Выбор Проклятого

Глава 21. Ши-Эйра. Часть 2

Уже погрузившись в болотную жижу, Миша подумал, что зря он это сделал. Грязная вода попала ему в рот, нос и уши, он начал задыхаться, барахтаться и паниковать. А потом все исчезло. Пропали болото, грязь. Но также исчезло ощущение того где верх, где низ. Он словно плыл в зеленоватом мареве, и моментально оказался полностью дезориентированным.

Все это напомнило Проклятому первые дни его новой жизни, когда он во снах попадал куда-то и вот также парил в невесомости. Тогда его вывела ненависть. А сейчас он вдруг ощутил странную апатию. Окружающая обстановка была не враждебной, скорее нейтральной. Спокойствие. Да, тут было... Безмятежно. Наконец-то можно было расслабиться, и отдаться на волю неведомым зеленым волнам.

Проклятый вдруг широко зевнул и слегка удивился, неужели его начинает клонить в сон? Сейчас он наконец-то закроет глаза, и крепко уснет. Он снова зевнул и вспомнил, как забрал Иру с Валиком из роддома. Первые несколько ночей молодой отец не мог нормально спать. Волновался и постоянно вскакивал — а не перевернулся ли малыш, уткнувшись лицом в подушку, а теперь задыхается? А не прижала ли его Ира, отключившись в момент кормления? А на четвертую ночь он вырубился, и спал часов шесть, пока его не растолкала жена, попросив принести воду.

Вот и сейчас он уснет, а потом, после пробуждения все станет как прежде. Ксана, проклятие, организация Витольда, Этания — все это окажется сном. Он погладит жену, посмотрит на мирно сопящего Валика и пойдет варить кофе. Сладкий кофе, с парой кусков сахара.

Вот почему-то именно этот сахар застыл перед внутренним взором отключающегося Проклятого. Сахар. Что с ним происходит когда его бросают в кофе или чай? Он быстро темнеет и начинает растворяться. А если его бросить в холодную воду? Процесс будет идти намного медленнее, но финал будет тем же. Сахар станет частью воды. И Миша сейчас станет частью этого зеленого марева, если что-то срочно не предпримет.

Он встряхнул головой, зевнул и попробовал собраться. Да, выспаться это заманчиво, но Проклятый все-таки не желал уснуть сном вечным. Он задергался как утопающий, и постарался найти ту самую соломинку, за которую можно ухватиться.

Калейдоскоп воспоминаний. Ира, Валик, Ши-Эйра, Ксана, Ира, Витольд, наемница, Магрес, тени стоящие за Витольдом, Солимбэ, Валик, демон проводящий жуткую зачистку, Ксана. Ни один из образов не мог пробиться сквозь зеленое марево, не мог послужить спасительным якорем.

— Гребанный «Норспеерамонус», — прокричал он, — гребанное проклятие, и все, кто придумал это дерьмо!

Он орал что есть мочи, но голос, казалось, вяз в этой зеленой пустоте и умирал не порождая эха. Перед его внутренним взором, появилась рукоять, та которую он запомнил после убийства ведьмы.

— Пожалуй, не стоило оставлять ее там, — пробормотал он, и сам удивился собственной мысли. При чем тут рукоять? Но, тем не менее, мысль о ней засела в Мишиной голове, он глянул на правую руку, видимость в окружающем его тумане была минимальной, но собственные руки Проклятый все-таки видел. И снова, как уже иногда бывало узор, покрывающий его руку, начал светиться изнутри.

— Ты помогаешь мне? — спросил он, — выведешь меня отсюда?

Татуировка молча светилась, но Миша сумел успокоиться. Почему-то ему явственно вспомнился один из детских кошмаров. Он приснился маленькому Мише, после прочтения сказки о пряничном домике. Сказка напугала его, и он воочию представил как заблудился в страшном лесу, а вместо помощи угодил на обед к страшной ведьме. Но родителям он ничего не сказал о своем страхе, так как уже думал, что боятся мальчикам — стыдно.

Сказку ему прочитали днем, и к вечеру она немного забылась, но вот ночью вернулась во всей красе. Он, подобно детям из сказки, заблудился в лесу, но в отличии от сказочных персонажей, маленький Миша был совсем один. Он бежал, продирался сквозь чащу, по лицу хлестали ветки, под ногами трещали какие-то сучья. Быстро темнело, и небо сотрясали первые удары грома.

Вдруг чаща расступилась, и он оказался на открытом пространстве. Перед ним стояла избушка. Нет, это не была избушка на курьих ножках, и не домик из сладостей. Обычный деревянный дом, но почему-то он вызывал безотчетный ужас.

