Счастье для Хулигана

Глава 23

Он мой самый-самый

Очередная ночь без сна, но пробуждение лёгкое, сладостное, переполненное негой.

— Доброе утро, любимая. — шепчет в ухо Егор, обнимая и лаская пальцами кожу.

Поворачиваюсь к нему и прижимаю ладони к груди.

— Доброе утро, любимый. Я готова всю жизнь вот так вот просыпаться. — расплываюсь в улыбке, которую ну просто нереально сдержать.

— Мы будем всю жизнь так просыпаться, моя малышка. Обещаю.

Тогда ещё я не знала, сколько нам придётся сделать, чтобы Гора смог сдержать своё обещание, но и важным в тот момент это не было.

Северов толкает меня на спину и накрывает сталью рельефного тела. Я не сопротивляюсь. Притягиваю его голову ближе и сама целую до тех пор, пока не начинаем задыхаться, а возбуждение не достигает своего апогея. Развожу ноги в стороны и сжимаю пальцами твёрдый член. Направляю его в своё тело, чтобы раствориться в блаженстве. Егор раскачивается медленно, томно, доводя нас обоих до вершины удовольствия.

В душе лениво моем друг друга, мыльными и скользкими ладонями втирая гель в кожу. Когда становлюсь перед зеркалом, чтобы расчесать волосы, Гора забирает у меня расчёску и, как когда-то, сам расчёсывает. Следим за нашим отражением, которое отвечает нам сияющими глазами и счастливыми улыбками. Они не тухнут и во время приготовления завтрака, и пока едим.

Я забираюсь любимому на колени и открываю рот, когда подносит вилку к губам. Он со смехом сменяет направление, закидывая мне в рот кусочек глазуньи, а следом макает хлеб в желток и отдаёт мне. Пока пережёвываю, он ухватывает порцию и себе. Так и приговариваем завтрак. Егор меня кормит, а я в благодарность целую гладкую щёку после каждого кусочка. Жмусь к нему не только телом, но и каждой клеточкой организма, каждой фиброй души, каждой частичкой собравшегося воедино сердца, грохочущего на пределах возможностей.

Оно столько времени было разбито, функционировало исключительно на резервах, что сейчас, снова став цельным, нагоняет все пропущенные удары.

Парень осторожно сталкивает меня с коленей и достаёт из холодильника заварные пирожные, купленные вчера. Вот тут начинается его любимая часть. На каждом укусе он старается измазать меня кремом, чтобы слизать его языком с губ, щёк и подбородка.

— Ты только ради этого их купил? — выталкиваю через хохот, уворачиваясь от него.

— Не только. Но ты же знаешь, как мне нравится, когда ты вся такая сладкая. — сечёт медленно скатывающимся на хрип голосом.

Я перестаю смеяться и седлаю его, чтобы снова отдаться безумию, охватывающему нас, стоит только соприкоснуться губами. И пусть это ненормально, но мы занимаемся любовью столько, что порно актёры нам позавидовали бы.

— Если мы продолжим в том же темпе, то я ноги вместе свести не смогу. — смеюсь, перекатываясь на живот.

— Я не могу тобой насытиться. — рычит Северов, сдавливая мои бёдра и подтягивая зад на себя. — Ещё один заход? — предлагает, ухмыляясь и водя эрекцией между ягодиц.

— Надо Хомку выгулять. — тяну, стараясь высвободиться из его хватки.

Хулиган позволяет мне это, но только после того, как стукает членом по заднице. С визгом и смехом выдираюсь из его рук и бросаюсь на шею, заваливая спиной на диван.

— Я люблю тебя. — шуршу, утопая в проклятой вязкой бирюзе.

— Я тоже тебя люблю, моя родная. — так же приглушённо сипит, коротко касаясь своими губ моих. — Собирайся, Ди, пока я не передумал. — щурит глаза, что я воспринимаю как реальную угрозу.

Наша прогулка опять затягивается. На улице сегодня стоит приятная прохлада и лёгкий ветерок. Нам так хорошо и легко, что ещё какое-то время мы бродим по району, переплетя пальцы. Его телефон звонит. Северов выбивает его из кармана шортов.

