Забытое достоинство

Глава 2. Том 2

Наконец-то дождавшись этого момента, Лана ловко забралась на самый верх и с веселым визгом скатилась, под дружный смех всех собравшихся. Следом потянулись и остальные, конечно же в первую очередь любопытные дети. Брамт ухватил Чара за руку и потянул за собой, но тот набычился и вырвал руку:

— Не пойду. Отвали. — мрачно буркнул он.

— Испугался? Весело же будет, пойдем!

Сомнения в его храбрости от нового знакомого, непривычно разозлили мальчика. Он крепко сжал кулаки и скрипнув зубами ответил:

— Я? Испугался? Ты даже не представляешь какие я опасности уже пережил!

— Ты и с ледяных горок катался? Ну мужик! А там где я вырос таких не было! Погнали, покажешь как надо! — прошептал ему в ответ Брамт кивнув в сторону подъема по ледяным ступеням, по которым карабкались крестьянские дети.

Раскрасневшаяся на морозе Лана, отошла к Айру, который сидел на заваленке и крутил в пальцах свою любимую трубку. Раскуривать он ее не спешил, но мундштук из крепкого дерева зажатый в пальцах его всегда успокаивал. Кивнув на припорошенные снегом бревна неподалеку, он тихо спросил у жены:

— Это ты попросила сына Рыси подружится с нашим мелким приживалой?

— Перестань его так называть, почему ты так плохо к нему относишься? — нахмурившись спросила девушка усаживаясь неподалеку. Сереброволосая с удовольствием принялась наблюдать за весельем поселившимся у них в поселке.

— И правда, почему? Может потому что он пытался тебя убить? Ладно, не отвечай, я знаю что ты скажешь. Если честно, причина не в этом. Я просто боюсь что у тебя не получится его спасти. И меня злит то что ты будешь страдать.

— Он не такой как Синистер. Чарли не нравится убивать, просто это единственное чему его учили. И я не настолько самовлюбленная, чтобы считать что я могу его спасти. Я просто хочу дать ему выбор. — Лана указала в сторону черноволосого мальчика, который скатившись по горке, поднялся на ноги и упруго вновь зашагал к подъему. Его лицо было такой же застывшей ледяной маской, но в глазах начинали пробуждаться едва уловимые огоньки.

— Если дело выгорит, с меня бутылка вина и извинения за скепсис. Если у тебя не получится, то никаких слез. Договорились? — с грустной улыбкой спросил Айр у возлюбленной, на что та решительно кивнула.

— Я точно ни о чем жалеть не собираюсь. А сейчас пойдем, пора переходить к пункту два! Играть в снежки пока вьюга не вернулась!

До самого вечера, лишь с парой коротких перерывов на перекус они веселились на морозе. Чарли оказался невероятно упрямым и не мог смириться с поражением. После того как Лана научила его и Брамта лепить снежки и кидаться ими друг в друга, а младший сын Рыси умудрился попасть им Чарли в грудь, мелкий убийца объявил на него настоящую охоту, та что они сейчас носились друг за другом по всей деревне, забираясь на крыши и устраивая засады. За этой мелкой, бескровной войной было очень забавно наблюдать и Лана ухахатывалась на пару с Ульмой. В итоге горе-соперники доигрались до того что наставили друг другу фингалы под глазами, а вернувшись под вечер домой Чар, был необыкновенно горд собой, хотя весь и промок до нитки.

Первым делом его отправили в растопленную баню, а после Ульма обработала полученные в неравном бою раны маленького воина. Когда Лана перед сном зашла его проведать, он и не думал на нее нападать. Мальчишка лежал на кровати о чем-то крепко задумавшись. Услышав стук в двери, он перевел непривычно рассеянный взгляд на вошедшую среброволосую.

— Ты сказала что будешь меня учить. Если я буду стараться, то смогу стать таким сильным, чтобы меня никто и никогда не смог одолеть? — тихо спросил Чар у присевшей на край кровати женщины.

