Забытое достоинство

Глава 21. Эпилог 2 тома

Сразу после подрыва стены, ларийцы начали продвижение через ремесленный квартал, в сторону квартала знати, который так же был окружен старой, но крепкой и высокой стеной. Ошеломленные смертью короля выжившие защитники были разрозненны и не могли организовать сопротивления. Немногочисленных смельчаков что пытались дать бой, быстро перестреляли, а оставшиеся тарсфольцы бежали побросав оружие.

Айр в это время смог организовать северную часть армии и организованно отступал к кварталу знати. Дела шли неважно, даже отсюда была слышна канонада мушкетных выстрелов и виднелось зарево пожара что сейчас пожирал мастерские вдали. А потом, далеко над их головами, схватились хранители. Когда солнечный шквал разорвал вечернее небо, герцог Лотеринг судорожно сжал зубы. Ульма была почти уверена что оставшись без помощи контрактеров, Воля не сможет нанести еще раз такую атаку. А значит Лана либо не смогла разорвать контракт, либо они недооценили Волю.

Подавленные поражением, отступающие воины угрюмо шептались вглядываясь в пылающие облака, о том что Тарсфолу конец, магия которой ларийцы сравняли с землей укрепления и смерть короля, а затем вид ужасающая битва в вышине, грозили сломить боевой дух даже рыцарей, чего говорить о простых солдатах. Глубоко вдохнув прохладу ночного ветра, что доносился от реки, Айр гаркнул, перекрикивая звуки стрельбы и крики людей:

— Разуйте глаза, недоумки! Бой еще не проигран. Там среди облаков, сейчас сражается моя супруга, героиня Лангарда. Ей уже не раз удавалось совершать невозможное. Она сразит тех тварей что призвали Ларийцы. Не ради долга, или славы, а ради вас, люди! Это наш город, наша страна и мы не позволим бритоголовым устанавливать здесь свои порядки!

Яростный крик герцога, многих вернул в чувства. Глаза рыцарей направленные в вышину засияли отсветами фиолетового пламени. А затем небо было расколото вспышкой и под радостный гомон людей, ларийский шестикрылый монстр был разрублен пополам. Отвага вновь возвращалась в сердца, Выйдя на главную площадь, Айр заметил в другом ее конце, к востоку пару десятков рыцарей и сотню гвардейцев, чудом переживших падение стены.

Они яростно сражались сдерживая натиск ларийцев и выигрывая для его отрядов время занять внутренние укрепления. Ими командовал Гейвин Арентейль, один из лояльных вассалов дома Дюбуа. Их ряды стремительно таяли, ларийские стрелки заняли окружающие здания и вели огонь из окон, в то время как нефритовая стража сдерживала натиск обреченных рыцарей.

Разумнее всего было бы принять их жертву, но не для того герцог Лотеринг остался сражаться среди людей, позволив супруге в одиночку выйти против бессмертных. Сейчас было не время поступать “разумно”. Тем более что война в небесах похоже была уже закончена, а синюю повелительницу вод, что когда-то подло убила его предка, разорвал на части дракон. Айр понятия не имел откуда тот взялся, но это было неважно, с Ланой никогда ничего не шло по планам. А сейчас пришло его время совершить безумство, перевернув чей-то шахматный стол.

Остановив бег, Айр громогласно приказал гвардейцем занять стены, а сам с сотней рыцарей отправился на подмогу Арентейлю. Хоть Воля был изгнан, сама основа их сил, персонификацией которых он был, осталась неизменной. Собрав решимость в груди, Айр на бегу призвал золотой щит окруживший передних бойцов его отряда, а затем с гулким лязгом и хрустом разрубаемой плоти, они столкнулись с врагом. Сотня рыцарей, под предводительством герцога, словно острый клинок, скованный воедино огнем его Воли, пробили ряды нефритовых щитов, оттеснив их вглубь улиц.

За те секунды, что его воины сражались укрытые от выстрелов его аурой, Лотеринг пробился к раненому и едва держащему изрубленный щит Гейвину, яростно приказав его бойцам отступать в укрытие стен. А затем по ним с оглушающим грохотом с небес ударил целый ливень ослепительных молний, призванный магами врага. И погас не достигнув облаченной в сталь плоти.

