Странная барышня

46

Мёртвая тишина несколько секунд. Ни я, ни уж тем более этот “божий одуванчик”, обложенная подушками, не ожидали подобного. Я опомнилась быстрее княгини.

— Кажется, вас, Илья Андреевич, подрастрясло в дороге, если чудеса всякие мерещатся, — положив ему ладонь на лоб, произнесла я. — Вон и горячий весь. Уж не заболели ли?

— Я в здравом рассудке…

— Совсем не в здравом, — перебиваю его. — Глаза нездорово блестят, колотит. Сходили бы от греха подальше, в баньке попарились, пока окончательно не спятили. Ну, или внятно объясните ту чушь, которую мы с Екатериной Михайловной сейчас услышали.

— Да, внук! — неожиданно сильным молодым голосом, так не вязавшимся с тщедушным телом, проговорила княгиня, вставая с кресла. — Кроме болезни, не вижу причин для подобных заявлений.

— Здоров я! — раздражённо воскликнул князь. — Просто не собираюсь ходить вокруг да около! Решил сразу поставить вас, бабушка, в известность о своих намерениях в отношении Елизаветы Васильевны. Не люблю недомолвок.

— Вон! — посмотрев на меня, приказала старуха. — У нас тут семейный разговор, и он тебя не касается.

— Вообще-то касается. И будьте любезны, Екатерина Михайловна, соблюдать приличия. То, что вы высокого положения, не даёт вам никаких прав мне хамить. Лучше бы внучка своего нормально воспитали, чтобы он подобные кренделя не устраивал.

— Вон! — указав на дверь, повторила княгиня. — Это мой дом, и я решаю, кто в нём может находиться. Тебе, девка, здесь не место!

— Да гори оно всё синим пламенем! — в сердцах проговорила я.

После этого решительно вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Иду по коридорам и ругаюсь последними словами. Ах, Илюшенька! Ну, скотина! Это же надо так было подставить! Да и эта карга не лучше!

— Подождите! Лиза! — слышу до боли знакомый голос и топот бегущих ног.

Оборачиваться не хочу, а то сейчас всю княжескую морду расцарапаю.

— Да остановитесь же! — схватил меня за руку догнавший Елецкий. — Елизавета! Я сейчас всё объясню.

— Бабушке своей будешь, а меня не трогай.

— И ей тоже объясню!

— Отпустите! Я ухожу.

— Куда вы пойдёте без денег и знакомых в столице?

— Бордель поищу, в который вы, смотрю, уже мысленно меня определили.

— Неудачная шутка.

— А мне плевать! Пустите, иначе кричать буду!

— Да… — задумчиво проговорил он. — Кажется, слова сейчас бессмысленны. Хотите кричать? Кричите.

После этого князь схватил меня и забросил себе на плечо. Ловко так, будто бы всю жизнь разъярённых женщин похищал. Я даже пикнуть не успела. Попыталась вырваться — не выходит. Потом, как и обещала, стала орать, но ни на удивлённых слуг, ни на Илью подобное не возымело никакого эффекта. Смирилась и заткнулась, чтобы не выглядеть ещё более комично.

— Вот так-то лучше, — прокомментировал моё поведение этот гад почти не запыхавшимся голосом. — Ну почему нельзя дослушать? Вы, женщины, постоянно не даёте договорить. Что вы, Елизавета, что бабушка.

Молчу. Вести беседы с этим негодяем не собираюсь. Так и доехала обратно на место своего недавнего позора. К сожалению, княгиня осталась здесь и явно готовится ко второму акту этой пьесы.

— Зачем ты её притащил? — сурово поинтересовалась она у внука. — Если что-то не устраивает в моих словах, то тебя тоже не задерживаю.

— Лучше себе оставьте это недоразумение! — не выдержав, пискнула я с плеча. — Сами мучайтесь со своими ошибками воспитания!

— Не смей оскорблять моего внука! Не по чину тебе рот раскрывать!

— Тогда я молча ему лицо начищу! Как на землю поставит, сразу и начищу!

— Чего?! — тут же взвилась княгиня. — Ты хоть понимаешь, кому подобное говоришь?!

