Пари на любовь

Глава 33 Крис

– Я отправлю тебе сценарий прямо домой. Чтобы быть похожей на героиню, тебе понадобится стать брюнеткой, – вещает из динамика противный прокуренный голос.

– Брюнеткой? – ужасается Рэйч и замирает с деревянной лопаткой в руке. – А парик? Разве у нас не предусмотрен грим?

– Рэйчел, только не говори, что из-за такой мелочи у нас могут возникнуть проблемы. Мне стольких трудов стоило выбить эту роль для тебя. Так что покраска волос – это мелочь.

– Конечно, мелочь, учитывая, что мне нужно кардинально сменить имидж, – ворчит она. – Что-нибудь еще?

– Вроде бы нет, но на всякий случай сходи в солярий. Твоя кожа слишком бледная для такого цвета волос, не хочу, чтобы режиссер подумал, что ты больна или что-то в этом роде. Все, пока, детка. Запишу тебя в салон на ближайшие дни.

– Аманда! – возмущается Рэйч, но на другом конце провода слышатся гудки.

– Значит, брюнетка? – подхожу к ней и обвиваю талию руками.

– По мне заметно, как я счастлива? – тяжело вздыхает она.

Улыбнувшись, касаюсь губами ее виска и зарываюсь носом в мягкие волосы, пахнущие персиком и цветами.

– Я думаю, что знаю, как исправить ситуацию, – подхватываю Рэйч под бедра и усаживаю на столешницу. Одной рукой тянусь к плите и выключаю газ, а второй придвигаю ее ближе к себе и устраиваюсь между бедер. – Доброе утро, малышка Дэниелс.

Щеки Рэйч покрывает румянец, и она касается моих губ в легком поцелуе. Ее руки блуждают по моим плечам, слегка царапают ноготками, а когда поднимаются к шее, Рэйч пропускает мои волосы через пальцы.

– Больше всего мне нравится в тебе прическа, – вдруг выдает она, немного отстранившись и внимательно изучая мое лицо.

– Вот как? А я думал, другие части тела куда больше привлекают тебя, – качнув бедрами, упираюсь членом в ее сокровенное местечко, и Рэйчел закусывает губу.

– Все возможно, – на ее лице появляются веснушки, которые делают Рэйчел похожей на солнце. – Но когда мы с тобой первый раз встретились, ты был как оживший герой из фильмов про сёрферов. Помнишь, раньше такой показывали? Я с ума по нему сходила. Такой сильный, безбашенный и чертовски красивый.

Она перебирает мои волосы, и ее глаза вдруг округляются.

– Я хочу тебя подстричь! – звонко выдает она.

– Чего? – изумляюсь я. – Рэйч, обычно после того как твоя фантазия становится явью, надо пользоваться моментом.

Рэйч шлепает меня по плечу и, оттолкнув, спрыгивает на пол.

– Усаживай свою красивую задницу на стул, Уитакер! – приказывает она, скрываясь в ванной. – Сейчас я превращу тебя в свою подростковую мечту.

– Это звучит довольно устрашающе.

– Неужели ты сдрейфил? Смелее, Чемпион, – она выходит в гостиную и, вскинув руку, щелкает ножницами. А затем гордо шествует ко мне с дьявольской улыбкой.

– Я думал, что мы займемся куда более приятными вещами. Ты на мне или на моем лице. Закрепим то, что изучили ночью, – ворчу я, когда она накидывает на мои плечи махровое полотенце.

– Определенно, – она проводит рукой по моим волосам. – А пока что советую не шевелиться, если, конечно, не хочешь стать героем, которого убивают в самом начале фильма. Знаешь, они обычно такие красивые, но до жути невезучие. В конце фильма их девушки обретают счастье с кем-то другим.

– Боюсь огорчить, но если на горизонте кто-то появится, нам придется сменить жанр, – складываю руки на груди, и Рэйчел заливается смехом.

