Счастье для Хулигана

Глава 36

Взлететь над миром

Я готовлюсь к свадьбе.

К нашей с Егором свадьбе.

И даже спустя две недели не могу в это поверить. Каждый раз, пролистывая каталоги и сайты в интернете, кажется, что это сон. Вот только о реальности напоминает стикер на холодильнике с датой торжества, а также страницы в браузере с меню ресторанов, сайты свадебных агентств и журналы с фасонами платьев. Ну и ещё будущий муж, пропадающий ночами на дежурствах, но днём хотя бы пару раз в неделю садится рядом и просматривает отложенные мной варианты мест для регистрации брака, арок, банкетных залов и смокингов. В общем, всего, кроме платья.

Мой преследователь на какое-то время затих. Больше никаких стрёмных подарков и провокационных фотографий. Только попеременно сменяющиеся машины приглядывающих за мной полицейских, которых я якобы не замечаю. Не понимаю, к чему такая опека, но выяснять не стремлюсь. Если Настя решила, что мне необходим извечный "хвост", пусть будет так. Мне даже спокойнее, когда нахожусь под постоянной слежкой. После пары ночей у Северова старшего вернулась ночевать домой. Запираюсь всегда на два замка, а за окна можно не волноваться, ведь квартира на семнадцатом этаже и вряд ли кто-то решит сюда забраться.

Признаться честно? На улице и в участке ощущаю себя неуютно, но дома безопасно и причин для паники нет.

Сегодня у нас выходной, и этот день, уверена, станет одним из самых тяжёлых в моей жизни. Даже начинается он совсем не так, как я планировала всю последнюю неделю.

Вывернув наизнанку желудок, поднимаюсь на ноги и смотрю в зеркало на зелёное лицо. Умываюсь прохладной водой и делаю пару глотков прямо из-под крана, но тошнота не отступает.

Егор входит в ванную и внимательно смотрит на меня: бледную и растрёпанную.

— Как ты, Котёнок? — обнимая, вкладывает мне в ладонь тест на беременность.

Перевожу взгляд с коробочки на лицо мужчины и обратно. Улыбка без моего на то согласия расползается на лице.

— Думаешь? — выбиваю с опаской.

— Проверить стоит.

Учитывая то, что желание выблевать вчерашний ужин и разбудило меня, быстро делаю всё по инструкции, предварительно потребовав от Горы выйти. Понимаю, что он не только видел, но имел меня во всех позах, но писать перед ним свыше моего достоинства. Припарковав полоску на краю раковины, позволяю Северову войти. Он ставит таймер на телефоне, засекая необходимые для получения результата пять минут.

Сажусь прямо на пол, и он опускается рядом, притянув одной рукой за плечи. Крепко зажмуриваюсь, будто это сможет дать мне заветные две полоски.

— Не трясись, малышка. — шепчет в волосы, задевая губами макушку.

— Не могу. Его-о-ор, а если отрицательный? — вскидываю на него потерянный взгляд в надежде, что он развеет все мои сомнения и страхи.

— Ничего страшного. Значит, ещё не время.

Его голос тихий и спокойный. Руки, в отличии от моих, не дрожат.

Оставшиеся минуты сидим в полной тишине, прерываемой лишь моим хлипким дыханием, пока её не разрушает дребезжащий писк таймера. Меня охватывает такая слабость, что я не способна даже подняться на ноги и взглянуть на тест. Это делает Егор. Едва скользнув по нему глазами, отводит взгляд в сторону. Мне не нужны слова, чтобы знать ответ.

— Я не беременна?

— Нет. — снова приземляется на пол напротив меня. Собрав в горячих ладонях мои ледяные пальцы, несильно сжимает. — Не расстраивайся, Ди. Ты сама всегда повторяла, что всему своё время. Значит, нашей крошке ещё рано.

— Я не могу не расстраиваться. — всхлипываю, выдёргивая кисть и вытирая предплечьем наворачивающиеся на глаза слёзы. — Почему не получается?

— Дианка. — притягивает к себе до тех пор, пока моё лицо не утыкается в его шею. — Мы только две недели как начали над этим работать. У некоторых людей годами не получается. А мы молодые и здоровые. Просто надо удвоить количество попыток.

Не могу не улыбнуться на его замечание и игривый тон. Немного отодвинувшись, заглядываю в бирюзу его глаз.

