Выбор Проклятого

Глава 5.3

Утро началось с головной боли, что и неудивительно, учитывая прошедшие вечер и ночь. Открывать глаза не хотелось, не было желания вставать и что-то делать, да собственно и жить, честно говоря, хотелось не так уж сильно. Покрутившись еще немного в бесплодных попытках занять такое положение, в котором головная боль хоть немного стихнет, Филипп понял, что жажда все-таки становится сильнее, чем его лень, и героически сжав зубы, поднялся с кровати.

Взгляд сфокусировался на столе и ура! Спасительный графин с водой и стакан оказались там, где им и положено. Впрочем, в его текущем состоянии стакан был совсем не нужен и, выпив залпом, примерно с половину имеющейся воды, он почувствовал себя немного лучше. Лишь только после этого заметил то, что ускользнуло от его внимания минуту назад. На столе лежал небольшой, размером с сигаретную пачку, пластиковый контейнер и записка. Развернув ее, Филипп прочел лишь одно слово «Разжуй». Что предлагалось разжевать, в записке объяснено не было и бедолага, страдающий от похмелья, надеялся только, что имелся в виду не сам контейнер.

Сняв крышку с пластиковой коробки, Филипп обнаружил таблетку. Диаметром примерно с монету в два евро, но раза в два толще. Очередная вспышка боли заставила его поморщиться, и он быстро разжевал содержимое контейнера. Рот наполнился вязкой горечью, а головная боль стала проходить как по волшебству. Жутко захотелось пить, но он некоторое время просто не решался прикоснуться к графину, опасаясь, что действие волшебной таблетки прекратиться как только он утолит жажду.

Минут через двадцать Филипп все-таки не выдержал, и полностью допил содержимое графина. Похмелье и боль к счастью не вернулись, зато проснулся жуткий голод, и он спустился в гостиничный ресторан.

Там было занято всего несколько столиков, он кивком поздоровался с коллегами и уселся в гордом одиночестве. Уже уплетая завтрак: вареную картошку с котлетой, и запивая горячим кофе, он удивился, что до сих пор никто не дал им никакого задания. Хотелось поговорить хоть с кем-то, но Юрген куда-то исчез. Еще пара коллег, с которыми он более-менее общался, тоже отсутствовали, а с теми, кто находился в ресторане, говорить не хотелось. Закончив завтрак, он поднялся в номер. Ему необходимо поразмыслить над полученной вчера информацией, может быть почитать, кое-что из открытых ему материалов, связанных с мистическими происшествиями.

В этот день, как впрочем и на следующий, ничего значимого не произошло. Ему удалось немного поговорить с Юргеном, но тот куда-то спешил, поэтому разговор вышел очень коротким.

— Ждем. Информация из Питера, и от Гротака получена, а нам приказано ждать и отдыхать. Так что у тебя полностью свободное время, только есть два правила: не отключать телефон, и быть не более чем в получасе езды от гостиницы.

— Я понял, — ответил Филипп и принялся отдыхать. Хотя в условиях полной неопределенности это получалось плохо.

Все изменения произошли утром на четвертый день их пребывания тут. Спустившись в ресторан, Филипп увидел несколько новых мужчин, сидящих за одним столиком с Ларсом, главным их группы. «Началось» — мелькнула мысль, и он почувствовал нервное напряжение. Приближался самый пик ожидания, когда начинает казаться что вот-вот, что-то должно произойти, а время при этом бежит со скоростью спящей улитки.

Аппетит полностью пропал, но он заставил себя все доесть, мало ли, вдруг у них через двадцать минут вылет? Дальше сидеть в ресторане не хотелось, равно, как и подниматься в свой номер, и он решил просто пройтись. Уже при выходе из гостиницы он услышал:

— Филипп, доброе утро.

Женский голос показался знакомым, и, обернувшись, он с удивлением увидел Габриэлу. Ведьма ничуть не изменилась со времени их первой и единственной встречи.

— Здравствуйте, Габриэла.

