь сыр-бор, – пожав плечами, вскакиваю, но неудачно подворачиваю ступню и падаю.

Крис подхватывает меня под мышки и притягивает к себе. Его ладони смыкаются на моей талии, а теплое дыхание касается щеки, стоит мне поднять голову. Цепляюсь пальцами за его плечи и подтягиваюсь, чтобы встать на подкосившиеся ноги. Клянусь, я слышу биение собственного пульса в ушах.

– Ну надо же, прошло меньше часа, а ты снова в моих объятиях, – нахальная улыбочка расползается по его губам, не оставляя места смущению, сковавшему нас несколько минут назад.

– Это был последний раз, когда тебе выпала подобная возможность, – ударяю его по руке, чтобы он наконец-то перестал меня обнимать, хотя на самом деле в его объятиях так тепло и уютно, что я могла бы находиться там вечность.

Так, еще одна мысленная пометка: сходить к специалисту и проверить голову.

Это уже входит в какую-то глупую традицию. Я падаю – Крис ловит. Когда вернусь в Лос-Анджелес надо заняться собственной координацией. Рядом с этим парнем она начинает хромать.

– Уверена? – Он проводит большим пальцем по своей губе.

– На все сто, – поправляю волосы, чтобы скрыть предательский румянец.

Крис усмехается и делает несколько шагов назад.

– Теперь мы можем перекусить? – Он обводит взглядом заполненное людьми помещение магазина.

Две женщины, включая старушку-праведницу, устроили спор из-за галстука-боло, вцепившись в несчастный шнурок со звериной хваткой. Можно подумать, что он один-единственный на весь город. Они одаривают друг друга свирепыми взглядами и с любезными улыбками пытаются оттяпать руку соперницы.

И это хваленая южная доброта?

Хмыкнув, снимаю сапоги и направляюсь в примерочную.

– Если милашка Мэгги не станет плевать в мою еду, я подумаю над этим предложением, – задергиваю шторку и слышу раскатистый смех Криса.

– Не думаю, что она дойдет до такого, – его голос становится ближе, и я понимаю, что он подошел к примерочной.

– Ты прям святая наивность. Дай ей волю, и она отравит меня крысиным ядом, любезно предложенным под соусом из керосина, – переодеваюсь и автоматически подсчитываю, во сколько выйдет обновление гардероба. Почти все сбережения ушли на курсы мистера Уотсона, и не надо забывать про ремонт моей развалюхи. Не позволю Йену все оплачивать.

Сжимаю в руках новенькие джинсы. Я ведь могу себе позволить немного расслабиться? Это же не импульсивная покупка, а вклад в развитие культуры Дикого Запада и наглядная демонстрация.

Переодевшись в зеленое платье и босоножки на высокой танкетке, резко отдергиваю шторку. Крис стоит, прислонившись плечом к стене напротив, и с задумчивым видом перекатывает между пальцами деревянный брелок.

– Если я отброшу коньки, вам даже не придется делать вскрытие. Можете сразу идти к святоше, – водружаю одежду на прилавок, заставив спорящую парочку потесниться. – Беру все, кроме сапог.

Продавщица средних лет, миссис Харрис, как я успела узнать, с заметной проседью в волосах и добродушным взглядом, подтягивает вещи к себе.

– А что с ними не так? – спрашивает Крис, опираясь о прилавок. – Насколько я помню, ты горела желанием купить именно их.

– Если мне предстоит падать каждые два метра, я вполне могу обойтись и без них.

Перевод: они стоят триста баксов. Разумная Рэйчел никогда их не возьмет.

– Для этого у тебя есть я, – он играючи приподнимает одну бровь и закусывает губу. – Ты, я, моя грудь – довольно удачное комбо.

Бросаю на него хмурый взгляд, хотя внутренне вся съеживаюсь от воспоминаний об ощущении его пальцев на моей обнаженной коже, как приятно они скользили, вызывая пожар во всем теле.

– Скорее, моя грудь и твое внушительное мужское эго, – шучу я, и Крис так громко смеется, что складывается пополам.

Руки миссис Харрис застывают на краях бумажного пакета, в который она упаковала мою одежду, и на ее лице читается искренний ужас от услышанного. Да ради всего святого! Как они тут живут, не понимая элементарных шуток, пусть и с сексуальным подтекстом?

У меня складывается ощущение, что единственное развлечение Джорджтауна – воскресная служба в церкви и ежегодная ярмарка.