Она разделяет волосы на две половины и закрепляет верхнюю каким-то приспособлением. Клянусь, если бы это увидел Кэмерон, то шутки про амулет из яиц, отпущенные в его сторону, перестали бы быть актуальными. Когда Рэйч первый раз щелкает ножницами и несколько прядей с моей головы падают, я невольно вздрагиваю. Я никому не позволяю проводить какие-либо манипуляции с моими волосами. Порой они доходят до плеч, и я просто стягиваю их в хвост. Но в основном я сам стригу себя. Зачастую длина может быть неровной и отчасти неряшливой, но вы бы видели реакцию девушек на пляже, стоит мне выйти из океана. Наверняка они сразу вспоминают все свои самые грязные фантазии и осуществляют их тем же вечером. А комментарий Рэйч только подтверждает это. Сейчас же она хочет лишить меня части моей сущности.

– Ты так тяжело дышишь, будто я покушаюсь на что-то святое, – хихикает она, орудуя ножницами. На полу уже скопилось довольно много волос, и я опасаюсь, что этот эксперимент не закончится ничем хорошим. – Побольше веры, Чемпион.

Рэйчел становится напротив меня, и мои руки тут же оказываются на ее талии, а ее грудь – на уровне моих глаз. Ладно, она может оставить меня лысым, я слова не скажу. Приподнимаю ее футболку, и мои пальцы пробираются под кружево трусиков, провожу ладонями по упругим ягодицам и слегка сжимаю кожу, тем самым заставляя Рэйч вздрогнуть.

– Я могу поранить тебя, – откашливается она и с сосредоточенным взглядом откидывает прядь волос назад.

– Поверь, в данный момент ты можешь делать со мной все, что угодно, – стягиваю трусики и ласкаю нежную кожу. Как же мне хочется прикоснуться к ней губами.

– Крис, – предостерегающе звучит ее голос.

– Малышка Дэниелс, – пальцы скользят по спине, и когда я не нахожу на ней лифчика, мои губы растягиваются в довольной улыбке. Касаюсь ее груди, играю с возбужденными сосками, и Рэйч замирает. Тяжело дыша, она откидывает голову и тихо стонет. – Ты вроде как была намерена сотворить из меня подобие своей мечты, – покрываю ее шею нежными поцелуями, и ножницы падают из ее рук.

– Ни одна мечта не сравнится с тобой, – хрипло отзывается она, и я притягиваю ее к себе. Рэйч запрыгивает на мои колени и, обхватив ногами, упирается в грудь ладонями. – Это ведь был твой план? Сбить меня с конечной цели, – с придыханием шепчет она и облизывает пересохшие губы.

– Не понимаю, о чем ты, – прикусываю мочку ее уха и поигрываю языком.

Рэйчел ерзает на мне, заставляя член упираться в ее промежность. Возможно, я могу опозориться, если она сделает так еще пару раз. Тяну футболку за край, обнажая тело, и мои руки накрывают ее налитую грудь. Полотенце уже давным-давно упало на пол, и теперь мы соприкасаемся телами, воспламеняя то, что утихло пару часов назад. Рэйч набрасывается на мои губы в сокрушительном поцелуе и тянется рукой к резинке боксеров в тот самый момент, когда раздается громкий стук в дверь.

– Если это Мэгги, я придушу ее собственными руками, – рычит Рэйч, обхватив мой член.

– Да хоть сам президент, – выдыхаю я, отдаваясь на ее волю и желая, чтобы она никогда не останавливалась.

– Крис, я знаю, что вы дома, открывайте, – кричит Кэм.

– Райли, если это твоя месть за испорченные моменты с Алекс, то это очень подло с твоей стороны.

– Открывай дверь, придурок. Твой отец в больнице, – еще один удар, и мои руки застывают на бедрах Рэйч, когда до меня доходит суть сказанного.

Рэйчел спрыгивает с моих коленей и поспешно натягивает трусики, а я вскакиваю со стула и несусь к двери. Стоит мне распахнуть ее, как передо мной предстает запыхавшийся Кэм, упершийся ладонями в дверной косяк.

– В больнице? – шепчу я.

– Да, миссис Уитакер не смогла до тебя дозвониться, и я сразу примчался. Его доставили полчаса назад, – он хмурится и поджимает губы. – У него сердечный приступ.

– Со мной все отлично, – слышу я недовольный голос отца, стоит повернуть за угол. – Коллинз, прикажи своим интернам убрать от меня руки!