— Брат. — бросает, глядя на меня, и отвечает на звонок. — Привет, братиш. Соскучился? — хмурится, пока слушает ответ, и сосредоточенно кивает. — Да. Понял. Без проблем. Но на вечер у меня планы. Окей. Должен будешь по гроб жизни. — подбивает с улыбкой и сбрасывает вызов.

— Что-то случилось? — выпаливаю напряжённо, поднимая взгляд к его лицу.

— Надо с мелкой посидеть до вечера. Они все на работе, а Настюхиной матери надо срочно куда-то уехать.

Настроение мгновенно скатывается ниже нулевой отметки. Я думала, что воскресенье мы проведём вместе. Ничего не ответив, продолжаю шагать, изучая окружающие нас дома и деревья. Понимаю, что веду себя по-детски, но ничего не могу с этим сделать.

— Диана. — обращает на себя внимание. Вскидываю голову вверх. Егор останавливается и прибивает к груди. — Это ненадолго. Часа три. Может, четыре. А потом я весь твой.

— Не хочу отпускать тебя ни на минуту. — бубню в грудную клетку.

— Давай так, Дикарка. — сдавливает пальцами подбородок, заставляя посмотреть в его глаза. — Я сейчас поеду туда, а вечером с меня свидание. А ночью… — не договаривая, ведёт губами по щеке и скуле до уха. — А ночью я сделаю всё, что ты пожелаешь. Даже если захочешь смотреть какую-нибудь романтическую чухню или до утра шляться по улицам. Согласна?

— Согласна. Но ты не имеешь права мне отказать, чего бы я не захотела. — предупреждаю на серьёзе, а саму так и подмывает заржать.

— Ты меня пугаешь, Ди. Но считай, что это моё наказание за то, что оставляю тебя одну.

Егор уезжает, но я ставлю себя задачу: не расстраиваться. Сажусь за изучение психологии преступников. Погружаюсь в работу достаточно быстро и глубоко, но ненадолго. Дверной звонок отвлекает меня. Прежде чем открыть дверь, достаю шокер и выглядываю в глазок. В подъезде стоит незнакомый парень.

— Кто? — спрашиваю опасливо.

— Курьерская доставка. — поднимает вверх пакеты как доказательство.

Протяжно выдыхаю и проворачиваю замок, но руку с шокером продолжаю держать за спиной.

— Дикая Диана Викторовна? — киваю. Он протягивает мне несколько бумажных пакетов с лейблом какого-то бутика и планшет с бланком. — Распишитесь здесь, пожалуйста. — чтобы оставить подпись, мне приходится положить оружие, на которое молодой человек косится с явным недоумением и даже шоком. — Спасибо. До свидания.

— До свидания. — улыбаюсь автоматически и запираю двери.

Кладу три пакета на кровать и читаю записку, прикреплённую к тому, на котором жирным шрифтом написано: открывать первым.

Надеюсь, что в свидании ты мне не откажешь. Знаю, Дикарка, что сейчас ты будешь возмущаться, но просто прими мой подарок. К тому же это компенсация за испорченное мной платье. А теперь открой пакет и улыбнись.

Растягиваю губы ещё до того, как извлекаю содержимое. Вот только улыбка гаснет, сменяясь неописуемым восторгом, когда вижу длинное красное платье в пол на тонких бретельках, с хомутом, открывающим почти половину груди, открытой спиной едва ли не до копчика, разрезом на правом бедре. Вырез сзади расшит некрупными камнями, а вдоль хомута прикреплены три золотистые цепочки разного плетения и толщины.

— Ты ненормальный. — бурчу, проводя пальцами по гладкому прохладному шёлку.

Подскакиваю с дивана и почти бегу к зеркалу. Прикладываю платье к груди, поворачиваясь из стороны в сторону. Замечаю ещё одну бумажку, прикреплённую к подолу.

Примерь сразу. Если не подойдёт, то ещё есть возможность поменять. Но до этого проверь пакет номер два.

С маниакальной осторожностью вешаю наряд на спинку дивана и беру второй пакет. Вытягиваю из него обувную коробку и с трепетом открываю. Обвожу по контуру замшевые красные босоножки на высоком каблуке и платформе. Они представляют собой около двух десятков переплетённых полосок ткани, украшенных стразами. Блеск камней слепит. Опускаю на пол и проталкиваю стопы, застёгиваю ремешки и поднимаюсь на ноги, ожидая падения, но они оказываются неожиданно удобными и устойчивыми. Для верности прохожу по комнате сначала медленно и осторожно, а потом уже более уверенно и расслаблено.