Изумрудные глаза одной-единственной колдуньи, с истощенным лицом, что вышла на площадь с востока властно мерцали. Созданное ею Искусство, что она передала этому миру через одно из своих отражений, не могло навредить тем кто был под ее личной защитой. Держась за стену и едва переставляя ноги, Ульма мрачно ухмыльнулась и зашагала дальше, к сражающемуся вдалеке мужу.

После того что Лана с ней сотворила во время сражения с властью, она будет просто обязана извиниться, сейчас харгранка себя чувствовала хуже чем после недели пыток в застенках у Астера. Ее мнимое тело разваливалось на осколки и собиралось вновь воедино, удерживаемое лишь разумом и силой накопленной в подарке Айра. Ульма спешила, взмахом она поставила над отступающими отрядами тарсфольцев ледяной щит, что остановил свинцовый град что готов был обрушится. За что поплатилась левой рукой, не удержавшись в суставе, та словно у сломанной куклы, сначала обвисла, а потом отвалилась, заставив харгранку скривиться от боли.

Но причина торопиться была у Ульмы иная. Еще когда Лана сломала врата ада, Любовь, завернутая в бесконечный полог снов, пробудилась. Ей потребовалось два месяца чтобы закончить дела в Ларии и пересечь море. И сейчас она приближалась к Тарсфолу, а ведьма понятия не имела что может предпринять отражение ее сердца, когда-то воплотившееся в этом мире.

Клинки с лязгом столкнулись, Лейнард увел удар в сторону и финтом попытался выбить черный меч из ее рук. Лана это ждала и отдернула меч на себя, сразу же поднырнув под удар кулаком герцога. Несмотря на то что она знала что Восточный будет делать и читала его как открытую книгу, скорость и мощь Лейнарда, который совсем недавно был на грани смерти, поражали. Но в его мастерстве был один ощутимый изъян и Лана знала что сможет его одолеть. Солнцеволосый не хотел ее убивать. Даже сейчас он не собирался одержать победу любой ценой.

Когда-то, еще накануне зимы, она сражалась в такой же дуэли, но с другой стороны. Вспомнив холодный взгляд темных глаз, воительница распрямилась и нанесла смертельно быстрый укол в шею, который герцог разумеется отбил голой рукой окутанной аурой. Лучший мечник королевства продолжал ее теснить, он мог ее убить уже несколько раз, когда она открывалась для заведомо смертельного выпада, но останавливал свою руку. А Лана, как Рихард Синистер когда-то, плела свою паутину из ложных замахов и стремительных контратак, наносимых в момент когда враг открывался чтобы ее не убить.

Все это время она вслушивалась в эмоции герцога. В его скорбь и предчувствие обреченности. С каждым ударом Лейнард мрачнел все сильней, он тоже видел лишь два возможных исхода дуэли и ни один его не устраивал. Он начинал уставать, истощенный еще схваткой с Уриилом, а среброволосая ждала, лишь нанося короткие, меткие выпады в ответ, разбивая его ауру на зеленые осколки и заставляя тратить силы.

Десять минут они уже кружились в этом обреченном, безрадостном танце, когда губы герцога хмуро сжались и он принял решение. следующий укол его меча, среброволосая пропустила, острое лезвие распороло ей грудь по касательной, вызвав поток алой крови. Лана ответным ударом в шею разбила ауру Воли, вновь открываясь. Герцог быстрым движением вернул свой меч назад в боевую позицию и ударил ей в грудь, прямо в сердце.

Восточный скорбел в этот момент, утешая себя тем что она эндорим и все равно вновь вернется. Как уже сделала это однажды. Но его меч скрылся в дымке фиолетового пламени мнимых шансов и величин. Нарушив их соглашение, Лана отвела его укол в сторону с помощью чуждых этому миру сил, и нанесла безжалостный удар разрубив суть герцога напополам, сверкнувшим черными рунами, неотвратимым мечом богоборца.