— Тогда почему меня рвёт?

— Потому что я тебе говорил, что у вчерашней рыбы странный запах, а ты всё равно её съела.

Стоит ему только упомянуть рыбу, как я отталкиваю Северова в сторону и на четвереньках ползу к унитазу, чтобы выплеснуть в него выпитую воду. Только приведя себя немного в порядок, выхожу из ванной и бурчу:

— Надо же было так не вовремя отравиться. Чувствую себя так, будто сейчас упаду. Даже ноги не держат.

Сажусь на стул, заламывая пальцы. Гора даёт мне таблетку и воду, на которую мне даже смотреть страшно.

— Выпей и пойди поспи. Я всё подготовлю.

— Но они должны уже скоро приехать. — смотрю на часы на микроволновке, начиная нервничать всё сильнее.

— Пара часов у нас есть. Я сам со всем справлюсь. Иди отдыхай. — подталкивает ко мне стакан и пилюлю. Послушно проглатываю и двигаюсь в направлении спальни. — И не переживай, Диана. Прорвёмся.

Отвечаю на хулиганскую ухмылку, немного приподняв один уголок губ, и топаю спать. Спустя всего, да ничего, действительно проваливаюсь в сон. Будят меня громкие мужские голоса. Подрываюсь с постели и в чём есть, а именно в одной мужской футболке, еле прикрывающей задницу, вылетаю в коридор. Да на такой скорости, что буквально впечатываюсь в Егора, сдвигая его на несколько шагов в сторону. Волосы взмывают вверх, спадая на лицо. Дёргаными движениями убираю их назад и поворачиваюсь к родителям. Не зная, с чего начать тяжёлый разговор, взъедаюсь на любимого.

— Почему не разбудил? — выпаливаю с наездом.

— Потому. Выдохни. Успокойся. — короткие, резкие слова, на которые хотелось бы взбрыкнуть, но они реально помогают.

Выдыхаю и смотрю в папины глаза.

— Привет. — поздоровавшись, переключаю внимание на маму, обнимая за плечи. Тянусь к папе. Вот только его объятия даются слишком сложно. И тактильно, и интуитивно ощущаю его холод и напряжение. — Пап, — шепчу на ухо, задержав в наклонённом состоянии, — это мой выбор. Я не откажусь от Егора. — он рывком отстраняется, перестав моргать. Я с тем же ледяным спокойствием, что и Северов, взираю на него. — Я ещё по телефону сказала, что если вы не согласны с моим решением, то можете не приезжать. Раз вы здесь, то будьте добры уважать мой выбор и моего жениха. А сейчас проходите в зал, а я пока приведу себя в порядок.

С показным спокойствием, которого за внешним равнодушием совсем нет, беру руку будущего мужа, увлекая за собой и оставив родителей в полном недоумении и даже растерянности. Только за закрытой дверью ванны позволяю себе судорожно перевести дыхание и прочесать волосы пальцами обеих рук. Егор прибивает к груди и сипит тихо:

— Не кипишуй, Дикарка. Мы готовились. Разговаривали с ними по телефону. Если бы твой отец не готов был пойти на контакт, то его здесь не было бы. Но он приехал. Главное, не срывайся и не психуй. Ты можешь держать себя в руках. Покажи им, насколько ты выросла и изменилась. Ты больше не маленькая девочка, которой можно помыкать и ставить запреты. Мы уже через столькое прошли, что твои предки — мелочь. Они нам не помешают. Выгребем? — ухмыляется, заражая меня своей уверенностью.

— Выгребем, Хулиган. Можешь принести мне платье?

— Которое?

— Голубой сарафан с завязками на шее.

Он кивает и пока причёсываюсь и умываюсь, притаскивает платье. Помогает завязать ленты и сам перебрасывает волосы на одно плечо.

— Мне кажется, или они немного отрасли?

— Отрасли. — улыбаюсь нашему отражению.

— Больше не обрезай их. — сипит чуть слышно.

Сейчас мы выглядим очень гармонично. Мой нежно-голубой сарафан с закруглёнными чашечками и такого же цвета рубашка Егора. Контраст его светлых волос и кожи с моими чёрными прядями и загоревшим телом. Он смыкает руки в замке на животе и хрипит в ушную раковину:

— Представь, какая красивая дочка у нас будет.