— Больной женщине, к которой вот этот непутёвый за много вёрст притащил меня, чтобы я смогла поправить её здоровье! Спасибо за такую "тёплую" встречу!

— Тебе сделали честь… Илья! Быстро поставь её на пол! Я не могу разговаривать с задом!

— Лучше, бабушка, я к вам Елизавету Васильевну лицом поверну. Опускать опасно. Если она обещала мне тумаков надавать, значит, обязательно сделает, — спокойно предложил Елецкий с лёгкой иронией в голосе.

— И правильно поступит! Ты в своём дурдоме сам дураком стал!

— Полудурком, — добавила я. — Он же доктор, а не пациент.

— А ты молчи!

— А вы не провоцируйте! Я человек, а не тварь бессловесная! Тварей тут и без меня хватает! Целый дворец! Издеваются над невинной девушкой, и никто на помощь не идёт!

— Потаскуха хитрая! Это ты-то, “невинная девушка”?!

— Да уж, не вы, бабуля. Ни по возрасту, ни по остальному уже давно не подходите.

— Я ещё тебя переживу, мерзавка! И где только…

Договорить Екатерина Михайловна не успела. Тихо охнув, потеряла сознание и упала на пол. Князь тут же опустил меня и кинулся к родственнице. Я за ним.

— Опять обморок, — прокомментировал очевидное он. — У неё на шее кулон с нюхательной солью. Сейчас достану.

— Подожди! Не трогай. Дай-ка мне осмотреть.

Быстро проверила пульс. Учащённый, как и само биение сердца. Уже хорошо! Кожные покровы бледные. Руки холодные. По всем параметрам это временная потеря сознания, а не какой-нибудь инсульт. Но чем она вызвана? Быстро напитала свои руки теплом и положила их на головку пострадавшей. Дар показывает, что никаких серьёзных аномалий в голове нет. Иначе бы в пальцах было сильное покалывание. Чуть-чуть поделилась своей силой с княгиней, которая тут же открыла глаза.

— Опять сомлела? — недоумённо глядя на нас, спросила она.

— Опять, — буркнул Илья Андреевич. — Я же говорил, что вам нельзя нервничать.

— Говорил, а заставляешь. И эту свою ненормальную от меня убери. Иначе я сейчас встану, чтобы лично спустить её с лестницы.

— Вставать не рекомендую пока, — вступила в разговор я. — Князь, отнесите её на диван. Подложите под ноги несколько подушек, чтобы ступни были выше головы. Необходимо дать приток крови в мозг.

Тот послушно исполнил мой приказ. Минут через пять женщина полностью пришла в себя и опять попыталась подняться.

— Лежите. Ещё чуток надо. И очень сладкого чаю не помешает, — вежливо прижала я её к дивану. — Вы давно ели?

— Завтракала. Думала с внуком отобедать, а тут вон какой “подарочек” он притащил!

— Как притащил, так и утащит. Вы, главное, не напрягайтесь. Я на ваше добро не покушаюсь, а все слова Ильи Андреевича не больше, чем фантазии великовозрастного мальчика. Если бы знала заранее, что вот так он обустроит поездку сюда, то в приюте осталась. Я не совсем идиотка, чтобы не понимать, что гусь свинье не товарищ. Если что, то по-свински поступил ваш внук. По отношению к нам обеим. Так что расслабьтесь: моей ноги в вашем доме больше не будет.

— Он всегда непутёвый был, — вздохнула старушка. — Но впервые, чтобы вот так. Ты науськала?

— Елизавета Васильевна тут ни при чём, — попытался заступиться за меня Елецкий. — Это было моё решение. Пусть и принято спонтанно, но я не жалею ни об одном своём слове. И подтверждаю, что всеми силами намереваюсь добиться расположения Елизаветы…

— Замолчите! — перебила его я. — Решили родную бабушку окончательно в гроб вогнать? И вообще! Оставьте нас, Илья Андреевич, вдвоём. Я сюда прибыла помочь Екатерине Михайловне, а от вас пока лишь одни неприятности.