Земля бросилась Лейнарду в лицо. Вздрогнув, он в последний раз вдохнул запах свежей весенней травы и бросил вверх чуточку обиженный взгляд. По ее щекам катились слезы. Пожалев что сил на ироничный комментарий уже не осталось, герцог Лейнард Восточный медленно закрыл глаза и растворился во тьме. Обойдя лежащее тело, Лана медленно побрела к пустующим вратам дворца даржась за распоротую грудь, в ожидании когда рана затянется… Она ненавидела себя за то что нарушила святость дуэли, но… Это было лучшее решение. Айр бы ее похвалил. "Похоже я тоже взрослею." — с грустью подумала сребровласка, переходя на бег. Сражение, судя по звукам уже приближалось к кварталу знати, ей надо было поторопиться.

Укрытые щитом отряды тарсфольцев спешно отступили за внутренние стены, заметив идущую по площади к нему ведьму, Айр подхватил ее на руки, ужаснувшись тому как харгранка выглядела. Ее смертельно бледное лицо было покрыто трещинами, как у разбитой фарфоровой куклы, левой руки не было, а тело казалось легким словно пылинка. И тогда изумрудные глаза продолжали смотреть столь же нежно и благодарно.

А потом воин скривился от резанувшей по всем телу боли, замедлив шаг. Казалось что у него из груди вырвали сердце. С трудом продолжив бежать, он осознал что случилось лишь после того как врата внутренних стен с грохотом были закрыты у него за спиной, пропустив всех отступивших защитников. Уриил был изгнан, конечно их контракт сохранился и лунокрылый сможет вернуться, но лишь долгое время спустя. “Значит он не справился с Лейнардом” — скулы уже сводило от мрачной гримасы, а плотно сжатые зубы того и гляди грозили треснуть. Айр посмотрел в сторону королевского замка, его сердце стремилось туда, но герцог не мог бросить своих людей.

— Что с Ланой? — коротко спросил он у прижавшейся к его груди Алой Ведьме.

— Жива. Бьется с Лейнардом. Мне нужно будет ей помочь, еще один раз и она победит… — едва слышно пробормотала в ответ харгранка.

Айр решил доверится им и бережно опустив Ульму на кровать в привратной сторожке, принялся расставлять людей на стенах, готовясь к возможному штурму. Но ларицы не спешили лезть на стены. Войти за внутренние укрепления на плечах отступающих тарсфольцев у них не получилось, а значит надо было подкатывать пушки и вновь готовить заряды для стен.

Оставшиеся в далеком тылу епископы совещались. Судя по тому что происходило в небе над городом, Лейнарду удалось одолеть Долг и Волю. А с ними исчезала и основная причина для этой Войны. Нужно было лишь потребовать выдать им возможных контрактеров, чтобы не позволить эндорим вновь вернутся. И то лишь в том случае если герцог Восточный не утолил свою жажду мести кровью самой королевы.

Захватчики отступили от стен в ожидании новых приказов, позволив герцогу наконец-то броситься на помощь возлюбленной. Но он опоздал, едва достигнув моста ведущего к воротам королевского замка, он увидел фигурку девушки что спешила навстречу. Воин устремился вперед, сомкнув на супруге объятия. Ее одежда была пропитана кровью, но все равно, Лана выглядела в тысячу раз живее чем Ульма которой крепко досталось.

— Опять где-то забыла нагрудник? — облегченно выдохнул Айр поглаживая волосы прижавшейся к нему жены.

— А я его вообще не надевала, а ты не проследил! — показала ему язык Лана, напряжение последних часов только сейчас начало отступать, заставляя тело дрожать от слабости. Ну или это муж на нее так действовал, среброволосая пока не решила.

— Вот непослушная задница, отругаю ведь. — с нежной улыбкой ответил Айр, — Ну по крайней мере, ты осталась жива. А значит в этот раз додумалась не играть в кошки-мышки с врагом. Лейнард убит?

— С чего бы? Нет конечно, лежит в саду отдыхает. Говнюк истрепал мне все нервы, если бы не Уриил, что смог ослабить его демона, то наверное пришлось бы их обоих убить… А так, остатков сил Нездешнего хватило чтобы их разделить. Паразит вернулся туда где ему самое место, а золотой мальчик проваляется пару дней и очнется. — все еще раздраженная окончанием их дуэли, ответила сребровласка, заставив Айра хлопнуть себя по лбу.