Закрыв на пару мгновений глаза, вижу светловолосую малышку с задорно вздёрнутым носиком и звонким смехом. Не поднимая ресниц, шуршу:

— Представляю.

— Думай о ней, когда будешь говорить с родителями. Помни о нашем будущем, за которое мы сейчас боремся.

— Я тебя аномалю. — вспоминая это, отпускаю короткий смешок.

— Бля, Ди, ну и придумала. — ржёт он, беря меня за руку и ведя за собой.

В зал входим тихо. Мама с папой стоят у окна и спорят. Впрочем, приглушённые голоса не мешают расслышать возмущённый тон отца и откровенное недовольство. Северов прочищает горло, привлекая их внимание. Как только оборачиваются, замираем в разных концах комнаты. Переплетаем с Егором пальцы и обоюдно сжимаем так крепко, что и силой не разорвать.

— Присядем? — приглашает любимый, но предки не сдвигаются с места. Мама кажется совсем растерянной, а папа жутко злым. Яростным взглядом сверлит моего жениха. — Виктор, я понимаю, что каждый отец желает для своего ребёнка лучшего… — начинает Гора, но я перебиваю, не дав ему договорить.

— Но не каждый родитель знает, что будет лучшим. Пап, однажды ты уже принял за меня решение, и оно едва не убило меня. Я в любом случае выйду замуж за Егора. Если ты не готов принять нас, то лучше уезжай прямо сейчас. Я больше не ребёнок, не знающий, чего хочет. Я взрослая женщина. Из-за того, что ты не дал мне выбрать: ждать любимого мужчину из тюрьмы или верить в его предательство, я три года прожила одна, без единого близкого человека. Больше я не позволю тебе или кому-то ещё вмешиваться в мои отношения и в мою жизнь. Нравится тебе это или нет, но пятнадцатого сентября мы поженимся. Только от тебя зависит, поведёшь ли ты к алтарю свою единственную дочь или будешь метаться в бессильной ярости.

Первая сдаётся мама. Срываясь с места, обнимает меня и Егора, заливаясь слезами.

— Прости меня, Диана. Я не знала, пока ты не уехала. Ничего не знала.

— Всё хорошо, мам. Я не злюсь на тебя.

Оборачиваю её плечи одной рукой, второй всё так же продолжая держать мужскую ладонь. За этой вознёй не замечаю, как рядом оказывается отец. Сжав мамино плечо, вынуждает её немного сдвинуться в сторону. Смотрит чётко мне в глаза, а потом переводит взгляд на Гору.

— Всего два раза в жизни я совершал ужасные ошибки. И оба раза они едва не стоили мне дочери. Больше такого я не допущу. Даже если бы дело на тебя не закрыли, то я всё равно готов отдать тебе Диану. Родителям всегда трудно видеть, как взрослеют их дети. Особенно дочки. Как отец должен отдать свою девочку другому мужчине? — с нежностью накрывает мою щёку большой горячей ладонью, погладив большим пальцем. — Должен признать, что я был не прав, когда сказал, что он тебя предал. Боялся за твоё будущее. Но больше я не боюсь. Знаю, что только с ним ты сможешь быть собой. — снова смотрит на Северова. — Сделай мою девочку счастливой.

— Обещаю. — очень коротко, но невозможно ёмко заверяет мой будущий муж.

Папа же… Он… улыбается. Той самой улыбкой, которой я так давно не видела и по которой безумно скучала.

— Помню, когда в прошлый раз просил тебя об этом, ты сказал, что постараешься.

Парень сосредоточенно кивает и отсекает:

— Потому что никогда не даю обещаний, если не уверен, что смогу их выполнить.

— А теперь уверен? — с лёгким недоверием спрашивает отец.

— А теперь уверен.

Спокойствие в бархатном голосе передаётся и всем остальным. Папа протягивает руку, а Егор пожимает её.

— Надеюсь, теперь ты позволишь мне подвести тебя к алтарю? — не переставая улыбаться, раскрывает объятия.

С готовностью бросаюсь в них и часто-часто киваю.

— Спасибо, папочка. Я люблю тебя.

Он гладит по голове и толкает:

— Я тоже люблю тебя, дочка. Ты моя единственная девочка, Диана. И больше я никогда не поступлю тебе во вред. Сможешь простить своего старика?