Опускаюсь обратно на диван, чтобы прочесть третью записку, лежащую в коробке.

А теперь пакет № 3. Примерь всё вместе. Если что-то не подойдёт, то сразу позвони. И не переставай улыбаться. Я обожаю твою улыбку.

Даже если бы и захотела перестать, всё равно не могу. Распаковываю третью часть сюрприза. Им оказывается кружевной комплект красного нижнего белья из трёх частей. Стринги, танго и бюстгальтер. Кружево лёгкое и мягкое. Посредине лифчика небольшая подвеска в виде капли. Такая же украшает заднюю часть стрингов и переднюю танго. И там ещё одно послание.

Ты всё ещё улыбаешься? Это отлично. Не останавливайся. В 18.00 будь готова. Я за тобой заеду. Встреть меня своей улыбкой. Люблю тебя, Диана.

— Я тебя тоже люблю. Ненормальный. Сумасшедший. — почти кричу в микрофон, как только Егор берёт трубку.

Он смеётся и выбивает:

— Понравилось?

— Безумно. Ты — лучший.

— Я рад, любимая. Ты уже всё примерила?

— Ещё нет. Как раз переодеваюсь.

— Если что-то не подойдёт, то сразу позвони. Я пришлю курьера, чтобы поменял.

— Куда мы пойдём? — спрашиваю, прижав телефон к плечу и натягивая стринги.

— Сюрприз, Ди. И не возмущайся. Я уже всё подготовил. Просто прими.

— Я и не собиралась возмущаться, дурак. — хохочу, включая громкую связь и надевая платье. Оно ласковыми волнами скатывается по телу. Как я и думала, верхняя и внутренняя часть груди остаются открытыми, а вот в вырезе на спине виднеется краюшек белья с игривым камушком. Часть босоножек скрыта подолом, но при ходьбе открывается. — Офигеть. — выдыхаю своему отражению.

— Диана? Ты там где?

Хватаю мобильный и выражаю свой щенячий восторг быстрым шелестом:

— Боже… Егор, это просто невероятно. Всё такое красивое. И по размеру всё идеально. Как ты угадал? — делаю паузу, чтобы вдохнуть, но ответить он не успевает. — Я в восторге. Ты — лучший. Самый-самый. Я так сильно тебя люблю. Это просто шикарно. Обожаю тебя.

— Я счастлив, родная, что тебе нравится. Цвет устраивает?

— Всё устраивает. Полностью. Я уже говорила, что ты лучший?

— Два раза за последние пять минут, но можешь ещё раз повторить.

— Ты мой самый лучший и любимый мужчина на свете. — шуршу, сбавляя обороты. — Спасибо.

— Не забывай улыбаться, Ди.

— Все мои улыбки только для тебя.

— Его-о-ор! — раздаётся в динамике детский крик.

— Упс, у нас проблемы. — выбивает Северов с тихим смехом. — Пошёл отчищать ковёр от акварели. В шесть жду тебя возле подъезда. Целую.

— Целую, любимый. — прощаюсь счастливо.

Ещё минут двадцать и так, и эдак кручусь перед зеркалом. Смотрю на время, чтобы понять, сколько времени у меня есть на остальные приготовления. Достаточно.

Иду в салон, находящийся через пару улиц. Мне везёт, там оказывается свободным мастер — приятная девушка с ловкими руками и отличным вкусом.

— Что делаем? — задаёт вопрос, собирая мои волосы в хвост.

— Понятия не имею. Я не привыкла делать причёски. — усмехаюсь, глядя на неё в отражении зеркала.

— А какой наряд?

Показываю ей фото, сделанные дома, и она уверенно кивает.

— У нас два варианта: завить и собрать на макушке, — показывает примерный результат, — или сделать укладку. — быстро находит в галерее телефона фото, на которое я тут же соглашаюсь.

Когда с причёской покончено, она предлагает мне лёгкий макияж с акцентом на губы. Мысленно веду подсчёт свободным деньгам, имеющимся в моём распоряжении, и решаюсь потратить немного больше. Если Егор так раскошелился, то я просто обязана сделать всё, чтобы соответствовать ему.

