84-112 Сборник Киллмастер Ника Картера

Глава 9

Когда я снова добрался до офиса на улице, место за столом Эмили было пустым. Все было темно и пусто, и я почувствовал себя усталым. Тридцать минут с Эмили могли все изменить.

Снаружи на улицах Кенсингтона было тихо. Я решил вернуться в отель пешком, вместо того, чтобы брать такси.

Июньские ночи в Лондоне могут внезапно стать прохладными, и эта ночь не стала исключением. На самом деле я как бы рассчитывал, что Эмили поднимет мой моральный дух и восстановит мою веру в английских женщин. ... доверие, которое Паула Афина изо всех сил старалась разрушить. Заворачивая за угол возле Альберт-Холла, я вдруг вспомнил прекрасную англичанку: Трейси Лидс! Я нащупал в нагрудном кармане бумажку, она все еще была там.

Я был рад узнать, что Трейси живет в Кенсингтоне, примерно в четырех кварталах от того места, где я сейчас нахожусь. Это была судьба! Мой боевой дух взлетел, и моя кровь снова начала течь, когда я вошел в телефон-автомат на следующем углу.

Я порылся в кармане в поисках монеты, когда понял, что коричневая папка все еще у меня под мышкой. Я положил монету и бумажку с номером Трейси обратно в карман и вызвал такси.

Несмотря на то, что бары были закрыты, в вестибюле отеля все еще было довольно оживленно. Кучка беспокойных туристов, отчаянно нуждающихся в том европейском азарте, который им обещали турагенты. Я увидел, что за стойкой стоит еще один администратор, и я подумал, что после того, как поменял свою комнату на другую, в ванной комнате осталось немного плитки. Коричневая папка заставила меня решить иначе; самое главное первое.

Дверь в мою комнату выглядела так же, как и любая другая в коридоре, но я предположил, что остальные в этот час в основном закрыты. Моя открылась простым поворотом защелки.

Я схватил стул из спальни и сунул его под ручку двери. Не то чтобы это действительно защищало от непрошенного вторжения, но, по крайней мере , создало бы некоторый шум, если бы кто-то пытался проникнуть внутрь.

Когда я повернулся, чтобы вернуться в спальню, я увидел два тонких золотых цилиндра, все еще приклеенных к дверной раме. Я устроил фотоловушку для каждого посетителя, а потом забыл проверить эту ловушку.

Я отцепил их и снова собрал ручку и карандаш, стараясь не повредить тонкий механизм. Эти люди из BOLT могли продолжать отрицать, что это был их собственный агент, но я все еще был уверен, что это был тот их парень, которого я видел на Гросвенор-сквер, и теперь у меня в руках были убедительные доказательства этого.

Я открыл «Книгу бестселлеров всех времен» на специальной странице и с любовью хранил в ней два стилуса, пока не смог взять их с собой в British Overseas Travel. Каждый раз, когда дверь открывалась или закрывалась, камера щелкала. Так что рядом с лицом этого человека, будут фотографии, на которых я выхожу за дверь, а Паула Афина идет в мою комнату, чтобы забрать оружие.

Мой гостиничный номер по-прежнему выглядел как место стихийного бедствия, но сейчас было не время заниматься уборкой.

Я сел за стол и открыл папку, в которой была история Лорны Терри, по крайней мере, согласно БОЛТУ.

Информационная служба BOLT четко выполнила свою работу. Папка содержала двадцать два компьютерных листа с информацией о Лорне Терри. К тому времени, когда я закончил с этим, я почувствовал, что могу знать о ней что-то, что она уже забыла.

Неудивительно, что ее сценическим псевдонимом было Лорна Терри. Она родилась Джоан Лэтэм в Бирмингеме , самой младшей из девяти детей Лэтэм . Ее отец был фабричным рабочим, который бросил семью вскоре после рождения младшего ребенка. Она вышла замуж за мужчину вдвое старше себя, когда ей было пятнадцать, и развелась с ним, когда ей было восемнадцать, вскоре после того, как она получила титул Мисс Бирмингем на местном конкурсе красоты.

Вся ее карьера была описана шаг за шагом, от старта до вершины. Она вышла замуж за своего первого агента, Фредди Трандла , и развелась с ним через шесть месяцев после подписания своего первого контракта на запись. Это была обычная история шоу-бизнеса, но последний абзац меня напугал.