Ему было страшно приближаться к этой избушке, но и ночной лес пугал не меньше. К тому же дом казался пустым, и малыш решил, что если там никого нет, то он пересидит до утра, может даже спрячется под кроватью, а когда настанет утро, попробует выбраться из леса. И словно для того, чтобы подтвердить правильность его решения, раздался очередной раскат грома, и первый капли дождя упали на землю.

И он побежал к дому, размазывая по лицу слезы и надеясь на то, что произойдет чудо, придет мама и этот кошмар закончится.

Дом смотрел на него двумя темными, равнодушными окошками, и для того чтобы найти дверь, Мише было необходимо обойти его с какой-нибудь из сторон. И когда малыш пробегал мимо окон, в небе сверкнула яркая молния и в ее свете, он вдруг увидел, что внутри кто-то есть. Какой-то человек смотрел на него сквозь стекло, и смотрел недобро.

Тогда он проснулся от собственного крика, и захлебываясь слезами, побежал в комнату родителей. Точнее хотел побежать, но уже пришла мама, разбуженная его плачем. В ту ночь он не уснул до самого утра, а книжки со страшными сказками ему больше не читали, пока он не подрос, и не начал читать сам.

— Интересно, — усмехнулся он, — а будь я взрослым, заглянул бы внутрь?

Так или иначе, но это воспоминание о пережитом в детстве ужасе вернуло его к жизни. Проклятый вдруг поймал себя на мысли, что хочет встретиться с ведьмой кушающей детей. Хочет столкнуться лицом к лицу с ожившим детским кошмаром сейчас, когда он стал взрослым.

— А ведь я могу это сделать, — пробормотал он. — Я ведь гуляю по Солимбэ. Может, и в пряничный домик могу зайти? И к бабайке в гости, и в шкаф где живет бука. И там дать кому-нибудь по роже. А интересно, — продолжил он моногол, —как бы отреагировала старая ведьма, если бы вместо здрасте, добрый молодец прописал бы ей с ноги?

Эта мысль улучшила его настроение, Проклятый почувствовал азарт. Злость и азарт. Азарт и злость.

— Ну давай, — прошептал он неизвестно кому, — открой личико!

С каждой секундой он все сильнее распалялся, становился злее. Ему казалось, что вместе с тем как растет его злость, татуировка начинает светиться все сильнее, хотя последнее могло быть лишь игрой его воображения.

— Нет, — покачал он головой, — рано мне еще уходить в нирвану. У меня еще и по эту сторону зеркала хватает забот.

Туман окружающий Проклятого начал светлеть, более того, Миша отчетливо почувствовал движение. Чтобы закрепить успех, он рванулся всей своей волей, с единственным желанием выбраться.

Сонливость и апатия исчезли. Пропал страх. Его снова вела злость, но на этот раз — совсем безадресная. А потом он понял что падает. Тренировки Колпеса не прошли даром, он рефлекторно сгруппировался и смягчил удар. Повезло еще и тем, что упал он на мягкую землю, а не куда-нибудь на бетонный пол.

Проклятый моментально вскочил на ноги чтобы осмотреться. А осмотревшись, расхохотался. Он смеялся и смеялся, буквально корчился от хохота, пока не заболел живот. А потом, слегка успокоившись, вытер выступившие слезы и произнес:

— Так вот ты какое, исполнение желаний. Вот как ты выглядишь.

Вырвавшись из зеленого тумана, Миша оказался на лесной опушке. Со спины Проклятого подпирал густой лес, а впереди находился дом. Тот самый дом из детского кошмара.

Всю недавнюю браваду Проклятого, как рукой сняло. Дом был зловещим, и Миша не сомневался в том, что внутри его могут ждать. Более того, он был практически уверен в том, что столкнется внутри с чем-то страшным. А вот в том, что ему хватит сил справиться с этим ночным кошмаром, вот в этом он уверен как раз и не был.

— Ничего, — Проклятый облизнул враз пересохшие губы и огляделся в поисках чего-то похожего на оружие.

Но это был какой-то поразительно чистый лес, на земле не валялось ни одной нормальной палки, только какие-то совсем мелкие ветки, да листья.

— Ничего, — повторил он. — Сейчас посмотрим под кровать. А если там живет монстр, то пусть лучше бежит.

Вот так, подбадривая себя, он подошел к окну. Ему хотелось заглянуть внутрь, но оказалось, что окно расположено слишком высоко и заглянуть в него нет никакой возможности.

Стало очевидным, что со своим букой, ему надо встретиться лицом к лицу, и Проклятый начал обходить дом. Медленно, стараясь отсрочить тот момент, когда придется открыть дверь. Он обогнул переднюю стену дома и увидел крыльцо. Вход в логово дракона выглядел весьма прозаично. Лестница в пять ступенек без перил и массивная деревянная дверь.