За три минуты до назначенного времени последний раз бросаю критический взгляд в зеркало и улыбаюсь так широко, как это только возможно физически. Красные губы перетягивают на себя внимание. Золотистые тени и блёстки на ресницах. Тонкие чёрные стрелки. Волосы аккуратными локонами примерно на половину длины собраны на одном плече, полностью открывая спину. Кулон с сапфирами притягивает внимание. При ходьбе в разрезе виднеется бедро почти до основания. Беру сумочку, которую принёс ещё один курьер минут двадцать назад вместе с очередной запиской.

Прости, забыл об аксессуарах. Куда же девушка без сумочки и украшений? Правда, украшения не ювелирные. Не мог выскочить из дома.

Украшениями оказался широкий браслет и пара длинных висячих серёжек. Я даже обрадовалась, что это обычные побрякушки, а не золото. Кажется, мой Хулиган совсем с ума сошёл. Я не удержалась и зашла на сайт бутика, где были куплены платье и туфли. Я бы в жизни такие деньги не выложила за шмотки. Ругать Егора я за это не собираюсь, но попрошу, чтобы больше так не тратился.

Спускаюсь по ступенькам и выхожу из подъезда. Прямо передо мной стоит огромный чёрный тонированный внедорожник, а возле него Северов. Замираю, не в силах отвести от него взгляда. Белая рубашка с расстёгнутым воротником, чёрные брюки с кожаным ремнём, начищенные до блеска кожаные туфли. Волосы зализаны назад. Глаза при виде меня загораются так ярко, что я не могу выдержать этого контакта. Судорожно вдохнув, отвожу взгляд. Егор быстрым шагом сокращает расстояние, поднимается на несколько ступенек, становится рядом и предлагает мне руку. Оборачиваю ладонью локоть, ощущая, как безумно колотится сердечная мышца. Я ужасно нервничаю, сама на зная почему.

— Ты просто прекрасна, Дикарка. Невозможно красивая. Ослепительно шикарная. Я… блядь… У меня слов нет. Знал, что тебе пойдёт красный, но даже представить не мог, какой охуенной ты будешь в этом платье. А твои губы… Ди… — останавливается возле машины и притягивает меня в кольцо рук. — Так и манят. Не могу удержаться.

Накрывает их ртом. Целует с жадной зависимостью. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не запустить пальцы в его волосы и не растрепать их. Большие ладони прожигают кожу на ничем не прикрытой спине. Спускаются ниже, натыкаясь на подвеску стрингов. Прихватывают ткань и тянут вверх. Бельё врезается в промежность, вызывая острое желание отказаться от свидания и подняться обратно в квартиру, но я всё равно отталкиваю Гору. Из-за каблуков мы почти одного роста. Вжимаюсь лбом в его переносицу, натужно дыша и наблюдая, как резко поднимается и опускается его грудная клетка под натянутой тканью.

— Ебать-колошматить, ты мне своим видом башню сносишь, Ди. — выталкивает он, прижимая меня ближе. — Один взгляд на тебя, и я уже не знаю, как дожить до конца вечера.

Смеюсь хрипло, поднимая ресницы и заглядывая ему в глаза.

— Не думала, что ты так заводишь в костюме.

— Может, ну его на хрен это свидание, и поднимемся к тебе? — рубит Хулиган, лизнув ушную раковину.

Я содрогаюсь, пока мурашки производят групповую атаку на мою кожу.

— Хочешь сказать, что я зря так готовилась?

— Хочу сказать, что теперь я не хочу, чтобы кто-то видел тебя в таком виде. Я же от ревности сдохну. Или озверею.

— Ты сам выбрал мне наряд, так что теперь любуйся. — ухмыляюсь, отстраняясь немного.

— Я могу и наедине полюбоваться. — буркает, отзеркаливая мои эмоции, и позволяет выпутаться из его объятий. — Ты просто бесподобна. Превзошла все мои ожидания, Диана.

— Ты мои тоже. — веду пальцами вдоль воротника рубашки и ряда пуговиц. — Мой красавчик.

Парень ловит мою кисть и целует каждый палец.

— Моя богиня.

Подаёт руку, помогая забраться в Гелинтваген, и запрыгивает с другой стороны. Моё внимание привлекает детское кресло сзади.

— Чья это машина?

