Счастье для Хулигана

Глава 17

Я не переживу этого снова

Весь день веду себя как параноидальный шизофреник. Мало того, что с телефоном не расстаюсь, даже когда иду в туалет, так ещё и каждые две минуты проверяю сообщения.

Тишина.

С того самого момента, как Егор его прочёл, в сети не появлялся. Я успокаиваю себя тем, что он может просто работать, быть занят чем угодно. Ну не может же быть такого, что после всех заявлений, что он меня вернёт, возьмёт и просто пропадёт. Не может же? Я же не была категорична ни вчера, ни в сегодняшнем послании. Или была?

В тысячный раз перечитываю четыре строчки, но не вижу в них ничего такого, что могло бы поставить точку. Я просто попросила его не гнать коней, дать мне время привыкнуть к тому, что он рядом. И даже извинилась за то, что не ответила ночью. Я даже не поняла, как отключилась.

Глухо вздыхаю и натягиваю короткие джинсовые шорты и серую майку на тонких бретельках. В коридоре достаю из шкафчика поводок, просовываю стопы в сланцы и только после этого зову Хомку.

Гуляем мы с ним как никогда долго. Второй подряд незапланированный выходной ввергает меня в апатию. А вот молчание Северова в полнейший ступор.

Почему он молчит?

В течении всего дня порываюсь написать ему, а то и вообще позвонить, но обида и гордость ставят эти порывы на место. Если я не так уж и сильно ему нужна, то чёрт с ним. Пусть будет так.

Так я думаю до вечера. Когда часы отсчитывают одиннадцатый час, я начинаю сходить с ума. До последнего надеюсь, что он просто вломится ко мне, как вчера. Это же Егор. Он не ходит вокруг да около, а действует прямо. Прёт напролом, сметая всё на пути к цели. Он ясно дал понять: его цель — я.

С этим я не то чтобы смирилась… Что уж там? Я хочу начать с ним сначала. Бессмысленно врать самой себе. Я и до этого не жила, а существовала, а после первого же взгляда на него — пропала. Я хочу быть с Егором. Вместе. Полностью. Не только заниматься сексом, но и вернуть то, что у нас было помимо него. Вернуть всё!

Не сразу, конечно. Постепенно. Я не смогу полностью ему доверять, пока не буду знать всю правду. Вчера, когда он сказал, что ответит только на один вопрос, я поняла, что не только сама готова открываться, но и Гора тоже. Пусть медленно, но шаг за шагом мы движемся навстречу друг другу.

Почему я задала именно тот вопрос?

Не только из-за того, что это самое важное для меня — его здоровье, но и в нём мог крыться ответ. Если была авария, то он мог серьёзно пострадать и оттолкнуть меня, чтобы я не связала с ним жизнь.

Я ведь тоже не хочу на него давить. Понемножечку он всё расскажет, а я подожду.

Даже не допускаю мысли расспрашивать Андрея или Настю. Северова права: я должна узнать всё от Егора и только от него. Информация из первых уст. С его мыслями и чувствами. Единственное, что могу позволить себе сделать — уточнить у брата, есть ли что-то такое, чего мне не расскажет сам Егор.

Когда-то, кажется, в прошлой жизни, я обещала доверять ему. И я доверяла. Когда он пропал. Даже когда пришло сообщение, не могла поверить, что он предал меня. Обещал же, что не отпустит. Уехала только потому, что знала — ещё пара месяцев, а то и недель в таком темпе, и я либо сойду с ума, либо прекращу бессмысленные попытки существования. Не вывозила больше.

Бросаю взгляд на крошечный шрамик на запястье и вздрагиваю. У меня просто упала тарелка, а в руке был нож. Я пыталась её поймать и случайно полоснула лезвием, стараясь не дать разбиться. Но именно тогда меня и начали посещать опасные мысли. Я просто смотрела на текущую из пореза кровь и думала, стоит ли перевязывать или просто подождать.

Здравомыслие взяло верх. Я подумала о родных. О том, что будет, когда кто-то из них войдёт в квартиру. В тот же вечер собрала все вещи, которые уместились в паре чемоданов, заказала билет на поезд и закрыла дверь, чтобы никогда больше не вернуться в место, которое без Егора высасывало из меня жизнь.

Сейчас же я ощущаю себя примерно так же. Будто стоило ему провести в моей квартирке пару часов, а она уже пропиталась его энергетикой и без него кажется пустой и холодной. Безжизненной.

В миллионный раз смотрю на экран смартфона, понимая вдруг нечто важное. Настолько, что я, немедля, пишу Егору сообщение.

Диана Дикая: Позвони мне, пожалуйста. Или напиши. А ещё лучше… Егор, просто приезжай.

И спустя три часа ни привета, ни ответа. В сети он не появляется.