Миша некоторое время постоял, набираясь решимости, и двинулся к крыльцу. Но стоило встать на первую ступеньку, как ему показалось, что в лицо брызнули чем-то жгучим. Он скривился, закашлялся, а дом, лес, вся окружающая его реальность завертелась, словно он попал на карусель, потускнела, а потом и просто исчезла. Все погрузилось во тьму.

***

Ши-Эйра аккуратно разжала прикрытые губы Проклятого, и капнула ему в рот из флакона. Вязкая, темно-синяя капля упала на Мишин язык. Наемница знала как работает это средство. Буквально через один-два мига, Проклятый должен был закашляться, и прийти в себя. Вначале он будет слегка дезориентирован, может его придется даже придержать, чтобы не вскочил и не начал орать, но очень быстро успокоится и будет как новенький.

Но ничего не произошло. Миша остался лежать без движения, а ведь до этого, никаких сбоев в работе ее средства не было. Наемница выждала некоторое время, и повторила процедуру оживления — с тем же результатом. Проклятый упорно не желал приходить в себя, и Ши-Эйра поднялась на ноги. Ей предстояло принять решение и сделать это быстро. Примерно через один такт великого маятника, хозяин замка отправится к праотцам. А наемница очень хорошо знала, что последует за этим.

Вне зависимости от причин смерти, даже если он подавится рыбной костью, служба безопасности замка отреагирует моментально. Все входы-выходы будут перекрыты, слуги частично заперты в своих комнатах, частично собраны в каких-нибудь больших помещениях. Перемещения будут запрещены. Начнется прочесывание с целью поиска чужаков, или своих, попадающих под подозрение.

Да, сейчас эти парни может быть и расслабились, но очень быстро вспомнят как надо работать. Кроме этого, будет послано сообщение Мидваку. Высшему очень не понравится, что погиб один из его самых лучших слуг. Ради такого дела он, пожалуй, и сам приедет сюда, чтобы возглавить расследование, допросить и покарать причастных.

А значит, тут незачем засиживаться. Но без своего спутника ей не уйти. Обычным путем из замка не выбраться, даже до того как умрет Такрон. Внешнее кольцо охраны не выпустит ее без разрешения от кого-то из начальства. И тайно проскользнуть не получится. Несмотря на все мастерство. Не получится и затесаться среди гостей или слуг. Как раз потому, что проверят всех без исключения.

А уйти тем путем, которым они пришли, можно лишь вместе с Проклятым. Ши-Эйра не раз гуляла вблизи серых территорий и знала — этот путь не для нее. Она либо не сможет пересечь невидимую черту, будет бессмысленно топтаться на месте, никуда не двигаясь, пока ее не зажмут в кольцо преследователи. Либо наоборот, пересечет и окажется во власти тех, кто населяет эти негостеприимные земли.

Поэтому, если она не сможет привести в чувство своего спутника, ей останется только умереть в бою. Этого она не боялась, но и особого желания героически погибать у нее тоже не было. В замке не было ее врагов, задание наемница выполнила. Что ж. Она попробует разбудить проводника, а если не получится, то примет бой прямо тут. Живой в руки Мидвака, она точно не дастся.

Ши-Эйра прислушалась, но вокруг царила тишина. И тогда она в третий раз подошла к Проклятому, но на этот раз не только капнула на язык, но и по капле на каждую щеку и лоб. И на этот раз все получилось! По телу мужчины прошла судорога. Он закашлялся и пришел в себя.

***

Исчез зловещий дом, лес. Он понял что не стоит, а уже лежит, и его сотрясает кашель, а все тело затекло так, что он не чувствует ни рук, ни ног. Чья-то заботливая рука легла ему на шею и затылок, помогла сесть, а губ коснулось горлышко фляги. Страдающий от жажды Проклятый начал жадно пить.

Память и чувствительность в теле стали возвращаться одновременно. Миша чуть не закричал, когда все тело стало колоть словно иголками, но сдержался.

— Пора уходить, — услышал он тихий шепот.

В сарае уже было темно, и он видел лишь силуэт наемницы. Он хотел ответить, но девушка прикрыла его рот ладонью.

— Тихо, не стоит шуметь.

Тогда он кивнул, почему-то уверенный, что она видит в темноте. Да он и сам уже неплохо видел. Тело восстанавливалось после искусственной комы, и восстанавливалось быстро.

Ши-Эйра успела переодеться и была уже одета так же, как по дороге сюда.

— Попробуй пройтись, — шепнула она, и он послушно встал.

Ноги подрагивали как после хорошей физической нагрузки, и первые несколько шагов дались ему нелегко. Наемнице даже пришлось придержать его после того, как оступившись, он чуть не упал. Но вскоре вся эта слабость прошла, и Миша был готов к походу.

— Теперь быстро! — приказала она и вышла наружу.

