Выбор Проклятого

Глава 10. Назад в Киев. Часть 1

Филипп потянулся, чувствуя блаженное расслабление. Крепкие руки легли на его спину, прошлись сверху вниз вдоль позвоночника. Массаж. Это именно то, что нужно после напряженного трудового дня. Еще бы в сауну сходить, но сегодня он, пожалуй, перебьется, слишком устал. Они прилетели этим утром, и сразу погрузились в работу, как говорится с корабля на бал. Окончательно расслабившись под крепкими пальцами, он погрузился в воспоминания.

Снова Киев, снова аэропорт «Борисполь». На этот раз не было ни частного самолета, ни ВИП статуса. Официально они летели группой из двенадцати специалистов для усиления регионального отделения. Филипп ничего не знал об остальных коллегах из спецотряда. Он мог лишь предполагать, что кроме их официальной группы, в Украину, причем не обязательно Киев, забросят людей, которые начнут неофициальное расследование. И, по правде говоря, он не хотел знать об этом . Если в Киеве изменилась обстановка, и правят бал отщепенцы, то они вполне могут пойти ва-банк. Тогда небольшая группа следователей, мигом превратится из гостей в пленников, со всеми вытекающими. А ничего лишнего человек не сможет рассказать только в одном случае: если он ничего лишнего не знает.

Их собрали вместе за день до отлета. Из ранее работавших вместе с Филиппом в Питере, тут был всего один парень — молодой боец откуда-то из Черногории. В той поездке они не общались и практически не пересекались. Ему понадобилось время, чтобы вспомнить — парня зовут Драган. Великолепно владеет холодным и метательным оружием. С остальными коллегами они только познакомились, до этого он знал их заочно, по документам.

Вацлав — высокий брюнет, тридцать два года, не женат. Специализация — разведка, блеклые территории. Станет частью киевской группы, созданной для исследований местных карманов и, по всей видимости, будет пытаться выяснить, кто из местных мог бы воспользоваться приливом, чтобы попасть в Питер. Если, конечно, это были представители Киевского филиала.

Густав — среднего роста, начинающий лысеть толстячок. Сорок четыре года, разведен, двое детей. Специализация — контроль. Так политкорректно назывались инквизиторские обязанности. Ясное дело, едет расследовать, не появились ли в Киеве более сильные маги, чем следовало из отчетов.

Филипп в очередной раз поймал себя на мысли, что в «Аусграбуне» все очень сильно запутано. Вот Вацлав и Густав. Оба поляки, оба не раз пересекались по рабочим вопросам. Вероятно участвовали в одних и тех же операциях. Но Густав знает о Вацлаве почти все, а тот уверен что Густав — аналитик-теоретик исследующий магические колебания и взаимодействия. И ничего не знает о настоящей деятельности коллеги.

А тот же Филипп, еще недавно — заурядный сотрудник почти без доступа, теперь знает некую подноготную, о которой не осведомлены его старшие товарищи.

— «А может», — мелькнула мысль, — «вся моя осведомленность» — такой же фейк, как и то чем кормят остальных непосвященных? Большинство же свято уверено, что их представление о работе на организацию соответствует действительности«.

Но затем он расслабился и постарался отвлечься от крамольных мыслей.

Официально Филипп числился главным, имел высокий допуск и широкий спектр полномочий. Поставленное задание — усиление филиала после Питерских событий. И продолжение расследования дела по уничтожению Святослава и его сотрудников.

Еще до того как они покинули Польшу, Филиппу передали необходимые документы связанные с будущим заданием. Досье на всех сотрудников киевской команды, их сильные и слабые стороны и многое другое. Перечитывая в очередной раз досье Клауса и его помощников, он никак не мог отделаться от мысли, что все происходящее сон, а точнее бред. Официально Клаусу подчинялись все украинские сотрудники, в том числе группа Святослава. Но когда Филипп был в Киеве в прошлый раз, у них не было никакой поддержки местных, кроме любительской группы Левицкого.

Ничего способного объяснить отсутствие помощи, из имеющихся материалов узнать не удалось. Скорее всего вопрос остался бы в подвешенном состоянии, но за сутки до отлета ему опять повстречалась Габриэлла. Как всегда — внешне любезна и доброжелательна, и Филипп решился задать мучивший его вопрос.

— Понимаю ваше недоумение — ведьма не удивилась его вопросу, — странно, что вы не спросили это раньше. Да, группа Святослава подчинялась Клаусу и, конечно, он знал об ее уничтожении. Как знал и о вашем расследовании.