Меня не останавливает время, перевалившее уже за вторую половину ночи. Я звоню ему. Звоню, только чтобы услышать:

— Этот абонент не зоны действия сети. Пожалуйста, перезвоните позже.

Сжимаю кулаки. Скриплю зубами. Не даю себе поддаться панике. В не впускаю в себя мысли о том, что Егор сейчас может быть не один. А если и так… Я же сама настояла на свободных отношениях. Если у него кто-то есть, то я даже спрашивать об этом не имею права. Сама виновата. Сама… Во всём… Идиотка…

— Господи… — откидываю голову назад, закусив губу. — Ну почему я такая дура? Почему я никак не могу поумнеть? Почему сначала делаю, а потом жалею? Боже… Дай мне мозгов. И сил, чтобы справиться со всем этим. Научи меня, как себя вести, чтобы не испортить всё.

Подхожу к открытому окну и задираю голову. Сквозь густую листву деревьев виднеется яркая полная луна, освещающая своим мистическим светом ночной город.

Мне так не хватает свежего воздуха. Лесов, рек, озёр Карелии. Я здесь задыхаюсь. А может, я просто не могу дышать без любимого мужчины? Может, именно его мне не хватает?

Если завтра в течении дня не появится, то спрошу у Насти прямо. Нет смысла что-то скрывать.

Глубоко вдыхаю и падаю на кровать. Как ни стараюсь уснуть, мысли и переживания дробят мои мозг и сознание. Духота кажется невыносимой. Я кручусь с боку на бок. То открываю глаза, утыкаясь в потолок, то крепко зажмуриваюсь. Стягиваю майку и шорты, но слабый ветерок не остужает разгорячённой кожи.

Зло скрежетнув зубами и разочарованно вздохнув, принимаю то, что занятие это абсолютно бесполезное. Я только насилую себя попытками уснуть.

Умываюсь холодной водой, завязываю волосы в высокий хвост, надеваю шорты и футболку, цепляю с крючка ключи от Кавасаки, закидываю в рюкзак бутылку воды и телефон. На улице распрямляю плечи и забиваюсь прохладным ночным ветерком, приятно ласкающим агонизирующее от жара тело и играющим волосами. Прикрываю глаза, наслаждаясь лёгкой, но такой необходимой прохладой.

Снимаю блокировку с мотоцикла, перекидываю через сидение ногу и натягиваю шлем. Завожу мотор и включаю свет. На краю светового пятна, создаваемого фарой, мелькает тёмная тень. Она будто вздрагивает и скользит в темноту. Меня корёбит. По всему телу расползается липкий озноб и неприятные мурашки. Сердце вдруг сбивается с ритма. Где-то в животе появляется странное тянущее ощущение. Вдоль позвоночника до самого копчика скатывается острая дрожь. Мне внезапно становится до чёртиков страшно. Настолько, что я глушу мотор, спрыгиваю с мотоцикла и бегу обратно в подъезд.

На предельной скорости взлетаю по ступенькам, дрожащими пальцами вставляю ключ в замок, постоянно прислушиваясь и оглядываясь через плечо. Как только сердцевина проворачивается, заваливаюсь в квартиру, с грохотом захлопываю дверь, щёлкаю два замка, а ведь на второй я никогда не запираюсь, и скатываюсь по ней спиной. Подтягиваю колени к груди и обнимаю их руками. Меня трясёт. Трясёт так сильно, что зубы стучат друг об друга, а затылок бьётся о деревянную поверхность. Мне просто до усрачки страшно.

Вам знакомо ощущение, когда ни с того ни с сего вас накрывает чувство непонятной тревоги? Меня же накрывает многометровой волной ужаса. Я в нём тону. Я захлёбываюсь. Я не могу успокоиться и прийти в себя ещё долгое время.

Успокойся, Диана. Ты дома. В безопасности. Тебе это просто показалось от недосыпа. Там никого не было. Никакого маньяка, который торчит ночами под твоим подъездом и ждёт, что ты не сможешь уснуть и решишь прокатиться. — уговариваю себя до тех пор, пока паралич, охвативший моё тело и мозг, не начинает отступать, давая возможность поверить в то, в чём сама себя убеждаю.

Нет, ну правда, это глупо. Кому я нужна?

Дрожащими пальцами набираю номер Егора, но он так же вне зоны доступа.

Мысль, что это мог быть он, не даёт мне покоя. Как и та, что он не стал бы просто стоять и ждать. Он бы пришёл, а не караулил в кустах. Если я хоть немного знаю Северова, то сталкерство точно не в его стиле.

Да и с чего я вообще взяла, что это по мою душу? А может, там вообще никого и не было. Просто игра света и тени. Или собака. Или ветер пошевелил листву.

Божечки, кажется, у меня развивается паранойя после того, как кто-то подсыпал мне наркотики.