— Лана. Блядь… Что в плане “Убить командира врагов прежде чем он доберется до Королевы и Сэры”, тебе показалось непонятным, а? — устало выдохнул герцог скривившись.

— То что Лейнард хороший парень, Айр. В отличии от большей части местной знати. Ну слегка предатель, выпендрежник и нарцисс, но по крайней мере девок не насилует и детей не обижает. Пока он будет в отключке, мы прогоним ларийцев сраной метлой, а там уже вместе решим что с ним делать. Ну не хочу я его смерти, понимаешь? — почти со слезами на глазах, взмолилась Лана, заставив суровое лицо мужа чуточку разгладится.

— Сама сторожить его будешь. Сомневаюсь что стальные решетки и обычная стража ему станут помехой. А если он продолжит подбивать к тебе клинья, я его сам укокошу. — наконец недовольно буркнул он девушке и они побрели вниз по подвесному мосту.

По их возвращению Ульма уже глубоко спала восстанавливая силы, а Лана до самого утра не сомкнула глаз у ее кровати, коря себя за то что высушила ведьмочку почти досуха. Айр же занимался патрулями по внутренним стенам, да рассматривал позиции врагов. Ларийцы не причиняли напрасного вреда жителям, так что к утру пожары уже были потушены, а враги расположились в зданиях торгового района, что окнами выходили на главную площадь, потеснив местных жителей. Пушки еще не доставили, уставшие воины отдыхали после напряженной битвы выставив многочисленные патрули.

Беженцев с окрестных земель в квартал знати разумеется не пустили и припасов набранных с домов благородных хватало защитникам с избытком. Айр не сомневался что Хардебальд и Гофард уже идут к Тарсфолу и ожидал их прибытие в течение двух-трех недель. Единственное что волновало герцога, это та странная магия с помощью которой противник снес внешние стены. Но всезнайка-Ульма наверняка что-то подскажет. Пленного Лейнарда заперли в темнице бастиона здесь неподалеку, Айр хотел чтобы герцог-предатель был при нем, пусть тот и не приходил пока в сознание.

Все что им пока оставалось, это готовить вылазки малыми отрядами для уничтожения осадных орудий, через тайные ходы что как муравейник связали усадьбы благородных с различными сомнительными заведениями торгового квартала. Ну и разумеется ждать. Лишь ближе к утру командир гарнизона сомкнул на несколько десятков минут глаза, прежде чем был разбужен встревоженными криками гвардейцев со стен.

Едва продрав очи, небритый и злой, Айр полез разбираться что происходит и в очередной раз принялся ругаться как старый сапожник, вспоминая все что успел выучить за время бурной юности в городской страже. От внешних стен в их сторону, окутанный нежным, алым сиянием летел очередной ангел.

— Готовь баллисты, соплежуи! — проревел герцог испуганным гвардейцам, — Из них мы еще в богов не стреляли!

Почувствовав ее приближение, Ульма распахнула глаза, выныривая из целительного транса. Рука еще не восстановилась, но она уже не рисковала рассыпаться как хрустальная. Потянувшись харгранка растормошила спящую сидя у кровати Лану за колено, а когда та встрепенулась, произнесла:

— Лана… Мне надо с ней поговорить, помоги подняться. — голос харгранки все еще был слаб и дрожал.

— С кем поговорить? Я сама со всеми поговорю, а тебе нужно лежать! — еще не до конца проснувшись ответила Лана, но ее голос почти заглушили восторженные крики ларийцев, что подобно водопаду накатывались от городской площади.

С усилием усевшись на кровати, Ульма взяла сребровласку за руку и горячо зашептала:

— Любовь была моим запасным планом, чтобы остановить Астера, если человеческой сути это сделать не удасться. Она связана со мной и я смогу ее убедить отступить. Помоги встать и закончить эту глупую войну!