— Пойдем, прогуляемся? — она приблизилась и протянула руку. Филипп аккуратно пожал маленькую ладошку.

— С удовольствием.

Они немного поговорили ни о чем. Филипп не решался задать вопрос, ведьма не спешила переходить от светской беседы к чему-то более важному. Минут через десять утомленный ожиданием и неизвестностью Филипп уже решился прервать ее и спросит напрямую о цели их ожидания, но не успел.

— Наверное, у вас есть вопросы? — Габриэла сменила тему легко и непринужденно так, что в первую секунду Филипп растерялся, оказалось он не готов к откровенному разговору.

— Знаете, я уже получил очень много информации в последний месяц. И боюсь, что вопросов стало еще больше чем ответов.

— Понимаю, — ведьма улыбалась лишь губами. При этом ее глаза оставались внимательными, хотя в них и сквозило что-то вроде участия.

— Поэтому, наверное,.... основное интересует.... что меня? — он помялся, а затем все-таки продолжил, — что меня интересует? Это чего мы все ждем? Почему так долго сидим в этой гостинице?

— Долго? Уж поверьте, три дня не так много.

Филипп слегка смутился, а Габриэла продолжила:

— Знаете, я расскажу вам кое-что, о чем вы вероятнее всего не осведомлены. Итак, уверена вы много раз слышали фразу «восстание против Париса»? — Филипп молча кивнул, — и думаю, вы считаете что Парис, это некий большой босс, что-то типа директора «Аусграбуна», ну или человек рангом повыше?

В ответ снова кивок.

— Это не так, точнее не совсем так. Такой человек действительно жил, но уже умер, от старости, что редкость при такой работе.

Она улыбнулась, а Филипп продолжал сохранять молчание.

— Сейчас Парис, это некая идеология. Да, она официально называется немного иначе, длинно и неинтересно, а я не люблю казенный язык. Так вот, — продолжила ведьма не дождавшись ответа, — эта идеология заключается в том, что Земля это не магический мир, — она сделала ударение на частице не, — и раз уж магию полностью выкорчевать не получается, то необходимо сделать все для того, чтобы маги, ну или люди со способностями, играли по нашим правилам. Выпьем кофе?

Габриэла указала на маленькое кафе, где три столика на улице пустовали.

— Да, давайте.

Филипп почувствовал, что действительно очень хочет попить, даже просто воды. Пока они покупали кофе, он со сливками, она черный, пока он отнес поднос к выбранному столику и пока не был сделан первый глоток, разговор прекратился. Он был уверен, что ведьма продолжит свой рассказ лишь после того, как они покинут кафе, но ошибся.

— Итак, было принято решение контролировать всех людей со способностями настолько, насколько это вообще возможно.

— А вы уверены, что тут не понимаю немецкий язык? — вопрос был немного бестактным, но Габриэла лишь улыбнулась.

— Не переживайте, меня тут некому подслушивать.

Филипп промолчал, внутренне проклиная себя за несдержанность, а ведьма продолжила:

— Это было осознанное решение, ведь в средние века разгул всяческих культов был действительно очень силен. В наше время действия инквизиции весьма демонанизированы, и для этого есть свои основания, но о том, что свою прямую задачу — уничтожение по настоящему опасных чародеев, и некоторых гостей извне, инквизиция выполнила, известно только в нашей организации.

Филипп снова кивнул и ощутил себя этаким болванчиком, который кивает, когда к нему прикасаются или дергают.

— Само собой под удар попали и невиновные люди, были и ложные наветы, и сведение счетов, и борьба за власть. Те же церковники разгулялись, забрав себе часть лавров, и большую долю ненависти, — ведьма улыбнулась. — Но гости из магических миров получили укорот, и это главное. — Она помолчала, — уже после, когда все затихло и стало забываться, методы организации изменились. Прямая охота на ведьм была невозможна, ведь в нашем мире победившего материализма их как бы и нет.

Они допили кофе, и Габриэла поднявшись, поманила Филиппа за собой.

— У нас есть еще часик, поэтому вернемся в гостиницу позже.