— Знал? — Филипп почувствовал себя окончательно деморализованным.

— Да, он знал о вас. А вы даже и не подозревали о нем. Дело в секретности. Ваши отчеты ложились на наш стол, а копия шла ему. К нам также попадали все его отчеты, и информация сопоставлялась.

— Но.... Почему?! —- Филипп спросил, и сразу же понял, что уже знает ответ. — Мы тогда были массовкой.

— Не массовкой. Просто внешним звеном, которому не положено знать слишком много.

— А почему тогда расследование вообще не поручили Клаусу? Зачем было посылать группу из Германии?

— Наша бюрократия — пожала плечами Габриэлла, — никто не менял протокол, сработали как полагается в таких случаях. Теперь я думаю, это хорошо. Извините, Филипп, — она посмотрела на часы, — но мне уже пора.

— Спасибо, Габриэлла, — Филипп галантно поцеловал ее руку.

— Удачи! Чувствую, что нам будет суждено еще встретиться, считайте это положительным предсказанием.

Не то чтобы объяснения ведьмы его полностью удовлетворили, но за неимением лучшего, пришлось довольствоваться тем что есть. И сейчас, за считанные минуты до посадки, Филипп вдруг поймал себя на мысли — он не знает что делать. Нет, у него было задание и план выполнения, были запланированы встречи и поездки, но где-то в глубине души ему казалось, что все это не то. Но когда шасси аккуратно коснулись бетонного покрытия, его немецкая невозмутимость взяла верх. Как говорится: делай что должен, и будь что будет.

Встретили их на двух микроавтобусах, сразу разделив группу Филиппа на две части. Он, Драган и еще двое мужчин сели в первое авто, а остальные во второе. Ничего настораживающего или удивительного не было, скорее всего дело было в уровне доступа. Вторую группу повезут для усиления команды Левицкого, а он и товарищи вольются в команду Клауса. Как Филипп и предполагал в самолете, часть группы была простой массовкой, или в политкорректных терминах, внешним аналитическим звеном. Впрочем, он и сам еще недавно был на таких же ролях, хоть и считал себя одним из избранных, приближенных к тайне.

По дороге из аэропорта о делах не разговаривали, да и вообще по большей части молчали. Добирались около часа, вначале по хорошей, по меркам местных, трассе, потом съехали на проселочную дорогу. Некоторое время тряслись, поднимая столбы пыли, но вскоре гравийка опять сменилась асфальтом и машина пошла ровнее.

Офис организации располагался в пригороде, по соседству с дорогим коттеджным поселком. Тут и там возвышались высоченные заборы, скрывающие то ли большие дома, то ли маленькие дворцы. Дороге, на которую они выехали, мог бы позавидовать и центр города. Одним словом соседство у Клауса было весьма неплохое.

Один раз их автомобиль притормозил, и они ждали пока откроется шлагбаум. Никто не проверил ни машину, ни документы. Филипп подозревал, что их просканировали еще при подъезде, и охрана не сомневается в том, что в машине дорогие гости, а не злоумышленники.

— Приехали, — это были первые слова водителя, после того как они поздоровались в аэропорту, — прошу, Клаус Вас ждет.

Оказалось, что микроавтобус въехал в гараж. Следуя за сопровождающим, они прошли через небольшую дверь в дальней от въезда стене и оказались в просторном помещении.

— Неплохо устроились — произнес Драган, — осматривая окружающую обстановку.

Филипп пожал плечами, ничего такого особенного он не видел, просторное помещение, мягкая мебель. Немного сбивало с толку то, что он не мог понять предназначение этого помещения. Для приемной великовато, может комната отдыха? Неожиданно он почувствовал себя неуютно, какое-то легкое недомогание.

— Здравствуйте гости! — они синхронно обернулись на голос.

Это был Клаус. Сам шеф встречал иностранных гостей.

— Здравствуйте Клаус — первым к нему приблизился Драган, они обменялись рукопожатиями.

Затем хозяин по очереди подошел к каждому, последним был Филипп. Рукопожатие Клауса было крепким и располагающим, но Филипп по-прежнему чувствовал себя не очень хорошо. Ему чего-то не хватало, и он никак не мог понять чего именно. Пожалуй, это было похоже на ощущения альпиниста впервые поднявшегося выше восьми километров. Воздух настолько разрежен, что вроде и дышишь как обычно, но кислорода не хватает, и без снаряжения никак не восполнить эту нехватку.

— Здравствуйте, Филипп — Клаус улыбался, но глаза оставались серьезными, не враждебными, а скорее и оценивающе — изучающими.