— Выйди, Илья, — впервые согласилась со мной княгиня. — Видеть тебя сейчас не желаю.

Оставшись одни, мы устроили с Екатериной Михайловной настоящую молчаливую битву. Гляделки продолжались достаточно долго, но ни одна из нас не сдалась, не отвела взгляд. Очень сложная бабушка! В этом маленьком теле столько внутренней силы и характера, что может хватить на несколько неслабых мужчин. Она словно остро отточенная спица. Стальная, несгибаемая, опасная.

— Строптивая больно, — первой подала голос княгиня, — но лжи в тебе не чувствую. Так уж и быть, сегодня ночуй у меня, а завтра уезжай. И из приюта тоже. Нечего около моего внука вертеться.

— Благодарить не буду, так как к вам в гости не напрашивалась. И из лечебницы готова в любой момент съехать, но не в моей это власти. Так что обращайтесь напрямую к церковным службам или моему опекуну, графу Станиславу Альбертовичу Бровину. Он оплачивает лечение в стенах вашего заведения. У меня дома чёрт знает что творится, пока я тут с вами прохлаждаюсь.

— А ну рассказывай!

— Екатерина Михайловна. Давайте сразу договоримся, что: либо на “вы” общаемся, либо никак. Я понимаю, что вы старше и по возрасту, и по титулу, только я тоже имею самоуважение и дворовой собачкой откликаться на любые обращения не намерена.

— Хорошо, Елизавета… — замялась она, явно забыв моё отчество.

— Озерская Елизавета Васильевна. Можно и просто Елизавета, но без тыканья. Но вначале я бы хотела послушать ваш рассказ. Мне необходимо понять причины вашего недуга.

— Всё равно лечить думаешь? — криво усмехнулась Елецкая. — А ведь я тебе не нравлюсь.

— Если бы врачи лечили только тех, кто им нравится, то люди давно перемёрли. Скажите, при резком движении головой сознание плывёт часто?

Битый час я собирала анамнез этой вредной старухи, вытягивая из неё чуть ли не клещами все жалобы. Устала, словно операцию провела, а не языком болтала. Но в результате пришла к выводу, что у княгини достаточно запущенная стадия шейного, как в народе говорят, остеохондроза со сдавлением позвоночной артерии. Быть может, есть и другие серьёзные заболевания, но просто так выявить их не могу.

— Екатерина Михайловна, я хочу, чтобы вы разделись.

— Вот ещё!

— Поймите, что не на ваши телеса хочу полюбоваться, а выявить хворь, что вас мучает. Ничего личного. Можете отказаться, но упрямство вам впрок не пойдёт.

— Рубаху нательную тоже скидывать? — после секундного замешательства спросила она.

— Пока не надо. Она тонкая и мешать не будет.

— Эй! — крикнула пенсионерка служанке, замершей у дверей. — Помоги раздеться.

Дальнейший осмотр княгини показал, что эту бабушку можно чуть ли не в космос посылать. Есть, конечно, небольшие отклонения, связанные с возрастом, но в остальном Екатерина Михайловна здорова. Если бы не шейный отдел позвоночника, который “фонил” очень жёстко. Мой диагноз верен.

— Лежите и не шевелитесь, — почти приказала я, начиная делать массаж. — Будет хруст в шее, не пугайтесь. Это нормально.

Разминка мышц для улучшение кровотока. Потом аккуратно беру больную за подбородок и по диагонали за височную кость. Плавный поворот головы, и даже я услышала, как хрустят позвонки. Вливаю немного собственного Дара в повреждённый участок.

— Как ощущение? — тихо спрашиваю княгиню.

— Хорошо… — удивлённо произнесла она. — Голова болеть перестала и дышать легче. Я выздоровела?

— Если бы. Просто немного улучшила ваше состояние. Полностью излечить вряд ли смогу, но привести в относительную норму возможно. Правда, для этого время потребуется.

— Оно есть у тебя… У вас, Елизавета Васильевна, — прислушиваясь к себе, аккуратно села бабуля. — Думаю, что вам стоит погостить у нас немного. Заодно и пойму, что за ягодка такая в нашем саду созрела.