Скидываю шлем и прикладываю ледяные ладони к горящим щекам. Только теперь понимаю, что меня трусит ещё и от холода. Откуда это? На улице всё так же душно, а в квартире ни малейшего намёка на ветерок.

С трудом поднимаюсь на ноги и плетусь в ванную. Включаю горячую воду и просто стою под струями, пока не начинаю чувствовать пальцы на ногах. Кутаюсь в полотенце и заползаю под одеяло, но спать больше не пытаюсь, постоянно набирая номер Северова, поглядывая в окно так, будто кто-то сейчас влезет в распахнутое окно на четвёртом этаже. И прислушиваюсь к шорохам в квартире. Как только раздаётся стук лап по полу, вроде и понимаю, что это Хомка, но всё равно подпрыгиваю. Бегу в коридор, включая по пути все лампы, и хватаю молоток.

Остаток ночи так и провожу в нервном напряжении, не сомкнув глаз ни на минуту. Надо ли говорить, что когда я добираюсь до работы, ощущаю себя ходячим мертвецом, вздрагивающем при каждом звуке? Как ни старалась убедить себя, что я сама же себя и накрутила, странное чувство тревоги идёт за мной по пятам, медленно поглощая всё остальное.

Только припарковав мот, даю себе приказ взять себя в руки и перестать кипишовать. Достаю из сумочки небольшое зеркальце и оцениваю свой внешний вид. Учитывая то, что у меня была пара часов, привести себя в порядок, выгляжу я с иголочки. Синяки под глазами, укусы и засосы спрятаны под толстым, но ровным слоем тональника. Бежевые блестящие тени, чёрная подводка и бежевая помада. Волосы до единой волосинки стянуты в тугой пучок на макушке. Только грудь под тканью выдаёт неровные сокращения, выказывая моё истинное состояние.

Глубоко вдыхаю и ещё раз набираю номер Северова.

Безрезультатно.

За эту длинную бессонную ночь я сделала для себя ещё одно открытие: в тяжёлые моменты, пусть и неосознанно, мы ищем поддержки в самых близких. К тому моменту, как вхожу в свой кабинет, я перестаю блокировать мысль, что именно Егор является для меня человеком, на которого я могу надеяться и рассчитывать. В течении ночи я ни разу не подумала о том, чтобы позвонить родным не только потому, что они далеко, но и потому, что знала — они не смогут дать мне то чувство защищённости, которое я испытываю рядом с Егором.

На работе сосредоточиться не получается. Радует только то, что никаких незапланированных пациентов не нарисовывается. В какой-то момент ко мне заглядывает Настя.

— Привет. Ты как? — без обиняков начинает она, садясь на стул напротив.

Глубоко вздыхаю и натягиваю на лицо улыбку. Весь день её таскаю, уже легко даётся.

— Нормально. Если учитывать то, что у меня, кажется, развилась паранойя. Я не могла уснуть ночью, поэтому решила прокатиться на мотоцикле. Увидела какую-то тень и развела панику. До утра сидела с молотком и слушала каждый шорох. — смеюсь с искусственной непринуждённостью, которой на самом деле не испытываю.

Надеюсь, что Дюймовочка посмеётся вместе со мной. Скажет, что я дура, а это всё нервы. Вот только ожидаемого эффекта не получаю. Она хмурится, нервно теребя пальцами пуговицу на блузке.

— Ты рассмотрела его? — на серьёзе выталкивает она, глядя мне прямо в глаза.

Улыбка сползает с моего лица вместе с красками.

— Это была всего лишь тень, Насть. Мне просто показалось, а я себя уже накрутила. Просто в последнее время на меня столько всего свалилось, что у меня кукушка поехала.

Блондинка поднимается и опирается ладонями на стол, сканируя моё лицо.

— Мне начинает казаться, что не просто всё это. Сначала наркотики, а теперь и это.

Рвано забиваюсь кислородом и перестаю прикидываться дурочкой, расписывая чёткие аргументы, которыми убеждала себя ночью не истерить:

— Не накаляй, Настюха. Если бы это был сталкер или какой-то маньяк, то вряд ли бы он караулил ночами под подъездом. Какой шанс, что мне среди ночи приспичит выйти на улицу?

Она прочищает горло и только после этого отпускает облегчённый выдох.

— Наверное, ты права. Но после клуба мы все на нервах. Отдел на ушах стоит. Так ещё и вчерашнее убийство. В Питере расчленёнка давно не в новинку, но такая жестокость…

От её слов мороз по коже. Я, конечно, не настолько чувствительная, но в свете последних событий мой эмоциональный фон явно начал рябить.

— Так ужасно? — высекаю осторожно.

— Не то слово. А самое страшное то, что у нас, по-ходу, завёлся серийник. Будь осторожна. Лучше не ходи одна по ночам. И зайди в арсенал. Я договорюсь, чтобы тебе выписали шокер на всякий случай.

