Рихард Феникс. Горы. Книга 1

Глава 30 В путь!

На поле в розовато-золотистых лучах рассвета стояли трое. Средняя фигурка: маленькая, тонкая, вышла вперёд, раскинула руки. Рихард бросился к ней, мысленно радостно крича: «Ма-ама-а!». На время объятий и ласковых напутствий Олли остальные мальчику стали совсем не интересны. Но всё рано или поздно заканчивается.

Бородатый мужчина в серых пальто и шапке переминался с ноги на ногу, поглядывая в сторону козьей тропки. Другой человек, в зелёном пальто и с заплечной сумкой отвернулся.

— Гарг проводит вас, — сказал Нолан, пожимая бородачу руку.

И Рихард удивился, не узнав Гарга. Мальчик помнил его с вечно красным, раздутым от выпивки лицом, выбритым до ссадин подбородком и с блестящими, шальными глазами. А теперь будто был другой человек. Постаревший, но трезвый и серьёзный.

Рихард взглянул на второго. Тот едва повернулся, но тут же закрыл лицо краем серого тонкого шарфа.

— Это Алек Павишич. Вы ведь знакомы? — прошептала Олли, улыбнулась и погладила сына по щеке. — После объединения города и деревни все преступления на нашей территории решаются через их суд. А Алек кое-что пытался украсть у нас. Поэтому теперь его ждёт только смертная казнь. Забери его, малыш, пожалуйста.

— Что украсть? — В горле мальчика пересохло. Он вспомнил взгляд Алека, когда тот увидел перья, и, наверняка, понял, где искать кубик. Но Рихард и подумать не мог, что воришка заберётся на их территорию.

— Одну реликвию. Хотя потом он говорил, что искал совсем другое. — Олли тихо рассмеялась и взъерошила волосы сына.

— И как, украл?

— Конечно же нет.

Рихард покраснел и отвёл глаза.

— Это я виноват. Я поднял оброненную им вещь, забрал себе. Видимо, он пришёл за ней, — покаялся мальчик и смущённо добавил: — За ними: там было две вещицы.

Олли улыбнулась, отчего ямочки на её щеках обозначились сильнее, и щелкнула сына по носу.

— Так отдай же поскорее вещицы. Не бойся, он не сбежит и будет вести себя хорошо.

— Чего мне этого бояться? — надулся Рихард, затем нехотя расстегнул куртку и вытащил из маленькой сумки под ней кубик и бритвы.

— Ты забрал у него это? — в голосе матери послышалось что-то отстранённое. Рихард кивнул. Женщина оглянулась на стоящего в стороне Алека, быстро взяла с ладони сына кубик и рассмотрела. — Немыслимо… Будьте осторожнее в дороге. И не показывайте этот кубик кому попало, особенно людям, у которых на гербе роза и два шпиля.

— А что это значит? Почему не показывать? — взволнованно спросил Рихард.

— Радонас. Ничего хорошего, если они узнают об этой вещи. Но и ничего плохого, если не узнают. Это очень ценная вещь, которую они ищут. Но нельзя, чтобы они её получили. Запомни: роза и два шпиля. А ещё — красные волосы. Просто запомни и остерегайся таких людей. Других таких людей, — вполголоса добавила она.

— Так может, выкинуть и дело с концом?

— Нельзя! — строго сказала мама.

— Хорошо, — серьёзно кивнул Рихард и подумал, что если вернуть кубик владельцу, то с него самого это снимет возможные проблемы. Так даже лучше.

Олли легонько подтолкнула его к Алеку. Воришка отступил и обернулся. Лицо было недовольное: брови нахмурены, рот кривился то ли от злости, то ли от отвращения. Но выглядел Алек более свежим и отдохнувшим, не таким замученным, как при встречах в городе.

— Возьми, — сквозь зубы сказал Рихард и прижал подбородок к воротнику своей куртки, опасаясь, что воришка снова бросится на него с кулаками или с ножом.

Но Алек лишь криво усмехнулся, цапнул вещи и кивнул. Ловким движением раскрыл бритвы-ножницы, осмотрел. Не найдя ничего особенного, закрыл и спрятал в карман, куда уже успел бросить кубик.