— Здравствуйте, — пересилил он себя.

Стало чуть легче, но вдруг он понял, что практически перестал чувствовать силу. Ту свою способность, которую так старательно прятал до встречи с Габриэллой. Ее словно блокировало, не полностью, но ощутимо. Так вот что означает резистант — подумал он, улыбнувшись Клаусу. А ведь он даже не воздействует на меня, просто находится рядом. Интересно, что ощущают маги, которым по долгу службы, надо часто контактировать с Клаусом?

От этих мыслей его отвлек голос их гостеприимного хозяина:

— Поздравляю с повышением.

— Спасибо, — Филипп понимал, что его собеседник знает о нем все что необходимо, как знал еще при первом визите в Киев.

— Идемте, — Клаус поманил их за собой.

Пройдя еще в одну дверь, они оказались в просторном кабинете.

— Я так понимаю, что цель вашего визита не только усиление киевского филиала, — шеф перешел к делу, сразу как они оказались в его просторном кабинете — но и расследование гибели группы Святослава?

— Все верно, — кивнул Драган. — Куратор расследования Филипп. Думаю, вы или ваши помощники, расскажете все ему. Я же должен пообщаться с вашим боевым звеном.

— Хорошо, — Клаус остался невозмутим, — кофе, чай?

— Кофе, — попросил Филипп.

Драган кивнул и вышел, расследование не было его основной целью.

— Итак, — начал Клаус когда они остались вдвоем, — я знаю чем вы занимались, а также что ни вы, ни мы не добились успеха.

Дверь открылась, миловидная девушка принесла поднос с двумя чашками и небольшим кофейником. Пока она ставила на стол чашки, они сохраняли молчание. Филипп не сомневался, что секретарша не посвящена в тонкости работы своего босса, и не собирался сболтнуть что-либо лишнее.

— После Питерских событий, — продолжил Клаус, стоило его помощнице закрыть дверь, — главной стала версия, что события там, это продолжение киевского погрома, так сказать звенья одной цепи.

Он отхлебнул ароматный напиток, Филипп последовал его примеру. Ему до сих пор было дискомфортно в обществе анти-мага, а впереди было много работы, и он надеялся что как-то привыкнет, им предстояло долго работать вместе.

— А появилась версия, что эти события не связаны? — нарушил он затянувшееся молчание.

Клаус одарил его задумчивым взглядом, который при желании можно было трактовать как угодно, и ответил:

— Они могут быть связаны, но не так как мы думали.

Шеф так естественно употребил это мы, что на секунду Филиппу показалось, что они действительно работали совместно. Но он не стал заострять на этом внимания.

— Есть версия, что разгром в Киеве стал толчком для того, чтобы истинные недоброжелатели попробовали свои силы там.

— А откуда появилась такая версия? — Филипп действительно был удивлен. После того как его допуск вырос, он ознакомился с работой команды Клауса, и там не было ничего такого, до чего не додумались они сами. Иными словами, ни они, ни Клаус не приблизились к разгадке.

— Скажите Филипп, что вы знаете о «Норспеерамонусе»? — вопрос был неожиданным, но Филипп не удивился и рассказал все то, что знал. Об уменьшении исполнителя, о проклятой рукояти, о полном уничтожении ведьмы.

— Все верно. Но ваша информация не полная. Да. — он вдруг улыбнулся, — уверен, то что знаю я, тоже далеко не все. Сам по себе этот артефакт окружен огромным количеством тайн и ложных представлений. Но он очень ценен.

— Понимаю...

— Нет, — вежливо перебил его Клаус, — я думаю, пока не понимаете. Его ценность не только и не столько в том, что он способен уничтожить ведьму или колдуна. Пусть и полностью, и без надежды на возрождение. — Он снова замолчал, взяв кофейную чашку, и Филипп не выдержав спросил:

— А в чем еще?

— Вот так ответить на этот вопрос я пока не могу, — вздохнул хозяин кабинета, — но я знаю, что исполнитель, несмотря на то что становится лилипутом, очень ценен. А также знаю то, что он должен забрать рукоять себе. Тогда она уменьшится вместе с ним.

— И что? Для чего он нужен, и причем тут уменьшение рукояти?

— Я пригласил одного специалиста по этому артефакту. Настоящего, не чета той женщине, которая консультировала вас. Хельга кажется? Но он прибудет позже, скорее всего в середине следующего месяца.

— Почему? — удивился Филипп. — Неужели... — не сдержал он улыбки, — у нас так много использований этого артефакта?