Мы покидаем магазин, и я становлюсь на пару сотен долларов беднее, но счастливее от осознания, что новые джинсы просто феерично смотрятся на моих бедрах. Что подтверждает взгляд Криса, который не мог оторваться от них на протяжении всей примерки.

Я привыкла чувствовать его рядом.

Захожу в бар «У Роба» и усаживаюсь за барную стойку. Заказываю холодный чай, потому что на улице стоит адская жара, и сэндвич. Крис сказал, что я могу начинать без него, так как ему срочно понадобилось вернуться в магазин. Мельком оглядываюсь на наличие полоумных святош, жаждущих заполучить моего Чемпиона в свои стервозные руки. Но на удивление никого нет.

– А где все? – моя голова вертится из стороны в сторону.

Сейчас полдень, и в прошлый раз бар ломился от посетителей.

– Фестиваль, милая, – барменша ставит передо мной стакан и втыкает в кусочек яблока, лежащего внутри него, трубочку. – Завтра этот тихий город сойдет с ума, и ты увидишь его с другой стороны.

Ее голос хриплый, будто она заядлая курильщица, начинающая свой день с потягивания сигареты. Каштановые волосы женщины обрамлены красной повязкой, рукава рубашки закатаны до локтей, а лямка джинсового комбинезона свисает с одного плеча. Она ловко наливает пару стаканов пива, а затем, присвистнув, отправляет их скользить по барной стойке к своим обладателям. Двое седовласых мужчин ловят их на другом конце стола, а затем приподнимают края своих шляп в знак благодарности.

Интересно, если предложить Альфи данную затею, как скоро он вышвырнет меня из закусочной?

– Я Рэйчел, – протягиваю женщине руку.

– Знаю, милая. Меня зовут Наоми, – она отвечает на мой жест, приправив его теплой улыбкой. – Как тебе наш городок?

– Тихий и уютный, – осторожно отвечаю я.

Она смеется:

– Милая, я знаю, что он до жути скучный. Но, несмотря на это, он не оставляет равнодушным. Уверена, когда ты вернешься в Лос-Анджелес, то заберешь частичку с собой. – Наоми продолжает хлопотать за баром, а у меня тем временем назревает несколько вопросов.

Во-первых, она знала мое имя до того, как я представилась. А во‐вторых, она также знает, что я из Лос-Анджелеса. Сомневаюсь, что она обладает даром ясновидения. Ну и третье – она мне нравится. Это первый человек из Джорджтауна, который мне улыбнулся без желания откусить голову.

– Как дела? – спрашивает Крис, усаживаясь рядом.

– Отлично, – делаю глоток чая, придвигаюсь чуть ближе к нему и шепчу: – Откуда она меня знает?

– О, Крис очень часто рассказывал о тебе, – просвещает меня Наоми, все так же занятая расстановкой бутылок на полке и стоящая к нам спиной.

Оторопев, устремляю на нее взгляд.

– Она слышит все, что ты скажешь в радиусе ста метров, – забавляется Крис. – Детка, сделаешь мне свои фирменные энчиладас? Я жутко голоден.

– Для тебя все, что угодно, дорогой. Где мой любимец? – Наоми ставит бутылку виски на самый верх и поворачивается к нам, отряхивая руки.

– Отправился с Шоном к мисс Хадчестон снять замеры.

– Да поможет ему Господь, – усмехается она. – Этому парню давно пора заняться чем-нибудь серьезным. Хорошо, что ты взял его к себе на работу.

– Не думаю, что это как-то повлияет на его способность спокойно реагировать на девушек.

– Возможно, он просто скрывает то, в чем боится признаться даже самому себе. – Наоми поочередно смотрит на нас с Крисом, и я чувствую, что за этим взглядом скрыт подтекст, смысл которого обычно становится ясен намного позже. – Приготовлю вам перекусить, – уголки ее губ приподнимаются, а затем она скрывается за деревянной дверью, пережившей не самые лучшие времена, судя по виду.

Достаю из сумочки телефон, чтобы проверить, не было ли сообщений от Аманды. Пусть последний отказ поселил в моей душе ворох сомнений, начиная от «перестань заниматься ерундой и найди хорошую работу» до «ты же Рэйчел Дэниелс, ты никогда не сдаешься», я все же не хочу бросать то, на что потратила практически всю жизнь. В голове плотно укоренился вопрос мистера Уотсона: «Почему я хочу стать актрисой?»

И кажется, я знаю ответ, только боюсь признаться в этом самой себе.