— Это невозможно. Каким бы ты не был сильным, если ты будешь один, то непременно проиграешь. Сила нужна чтобы ты мог защитить своих друзей, а они могли защитить тебя. Человеку нужен человек, Чар. Тебе, мне, всем.

— Тебе легко говорить. Тебя все любят. Брамт сказал что вы герои. Спасли их всех из какого-то подземелья. А я один. — безэмоционально произнес малыш потухшим голосом. Ему было непросто принять новые эмоции, что словно молодая трава пробивались сейчас сквозь могильный холод Ларийских заклятий.

— Чар, когда я отправилась в путь, меньше года назад, я тоже была одна. Я оказалась в одиночестве, здесь в центре Дикой Чащи и совсем не знала что делать и как жить дальше. — вспомнив как она очнулась в центре каменного круга и пробиралась по лесу, ответила ему сереброволосая.

— И что ты сделала?

— Пошла вперед. Открылась новым чувствам. Решилась полюбить. Старалась выжить и найти друзей. В этом нет ничего невозможного или необычного, понимаешь? Все люди так живут, кроме тех у кого эту возможность отняли. — Лана поднялась с кровати и потянувшись прошлась по комнате, проверив створки окон.

Вьюга которую Ульма отвела на день, вновь бушевала за окном, постепенно засыпая расчищенную ими площадь снегом. Но Лана знала, они будут ее очищать столько, сколько понадобиться. Веселый смех детей был достаточной наградой за труд. Чар замолчал, насупив брови он думал. Так что пожелав ему спокойной ночи, Лана сама отправилась в кровать. К теплым и родным, Ульме и Айру.

В который раз уже рухнув с небес на промерзлую землю, Лана скребла ее когтями пытаясь зарастить глубокую рубленую рану в груди, сквозь которую было видно ярко горящее, фиолетовое сердце. Здесь, на слое грез, под бесконечным потоком позитивных эмоций, у нее почти не было сил. Но она уже осознала как Уриил подпитывался находясь на слое кошмара. Он размазывал свое существование по всем слоям, оставляя свой “якорь” там где был сильнее всего. Лана пока так не могла, потому на пару мгновений “нырнула” вглубь, напитывая сердце силой, прежде чем он вновь ее выдернул к себе.

Мерцали серебряные глаза на черном лице. Он кажется улыбался. Безжалостная улыбка Воздаятеля пробирала до глубин души, заставляя сердце трепетать от ненависти. Лана хрипло засмеялась, без этих “кошмаров”, она бы вздернулась от мирной зимней жизни, со скуки. Рванув вперед она выпустила длинные костяные клинки из рук и полоснула по ненавистным глазам. Разумеется Лунокрылый успел уклонится, расслаиваясь по реальности. Он был и здесь, где начинаются счастливые сны и одновременно там, где они достигают своего апогея. И каждый его удар искал дорогу к ней, ибо Тауриэль бил не по пространству, а по душе.

Шесть клинков мелькнули в сияющей вспышке и ни один не достиг цели. Лана скользнула в момент атаки в тот слой Кошмара где его не было, сделала новый глоток свежих сил и вернувшись в то же мгновение контратаковала жгучим фиолетовым пламенем, мощным потоком хлынувшим из распахнутых крыльев. Уриилу пришлось уйти в верхние слои Грез, чтобы избежать ее огня, логика сражений здесь, в мире снов, разительно отличалась от той что была в реальности.

Но общее все же было, перед лицом подавляющей силы, опытный враг постарается отступить. Тауриэль был опытней. В сотни или тысячи раз. Но Лана была сильней. И сейчас, она уже знала почему. Там за запертыми вратами, в глубинах кошмара, которые она была не способна достигнуть, томились десятки тысяч измученных душ, чьи страдания кормили ее порочное сердце. Воздаятель заставил ее увидеть и принять этот факт.

Мир на миг вспыхнул от ослепительного жара, заставив всех спящих жителей деревни вынырнуть из сладкого мира грез что стал полем боя. А потом Уриил вернулся обрушив на нее свои клинки, с хрустом разрубив черную броню, они глубоко вонзились в плоть, но Лана смогла его ухватить и сама потянула вниз, к источнику сил, глубже в свой пылающий ад. Лунное серебро крыльев не выдержало жара, черная плоть сопротивлялась дольше, всего пару мгновений он оставался в ее хватке прежде чем сбежать под торжествующий рев.