— Артёма. — отбивает, заводя мотор и выезжая со двора. — Это его плата за то, что не дал мне весь день провести с тобой.

Накрывает мою лежащую на коленях кисть ладонью и не отпускает, пока не останавливаемся в самом центре города, около гостиничного комплекса премиум класса. Гора выходит, открывает мою дверь и снова подставляет руку. Но в последний момент перехватывает за талию и как пушинку прокручивает в воздухе и ставит на ноги. Отдаёт парковщику ключи от Мерседеса. Стискиваю пальцами локоть, начиная незаметно дрожать, когда входим в огромный холл, сверкающий позолотой, обставленный и оформленный в стиле Петра первого. Пока идём к стойке регистрации, сама не замечаю, что вгоняю ногти в мужскую руку, пока Егор не шипит на ухо:

— Расслабься, малышка. Ты чего так разнервничалась? Всё нормально?

— Зачем мы здесь, Егор? Тут же цены, как крыло от самолёта.

— Родная. — притягивает за талию к боку. — У меня три года не было возможности кого-то баловать и водить на свидания. Просто перестань нервничать и отдохни. Наслаждайся этим вечером. Считай это моим личным капризом. Я же так ни разу и не смог сделать всё правильно, так что дай мне шанс это исправить.

— Ты ненормальный. — брякаю, но напряжение всё же немного ослабевает.

— От любви, Дикарка. — ржёт Северов, оставляя нежный поцелуй на моих губах. — У нас забронирован столик. — это уже регистратору говорит.

— Фамилия?

— Северов.

Она быстро бьёт маникюром по клавиатуре и поднимает голову, улыбаясь.

— Вас сейчас проведут. Подождите немного.

Всего через несколько секунд к нам подходит молодой человек в ливрее. Да, он в ливрее, как в царские времена.

— Прошу проследовать за мной.

Мы входим в лифт, он сам нажимает кнопку самого верхнего этажа. Егор продолжает крепко держать меня, иначе я просто свалюсь. От количества позолоты и света кружится голова. Створки открываются, и работник жестом приглашает нас выйти из кабины. Только сделав шаг, перестаю дышать. Мы на крыше небоскрёба, с которой открывается вид почти на весь город: здания, дороги, испещрённые серебристыми лентами рек и каналов улицы. Сама же крыша представляет собой квадратную площадку с увитой розами и плющом беседкой по центру. По всему периметру, кроме внешнего края, клумбы с разносящими ненавязчивый аромат цветами и диковинными растениями. Тонкий шифон, служащий декорациями к беседке и кованным перилам, порхает, словно бабочки, подхватываемый лёгким освежающим ветерком.

— Нравится? — шепчет Егор, прижимаясь к спине и сжигая ладонями ткань на боках.

От переизбытка восторга могу только кивнуть и улыбнуться.

Где-то за высокой живой изгородью, как я понимаю, разделяющей зоны, играет саксофон, скрипка и пианино или рояль. Мелодия лёгкая, расслабляющая, завораживающая и одновременно увлекающая своим звучанием.

Он берёт меня за руку и ведёт к беседке. Внутри круглый стол, покрытый белоснежной скатертью и подготовленный для двоих. Высокие свечи в подсвечниках, вазы с розами и бутылка шампанского в ведёрке со льдом создают романтическую атмосферу. В центре стола огромный букет ромашек.

Понимаю, что это уже затея Горы.

Наконец, отмерев, глубоко вдыхаю и поворачиваюсь к нему. Хулиган загадочно улыбается, лаская кончиками пальцев мои плечи.

— Теперь у меня нет слов, чтобы выразить, что чувствую. Это кажется сказкой. Сном. Чем-то нереальным, волшебным. Это — мечта. Егор, любимый мой, спасибо тебе.

От опасного скопления эмоций на глазах выступают слёзы, и я с трудом не даю им пролиться, чтобы не испортить макияж.

— Если это мечта, то что ты скажешь о таком? — опускается передо мной на одно колено и открывает обтянутую красным бархатом коробочку с обручальным кольцом. Интуитивно понимаю, что это то самое, купленное двенадцатого апреля две тысячи двадцать третьего года. — Любимая, я знаю, что всё очень быстро, но не могу больше ждать. Мы потеряли слишком много времени. Я не хочу терять больше ни секунды. Ты выйдешь за меня?