Кажется, все помешались на том, чтобы меня вооружить. Закатываю глаза и дёргаю головой вбок.

— Всё нормально. Я могу за себя постоять. — толкаю самоуверенно, хотя Дима показал, что я слишком многое возомнила о своих способностях.

— И всё же. Если подтвердится, что у нас орудует серийный убийца, то мы вооружим всех сотрудниц. Это нормальная практика. А ты… Диана, ты же не только коллега, но и подруга и… — отводит глаза в сторону и тяжело сглатывает. — Как с Егором?

Несмотря на то, что внутри меня колошматит неизвестность, лёгкая улыбка поднимает уголки губ вверх.

— Потихонечку. Думаю, что мы всё же можем попробовать начать всё сначала. — она расплывается довольной улыбкой от уха до уха. — Только, — прикусываю слизистую, на секунду прикрыв глаза, — он второй день вне сети. Вчера утром прочитал сообщение и пропал. Ты не знаешь, где он? Что-то случилось?

Она хмурит лоб, напряжённо о чём-то думая, но всё же качает головой.

— Егор имеет свойство пропадать на несколько дней. Перед нами с Тёмой он отчёт не держит. Но я позвоню мужу и спрошу, может он в курсе. Но, скорее всего, Егор просто на дежурстве. Там иногда такие завалы бывают, что вздохнуть некогда. Подожди до завтра. Если не объявится, тогда уже будем разыскивать. Главное, не накручивай себя. Он никогда так не поступит… с тобой. — заканчивает тихим шёпотом.

— Я знаю. Спасибо.

А ведь и правда. Верю ему, даже не зная всего. Божечки… Верю.

Не сказать, что после этого разговора мне становится намного спокойнее, но я перестаю дёргать телефон каждые пять минут. Теперь хватаю его каждые десять. Но звоню или пишу не чаще раза в час. Просто не могу не проверять, не включил ли Северов смартфон.

Дальше работается немного проще. Сосредоточиваюсь на тех делах, которые веду в данный момент. В конце рабочего дня иду в арсенал, чтобы получить маленький, но увесистый и достаточно мощный электрошокер. Немного болтаем с женщиной около пятидесяти лет по имени Марьяна Николаевна. Обычно пересекаемся мы с ней исключительно в коридоре, но она всегда улыбается и выглядит весьма доброжелательной.

— Судя по всему, у нас тут маньяк? — задумчиво спрашивает она, поднимая глаза вверх.

— Надеюсь, что нет. Думаю, наверху, — повторяю её жест, указывая на второй этаж взглядом, беру паузу, — просто перестраховываются.

— Ой, я тоже на это надеюсь. И так не город, а пристанище извращенцев. Вот раньше…

Дальше следует рассказ о том, каким был Санкт-Петербург десять, двадцать, тридцать и даже сорок лет назад. Ловлю себя на том, что внимательно слушаю её, рисуя в голове чёткие картинки города во времена СССР, когда меня ещё даже в планах не было. Мне вдруг становится интересно, а сильно ли изменилась столица Карелии.

После работы заезжаю на рынок и закупаюсь продуктами. Решаю приготовить сегодня вкусный ужин в надежде, что Гора всё же объявится. Я как-то погано себя чувствую из-за того, что выгнала его вчера, а Диму ещё и накормила.

Кстати, о нём… Странно, но сегодня его опять целый день не было. Обычно мы обедаем вместе или он просто заходит пообщаться, но в течении дня он не появлялся. А ведь он обещал научить меня самообороне и потренироваться в тире.

Приезжаю к дому, глушу двигатель и ставлю Кавасаки на подножку. Ловлю себя на том, что задерживаю взгляд на том месте, где вчера видела перепугавшую меня до чёртиков тень. Вытащив из сумки шокер, настороженно иду туда.

Глупо, конечно, учитывая то, что если там кто-то и был, то вряд ли будет ждать добрую половину суток на том же месте.

Несколько сигаретных бычков, пара стеклянных бутылок из-под пива, одна водочная, но больше ничего подозрительного.

Выдыхаю и иду домой, по пути ещё раз позвонив Северову.

Отключён.

Стараюсь не думать о том, что ним всё-таки что-то случилось, но выходит так себе.

Раскладываю продукты и гуляю с Хомкой. После прогулки переодеваюсь и принимаюсь за готовку. Вываливаю на сковороду фарш, засыпаю набор специй, который собрала именно для этого блюда. Включаю тихую музыку на телефоне, надеясь, что хоть это меня отвлечёт от мыслей о Егоре.

Перемешав фарш, ставлю на огонь кастрюлю с водой. Звонок в дверь вырывает из меня счастливый писк. Крутанув вентили на плите, выбегаю из кухни и подлетаю к двери. Не задумываясь, прокручиваю замок, толкаю и едва сдерживаю крик.