“Следующей ночью он не придет, будет опять зализывать раны” — с грустью подумала демоница, обведя взглядом покрытую черной копотью пепла пустошь Дна Миров. А потом отправилась к Вратам своего домена. Вратам ада. Она не знала как их открыть, это знание Астер утащил с собой в пустоту. Но сереброволосая знала что скрывалось за ними, проклятые души Харграна, наследство дьявольских сил. Черные когти лишь бессильно поцарапали их обсидиан.

— Я еще вернусь. Обещаю. Я найду путь. — прошептала она в пустоту.

— Ну и что все это значит? — хмуро спросил Айр, разбудив Лану посреди ночи. Ульма тоже не спала и встревоженно разглядывала подругу.

— Эхе-хе-хе! — виновато рассмеялась сереброволосая, почесав затылок.

— Не “эхе-хекай” мне тут! А понятно объясни что черт возьми происходит? Мы с Ульмой оба видели во сне как ты сражалась с контрактером отца! — грозно взглянул на нее муж, взяв за руку.

— Нууу… Я такая обворожительная, что за мной не только Синистер увязался… — принялась она неохотно рассказывать, заставив Айра с горестным вздохом хлопнуть себя по лбу.

— Давай. Рассказывай. Все. И по порядку! — прорычал ей сотник, заставив девушку послушно и виновато закивать в ответ.

— Ну тут такое дело… Я сначала хотела разобраться в ситуации и напрасно вас не тревожить. Все началось после той злополучной встречи рядом с королевским дворцом… — принялась за рассказ девушка, чтобы не злить лишний раз возлюбленного, она постаралась не акцентировать внимание на тех реках крови что ей пролил Лунокрылый во время своих визитов. О заточенных душах она также решила не упоминать, чтобы не расстраивать Ульму. Когда она закончила, Айр озадаченно-задумчиво спросил у харгранки:

— Ну и что скажешь?

— Тебе долгую версию, или короткую? — также находясь в легком замешательстве переспросила ведьма.

— Мне желательно понятную.

— Похоже душа Ланы окончательно слилась с демонической сущностью и фактически все еще будучи связанной с ее телом, уже существует отдельно. Я и подумать не могла что такое возможно. — озадаченно ответила рыжая колдунья.

— А Уриил тут при чем? Он пытается ее убить? — глаза рыцаря при вопросе мрачно блеснули, а руки сжались в кулаки.

— Точно нет. Есть лишь один способ уничтожить эндорим окончательно и он вам известен. Уриил по понятным причинам им обладать не может. А значит тут что-то еще.

— Слушай, твой отец такой хмурый, молчаливый и вообще его считает за инструмент… — вмешалась в разговор Лана, — может ему просто стало скучно и он приходит поиграть? Ну как умеет.

Айр нахмурился еще сильнее и бросил на нее тяжелый взгляд. Чувствуя как его терпение трещит по швам, у Ланы сама собой засвирбела кожа на заднице. Решив не драконить своего мужа еще больше, она добавила уже совершенно серьезно:

— Айр, я думаю он меня готовит к чему-то. Уж очень это все мне напоминает то как меня учил владению Волей мой отец. Уриил все время ставит разные задачи и натаскивает меня как собаку. И я буду совсем не удивлена, если это ему приказал герцог Дюбуа.

— Отпишу ему письмо, как распогодится. В такую стужу даже птицы не летают. Да и на прошлое письмо он так и не ответил. — мрачно буркнул рыцарь.

Заканчивался второй месяц зимы. После новогодних праздников, которые они весело отметили всей деревней, минуло три недели, прежде чем злые северные ветра решили сбавить свой бег и на морозные леса опустилась спокойная тишина. Несмотря на все жалобы о скуке, Лана по-настоящему наслаждалась этими спокойными деньками что проводила с любимыми.