Уставшая уже чему-либо удивляться Лана, поднялась на ноги и взвалила Ульму Кроу на спину, выходя из приютившей их караулки. Снаружи солдаты с напряженными, мрачными лицами перекликались со стрелками стоявшими на стенах. Все взгляды которых были направлены в сторону площади. Сквозь блестящий алый шелк, что развивался в потоках ветра и и едва проснувшегося, восходящего солнца, проглядывал пленительный силуэт девушки парящей над площадью. Отряды ларийцев что готовились к утреннему наступлению, сейчас в благоговейном трепете взирали на свое божество, что очнулась от двухсотлетнего сна и как в древних легендах явилась лично благословить их священный поход.

От любви во все стороны изливались волны чистой, целительной силы, поднимая на ноги даже тех кто вчерашним вечером рисковал не дожить до утра. Скорбный лик что скрывался за сиянием танцующих тканей, был направлен в сторону тарсфольский дикарей что осмелились наставить на Нее свои примитивные, грубые орудия. Крепко сжав челюсти, Айр вскинул длань вверх, готовясь отдать приказ о начале обстрела, когда сам воздух дрогнул от яркого, мягкого и приятного голоса, что обволакивал тело негой и туманил разум всем его слышащим.

— Долгое время, я спала, проигравшая и плененная в глубинах кошмара. Лишь мои сны и смутные мысли вас достигали, мои верные, мои блюстители. И вы их толковали как могли, пытаясь разбить оковы моего затянувшегося сна… Но, пожалуйста, достаточно! Я не желала этой войны. Ни одной из тех что прогремели в мое имя за эти столетия! — звонко, почти с отчаянием крикнула Любовь и от ее печали на глаза сами собой накатывались слезы.

Хмыкнув, упрямый герцог тихо сказал ошеломленно взирающему на нее Гейвину Арентейлю что сейчас выполнял роль его заместителя:

— Что уши развесил? Лучше прикажи стрелкам на левой башне угол поправить, они целят в небо.

Голос алого ангела Любви показался Лотерингу очень знакомым. Но он прекрасно уже знал уловки эндорим и сейчас был встревожен тем как его солдаты взирают со стен на врага.

— Достаточно боли и крови! Опустите эти… Странные стрелялки и мечи. Нам больше не нужно друг друга убивать. Тем более, что настоящий и древний враг, до сих угрожает всем в этом мире! — распаляясь с каждым словом, продолжила вещать алая ангелиха, но ее перебил схожий, но более уставший и надтреснутый голос что донесся со стен:

— Неа. Отбой тревоги крылатая. Уже не угрожает, мы его полгода назад замочили. Ты все проспала! — прозвенел по площади ответ Ульмы Кроу.

— Как… Замочили? Чем? — удивилась Любовь, чей наряд замедлял своей диковенный и гипнотизирующий танец, оголяя плавные изгибы тела и россыпь алых, словно пламя, волос.

— Просто. Клинок Нездешнего в печень, даже бессмертный в нашем мире не вечен! — ехидно крикнула Лана в ответ, глядя как лицо сидящей у нее на закорках подруги постепенно становится пунцовым, уж очень… Легкие накидки скрывали прелести Любви от взирающих на нее снизу людей.

Айр вздохнул медленно опуская руку, похоже лупануть по богам из баллист в этот раз не удастся.

— Не стрелять. Похоже эти двое сейчас превратят нашу войну в глупый фарс. — буркнул он графу Арентейлю, вопросительно посмотрев в сторону стоявшей на стенах Ланы и Ульмы. Похоже эти двое довольно много от него скрывали. Или по крайней мере одна, самая хитренькая из двоих.

Незаметный и быстрый жест Любви, окутал харгранку потоками света, восстанавливая ослабшее тело и укрепляя ее связь с этим миром. За столетия сна накопила огромное количество силы, от поклонения верных последователей, и теперь не знала даже что с ней делать. Если Астер повержен…

— Ульма, почему именно Любовь? — поинтересовалась Лана, у смутившийся подруги.

— Ну это главное из человеческих чувств что я сохранила когда достигла Башни… Я ведь рассказывала. Уж очень хотела запомнить тебя навсегда. — заметно поздоровевшая и повеселевшая ответила ей ведьмочка.