Провожу по экрану пальцем и вижу пропущенный видеозвонок от Алекс. Чувство стыда за сказанные сестре слова снова накрывает с головой. Я скучаю по ней, даже по ее маниакальной привычке все контролировать, но у меня не хватает духа вновь поговорить с ней и в очередной раз услышать, что я все делаю не так и пускаю свою жизнь под откос.

Легко говорить о том, как нужно жить и куда повернуть, стоя на распутье, если твоя жизнь – сплошной правильный выбор.

Экран вновь загорается, и на нем появляется фотография Алекс, сделанная в тот момент, когда я сообщила, что опять ударила ее машину. Это была шутка, но сестра за доли секунды пришла в бешенство.

– Ответь ей, – Крис подталкивает меня локтем в бок.

Робко поднимаю на него взгляд.

– Ты не сможешь бегать от нее целую вечность, – на его губах ободряющая улыбка.

Сделав глубокий вдох, неуверенно провожу пальцем по экрану.

– Я вела себя как настоящая стерва и не имела права тебя контролировать, – выпаливает Алекс в ту же секунду, когда появляется на экране.

– Кто-то приставил к твоей голове пистолет? – стараюсь говорить спокойно, хотя внутри все дрожит. Я на грани того, чтобы не зареветь, устроив целое представление на глазах у посетителей.

Сестра усаживается на диван и тяжело вздыхает. Позади нее замечаю витражные окна и голубое небо. Лучи солнца, заполнившие комнату, преломляются, сталкиваясь с хрустальной люстрой, и отбрасывают блики на Алекс, из-за чего ей приходится морщиться.

– Очень смешно. Я бы позвонила раньше, просто не была уверена, что ты захочешь со мной разговаривать, – признается она, поджимая губы.

– Я? Не захочу с тобой разговаривать? С тобой точно все нормально?

Алекс никогда не признается в своих ошибках, а если и делает это, то точно не передо мной.

– Рэйч, я была не права. Ты взрослый человек и сама решаешь, что тебе делать. Просто, – она осекается и отводит взгляд в сторону, словно боится признаться в чем-то ужасном. – Просто ты моя младшая сестра и я всегда за тебя переживаю. Знаю, в прошлом у нас не особо складывались отношения, но это не значит, что я тебе не доверяю или что-то в этом роде. Мне правда жаль, что я так повела себя.

Наверняка где-то на другом конце планеты открыли восьмое чудо света, Атлантида поднялась с глубин океана, а Купер достиг успехов в порноиндустрии.

Алекс извинилась.

Я молча хлопаю глазами, наблюдая, как сестра нервничает, накручивая прядь волос на палец и кусая губу до такой степени, что та начинает кровоточить. Под ее глазами залегли тени, которые она даже не попыталась скрыть косметикой, а обычно ухоженные волосы слегка растрепались, будто она не спала несколько дней. Я привыкла видеть Алекс идеальной, но никак не надломленной. Ее фасад дал трещину, и, возможно, сейчас она показывает свою слабость.

– Я не должна была говорить тебе этих слов, – хрипло отзываюсь я.

– Ну, я их вполне заслужила. Йен сказал, что мне давно надо было устроить публичную трепку, – хмыкает она.

– Ты шутишь?

– Не-а. А еще добавил, что мне пора пройти курсы по управлению гневом.

С моих губ слетает легкий смешок, плавно перерастающий в настоящий искренний смех, от которого начинают слезиться глаза и колоть в боку. Напряжение, сковывающее меня на протяжении всего времени, покидает тело, и я чувствую внезапную легкость, которой не было прежде. Возможно, со временем я бы сама позвонила Алекс и попросила прощения. Признала бы вину и загнала еще один гвоздь в крышку гроба своего самобичевания. Мы бы вернулись к нашему прежнему общению, когда я в очередной раз смотрю на сестру снизу вверх, признавая свое поражение, и никогда не осмелюсь поставить ее мнение под сомнение. Но она сама позвонила, и для меня этот поступок очень много значит.

Алекс поднимает руку вверх в скаутском движении: подносит к голове и, сжав большой палец и мизинец, произносит словно клятву:

– Клянусь, больше никакого контроля, – ее серо-голубые глаза поблескивают в солнечном свете.

– Насколько я помню, ты не была скаутом, – склоняю голову набок.

Она закатывает глаза:

– Ладно, клянусь своими барабанными палочками.