Даже молчаливый Чарли, медленно, постепенно оттаивал, как ей казалось. Свои попытки ее убить он пока прекратил, с головой уйдя в учебу владению мечом и Волей. Кроме того оказалось что малыш совершенно не умеет читать и писать, так что сейчас Ульма по вечерам его учила грамоте.

Лана первое время пыталась сама, но непоседливой среброволосой для этого не хватало усидчивости и терпения. А вот харгранка необычайно обрадовалась трудолюбию нового ученика. Оказалось что Чар обладал необыкновенно острым, для своего возраста, умом и отличной памятью, потому делал большие успехи. Оставаясь внешне все таким же замкнутым и скованным, он начал задавать все больше вопросов, да и кажется сдружился с Брамтом, вместе с которым они уже исследовали все окрестности их деревни.

Сидя на кухне, под веселый треск дров сгорающих в печи, Лана уже заканчивала нарезать овощи для ужина, это единственное что ей доверяла злюка-ведьма, когда двери в дом отворились и на пороге нарисовался Чарли. Отряхнув полушубок от прилипшего снега, он разделся и прошел к Лане на кухню, молча сев напротив. Окинув его взглядом, Лана приметила что у мальчишки разбита губа и немного кровит. Она поймала мрачный взгляд мальчика и спросила:

— Брамт?

Тот медленно кивнул.

— Что случилось? Ты его чем-то обидел?

Еще один медленный задумчивый кивок послужил ей ответом.

— Раз ты сразу не ушел к себе, то значит тебя что-то тревожит и ты не можешь что-то понять, да? — задала следующий вопрос Лана.

— Мы говорили о семье. Он любит хвастать своим старшим братом и сестрой. Я сказал что у меня тоже была старшая сестра. — начал говорить мальчик. Лана чувствовала в нем задумчивую злость, которая постепенно переходила в ненависть.

— Ты ее убил? — замирая от ужаса, тихо предположила Лана, предчувствуя ответ. Чарли снова отрешенно кивнул и поднял взгляд своих синих глаз на среброволосую. Чувствуя ее невысказанный вопрос, он немного помолчал, а потом продолжил:

— Она не раскрыла Волю. Стала расходником. Я ее убил. Когда Брамт услышал об этом, то взбеленился и сказал что я должен был ее защищать. — мальчик вглядывался в глаза Ланы. А та заставила кипевшую в собственной душе ярость утихнуть.

— Чарли, что такое “расходник”? — тихо и спокойно спросила сереброволосая, отложив нож в сторону.

— Те кто провалился. На их телах выращивают грибы для ядов. На живых, на мертвых они не растут. Нас водили смотреть. — просто ответил мальчик.

— Где находится это место? — мягко улыбнувшись задала вопрос сереброволосая.

— Зачем мне тебе отвечать? — ответил Чарли вопросом на вопрос. На его лице не отражалось эмоций, но Лана чувствовала что у него на душе. И знала что ему нужно было услышать.

— Я убью тех кто с вами этот сделал. Страшно и мучительно убью. Они будут страдать. Обещаю. — нечеловеческим голосом она сказала эти жуткие слова ребенку.

Чарли встретил неестественный блеск ее фиолетовых глаз не дрогнув.

— Я расскажу.

Когда Айр вернулся в дом закончив наконец рубить дрова на растопку, он первым делом наткнулся на два пузатых рюкзака собранных в дорогу. Переведя взгляд на Лану, которая проверяла теплую, меховую одежду, он некоторое время молчал, заметив выражение ее лица:

— Табак взяла? Чувствую я буду много курить.

Та кивнула в ответ, хлопнув по боковому карману на сумке.

— Далеко едем?

— Две недели пути на лыжах. Примерно. Часть пройдем по тракту, а потом надо будет свернуть в сторону Замковых гор, к югу от Тарсфола.

— Ульме уже сказала? — слушая как на кухне шипит мясо и принюхавшись к приятным, домашним запахам спросил рыцарь.

— Пока нет. Нам лучше пойти вдвоем, она присмотрит по хозяйству. Не хочу привлекать внимание.