— Держишь слово, да⁈ Или что ты там обещал взамен на моё имя? — с презрением в голосе заметил Алек.

— Какой догадливый! — Рихард понял, что с мальчишкой будет много проблем, и уже начал мысленно к этому готовиться.

Нолан положил руку сыну на плечо, подозвал о чём-то говорящих Бэна и Гарга, и сказал:

— Отправляйтесь. И будьте очень осторожны. Успейте добраться к пещере до дождя. — Отец кивнул на запад, откуда подбирались низкие тучи, скрывая снежные шапки гор. Четверо в ответ кивнули. — Лёгких крыльев. Летите!

Рихард обнял отца и мать. Затем те так же попрощались с Бэном и Гаргом. Нолан повернулся к Алеку, но тот только руку протянул для пожатия, глядя себе под ноги. Однако когда подошла к нему Олли, позволил себя обнять и стиснул её в ответ, да так и стоял, уткнувшись женщине лбом в плечо. Пока она гладила воришку по голове, Рихарда грызли зависть и возмущение. Но всё мигом прошло, стоило маме вновь прижать его к себе.

— Не ревнуй, — шепнула Олли, — все три дня, пока этот несчастный ребёнок сидел в Каменном углу, я носила ему еду, говорила с ним. Он очень хороший. На самом деле хороший. Только потерялся и в жизни не повезло. Вы поладите, мой любимый малыш.

— Было бы неплохо, — вздохнул Рихард, нехотя отпуская маму.

И четверо отправились в путь. Двое же остались на поле.

Гарг первым ступил на козью тропку. Быстро и ловко, прижимаясь к отвесной скале животом и грудью, шаг за шагом двигался вперёд. Рихард немного выждал и направился следом. Тяжёлая сумка тянула в пропасть. Но мальчик притиснулся к скале так плотно, что даже пятки не достигали края тропы. Он в последний раз оглянулся на родителей, те, обнявшись, махали вслед. Ближе к пику сильный ветер чуть не сбил Рихарда с ног. В лицо полетели снег и мелкие камешки, вдали заворочалась чернеющая туча. Нужно было поторопиться, иначе в дождь здесь не пройти. Даже вечнозелёный лес в ущелье казался тёмным и хмурым. Но вот подъём переломился на спуск и уже стал виден каменный язык над ущельем, на котором Маджер обучал Рихарда. Следом за Фениксом двинулся Алек. Казалось, он привык к таким узким карнизам, и даже сумка ему не мешала. Рихард подумал, что условия, в которых воришка научился так ловко перемещаться, были самые противозаконные.

Тропа кончилась. Трое уже стояли на ровном участке, но четвёртого не было. Бэн. Толстяк Бэн с большой заплечной сумкой так и не появился. Гарг вызвался сходить за ним, но вскоре вернулся, развёл руками:

— Мальчик не помещается на тропе. Слишком… выступает.

Алек фыркнул и пошёл на карниз. Гарг озадаченно подёргал бороду.

— Я предлагал взять его сумку. Но он не даёт. И, кажется, боится высоты. Ума не приложу, что делать.

Рихарду тоже захотелось что-нибудь почесать, вдумчиво, с видом мудреца, которого уже не заботят мирские проблемы. Но знал, что у него на это нет права. Поэтому попросил:

— Гарг, побудь с Алеком, пожалуйста. Я разберусь.

Мужчина только плечами пожал и отошёл. Рихард поднял левую руку, провёл пальцами по ладони, пока одно из перьев не отозвалось в сердце теплом и солнцем, и негромко позвал:

— Эстебан, ты мне нужен!

Он едва успел отскочить, как перед ним оказался Бэн. Не было — и вдруг стал. Даже на третий раз убедившись, что призыв работает, Рихард возликовал. Двое других, обернувшись, буквально остолбенели. Гарг бросился с расспросами, Алек, прищурившись, глядел на толстяка. А Бэн и Рихард, смотря друг на друга, вопили от радости. Когда им надоело, Фениксы пошли искать спуск, указанный Маджером. Воришка хмурой тенью болтался неподалёку. Толстяк было подступил к краю обрыва, но тут же отпрянул, крепко вцепившись в тугие лямки сумки на плечах. Ворчливая туча неминуемо наползала на горы.