— Да, — сказал он, лишь бы что-то сказать, и перестать напоминать болванчика хотя бы в своих собственных глазах.

— Вот тогда Парис предложил создать департамент инквизиции. Его цель — следить за людьми со способностями и направлять так, сказать их энергию в мирное русло. Еще разбираться с теми кто тянет одеяло на себя, и все в таком духе. Дело в том, Филипп, что есть не только маги, но и их противоположности, люди с ослабленной восприимчивостью, те на кого магия полностью или частично не действует. Мы называем их резистентами или, неформально, анти-магами. Сам Парис был из сильнейших. Неудивительно что он стал одним из идеологов и первым шефом греческого филиала инквизиторов.

— Греческого?

— Да. Но давайте продолжим. — Филипп кивнул и мысленно выругался. — Как вы понимаете, в «Аусграбуне», есть много направлений где люди со способностями просто необходимы. Это и операторы, и бойцы, особенно нужны те, кто исследуют карманы, или стараются найти переходы в иные миры. Их называют странники, я думаю, вы уже в курсе этого.

Так вот, за всеми нами, — она выделила это слово, как бы давая понять, что да, я та самая ведьма, которой вроде и не место на Земле, — в той или иной степени следят инквизиторы.

— Следят?

— Ну не совсем так, они не ходят следом за мной и читают переписку. Просто скорее стараются контролировать магические возмущения, незаконное применение чар и все прочее. Вся механика сложна, да и не она предмет моего рассказа.

— Я понял.

— Около десяти лет назад, появились ярые противники идеологии Париса. Их называют отщепенцами. Само собой, их ядро состояло из сильных магов, которым не хотелось, чтобы их контролировали и указывали что делать. Возможно их бы удалось быстро наставить на путь истинный, но у отщепенцев было много союзников, как среди людей без способностей, так и у руководства некоторых локальных департаментов. Они набрали силу, перешли к практически открытому противостоянию, особенно там, где позиции инквизиторов были не так уж сильны.

— Габриэла, можно вопрос?

— Да.

— А почему многие маги, вот вы, например, остались верны Парису в таком противостоянии?

Ведьма некоторое время смотрела на него из полуопущенных век, так что в какой-то момент Филиппу стало совсем неуютно, затем ответила:

— Потому что маги Земли — ничто по сравнению с чародеями из магических миров. Знаете, Филипп, иногда мы находим свитки с заклинаниями и некоторые артефакты. Они невообразимо сильны, но мы не можем, ни повторить их, ни даже примерно понять, как это работает. Часто только используем, как попугайчики, которые повторяют слова, не понимая их смысла. А создаются все эти сокровища в магических или демонических мирах, и я боюсь даже предположить, какой мощью обладают их создатели.

— Вы думаете, что за отщепенцами стояли силы оттуда?

— Так или иначе. И мое мнение, что лучше быть сильной ведьмой, подчиняющейся неким правилам тут, чем шестеркой неизвестно кого оттуда.

— А те, кто восстал, они что, думали иначе? Не понимали что делают?

— По-разному. Кто-то действительно считал наоборот, что ничего страшного, если на Землю придет магия в полном объеме. Мол, мы будем из тех, кто у руля, и какая разница, что потом случиться. Кто-то был излишне самоуверен, а кто-то глуп. Но были еще, я просто уверена, и те, кто находились под воздействием демонов или магов, то есть без своей воли. В общем, в итоге, началась непрямая война.

— Та, которая сейчас ослабила нас?

— Она самая. А теперь я подошла к сути нашей будущей операции. Как вам известно, Киев входит в блок SF. Эта территория славилась большим количеством людей склонных к магии. В Киеве всегда располагалась довольно сильная группа людей со способностями. Вообще, в каждом ключевом городе у нас есть несколько различных департаментов. Это зависит от территории. В блоке SF, много «карманов», много путей к ним, а еще немало выходов в блеклые территории, и всегда было много талантливых людей, иначе невозможно все это исследовать.

— А зачем вообще эти исследования?