– Джон, мне необходимо установить датчик, чтобы считать твое сердцебиение, – сдержанно произносит доктор Коллинз. – Будь так любезен, прояви немного терпения!

– Я и без этой чертовщины скажу тебе, что со мной все нормально! Эта штука просто барахлит немного!

– «Эта штука» может отказать в один прекрасный момент, если ты не засунешь свое ослиное упрямство куда-нибудь подальше и не перестанешь вести себя как ребенок! Синтия, утихомирь своего мужа!

– Что здесь происходит?! – Я влетаю в палату, и мои ноги прирастают к полу, когда замечаю отца, обвешанного проводами и трубками.

– Крис, милый, – облегченно вздыхает мама и устремляется ко мне.

Крепко сжав меня, она прислоняется щекой к моей груди и всхлипывает. Кладу ладонь на ее плечо и целую в макушку, не сводя взгляда с отца. Его лицо выглядит болезненно бледным, а глаза настолько усталыми, что в мою голову закрадываются самые страшные мысли. Пока ехал до больницы, вспоминал все, что не успел сделать на ранчо и что могло способствовать ухудшению состояния отца. Все это время я думал, что боль причиняет поврежденное бедро, а по итогу отец попал в больницу из-за сердечного приступа. Я едва не влетел в зад чужой машины, так как задумался и не заметил красный сигнал светофора. Я боялся за отца. Опасался, что, когда приеду в больницу, мне сообщат очередную ужасную новость, как это произошло два года назад, когда он сломал бедро. Рэйч, все это время державшая меня за руку, предложила поменяться местами, но я просто не мог этого сделать. Мне надо было иметь опору, чтобы не сойти с ума.

– Прекрасно, давайте притащим весь Джорджтаун в эту чертову палату, – отец тянет за провода, которые медсестра только что установила, и прибор издает противный писк.

Его привычно недовольное выражение лица принимает еще более хмурый вид. Отец продолжает сыпать проклятиями, когда медсестра пытается проверить датчики на его груди. Будто это все вокруг виноваты в том, что он оказался на больничной койке, а не его несносный характер. Сцепив зубы, отстраняюсь от мамы и подхожу к доктору Коллинзу. Он поправляет очки на переносице и, сжав папку, устало вздыхает.

– Я пока что не могу дать никаких прогнозов, но пару дней он точно проведет тут.

– Пару дней?! Коллинз я не могу торчать здесь, когда…

– Ты будешь находиться в больнице столько, сколько потребуется, пока доктор Коллинз не решит, что может выписать тебя. Хоть раз в жизни послушай кого-то и позволь тебе помочь! – Я не свожу пристального взгляда с отца, и он отвечает тем же.

Сжав челюсть, он отворачивается к окну и закрывает глаза. Он раздражен и ненавидит весь мир. Учитывая тот факт, что сейчас и правда ничего не может поделать и против воли находится с людьми, с которыми предпочел бы не иметь ничего общего. Уверен, стоит нам оказаться наедине, он снова скажет, чтобы я проваливал подальше и не смел совать свой нос куда не нужно. К нашему общему огорчению, мы оба прекрасно понимаем, что я не брошу его, даже если он получит судебный запрет на приближение. Чтобы выгнать меня из города, ему потребуется выйти из больницы, а для этого – пойти на попятную, спрятать свою гордыню и принять чертову помощь.

– Так, давайте все успокоимся и немного сбавим обороты, – тяжело вздыхает доктор Коллинз. – Клянусь, когда в больницу попадают Уитакеры, я готов отказаться от медицинской лицензии.

Хотелось бы мне сейчас пошутить, но я чертовски устал бороться с отцом за его собственное здоровье. Сжимаю и разжимаю ладонь, чтобы хоть немного сбросить напряжение, но ничего не помогает. Смотрю на отца, ненавидящего меня по причинам, известным только ему одному; на мать, которая на протяжении всего времени только вздыхает и того гляди упадет в обморок, и понимаю, что такой будет моя жизнь долгие годы.

Хрупкая ладонь ложится на мое плечо, а следом я чувствую, как Рэйчел прислоняется к моей спине и оставляет поцелуй на лопатке. Она переплетает наши пальцы, давая необходимую поддержку, потому что я чувствую, что нахожусь в опасной близости от падения.