Мужчина спускался первым, прощупывая дорогу. Рихард стоял наверху, вспоминая свой сон, и будто бы отчётливо видел, где раньше находились ступени, а пальцы ещё ощущали канат с узлами. Одну из деревяшек, точнее потемневший от времени обломок, зажатый между камней, даже нашёл ближе к середине спуска, как раз напротив дерева с изогнутым стволом, мальчик поприветствовал исполина как старого знакомого, оно и вправду оказалось гораздо выше, чем в видении. В груди стало тепло, но волосы на голове зашевелились. Накатило предчувствие, что сон был сном только отчасти.

Позади бесхитростно и грубо ругнулся Алек, едва не оступившись на камнях. Но Гарг, уже достигший низа, громко и чётко проговаривал, куда ставить ногу и обо что опереться руками. Бэна снова не было.

— Обуза, — сплюнул Алек, проходя мимо. Рихарду захотелось его ударить.

Феникс отошёл, чтобы видеть весь спуск, но Бэна там не оказалось, зато его фигура застыла в начале каменного языка. Снизу толстяк выглядел двухголовым из-за объёмной сумки.

— Спускайся! — крикнул Рихард.

— Я сейчас… Только… — донёсся слабый отклик.

Туча больше не хотела ждать. Взвизгнула молния и ужалила камни неподалёку. Кап-кап, ш-ш-шу-у — рьяный ливень подбирался всё ближе, с минуты на минуту он накроет ущелье и горы. Рихард поморщился. Тепло внутри медленно уходило, чувствуя противодействие другой стихии.

— Бэ-эн!

Тишина. Гарг и Алек уже бежали к пещере.

— Бэн! Давай!

Фигурка наверху приблизилась к краю. Рихард даже снизу видел, как его покачивало. «Да что же этот дурак делает⁈». Феникс снова нащупал перо, к которому привязал Бэна, уже готовясь произнести слова призыва, как вдруг сверху раздался крик:

— Йаху-у-у! Я властелин мира! — И громкий заливистый смех.

А потом молния ужалила снова. Позади Бэна. В скалу.

Почернело. Сверкнуло. Загрохотало. Каменный водопад гремел по спуску. Фигурка наверху исчезла. Рихарда сбило с ног обломком скалы. Но, прежде, чем упасть, мальчик успел крикнуть: «Эстебан, ты мне нужен!» — и ударился головой о землю. Мир померк. И сразу вернулся. Бэн встряхнул Рихарда за плечи, поднял и потянул в пещеру. Феникс мотал головой приходя в себя, чувствуя ноющую боль над правым ухом. Звуков не было. Как и тогда, в драке с Августом. Навстречу выбежал Гарг, ловко подхватил мальчика с другой стороны, и с первым шквалом дождя по их пыльным следам, путники оказались в пещере.

Рихард смотрел, как шевелились губы мужчины, и ничего не слышал, все силы ушли в зрение. Юный Феникс увидел, как что-то говорил Бэн, пряча глаза под напором Гарга, как Алек ушёл вперёд, в темноту, затем перевёл взгляд наружу. Каменный язык исчез. Его обломки валялись на берегу и в бурлящей от ливня реке, разбросались почти до середины пути к пещере. И напротив последнего из них, на почти затопленном островке стояло кривое старое дерево, опалённое молнией. На его стволе, примерно на уровне глаз, чуть поблёскивала ржавая пластина. Время сбило с неё краски, но Рихард был уверен: она — та самая, из сна.

Звуки вернулись внезапно. Первым мальчик услышал удивлённый вскрик Бэна. Гарг поднял над собой левую руку, и из ладони вверх вырвалось пламя, как факел, разгоняя сырую темноту пещеры. Рихард обернулся. В шаге за ним лежали кости и череп большого животного. Острые клыки внушали ужас, наверняка, при жизни зверь был выше любого человека. Из сна пришло имя. И было оно — Хирма.