— Нет. А специалист сейчас в одном из карманов с периодической связью. Иными словами временно заперт в нем. Мне пообещали, что как только канал перехода откроется, и эксперт вернется на Землю, то сразу полетит в Киев. Думаю, он сможет ответить на все вопросы о ценности «Норспеерамонуса».

— Хорошо, оставим ценность исполнителя и все такое. Как из всего вышеперечисленного следует, что в Питере и в Киеве действовали разные люди?

— На самом деле все выглядит очень похоже — Клаус казалось, разговаривает сам с собой. — И там, и там враги действовали быстро, слаженно, безжалостно. Оба раза появились ниоткуда, нанесли удар, и исчезли в неизвестном направлении. Мы пока даже не предполагаем откуда они могли появиться. — Филипп кивнул, все было так как говорил его собеседник. Так и думали до их визита к Гротаку, но Клаус об этом не знал, и узнать не должен. — Но если к вражеской операции в Питере, если оценивать ее беспристрастно, нет никаких нареканий, — он невесело усмехнулся, — то вот в Киеве они совершили странную небрежность. Оставили столь ценный артефакт без присмотра.

— Вы про рукоять?

— Про рукоять и исполнителя.

— Ну, я как раз не удивлен, — пожал плечами Филипп. — Нападавшие знали, что прикасаться к ней нельзя. Ни в перчатках, ни как-либо еще.

— Вы не совсем внимательно меня слушали, — усмехнулся Клаус, — если исполнитель забирает рукоять с собой, и хранит ее во время уменьшения, то она станет крошечной вместе с ним. И для него она не опасна. Я подозреваю, что раз рукоять бросили как ненужный хлам, то и исполнителя оставили на произвол судьбы. А это, между прочим, ой как небезопасно.

— Опасно оставить лилипута?

— По одной из легенд, тот кто станет прямой или косвенной причиной гибели Проклятого, обречен, — процитировал он, — а как вы думаете, оставить такого человечка без защиты, он сможет выжить?

— Только если попадет к кому-то кто будет его оберегать. Например, жене или мужу, или...

— Я понимаю вас, но вы бы так рискнули? При планировании такой операции?

— Нет. — Он задумался, а затем повторил, — нет. Конечно, я бы не стал полагаться на случай, если моя жизнь на кону. Но может исполнителя они забрали, а рукоять потерялась по нелепой случайности? — предположил он и сразу понял насколько абсурдно его предположение.

— Возможно, — Клаус не стал спорить, — но как по мне, маловероятно. Скорее всего, те кто использовал будущего лилипута, не знали об его истинной ценности, как и не догадывались о настоящей опасности рукояти.

— Вы сейчас про Святослава и его команду?

— Да. У Святослава умирала дочь. Он рискнул, попробовал превратить ее в ведьму. Это могло получиться, сделай он все правильно. — Теперь Клаус говорил жестко, четко, от его прежней приятной благодушности не осталось и следа. — Он каким-то способом сумел вызвать курьера и заполучить «Норспеерамонус», найти готового пожертвовать собой добровольца и уничтожить ведьму.

Эта часть была блистательно исполнена, но затем они, я имею в виду Святослава и его людей, допустили грубейшую ошибку. И тут, — Клаус вдруг откинулся в кресле и пару секунд помолчал, — они забирают рукоять как потенциальное вместилище Ксаниной силы, обрекая тем самым себя на смерть и пуская под откос всю тщательно спланированную операцию. Вопрос, почему?

— Почему? — Филипп был действительно заинтригован, его визави говорил, в общем-то уже известные вещи, но с абсолютной уверенностью в своей правоте. Когда Филипп еще занимался расследованием, данная версия была лишь одной из гипотез.

— Потому что у них не было нужной информации. Не знаю откуда они узнали как добыть клинок, но во всем остальном показали себя как дилетанты.

— Их могли подставить, — пожал плечами Филипп, — подкинуть информацию о том как добыть артефакт, а потом ликвидировать. Пока вы не убедили меня в том, что эти события могут быть не связанны.

— Да могли, — Клаус отхлебнул остывший кофе, — это была бы красивейшая операция, однако есть одно но. Рукоять которую вы нашли в хранилище, и так неблагоразумно залили бетоном.

— Неблагоразумно?

— Как по мне, это был поступок продиктованный страхом а не здравым смыслом. С моей точки зрения было бы лучше найти исполнителя, пригласить его на работу. Обеспечить ему прекрасную золотую клетку, и ему, и тем ради кого он, ну или она, рисковали. И только в том случае, если бы он не смог справиться с рукоятью, заливать бетоном.