«Никаких арестов. Нет судимостей. В последнее время Терри оказалась в центре внимания благодаря своему активному участию в движении «За постоянный мир во всем мире » , основанном американским государственным деятелем Джеральдом Шиллингером. Известно, что Терри отказалась от двух главных ролей в кино, чтобы сохранить себя свободной для первой конференции в Париже и для предшествовавших ей встреч во всех крупных городах. Ранее она никогда не была связана с каким- либо политическим движением. Она никогда не голосовала на английских выборах. Она опровергает недавние слухи о том, что ее дружеские отношения с сенатором США Робертом Хэнсоном носят романтический характер».

Я вернулся к первой странице, где вся личная информация была выстроена в аккуратные столбцы. Адрес: Парк Терраса Квартиры , Парк Лейн , Лондон W1, Англия. Этот адрес находился примерно в восьми кварталах от моего отеля. Номер телефона (частный и секретный): 493-8069. Я встал и подошел к телефону рядом с кроватью, глядя на часы. Было почти два часа ночи.

Ну, подумал я. Если этот сенатор Хэнсон все еще живет там, мы увидим, действительно ли он та ночная сова, за которую себя выдает. Я набрал внешнюю линию, а затем номер. Телефон зазвонил всего два раза. 'Привет?' Голос звучал почти так же мальчишески и ловко, как он и выглядел.

— Сенатор Хэнсон?

'Да.'

« Простите , что беспокою вас в такой поздний час, но я надеялся, что вы дадите мне какую-нибудь информацию. Меня зовут Нед Кроуфорд, и я встретил Лорну Терри на Вашингтонской встрече мира . .. '

Я не говорил дальше.

«Нед. Я надеялся, что ты позвонишь. Либо этот парень был пьян, либо он знал другого Неда Кроуфорда.

'Это неправда.' Я решил позволить ему говорить. 'Да. Видишь ли, Лорна позвонила мне и сказала кое-какие неприятные вещи.

— Значит, с ней все в порядке?

«Да, хорошо. Она, должно быть, прибыла в Париж сегодня вечером. Я на самом деле думал, что это будет звонок от нее. Где ты?'

«Здесь, в Лондоне, но это не имеет значения». Я действительно не знал, что и сказать, редкая вещь, но это может случиться. Внезапно сенатор сказал: «Послушайте, почему бы вам не прийти сюда. Потом мы выпьем вместе на ночь , и я тебе все объясню. Может, Лорна позвонит, и ты сможешь с ней немного поговорить.

Это было лучшее предложение, которое я получил за сегодняшний вечер. — Хорошо, — ответил я. Я получил подтверждение адреса и повесил трубку.

Двадцать минут спустя я стоял перед Park Terrace, и был весьма впечатлен. Это было здание высшего класса; от швейцара в красной униформе, через фойе из розового мрамора и хромированный и стеклянный лифт, который позволял видеть все его внутреннее убранство, вплоть до дома на крыше, откуда я вышел.

Швейцар, должно быть, позвонил о моем прибытии, потому что сенатор ждал у двери, чтобы поприветствовать меня.

«Нед». Он пожал мне руку, как будто я был одним из его самых первых избирателей, и широко улыбнулся. 'Садиться. Чувствуй себя как дома.' Его широкая рука обвела всю комнату. 'Что ты хочешь выпить?'

«Водка со льдом подойдет». Я опустил своё усталое тело в удобное кресло.

Он протянул мне мой напиток и сел. Я заметил две вещи: улыбка исчезла, и он сам не пил.

«Ну, для начала: Лорна рассказала мне о ботинке , который ты оставил на крыльце моего дома».

Я улыбнулся про себя. Та самая Лорна. Она не рассказала ему всего.

«Преступность сейчас в моде в Вашингтоне. Как ты их потерял?

«Ну, это было не так просто ». Я снова улыбнулся своему растущему таланту к преуменьшению. «Они некоторое время возили меня, избивали, отбирали какие-то вещи, потом выбрасывали на улицу. Когда я вернулся к вам домой, Лорны уже не было.

'Я знаю. Она была в ужасе от всего этого. Она позвонила в ваш отель и, когда ей не ответили на ваш номер, поехала прямо в Нью-Йорк, где переночевала у подруги.

Втайне я завидовал этой «подруге», а сенатор продолжал:

«Сегодня она снова пыталась позвонить в ваш отель в Вашингтоне, и ей сказали, что вы уехали. Она в самом деле с облегчением узнала, что с тобой все в порядке.

Я поднял свой бокал, чтобы произнести тост за себя, и выпил. Этот сенатор с детским лицом превратил его в довольно крепкий напиток.

— Сильно?

'Нет нет. Он в самый раз. Расскажите побольше о Лорне.