Рихард погладил огромный, в полтора обхвата череп, и поднял взгляд. Низкий свод потолка, чуть подкопчённый посредине, был на удивление сухим. В свете огня виднелись разные рисунки на нём: горы и реки, силуэты людей, странные животные. Гарг дал рассмотреть и повёл спутников дальше, а вскоре с восторгом в голосе попросил снова взглянуть вверх. Там были изображены трое: взрослый и два ребёнка — судя по росту.

— Это отступник Айлах и его младшие дети. Говорят, это его последняя картина.

— Нет, — шёпотом сказал Рихард, но к нему всё равно обернулись.

Мальчик отмахнулся и вновь посмотрел на одну из маленьких фигур: чёрный плащ с красными ромбовидными узорами. Именно так выглядела Соломея в его сне. Вторая маленькая фигура выглядела чуть смазанной, но Рихард узнал те синие штаны, которые были на нём в ночь видения. Такое немыслимое совпадение не умещалось в голове, и оставалось лишь запомнить и следовать дальше.

Снаружи лило и шумело. Гулкое эхо бросалось на стены, отражалось и множилось, рассыпаясь лёгким шелестом. Из узкого бокового тоннеля показалась стая летучих мышей. И путников разом передёрнуло. Крылатые твари, пища, облетели и растворились во тьме. Заслоняясь от широких крыльев, Рихард коснулся над правым ухом — там уже не болело и ссадины не было — сила Феникса незаметно исцелила его.

Проводник предупредил, что через час справа будет тоннель, ведущий под скалой прямо к южным воротам Лагенфорда. Рихарду вдруг до дрожи захотелось оказаться в городе, среди людей, домов, жизни. Но нужно было идти вперёд.

Бэн сопел в хвосте. Гарг возглавлял процессию, освещая путь. Рихард — за ним, заворожённый ровным пламенем, гадая, когда и сам будет способен на такое, но мысли попробовать не возникало. Вернувшийся Алек ступал за спиной осторожно, неслышно. Его взгляд юный Феникс чувствовал между лопаток, не находя в нём ни угрозы, ни доброты, ни любопытства. Будто тень, падающая на лицо в солнечный день, не более.

Внезапно Гарг остановился, раскинул руки, преграждая дорогу, хрипло крикнул:

— Кто здесь? Покажись!

Впереди раздались шаги и знакомый голос произнёс:

— Вы долго. Я уже устал вас здесь ждать.

Нолан и Олли стояли на лугу, слушая эхо радостных мальчишеских воплей. Подул холодный ветер, и муж притянул жену к себе. Огонь их сердец переплёлся и запульсировал ровно, тепло, спокойно.

— С ними всё будет в порядке, — с улыбкой произнесла Олли, положив мужу руку на грудь.

— Знаю. — Нолан облизал губы. — Мне… стыдно…

— Дурашка мой, не стоит стыдиться.

— Мне стыдно, потому что я рад… Что снова могу работать в отделе…

— Ты отдал воспитанию нашего малыша всего себя на эти двенадцать лет. Отдал всё, к чему стремился, чего желал, что делало тебя счастливым, — прошептала Олли, приподнялась на цыпочки и поцеловала Нолана. — А теперь пришло время нашему птенцу вылететь из гнезда, повзрослеть, увидеть жизнь, научиться быть самостоятельным. Спасибо, что был с ним всё это время.

— Ты меня… поддерживаешь что ли? — после долгого поцелуя спросил Нолан, крепко прижав к себе хрупкую Олли.

— Я всегда на твоей стороне, любимый, — шепнула она.

Двое, обнявшись, пошли по полю. И первые капли дождя не достигали их, наталкивались на невидимую преграду. Весенний воздух был пронизан любовью и доверием.

— Тавир? Что ты здесь делаешь? — раздражённо выкрикнул Рихард, протискиваясь мимо Гарга.