Ларийцы удивленно молчали и озирались, епископы стоящие на коленях позади их рядов ошеломленно взирали вверх, на свою госпожу, не понимая что им дальше делать. А Любовь этого не знала сама. Она вглядывалась в свою человеческую ипостась, пытаясь понять что упустила. Ведь Астер был здесь и стоял среди них. Изменившийся до неузнаваемости, отринувший свою суть, полный целой бури прекрасных эмоций… Он все еще был здесь, но уже не как Ненависть, а как человек.

Ситуацию спас Айр, смекнувший что ангелиха растерялась и решивший ее додавить, громкий крик герцога прошелся по наполненной тишиной и сомнениями площади:

— Прекрасная леди, коли эта война вам была не нужна, может изволите к нам присоединиться и обсудить условия вашей капитуляции? И ваших епископов захватите, а то вы нам тут стену взорвали и кучу народа убили. А еще пашни не пашены, люди напуганы и голодны, а все это ваша война во спасение… Придется платить. — деловито закончил сотник, помахав ангелу рукой.

— А еще скажи ей чтобы оделась, а то я со стыда сгорю! — прошептала ему на ухо Ульма.

Переговоры затянулись до вечера, потерянных людских жизней было уже не вернуть, но королевство пострадавшее от последствий целых двух войн, нужно было поднимать с колен, а потому Айр и присоединившаяся к нему вскоре Сэра, торговались с епископами как старый, проженный моряк зашедший в портовый бордель. С Ларии удалось вытянуть достойную контрибуцию, в основном продовольствиями и припасами, а под давлением Леди Любви заключить нерушимый союз длиной на следующие две сотни лет. Тем более, что почти незаметные за грохотом идущей войны, среди людей в деревнях множились слухи о нападениях оборотней и прочих чудових сошедших с книги сказаний, а еще оставалась угроза драконов и черт знает еще чего пришедшего с изнанки человеческих грез.

Три дня спустя захватчики ушли в сторону Южнобережья молча, окруженные презрением и ненавистью. Следы крови еще не скоро смоются в умах людей потерявших любимых и близких. Но продолжение этой войны, попытка похода воздаяния на далекую восточную страну, что лежала за морем, была невозможной и излишней. Даже чванливые аристократы, по крайней мере те кому удалось пережить эту кровавую весну, были согласны с заключением мира. Ее Величество была спасена, но все еще слишком слаба, так что правление страной возглавил Айр Лотеринг, как единственный оставшийся лояльным и живым герцог, а так же Сэра, которая была правой рукой, признанной Ее Величеством.

Но Айру этого было мало. Он знал что другого шанса изменить страну может уже и не быть. А потому после долгих бессонных ночей проведенных в обсуждении планов с Сэрой, Ульмой, Гофардом, Хардебальдом, (и разумеется Ланой, но от нее толку было немного), герцог решил действовать. Две недели спустя завершения войны, все рыцари, бароны и графы королевства, получили приглашение на торжество посвященное победе. Алый праздник начинался.

Собравшуюся аристократию встретил главный пиршественный зал дворца украшенный алыми знаменами с оскаленным золотым львом. Многие графы и бароны вынужденные присягнуть Лейнарду пришли с опасениями в своем будущем. Те же кто отважно сражались на севере и при защите столицы, ожидали почестей и наград.

Герцог вошел в зал под сопровождение фанфар, облаченный в парадные латы сияющие вычурной гравировкой. Оглядев собравшихся, он кивнул назад и лишь затем, в комнату вошла Ее Величество Королева. Элеанор нелегко далось пережитое, в прежде пышной шевелюре прибавилось седых волос, а цепкий и властный взгляд изрядно потух. Но все это компенсировала блистательная фрейлина, которая излучала достоинство и гордость.

Пройдя по пиршественному залу и заняв место на троне, Ее Величество с достоинством кивнула собравшимся и веско начала заранее заготовленную речь, а замерший подле трона герцог Лотеринг внимательно разглядывал собравшихся.

— Этой весной мы пережили самое тяжелое испытание за всю историю нашего королевства. Немыслимой ценой и тяжелейшими усилиями всех здесь собравшихся, нам удалось сохранить нашу родину. Сохранить нашу гордость и честь. Уверена, многих из вас терзают сомнения в нашем будущем. Если член самой королевской семьи, возвышенный над остальными, способен предать, то во что же нам верить? Лейнард восточный дал нам ответ, на что способно коварство лживого человека заполучившего власть… — Элеанор тяжело закашлилась, смахнув с губ пару капелек крови. Ее тело еще не восстановилось до конца после пережитого и столь долгая речь ей далась нелегко.

