Счастье для Хулигана

Глава 18

Подчиняясь судьбе

Заорать я не успеваю. Мужчина в чёрной маске, скрывающей всё, кроме глаз, толкает меня в квартиру и зажимает рот ладонью. Захлопнув дверь, прибивает меня к стене и наваливается сверху, придавливает всем весом, лишая возможности двигаться.

Меня трясёт. Сердце от страха колотится, как пойманная птица. Ещё удар — расшибётся о костяную клетку. Я дёргаюсь и извиваюсь, но моих физических сил недостаточно. Если бы не врождённая привычка никогда не сдаваться, я бы сломалась. Вот только права на это у меня нет. Не теперь.

Рука, закрывающая мне рот, кажется смертельным оружием. Одно неверное движение — убьёт.

Чтобы не задохнуться, изо всех сил стараюсь не поддаваться панике и сохранять рассудок. Осторожно втянув носом воздух, готовлюсь к борьбе за выживание. Что бы сейчас не произошло, я не сдамся. Буду сражаться, чтобы выжить. Всего на мгновение вижу лица родных, дающие мне силы. Но их быстро сменяет образ Егора.

Я только нашла его снова. Мы едва успели встретиться и начать восстанавливать разрушенные некогда отношения. Я не могу позволить какому-то уроду оборвать мою жизнь.

Резко дёргаюсь всем телом к маньяку, только чтобы иметь хоть немного пространства для манёвра. Отрываю от пола ногу, целясь коленом в пах, но он блокирует этот выпад. Впрочем, я не сильно надеялась на успех. Мне это было надо для другого. Извернувшись, вгрызаюсь в его руку до крови. Мужчина с шипением отлетает назад, хватаясь за истекающую кровью кисть.

— Дикая, ты, блядь, совсем уже? — рычит голос, обладателя которого я готова разорвать на месте.

Вместо того, чтобы сбежать и позвать на помощь, бросаюсь к нему и сдёргиваю балаклаву.

Просто не могу поверить в то, что это может быть он. Зачем он так меня пугает?

— Я совсем?! Я?! — вопрошаю криком. — Ты шибанулся, Самойлов?! Что за шутки?! Или ты и есть маньяк?!

Только проорав это, понимаю, что так оно и может быть. Ведь только он проявлял ко мне настолько настойчивый интерес.

Глядя в янтарные глаза, медленно обхожу его по кругу, не поворачиваясь спиной. Мысленно прикидываю, сколько времени понадобится, чтобы добраться до сумки и вытащить из неё шокер.

— Какой маньяк, дура? — рявкает он, заливая кровью пол. — Ты какого хрена дверь открываешь, не глядя?

Рвано втягиваю носом воздух, но продолжаю сокращать расстояние до сумки.

— А то ты так и стоял там в маске перед глазком. — выбиваю с опаской.

— Не стоял. Был сбоку. Если бы ты проверила, то никого не увидела. Тоже дверь открыла бы, чтобы проверить?

Замираю, продолжая пытать его настороженным взглядом.

— Нет. — выдыхаю полушёпотом, для убедительности покачав головой.

— Тогда чем ты сейчас думала, Дикая? Только недавно тебя опоили, а ты такую херь делаешь. А теперь дай мне бинт, пока я кровью не истёк.

— Иди в ванную. — выталкиваю резковато. — Я сейчас.

Дима скидывает обувь и скрывается за дверью, продолжая держаться за рваную рану, оставленную моими зубами. Я бросаюсь к шкафчику и хватаю электрошокер. После ночного приключения не спешу верить словам Самойлова. Но и его правоту не признать не могу. Я была уверена, что приехал Егор. Даже мысли не допускала, что это может быть кто-то другой. Совсем от счастья отупела.

Боже, да когда я поумнею?

На кухне выпиваю стакан воды, ощущая в ротовой полости металлический вкус чужой крови. Вытягиваю из аптечки вату, бинт и перекись и иду в ванную. Дима держит руку под струёй воды, приобретающей розоватый оттенок.

— Надеюсь, бешенства у тебя нет. — улыбается, глядя через плечо.

— А я надеюсь, что ты в следующий раз подумаешь головой, прежде чем такое вытворять. Я чуть от страха не умерла.

Молодой человек выключает воду и поворачивается ко мне. Осторожно стираю выступающие капли плазмы и заливаю перекисью. Он шипит и морщится, скрипя зубами. Грызанула я его от души.

А чего он, собственно, хотел? Я за жизнь боролось.

— Я тебе просто показал, что бывает, когда не соблюдаешь элементарные техники безопасности. А если бы там реально маньяк был? Даже тупо какой-то обколотый дебил, который перепутал двери. Я тебя только обездвижил, а он мог с порога по голове двинуть.

Глухо вздыхаю, промывая рану и стараясь не встречаться с ним глазами.