— Вас ждал, естественно, — ухмыльнулся нежданный встречный и ощерился в едкой ухмылке. — Долго вы, я уже думал, что не придёте.

— Откуда ты знал, что мы придём? — Рихард вспомнил разговор Тавира с Симоном в столовой, почувствовал зуд в животе.

— Это все знали. Все в деревне. — Мальчик с крысиным лицом пожал плечами, оглядел собравшихся.

— Откуда?

— Маленький неудачник, чью рекомендацию перепутали на суде, — поддразнил Тавир.

— Неправда! Я об этом никому не говорил! — гневно топнул Рихард, но вспомнил, как ему желали хорошей дороги те, от кого совсем этого не ожидал.

— Земля слухами полнится, да и орёшь ты так громко, что слышно на другом краю деревни.

— Я орал? — Рихард взглянул на подошедшего Бэна.

— Не помню. Может быть.

— Идёмте уже!

— Тавир, зачем тебе с нами?

Прихвостень дяди Симона протяжно выдохнул, взрослым жестом схватился за лоб, потёр виски — будто с мыслями собирался. Затем подошёл к Рихарду почти вплотную, склонился и насмешливо произнёс:

— Надо кое-что передать до отлива на корабль. Эй, не смотри на меня волком! На другой корабль. Это же портовый город, там много кораблей. А ты не знал? Пошли.

Он вклинился между Гаргом и Рихардом, позади которого скулил про усталость Бэн. Пламя на руке мужчины начало дрожать, и он то и дело оглядывался на Тавира, старался ускорить шаг, однако тут же замедлялся, понимая, что спутникам не видно дороги. Алек неслышно замыкал процессию, явно не стараясь найти с остальными общий язык. Потянулись минуты вязкой тишины, нарушаемой звуком шагов, дыханием и редкими вздохами. Несколько боковых ниш полнились молчаливыми сосульками летучих мышей. Те только иногда раскрывали крылья и сверкали глазами, не пытаясь напасть или взлететь.

Коридор становился то шире, то уже, потолок неизменно сходился углом высоко над головами. Час до поворота к городу ещё не прошёл, а казалось, минула целая вечность. Воздух изменился, потянуло сквозняком, и вскоре впереди послышались писк и возня. Гарг сорвался с места и понёсся туда. Тавир пропустил Рихарда, вытянул шею, не приближаясь к шевелящейся бледной массе рядом с обвалом в открывшейся зале. Мужчина вызвал пламя и на второй руке, принялся кружиться, махать, разгоняя существ, похожих на крыс, только с плоскими панцирями. Они бросились врассыпную, пища, натыкаясь на стены и ноги. Бэн взвизгнул. Рихард перепрыгнул несколько тварей. Но на одну-таки наступил. Под сапогом хрустнуло, чавкнуло, и тёмное, липкое, уже не живое запачкало обувь и пол. Мальчик пошатнулся, чуть не упал, но сильная рука схватила за плечо, помогла устоять, обернулся и с удивлением увидел Алека.

— Осторожней, — буркнул тот и отпустил.

— Там… — дрожащим пальцем указал Бэн в сторону Гарга.

На полу залы среди острых обломков кто-то лежал на животе. Проводник стоял на коленях рядом, освободив от огня правую руку, пытался привести человека в чувство. Рихард подошёл ближе. Сквозь разорванную тёмную одежду на незнакомце виднелось множество ран от зубов пещерных тварей. Рядом с головой среди мелких обломков валялись арбалет и несколько болтов.

— Кто это? Вы его знаете? — свистящим шёпотом спросил Бэн и скинул сумку.

— Нет. Впервые вижу. — Гарг покачал головой, лицо было встревоженное, бледное.

Тавир подступил, посмотрел, отодвинулся, глаза его сделались огромными, руки зажали рот. Алек поднял арбалет. Вдруг человек слабо пошевелился и вскрикнул, приподнял голову с налипшими волосами. Лицо оказалось совсем молодое, но измождённое, разбитое.

— Кто ты? — Гарг тронул его за руку.

— Я? — сипло откликнулся тот. — А кто — я?