— Ну, она сказала мне, что ты можешь попробовать позвонить сюда. Она сказала, что не давала вам свой незарегистрированный номер, но что со всеми вашими связями вы наверняка сможете его достать.

Я пропустил это и сосредоточился в основном на своих напитках, не слушая дальше Хэнсона, который продолжал говорить — о его огромном интересе к искусству, о том, как усердно он работал, чтобы привлечь актеров к мирному плану Шиллингера, о том, что для великого человека Джеральда Шиллингера, то, что президент сказал накануне вечером, и так далее.

Казалось, прошло несколько часов, когда телефон милосердно вмешался.

— Это Лорна, — крикнул он. "Из Парижа."

Я взял у него трубку. Она говорила очень сострадательно, и я кратко рассказал ей о своих приключениях той памятной ночи. Она сказала, что очень скоро свяжется со мной, подчеркнув это очень многозначительно, а затем попросила снова поговорить с Хэнсоном.

Я не знаю, что она говорила, но голос Хэнсона был похож на влюбленную молодую собаку. Когда он, наконец, повесил трубку, он сказал: «Знаешь, мы женимся».

Я не знал, что сказать и как-то в этом сомневался. Но я предложил ему ожидаемые поздравления и собрался уходить.

«Спасибо за выпивку, сенатор». Мы обменялись рукопожатием, и он провел меня в холл к прекрасному стеклянному лифту. Он нажал кнопку для меня.

«Если у вас будет свободное время, позвоните мне», — сказал он. 'Спасибо. Но я не думаю, что у меня будет много свободного времени до того, как я приеду в Париж. У меня еще много дел здесь.

Ирония моих слов показалась мне почти смешной.

Пришел сверкающий лифт. Дверь открылась, и я вошел внутрь. Пол лифта был покрыт, чтобы пользователи не могли видеть всю шахту лифта внизу, что могло быть довольно ужасающим. Сенатор остановился в дверях, и я увидел, как он машет рукой, когда лифт начал опускаться.

Каждый этаж здания был выполнен в разной цветовой гамме, что делало путешествие по нему красочным. Мы прошли коридор, выкрашенный в сине-зеленый цвет; другой ярко-оранжевый и ярко-розовый; затем один в металлических цветах, серебре и золоте. Я был почти на уровне желто-белого пола, когда лифт внезапно остановился.

Высоко надо мной, наверху шахты лифта, я услышал ревущий звук. Моей первой мыслью было, что из-за грозы отключилось электричество. Но свет в коридоре даже не погас.

Я попробовал дверь, но она не пошевелилась ни на дюйм. Я все еще находился примерно в восемнадцати дюймах от уровня коридора, который в противном случае автоматически открыл бы двери. Я подошел к панели кнопок. На ней было восемнадцать кнопок для разных этажей и одна кнопка со знаком: дом на крыше. Это означало, что дом на крыше находился на девятнадцатом этаже. Я насчитал три этажа до этого, до которого мы еще не дошли. Это должно быть пятнадцатый этаж. Я нажал красную кнопку с надписью "Тревога", но ничего не произошло. Ни звонка, ничего. Я как раз собирался снова нажать на кнопку , когда коридоры наверху и внизу погрузились в темноту. Свет в лифте был ярче, чем когда-либо.

Я оказался в ловушке.

Игра теперь приобрела совершенно новое измерение. Я был заперт в стеклянной клетке на высоте пятнадцати этажей в шахте лифта, ярко освещенной для всех, кто охотился на меня. Аккуратная круглая дырочка, внезапно появившаяся в стекле в восьми сантиметрах от моего левого уха, наполнил мои мысли жалостью к себе и заменила ее мыслями о возможностях выживания.

Я обернулся на звук легкого взрыва позади меня и увидел, что в хромированной задней стенке лифта образовалась зияющая дыра. Я упал на пол и прижался к обивке, когда еще одна пуля пробила стекло надо мной. Эта попала в то место, где я только что стоял. Я вынул Вильгельмину из кобуры и выстрелил в светильник надо мной.

По крайней мере, сейчас мы оба были в темноте. Звук Вильгельмины напомнил мне, что я не слышал ни звука от обоих выстрелов, пробивших стекло и взорвавших хром. Значит, был еще кто-то, у кого был такой грязный раздутый кейс; этот странный бесформенный пистолет, который стрелял так бесшумно, казался очень популярным в ту ночь.