Айр галантным жестом прижал ладонь к груди и поклонившись Королеве спросил:

— Ваше Величество, позвольте мне продолжить за вас?

— Так даже будет лучше, герцог. Мне бы нелегко дались эти слова, благодарю. — кивнула ему королева и сделав шаг вперед Айр заговорил:

— Я Айр Лотеринг-Дюбуа, наследный правитель земель Юга и сюзерен всех областей крепости Вайрн, а также земель Дикой Чащи, заявляю. Отныне столь огромная власть и ответственность не должна находиться на плечах одного человека. А потому отрекаюсь от всех земель и титулов в пользу Короны и всех ее подданных. — это заявление вызвало недоуменное молчание воцарившееся в зале полном властных господ. Только что, высочайший из них, самолично опустился до простолюдина. И под удивленно-насмешливые взгляды собравшихся, Айр тихо и очень веско добавил:

— Благородство человека определяется не его происхождением, властью и Волей. А его деяниями во славу королевства и его народа. А потому те кто со мной вместе готовы принести эту самоотверженную присягу, докажут свое благородство. Что же до остальных… — Айр холодно улыбнулся оглядев зал. Веселье в глазах постепенно уступала место подозрению, — Я сочту ваш отказ насмешкой и оскорблением. И буду вынужден вызывать вас на дуэль. — просто и буднично заявил рыцарь.

В стране волков взращенных Долгом и Волей право силы значило все. А сейчас сильнейший из них и самый опасный хищник, по своему желанию стал псом Короны. И волки молчали, теряясь в сомнениях. Пока Хардебальд не встал подле, с ним рядом и не воскликнул гулким старческим басом:

— А юноша прав! Благородство это не дар божий, а свойство души. Отдать всего себя за страну, не только наш долг, но и честь. Я тоже отрекаюсь от всех во славу Короны и призываю к тому всех моих офицеров!

Еще ряд людей поднялся из за стола, вставая за спиной юноши с сияющими решимостью, зелеными словно листва глазами. Они сражались рядом с ним и прекрасно знали что этот человек поступает по чести. И сейчас, в эйфории недавно одержанной победы продолжали идти за ним до конца. Сидевшая до сих пор в зале Лана, разглядывая весь этот фарс закатила глаза и поднялась заняв место по правую руку от мужа. Видя это граф Арентейл тоже к ним присоединился, шалея от мыслей о глупости что совершил.

В пиршественном зале были слышно лишь дыхание, да топот шагов подходящих и вставших неподалеку от трона людей. А потом раздался тихий смех Королевы и сухие звуки шлепков ладоней. Оглядывая людей рядом у трона, Ее Величество им рукоплескала, прежде чем произнести:

— Ваша жертва во благо страны будет замечена мной. Пусть вы и лишитесь власти над землями, но должны по крайней мере сохранить право над родовыми поместьями и прочим имуществом, а также, ваша верность не вызывает сомнений, потому вы возглавите войска нашей страны.

Один за одним аристократы поднимались и вставали у трона. Сначала их собралась треть, а потом половина. Самые гордые, жадные и хищные продолжали сидеть до конца, но даже они уже понимали что Тарсфол изменился. И им придется меняться вслед за ним. Кто-то разумеется планировал заговор или мятеж.

Никому не хотелось расставаться с могуществом и властью. Глядя на зал глазами Воздаятеля, Айр их запоминал. Сейчас стране не нужна новая война, на этот раз своих со своими, так что потенциальных бунтовщиков возможно придется убрать. Ничто новое не рождается без крови, но они не хотели проливать ее понапрасну. Потому даже худшим из присутствующих, от одного взгляда на которых герцог крепко сжимал зубы, видя их грехи, он все равно решил дать шанс. Чтобы не быть воздаятелем, или мстительным палачом, а оставаться просто человеком хорошо делающим свою тяжелую работу.