Как-то птицы лесов и садов послетелись,
Из пустынь и с морей и прудов послетелись.
300 Вместе все собрались на просторной лужайке,
Пестрым сборищем сели, разбившись на стайки,
Чтобы в играх на разные петь голоса,
Порезвиться на воле и взмыть в небеса.
Но порядка и чина не ведали птицы,
Как рассесться им чинно — не ведали птицы.
Попугаев теснили сорочьи оравы,
Соловьям угрожали вороньи забавы.
Птичий сброд, стаю соколов вбок отодвинув,
Всех отталкивал дальше, тесня и павлинов.
305 Оказался достойный обижен несносным,
И простые расселись в ущерб венценосным.
Благородные сами предались раздорам,—
Где уж слушать их сброду, привычному к ссорам!
Небывалая тут суматоха пошла,
И сумятица переполоха пошла!
За раздором раздор, землю криками кроя,
Сеял смуту вражды среди птичьего роя.
И когда разыгрались и злоба и страсти,
Стало ясно, что надо подумать о власти.
310 Нужен птицам правитель, разумный в делах,
Справедливый и добрый властительный шах,
Чтобы не был достойный зловредным обижен,
Добродетельный не был бы подлым унижен.
В каждой стае сошлись на решенье согласном,
Чтобы шах был разумным, и мудрым, и властным.
Нет таких! В птичьем сборище — боль и печаль,
В каждой стае о собственной доле печаль.
Птичье пенье исполнилось скорби и страха,—
Все отчаялись выбрать достойного шаха.
315 Горе в птичьи сердца свои крылья простерло,
Словно каждой из птиц перерезали горло.