Ну дура я непроходимая. Вечно на эмоциях действую. А после встречи с Егором вообще ни о чём, кроме него думать не могу. С ума схожу от неизвестности. Только он в голове.

— Ладно, Дим. Я поняла. Теперь буду всегда проверять, кто пришёл. — выталкиваю, только чтобы перекрыть тему.

Настроение пропадает напрочь. Я не хочу не только говорить о своей беспечности, но и слушать его наставления.

Заканчиваю перебинтовывать руку, собираю медикаменты и молча выхожу из ванной. Складываю всё обратно в аптечку, когда на кухню заходит лейтенант.

— Ладно тебе, не расстраивайся. — примирительно просит, застывая в дверях. — Просто будь внимательнее и осторожнее. Постарайся не ходить одна в безлюдных местах и не открывай дверь никому незнакомому.

— Ну что за идиотизм, Дима? — вспылив, взбиваю руками воздух. — С чего вы все решили, что на меня ведётся эксклюзивная охота? Мне просто подсыпали наркотик. И это не значит, что после неудавшейся попытки меня начнут преследовать. У меня есть шокер. Двери открывать буду только тем, кого знаю. Ночами я и так по подворотням не шастаю. Хватит уже разводить панику. Я не маленький ребёнок, который вообще ничего не соображает. — он недовольно хмурится, подвернув губы, но молчит. — Да, знаю, — закатив глаза, выдерживаю паузу, — что сегодня сглупила. Я просто ждала кое-кого…

— Кое-кого? — перебивает Самойлов, сдвинув брови вместе. — Дай угадаю. Бывший уже не бывший?

Я начинаю закипать. Ещё немного и из ушей пар повалит.

— Если и так, Дима, то тебя это не касается. — режу зло, с силой хлопая дверцей шкафа.

— Понял. — отсекает холодно и выходит из кухни.

Я иду следом, глядя себе под ноги. Лейтенант обувается и только потом протягивает мне перцовый баллончик.

— Ради этого я, собственно, и пришёл. Держи. Только в закрытом помещении не распыляй.

Забираю спрей и только после этого смотрю Диме в глаза.

— Извини, что я так себя вела. И сейчас обидела. Я просто расстроена.

Дверь за его спиной распахивается так неожиданно, что даже Самойлов вздрагивает и оборачивается. Я же с перепугу на месте подпрыгиваю. Зажимаю рот ладонью, чтобы не завыть от ужаса, когда он скрещивает взгляды с Северовым.

— Место встречи изменить нельзя. — с холодной иронией констатирует Гора, переведя на меня ледяной взгляд. — Зря я приехал, видимо. Не хотел мешать. Лучше пойду.

Не думаю. Действую на эмоциях, как и всегда, когда дело касается его. Быстро шагаю, замирая в нескольких сантиметрах и, подавшись вперёд, утыкаюсь макушкой в колючий подбородок.

— Не уходи. — прошу дрожащим шёпотом.

— Ди. — так же тихо отбивает он. От его хриплого тона сердце заходится в сумасшедшем ритме. — Какие игры ты ведёшь?

— Останься. — всё, что говорю и поворачиваюсь к Самойлову. — Увидимся на работе. — он уходить не торопится. С явным неодобрением смотрит на нас. Тактильно ощущаю напряжение, скопившееся между ними. — Пока, Дима. — ставлю чёткую точку, дав понять, что выбор сделан.

Он молча выходит, даже не прощается. Северов оборачивается и притягивает за ним дверь. Я же так и стою, не шевелясь. Он тоже замирает. Возвращает подбородок мне на голову, но ничего не говорит и не делает. Чувствую, как бешено гремит его сердце. Дыхание тяжёлое, сбитое, частое. Вдыхаю аромат моря и чёрного перца. Несмелым движением поднимаю кисти и кладу ладони ему на грудь.

Он здесь. Божечки… Пришёл.

— Обнимешь? — спрашиваю так тихо, что сама себя почти не слышу.

Но Егор слышит. Оборачивает руками плечи, прижимая к себе с такой скоростью, будто только этого и ждал. Шумно вдыхает, раздувая грудную клетку.

— Крепче. — требую тем же шуршащим шёпотом.

Он прижимает сильнее. Сдавливает так крепко, что я не могу дышать. Задрав голову вверх, прикасаюсь губами к подбородку. От лёгкой щетины их тут же начинает покалывать. Он склоняет голову к моему лицу. Обмениваемся дыханием, застывая. Зрительный контакт даётся сложно, но и разорвать его мы не способны. Я не вижу ничего, кроме его гипнотических глаз.

— Спросишь? — высекает чуть слышно.

— Ты голодный? — толкаю с улыбкой, только чтобы рассеять наваждение от его близости.

— Тебя только это волнует?

По коже растекаются мурашки. В коленях возникает слабая дрожь. Губы сами тянутся к нему до тех пор, пока не касаются его рта. Ощущаю, как и по его телу проползает мелкая дрожь.