— Эх, латы и щит придется оставить. По этому снегу даже я их на себе не упру. До весны не подождет? — хмыкнул в ответ Айр, а наткнувшись на яростный взгляд кивнул своим мыслям, — Ясно, не подождет. Давай догадаюсь, у нас скоро дома прибавится жутких детишек?

Лана кивнула в ответ и принялась надевать теплый меховой плащ, когда муж ее остановил взяв за руку:

— Давай хотя-бы поедим на дорогу, а еще предупредим Ульму. Да и Зубу надо сказать. В путь отправимся утром. Потерпи немного, любимая, хорошо?

Крепко сжав зубы, Лана ему кивнула и попыталась улыбнутся.

Ужинали они в полном молчании, а когда Чарли закончив с едой вернулся к себе, Лана которую только сейчас начинало трясти от бушующей ненависти принялась рассказывать то что узнала:

— …Кто из “благородных” стоит за всем этим, он разумеется не знает. Как он там оказался, рассказывать не захотел. Я знаю только что в “Школу”, как он называет это место, они попали вдвоем с сестрой, четыре года назад. Она находится к югу от Тарсфола, на пороге Замковых Гор, в недели пути от крепости Вайрн. — после этих слов Лана замолчала, сжав столешницу.

— Зая. Я знаю что это земли моего отца, но… Это точно не он. Ладно, разберемся на месте, сколько там охраны? — неуверенно ответил Айр, задумавшись. По условиям контракта с Тауриэлем, его отец бы потерял душу после смерти, за такие прегрешения. А значит он не мог быть к этому причастен… “Либо он не собирается умирать” — мрачно напомнил себе рыцарь.

— Десяток рыцарей, владеющих волей. Минимум два мага из Ларии. Плюс четверо “учителей”, эти самые мутные. Владеют Волей, но судя по описанию, они не из наших. Возможно тоже ларийцы. К ним у меня особые счеты…

— А вот это странно. Насколько мне известно об их религии, все что не исходит из Истока, считается у них запретным, верно? — заметил Айр, на что Ульма согласно кивнула:

— Да, так и есть. Исток отрицает любые проявления сверхъестественных сил, кроме тех что дарует он сам. Весьма надо сказать лицемерненько, с учетом того что за сущность именуется “Истоком”.

— Дай догадаюсь, это еще какая-нибудь древняя тварь из столь любимой нами звездобратии? — хмуро спросила Лана.

— Именно так! — весело воскликнула Ульма, но сразу же грустно вздохнула, — При том наверное самая вменяемая из них всех. Это Лилит, архангел Любви. Не знаю правда что с ней в нашем цикле… Что-то я опять заговорилась. Я поеду с вами!

— Ульма, я бы хотела чтобы ты осталась дома, тем более что благодаря подарку Айра это возможно. По двум причинам, во первых ты сможешь присмотреть за нашим сорванцом. А во вторых, ты конечно крепенькая девочка, но зимний переход по чаще не осилишь. Мне и так стыдно что я тащу с собой Айра, но для тебя это будет перебор.

— Нууу… А как вы собираетесь снять заклятие с детей без меня? К тому же мне не обязательно нужно проделать с вами весь этот путь, чтобы там оказаться… — хитро усмехнулась харгранка, прежде чем кровожадно добавить — А еще у меня тоже давний счет к уродам обижающим детей.

Лана и Айр недоуменно переглянулись, после чего рыцарь погладил злобную, красную лисичку по голове, успокаивая:

— Ладно солнышко, ты нас запутала. Это опять какая-то твоя магия?

Та щурясь от удовольствия быстро кивнула в ответ:

— Ага. Помнишь как я в Тарсфоле выдернула Лану из под клинка Тауриэля? Лана также может призвать меня к себе, где бы я не была. Тем более сейчас у меня при себе крепкий и надежный якорь, — Ульма погладила кристалл, который сейчас всегда носила с собой, в поясной сумке.

— Знаешь, я уже начинаю привыкать к твоим чудесам. Хорошо быть женатым на ведьме! — воскликнул Айр прижав ее к себе.