– Пятерка за старания, но я не настолько наивна. На первый раз придется поверить, – произношу с напускным безразличием.

Как-никак она поклялась палочками.

– Как дела? – тут же оживляется Алекс. – Уитакер, можешь показаться.

– И тебе привет. – Крис придвигается ближе, перекидывает через мое плечо руку и притягивает к себе. И снова что-то с координацией. Несмотря на то что я сижу, во всем теле чувствуется слабость, кажется, будто я сейчас упаду.

– Пока тебя не было с нами, мы отлично проводили время. А так, знаешь, третий лишний, сама понимаешь.

Алекс показывает ему средний палец, и Крис хохочет.

– Где ты сейчас? – спрашиваю я.

– Пока что мы в Нью-Йорке, но через пару дней вернемся в Лос-Анджелес. Хотела пригласить тебя в спа.

– Мне определенно нравится твой метод молить о прощении, – забавляюсь я.

– Кэм с тобой? Не берет трубку, – встревает Крис.

Его рука все еще на моем плече, и он перебирает пальцами кончики моих волос.

– Нет, он в Лос-Анджелесе.

Алекс открывает рот, чтобы что-то сказать, но ее прерывает громкий стук в дверь, а следом раздается голос Марка:

– Дэниелс, ты идешь? Все ждут только тебя, – он появляется в кадре и облокачивается о спинку дивана. – Крошка Рэйчел, рад тебя видеть, – его губы растягиваются в ленивой кошачьей улыбке, и он подмигивает мне в своей пошлой манере.

Рука Криса напрягается, пальцы обхватывают мое плечо в собственническом жесте. Он притягивает меня еще ближе, и теперь я буквально лежу на нем. Пихаю его локтем в бок, но Уитакер даже не шевелится.

– Привет, рок-звезда, – посылаю Марку воздушный поцелуй.

– Так, ну все, хватит заигрывать с моей сестрой, – фыркает Алекс, задрав голову.

Марк громко хохочет.

– Пошевеливай своей красивой задницей, Дэниелс. Фанаты ждут, – он взъерошивает волосы сестры, за что получает парочку ругательств, и заваливается на диван, вытесняя Алекс из кадра. – Рэйч, если ты не против, она перезвонит тебе позже.

– Нет, подожди, – вопит Алекс, пытаясь забрать телефон. На заднем фоне происходит какая-то возня, а потом звонок обрывается.

Хихикнув, убираю телефон в карман. Больше чем уверена, сейчас сестра устроит Марку взбучку.

– Значит, рок-звезда, – заключает Крис, постукивая пальцами по деревянной столешнице. – Кажется, ты говорила, что вы друзья.

– Ага. Как и с тобой, – подпираю голову рукой и устремляю на него взгляд. – Я знаю Марка со времен средней школы. Уже тогда он был бэдбоем, разбившим немало девичьих сердец.

– Как увлекательно, – бормочет Уитакер.

Наоми распахивает дверь кухни толчком бедра и появляется с двумя тарелками с дымящейся едой.

– Надеюсь, вы не сильно проголодались. Проклятая печка все чаще подводит меня, – она ставит передо мной сэндвич, и мой рот наполняется слюной только от одного вида.

Откусываю большой кусок и закрываю глаза от наслаждения. Возможно, я готова пойти на преступление и похитить эту женщину. Она просто божественно готовит. Идеальное сочетание соуса и ветчины, а от этого хруста по коже бегут мурашки.

– Рада, что тебе нравится моя стряпня, милая. – Наоми улыбается и переводит взгляд на Криса: – В чем проблема, Уитакер? Обычно мои энчиладас не успевают и секунды простоять, как ты уничтожаешь половину порции.

– Аппетит пропал, – негромко отвечает Крис и ковыряет вилкой еду. – Подожду тебя в машине, – бросает он мне, встает со стула и выходит, прихлопнув дверью.

Кусок курицы встает посреди горла, и я прокашливаюсь. Наоми протягивает новый стакан с фруктовым чаем и отводит взгляд в сторону Криса, маячащего около внедорожника. Привалившись к крылу машины, он с понурым видом что-то печатает в телефоне.

– Знаешь, Рэйчел, Крис из тех парней, за чьим фасадом скрывается так много эмоций, что они боятся показать себя настоящих, – вдруг выдает Наоми.

– Я знаю, – настороженно шепчу я.

– Надеюсь на это, – она похлопывает меня по руке и скрывается в кухне, оставляя наедине с чувством недосказанности.