Прихватываю его нижнюю губу своими и замираю, просто соприкасаясь с ним. Только когда утоляю жажду в этом контакте, опускаюсь стопами на пол и пробегаю глазами по его лицу.

— Куда ты пропал? Я звонила тебе. Ты же обещал, что больше никогда так не сделаешь.

Теперь, когда он здесь, могу не только насладиться облегчением, но выказать обиду.

— Осторожнее, Диана. Иначе я могу подумать, что между нами не просто секс, и ты переживала.

— Подумай. — бросаю быстро, по сути, признавая своё поражение.

Егор растягивает рот в улыбке и в этот раз сам припечатывает мои губы коротким, но таким ёмким поцелуем. Обнимаю его за рёбра, но он внезапно напрягается и отстраняется от меня.

— Ты, кажется, поесть предлагала. — сечёт с усмешкой, разуваясь. — Покормишь?

Отмираю и киваю. Шагнув вперёд, протягиваю ему руку. Он без промедления сжимает пальцы в ладони и снова притягивает меня к себе.

— Ты переживала?

— Да, Егор. — признаюсь тихо, но уверенно. — Почему ты не отвечал?

— Телефон разбил. Вдребезги.

— Как?

— Уметь надо, Дикарка. — смеётся и идёт в сторону кухни, продолжая держать мою руку.

— Только ужин придётся немного подождать. Я начала готовить, но потом меня Дима отвлёк и… — прикусываю язык, как только понимаю, что ляпнула лишнего.

Включаю газ и перемешиваю фарш. Только после этого несмело прокручиваюсь к Егору. Он смотрит на меня исподлобья, напрягая челюсти, но никак не реагирует. Переводит дыхание и подходит вплотную.

— Что готовишь? — высекает как ни в чём не бывало. Заглядывает мне за спину и втягивает носом запах мяса. — Давай помогу.

Я же на несколько секунд теряюсь.

Почему он не задаёт вопросы о Диме? Я сказала, что между нами ничего нет, а теперь Северов опять застал его у меня дома, но молчит. Это так не похоже на того Егора, каким я знала его раньше.

— Почему ты ничего не спрашиваешь про Диму? — выпаливаю слишком резко.

Парень прикрывает глаза и прочищает горло. Когда говорит, тон ровный и жёсткий.

— Ты сама обозначила наши отношения как свободные. Только секс. Меня не касается то, что он торчит у тебя.

Я тупо теряюсь от такого заявления. Меня бомбит сотнями разных эмоций. Не знаю, хочу я смеяться, плакать, кричать или ударить его за это. После всех признаний, которые я выдала, сообщений, звонков, Гора продолжает поддерживать мою бредовую идею, хоть и прямо заявил, что будет бороться за меня.

— Ты дурак, Северов.

Он вопросительно выгибает бровь, но ничего не отвечает. Берёт лопаточку и перемешивает фарш.

— Так что ты готовишь? Чем помочь? — игнорирует не только мои слова, но и то, что меня визуально колошматит от внутренней бури.

— Тебе правда всё равно? — выпаливаю убито, отводя глаза в сторону. — Ты так спокойно относишься к…

— Ни к чему я, блядь, спокойно не отношусь. — рявкает, стукая ладонью по столу. — Именно потому, что мне не похеру, ничего не спрашиваю. Ты сама, Диана, написала правила этой игры. А по ним у меня нет права спрашивать, где ты, с кем и чем занимаешься. Разве не так?

— Нет, не так! Спроси! — кричу, бросаясь ему на шею. — Я хочу, чтобы ты спросил!

— Что у тебя с ним? — шипит, сгребая меня в объятиях. — Какого хера он таскается к тебе? Вчера тоже приезжал?

— Ты ревнуешь?

— Блядь, да! Тебе это нравится? Издеваться надо мной.

— Дурак… Дурак… Дурак… — повторяю лихорадочно, вставая на носочки и покрывая его лицо поцелуями. — Нет у меня с ним ничего. Мы друзья. Мне же только ты нужен.

Выписав это признание, вдруг съёживаюсь. Егор застывает мраморной статуей. Бурно гоняем кислород, скрещивая взгляды: мой перепуганный и его выжидающий, тяжёлый, подавляющий.

— Только я, Диана? — хрипит парень, удерживая мой подбородок пальцами.

Поздно уже выкручиваться. Я приняла решение ещё позавчера.

— Да, Егор. Да… Ты… Только давай не будем спешить. Постепенно начнём.

Он отпускает протяжный выдох и притискивает меня к груди, гладя ладонью по волосам.

— Моя малышка. Наконец-то… Не думал, что ревность так убивает. Ты только моя? Всегда? Моя?

Понимаю, как для него это важно. И для меня ведь тоже. Пора перестать сопротивляться самой себе.

— Твоя. — нарушаю тишину слабым шорохом. — А ты? — поднимаю на него полные надежды глаза.

Гора стягивает на меня горящий взгляд.

— Всегда.