— А то! — улыбнулась Ульма. Но в глубине ее глаз, Айр отчетливо видел ту же злость, что пылала в глазах его среброволосой подруги. Ему даже стало немного жалко несчастных ублюдков на которых была направлена эта испепеляющая ярость.

Четырехдневный переход по зимнему лесу стоил им всех сил. Без возможности развести огонь, нормально выспаться или приготовить еду, все что они могли это позволить себе короткий ночной отдых в защищенном от ветра месте, в надежде что к утру их не засыпет снегом. Лане казалось что у нее замерзло все, от стоп ног, до кончиков волос, лишь злое пламя в груди подталкивало ее продолжать путь, прячась от ветра за широкой спиной возлюбленного.

К вечеру четвертого дня, они наконец-то покинули Чащу и вышли на тракт, это было не самое популярное направление и он был заметен вездесущим снегом. Но Айр заметно оживился, пытаясь подбодрить свою спутницу и одновременно перекричать вой пробирающего до костей, холодного ветра:

— Через полчаса достигнем деревеньки, там есть трактир! Кротовая Нора, место не шибко популярное, его бывший стражник открыл, мой знакомый. Представь малышка, теплое вино, удобная кровать и никакого снега! Еще совсем немного осталось, держись!

Про полчаса он упоминал уже в третий раз за последние часа три, но Лана все равно была ему благодарна, он уже успел рассказать и о своем знакомом, и о его трех дочерях, писанных красавицах, и о чудесном, горячем вине, заставляющим стариков помолодеть, а хромых пойти в пляс.

От усталости и холода глаза слипались на ходу и она всерьез опасалась отключится. Лишь благодаря его постоянным окрикам и поддержке она заставляла себя скользить по стылой, ледяной массе, ориентируясь лишь на силуэт человека впереди себя.

Деревня в которую вел северный тракт была последней его точкой, дальше было совсем уж лютое захолустье, да замки окрестных баронов когда-то построенные дабы защищать пределы земель от опасностей Чащи. Дома занесенные снегом, встретили их вечерней тишиной, не слышался даже лай собак, что не удивительно, даже нерадивый хозяин пускал в такой мороз живность на постой хотя бы в сарай.

В центре поселения, Айр, сейчас похожий на ледяную статую, с свисающими с усов застывшими мутными каплями, обернулся и гордо кивнул на видавший виды, но крепкий, двухэтажный трактир. Разве что вывеску было не разглядеть из за крупных сугробов, но путь к дверям был исправно очищен. Лана освободила сапоги из крепления лыж и не чувствуя пальцев заставила себя прошагать последние метры до долгожданного пристанища.

Несколько раз громко постучав в запертые двери, Айр прислушался к звукам доносившимся изнутри. Был слышен смутный гомон пьяных голосов, да невнятные крики. Двери им никто открывать не спешил. Нахмурившись Айр постучал снова, вкладывая чуть больше сил, крепкая, дубовая дверь громко бряцнула запертым затвором. Подождав еще минуту, рыцарь замахнулся снова, но не успел ударить, как им наконец открыли. Из прихожей, тускло освещенной горевшим факелом, потянула теплом. Рослый, даже выше Айра, мужчина с длинной, косматой черной бородой, сиплым от перегара голосом произнес, презрительно разглядывая стоявших перед ним, покрытых изморозью, странников:

— Че надо, сиволапый? А ну пшли куда следовали!

— Уважаемый, мы на постой. Фостин дома? Я его друг.

— Закрыто, вали давай. В трактире барон Кадар остановился, местов нету. — еще более грубо рявкнул на него чернобородый и потянулся запахнуть двери, но Айр перехватил его руку осветив ее пламенем собственной Воли и тихо, мрачно сказал:

— Слушай сюда. Я граф Айр Лотеринг, а это моя супруга. И мы войдем в этот трактир, мимо тебя, или через тебя, выбирай.

Их взгляды встретились, чернобородый громила сам был благородных кровей и владел Волей. Но все же неохотно отступил под давлением зеленых, яростных глаз, позволяя пройти.