— В чем же такая ценность этого крохи?

— Филипп, — Клаус внимательно посмотрел ему в глаза, и гость вдруг почувствовал что задыхается, но не на физическом, а на каком-то ином уровне. — Простите, — хозяин кабинета понял, что доставляет гостю сильный дискомфорт и отвел взгляд. — Привыкните еще, моя защита не контролируется мной. А возвращаясь к ценности исполнителя, если вы еще не знаете об этом, то и я пожалуй промолчу. В игры с секретностью не стоит играть, уж простите за каламбур.

— Хорошо. Если я вас правильно понял, — Филипп почти залпом допил свой кофе, — то, по вашему мнению, при спланированной операции, наши враги, после подставы Святослава, забрали бы себе исполнителя и рукоять?

— Да. Но они этого не сделали. И один из выводов, все это было самодеятельностью Святослава, пытающегося спасти дочь. Его понять можно, к тому же он уже поплатился.

— Это не объясняет кто уничтожил филиал. — Не согласился Филипп. — Даже если на них легла кара, из-за того что все они по очереди хватали рукоять, или там растоптали исполнителя, то кто-то ведь очень качественно их уничтожил и зачистил следы. Ведь так?

— Да. И потому я высказал предположение, что в уничтожении могли участвовать доброволец, уничтоживший Липатову, и его семья.

— Вы серьезно? — Филипп настолько изумился, что некоторое время всерьез ожидал того, что Клаус рассмеется и скажет что пошутил. Но когда молчание затянулось, не выдержал — как эта кроха могла уничтожить хоть кого-то. Или, — блеснула догадка, — именно в этом состоит та самая ценность, о которой вы говорили? Он становится кем-то вроде мага, или, — он замешкался, а затем развел руками, — даже не представляю, кем он может стать.

— Когда убили ведьму, — казалось Клаус сменил тему, но Филипп был уверен, это не так и постарался сконцентрироваться на словах собеседника, — ее сила, та самая загадочная энергия, позволяющая творить волшебство, — он слегка скривился, словно презирая само это понятие, — она собралась не в рукояти а в каком-то ближайшем драгоценном камне.

— Я знаю, но...

— Дайте закончить, — поднял руку Клаус, и Филипп замолчал. — Думаю, вы тоже читали досье на Липатову, она носила перстень с рубином. Я уверен, что ее энергия оказалась там.

— Согласен. Мы, так или иначе, но пришли к похожим выводам.

— И если исполнитель забрал ее перстень, а я думаю, зная о своей судьбе, он мог пошарить по ее дому, собирая все ценное, то он мог подарить его жене, ребенку, если тот взрослый, или там матери, в общем, может быть кому-то ради кого он и жертвовал собой.

— Извините, — перебил Филипп, — мне почему-то кажется, вы говорите об исполнителе как о мужчине, — вы это знаете?

— Нет. Но мне кажется, это был мужчина. Не знаю почему.

— Хорошо, а есть хоть какое-то предположение, как лилипут и, например, ведьма, смогли так чисто уничтожить хорошо организованную группу пусть и имеющую низкий доступ? Пусть и поступившую крайне непрофессионально?

— Ксения Липатова жила очень долго. Она меняла тела, ей было больше двухсот лет. В арсенале ведьмы могло быть много сюрпризов. Банальный пример, мы не стали связываться с ней, когда она отказалась сотрудничать на наших условиях.

— Неужели она могла быть вам угрозой? — удивился Филипп.

— Угрозой? Угрозой нет, но доставить неприятности, особенно если бы ее загнали в угол, могла. К тому же мы были ослаблены войной с отщепенцами, — он усмехнулся, — эта бойня совпала с появлением полной информации о Ксане. До этого она удачно маскировались под обычную ведьму шарлатанку. Скорее всего, мы бы серьезно занялись ей, но доброволец сделал это раньше нас.

— Значит, вы предлагаете искать уменьшенного и его семью.

— Да. Я уже отправил отчет и свое виденье ситуации. Беда в том, что у нас очень мало информации о таких людях.

— Проклятых?

— Да. И мне намекнули что надо подождать консультации, прежде чем договариваться о встрече.

— А есть идеи как его или ее искать?

— Есть, — но давайте прервемся, вы голодны после перелета?

— Да, я бы не отказался перекусить.

— Тогда пойдемте, — Клаус поднялся, — думаю, вам понравится наша кухня.