— Уже простила, пап. А теперь давайте за стол, а то Егор очень старался, готовил, а всё сейчас остынет.

— Сам готовил? — удивляется отец.

— А я и не сомневаюсь в зяте. — обрубает мама, оттаскивая папу к стулу. — Вот к невесткам уже привыкла, а к зятю пока нет.

— Привыкнете. — подтверждает Северов, отодвигая стул сначала ей, а потом и мне.

Обед идёт налегке и позитиве. Мы говорим и смеёмся. Такая лёгкость внутри, что улыбка с лица не сползает. После утренней тошноты за обе щёки уплетаю мясную запеканку с грибами и помидорами.

— Ммм, божественно. — прикрыв глаза, заверяет мама. — Когда-то я уже это говорила, но повторюсь ещё раз. Тебе очень повезло с мужем.

Украдкой бросаю на "мужа" взгляд и покрываюсь мурашками, когда сталкиваемся визуально. Он говорит не только о готовке, но и заряжает предвкушением ночи.

— О да, — хохочу, пряча пунцовые щёки и уши в ладонях, — мне очень повезло, мам.

Когда тарелки и бокалы пустеют, отец поднимается и сечёт:

— Егор, выйдем. Покурим.

Я тут же вскидываюсь, начиная нервничать.

— Ты же не куришь!

— Не курю. — ровно констатирует он.

— Я тоже. — лыбится Северов.

Да, он бросил, как только начали трудиться над ребёнком. Иногда мне даже не хватает табачного запаха, поэтому прошу его поджечь сигарету и сделать хотя бы одну тягу. На это он всегда называет меня ненормальной, но просьбу выполняет.

— Но мы всё равно покурим. — подмигивает мне папа.

— Не кипишуй, Ди. Мужской разговор. — вставляет любимый, выходя вслед за будущим тестем.

Перебрасываю вопросительный взгляд на маму. Она только улыбается и качает головой.

— Не переживай. Папа уже смирился. Просто перенервничал. Как идёт подготовка к свадьбе?

— Медленно. — отбиваю со смехом. — Ещё ни с чем не определились, хотя подобрали миллион вариантов.

— Покажешь? Может, смогу чем-то помочь и посоветовать.

Зная мамину любовь к стилю "хай так", сомневаюсь, что её помощь мне потом не аукнется, но всё же соглашаюсь. Приношу ноутбук, и мы пересаживаемся на диван. Настолько увлекаемся выбором места проведения церемонии, что даже не замечаем, как возвращаются наши мужчины.

— Егор хочет детей? — неожиданно спрашивает она.

Едва не давлюсь воздухом от такой резкой смены темы, но быстро беру себя в руки. Ответить не успеваю, за меня это делает жених.

— Очень. Мы мечтаем о дочке.

— А если будет мальчик? — подтрунивает папа.

— Будем стараться, пока не получится девочка.

— У вас же в итоге я получилась. — толкаю, вызывая дружный гогот всех собравшихся.

— Вообще-то мы ждали мальчика. Уже привыкли к ним. — сквозь смех выбивает отец.

— А ты на УЗИ всегда пряталась. Мы о девочке даже не думали.

— Даже женские имена не рассматривали.

— Зато для мальчика уже было готово.

— Дайте угадаю. — пересаживается к нам на диван Северов. — Даниил?

— Именно. — с хохотом подтверждает мама.

— Значит, мало того, что я нежданчиком появилась, так ещё и с именем решили не заморачиваться. — искуственно дую губы, но все смеются ещё громче.

— Но в любом случае, были очень рады дочери.

— И мы будем рады. — режет Егор, сжимая мою руку. — И мальчикам, и девочкам.

Папа подаёт нам всем бокалы с вином и поднимает свой, жестом призывая всех сделать то же самое.

— Что же, я хочу сказать тост, в который надо вместить очень многое, но я буду короток. За будущих детей: дочерей и сыновей. За грядущую свадьбу. За нашего пятого сына. За ваше счастье. Вы его заслужили. И за то будущее, к которому вы стремитесь. Знай, дочка, что бы ты не выбрала, я всегда поддержу тебя. За вас.

— И за вас. — поддерживаем с Егором в один голос и, взглянув друг на друга, заливаемся новой порцией счастливого смеха.