Он без разговоров последовал за ней. До частокола добрались без приключений.

— Давай я сам попробую? — прошептал он, ему неловко было садиться ей на спину, но Ши-Эйра отрицательно покачала головой.

— Быстро! — и Миша вздохнув, схватился за ее плечи.

И вот они на другой стороне. На этот раз не надо было ползти и скрываться. Они бегом преодолели с сотню метров и Проклятый остановился присматриваясь. Вот и выход на изнанку — узкая тропинка, ведущая прямо в скалу. Взяв наемницу за руку, он уверенно повел ее, не сомневаясь в том, что тут окажется проход.

Так и случилось, они без приключений перешли туда, где их уже не смогут достать никакие преследователи из числа замковой охраны.

***

Стоило им оказаться на изнанке, как Ши-Эйра дернула Проклятого за руку, и тот остановился.

— Как долго ты еще будешь у нас? — спросила она.

— Не знаю, — пожал плечами Миша, — зависит от того, как долго я валялся в отключке. Обычно я нахожусь тут от семи до девяти часов.

— Часов?

— У вас это вроде бы один такт великого маятника. Ну, в смысле один час — один такт, но я не уверен полностью.

— Хорошо, рискнем. Можешь привести меня туда, где была уничтожена колония чверков?

— Эээ... — замялся он, — мне бы не хотелось провести там еще одну ночь.

— Не переживай, там уже безопасно. Деревья чверков умерли, а новые вырастут не скоро.

— Если ты хочешь поговорить, то можем и здесь, — продолжал сомневаться он. — Уверен, тут никто не подслушает.

— Нам надо туда вернуться, я кое-что оставила в том доме.

— Ладно, идем, — сдался он.

На самом деле Миша не боялся провести там еще одну ночь. Он и сам чувствовал, что местность стала безопасной. Он опасался того, что у наемницы могут быть свои планы на Проклятого. Причем, отнюдь не романтические. Но спорить с Ши-Эйрой ему не хотелось.

Мертвый дом встретил их тишиной. Наемница сразу пошла внутрь, и вернулась через несколько секунд.

— Думаю, у нас мало времени, — сразу начала она.

— Слушаю, — вздохнул он, похоже его жизнь снова усложнитсяю

— Может так случиться, что мы встретимся без ведома Магреса, — она оставалась спокойна и безэмоциональна, но Мише показалось что за этой маской скрывается если и не волнение, то довольно большой интерес.

— Зачем? — ему не нравилось куда ведет разговор, но Ши-Эйра как-то воздействовала на него, и он не мог не выслушать наемницу.

— Ты многим интересен. Пока про тебя знают лишь Магрес и наше братство. Мы не враждуем, так что твоя совесть будет чиста.

— Братство? — тянул он время, не зная как лучше поступить.

— Да, мы себя именуем именно так.

— Зачем мне это?

Направление, в котором двигался разговор, нравилось ему все меньше, но и просто отказать своей спутнице он почему-то не мог.

— Сильные союзники лишними не будут, — улыбнулась она.

— Ну... — начал он и вдруг понял, что не хочет ничего объяснять. Не хочет оправдываться. — Я не могу ничего обещать.

-— Возьми, — наемница вложила в руку Проклятого какой-то продолговатый предмет.

Миша увидел, что это сплюснутый с боков камень, имеющий красноватый оттенок.

-— Что это? -— спросил он.

— Если захочешь поговорить со мной, сожми его с двух сторон и увидишь место, где мы сможем встретиться.

-— Ты ведь, наверняка, хочешь чтобы этот разговор не стал известен Магресу?

-— Да, -— она посмотрела ему в глаза и Проклятого бросило в жар.

-— Я не рискну прятать эту штуку в своих вещах, мало ли кто копается там, когда я возвращаюсь домой, -— сдался он, это раунд явно остался за кошкой, он как минимум заинтересовался ее предложением.

— Спрячь его на изнанке -— посоветовала девушка. -— Уверена, ты сможешь найти его там в любой момент.

-— Не знаю, я еще это не проверял, -— пробормотал он, -— может, и не найду.

-— Тогда пока оставь здесь. -— Наемница осталась спокойной, похоже ничто не могло пробить ее невозмутимость.

Наверное он бы мог не согласиться. Придумать что-нибудь, или просто сказать нет. Наверное. Он даже открыл рот, он еще не знал что скажет, но ему и не довелось этого узнать, их глаза снова встретились и Миша сдался.

-— Хорошо, я возьму это, — сказал Проклятый. -— Но, во-первых: не обещаю что воспользуюсь, а во-вторых: пусть пока останется тут.

-— Хорошо, -— она не стала спорить.

-— Покажи, где ты его прятала?

-— Идем, -— он замешкался на секунду любуясь на ее спину и то что пониже, и поспешил за ней.