— Об этом тоже потом. Важно то, что там больше магов, и соответственно немало инквизиторов. Обычно маги ничего не знают про таких своих коллег.

— Обычно?

— Да. Тут тонкие шпионские игры, и много дружеской дезы, вы со временем все узнаете.

— Если доживу, — пошутил он.

— Ну да, если доживете, — повторила Габриэла, оставаясь серьезной. — Киевским филиалом, имеется в виду всеми департаментами организации, управляет Клаус. Он тоже анти-маг, и всегда благоволил инквизиции, являясь преданным сторонником Париса. Так вот, отщепенцы поехали убить его, и переманить магов на свою сторону. И знаете, все были уверены, что у них это получится.

Она помолчала, и Филипп снова не утерпел.

— Но видимо не вышло?

— Нет. Удивительно, но Клаус выстоял. Маги, в итоге, приняли его сторону и головы заговорщиков были присланы нам.

— Головы?

— Да. Это старая, добрая традиция. — По голосу ведьмы было не ясно, шутит она или говорит серьезно. — Для них это был серьезный удар. Двое из убитых были очень мощными фигурами, но самым важным оказалось не это. Все ключевые города блока тогда выжидали кто одержит верх в Киеве. Если бы отщепенцы убили Клауса и разгромили инквизицию, то блок рухнул бы, прямо в руки заговорщиков, по принципу домино. Минск, Питер и Москва переметнулись бы после падения Киева. Наши аналитики уверены в этом на девяносто три процента.

— А так, все сделали вид, что всегда поддерживали Париса?

— Да, примерно так, вот Клаус получил карт-бланш, и его даже перестали проверять. Герой все-таки. Киев продолжил работать, получив массу финансирования и артефакты. Правда и отдача оттуда немаленькая, а Клаус и до этих событий умел получать свое. Но теперь я думаю, мы могли ошибиться. Возможно, все-таки, там победили не мы. Нам просто сдали несколько фигур, и получили свободу действий, а в этом случае, в Киеве нас не ждут с распростертыми объятиями.

— Но ведь они убили, как вы сказали, не каких-то мелких сошек?

— Да, но все равно, слишком много странностей. И то, что в Питере всплыла информация о симбионтах — это еще один камешек на весы сомнений в победе в Киеве.

— А что такого в симбионтах?

— А мы не знаем точно, — она развела руками, — их очень мало и они избегают контакта, просто прячутся. По отчетам из Киева, две пары, а это очень много для одного города, стали работать на организацию. Правда они особыми силами не обладают, но способны сами проходить на блеклые зоны и вести за собой. Этот талант редкий, а везде где есть «карманы» всегда востребованный.

— Ясно. Если в Киеве взяли верх отщепенцы, то и отчеты могут быть ложью.

— Именно так.

— Значит, мы ждем какой-то информации оттуда?

— Нет. Вы чуть позже получите свое задание и будете ему следовать. Все задания готовятся, и сектора ответственности делятся. Это обычная кухня перед боевой операцией. Ну, что же, в любом случае мы пришли и мне пора, — ведьма улыбнулась Филиппу, — может быть есть еще вопросы?

— Нет, — соврал он.

У него был один вопрос, но Филипп побоялся спросить, потому что не был уверен, что ему нужен ответ.

— Что же, тогда до встречи. Я надеюсь, пройдет она при более благоприятных обстоятельствах.

За Габриэлой закрылась дверь, а Филипп остался, чтобы выкурить сигарету.

Он ожидал, что уже вечером появится какая-то определенность, что будет получен приказ, или хотя бы обозначены какие-то сроки. Но еще одиннадцать дней ему пришлось сидеть в гостинице. Иногда пить в компании сотрудников, иногда снимать девочек, париться в сауне или читать материалы по истории «Аусграбуна». Он изнывал от скуки и неопределенности, и когда, на двенадцатый день был получен приказ, испытал невиданное облегчение. Вечером, они вылетели в Киев, всего человек десять. Рейс проходил на обычном самолете, среди кучи пассажиров следующих по своим делам.