Этажом ниже открылась дверь в квартиру, и широкая полоса света прорезала темный коридор. Я слегка приподнял голову и огляделся во все стороны. Я увидел чей-то силуэт в свете дверного проема. Фигура, одетая в черное, с черным капюшоном, скрывающим лицо, пробежала мимо лифта и произвела последний выстрел наугад. Я выстрелил в ответ, но у меня было мало надежды, что я попаду в него из-за моего недобного положения.

Звук Вильгельмины смешался с пронзительным звуком бьющегося стекла. Откуда-то донесся душераздирающий крик. Дальше по коридору открылась еще одна дверь, и я увидел появившуюся женщину средних лет, держащую пекинеса у своей тяжелой груди и открывающую рот, чтобы закричать.

К тому времени, когда она закончила это, к ней присоединилось несколько соседей. В коридоре внезапно снова зажегся свет, и я увидел женщину с собакой, указывающую на меня.

Пока она открыла рот, лифт снова тронулся, и я почти добрался до следующего этажа к тому времени, когда я добрался до панели, чтобы нажать кнопку; любая ручка была хороша, пока эта чертова штука останавливалась.

Но лифт спускался. Я прижался к стенке, путешествие вниз казалось бесконечным.

Швейцар в красной форме ждал меня, когда лифт наконец достиг первого этажа. Его лицо приобрело тот же цвет, что и костюм.

'Что случилось? Что здесь происходит? Я слышал стрельбу и крики?

— Это не имеет значения, — сказал я. — Кто-нибудь заходил сюда за последние двадцать секунд?

— Никто.

Я нажал кнопку пятнадцатого этажа.

«Ну, подожди здесь. И если человек, одетый в черное , с черным капюшоном на голове, попытается выйти, остановите его». Дверь снова закрылась, и лифт начал подниматься. Швейцар все еще смотрел на меня, когда я наконец исчез из поля зрения. Толпа на пятнадцатом этаже почти удвоилась. Женщина с пекинесом по-прежнему была в центре внимания. Когда она увидела, что я вернулся, она испустила еще один душераздирающий крик, и собака выпала из ее рук. Остальные повернулись и посмотрели на меня так, словно я сам был Джеком Потрошителем. Я выскочил из лифта.

«Человек в черном, кто-нибудь видел, в какую сторону он едет?»

Женщина с собакой ответила: «Да. Он пошел туда. Через дверь на лестницу».

Я не стал ее благодарить, а пошел прямо к лестнице и распахнул дверь под красной табличкой «Выход».

Пожарная лестница представляла собой обычный бетон серого цвета с простыми трубчатыми перилами. Она тоже была совершенно пуста. Дверь захлопнулась за мной, и я услышал, как она захлопнулась. Я знал, что каждая чертова противопожарная дверь закрыта с этой стороны. И назвали это безопасностью. Я попробовал его, чтобы убедиться, что я был прав. И я сделал это.

Я прислушивался к звукам шагов сверху или снизу. Я знал, что моя добыча была на добрых пять минут впереди меня. Ни единого звука. Я побежал на следующий этаж и попробовал дверь там. Заблокировано. На самом верху, на этаже дома на крыше, дверь тоже была закрыта. Я устало повернулся и пошел вниз.

На пятнадцатом этаже я постучал в дверь. Но ни женщина с собакой, ни остальные, похоже, не хотели меня впускать. Вероятно, все они разговаривали по телефону, чтобы предупредить полицию.

Когда я снова обернулся, мое внимание привлекло маленькое красное пятно на полу. Я встал на колени и почувствовал это. Кровь. Таким образом, Вильгельмина попала в цель. Я искал еще пятна крови, но их не было; нигде. Затем я начал длинный спуск пятнадцати этажей. В зале никого не было. Швейцар, вероятно, поднялся наверх. Сквозь стеклянные двери я мог видеть, как льет потоками дождь, поэтому я поднял воротник и приготовился к мокрой дороге домой.

Через улицу, лицом к парку, я обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на здание. Я видел все девятнадцать этажей. Большинство окон были темными, за исключением тех, что на одном этаже, и все они были ярко освещены. Я решил, что это должно быть пятнадцатый этаж. Четырьмя этажами выше окна тоже были окутаны тьмой. Видимо звуки перестрелки отдых Робби Хансона не нарушили.

Наверное, он спит во фланелевой пижаме, подумал я, повернувшись и уйдя. Я, должно быть, выглядел довольно сумасшедшим, когда тащился сквозь ливень, имея только поднятый воротник для защиты от дождя. Никто бы не поверил.

Кто когда-нибудь слышал о шпионе без плаща?