84-112 Сборник Киллмастер Ника Картера

Глава 6

Мне нужно было многое объяснить.

«Какие у вас были отношения с мисс Юэнь?»

'Раньше были?' — сказал я, раздраженный тем, что мой следователь обращается со мной как с обычным преступником. Я сидел на прямом деревянном стуле в маленькой мрачной комнатке полицейского участка на Марниксстраат. Вокруг меня плакаты с надписью «обнаружен», а передо мной неподвижное лицо инспектора Шона.

«Есть, поскольку она все еще жива… по крайней мере, пока», — ответил он.

По крайней мере, мне что-то рассказали, очень немногое, но что-то о состоянии Андреа. Когда я вернулся в посольство, возле отеля меня ждала полиция. Они все слишком рвались перевести меня в штаб, а не для дружеской беседы. Теперь, когда снайпер ушел, они не собирались отпускать меня, не получив сначала несколько ответов.

'А также, что ещё вы можете сказать?' — повторил Шен, наклоняясь так далеко, что я мог сказать, что он ел на завтрак.

— Что именно? — спросил я, пытаясь совладать со своим растущим гневом. Если бы полиция вообще не ворвалась в дом у канала, я, возможно, смог бы остановить Коенвара. Тогда я мог бы загнать его в угол, прежде чем он сбежал. Но теперь он ушел, и с этим мало что можно было поделать.

«Какие у вас отношения с мисс Юэнь?»

— Я встретил ее в самолете до Амстердама, вот и все, — ответил я. — Мы были просто друзьями, инспектор.

— В покушении на убийство нет ничего обычного, мистер Картер, — сказал он. Он остановился, чтобы зажечь сигарету, но не удосужился предложить мне. «И как вы попали в эту страну с запрещенным оружием? Огнестрельное оружие должно быть задекларировано на таможне. Однако ничего из этого не известно в таможенных книгах, мистер Картер. Ничего такого.'

— Не подумал об этом, — сказал я, нахмурившись. Мне даже не дали воспользоваться телефоном. Я просто хотел позвонить в посольство, которое затем снова свяжется с Хоуком и уладит для меня этот бардак, не теряя ни дня. Как и сейчас, я так и не выбрался из Амстердама так, как планировал. Чем дольше меня удерживали, тем больше времени я терял и тем труднее становилась моя миссия. Но я не собирался совать все в нос Шену и рассказывать ему, почему у меня с собой «люгер» и почему кто-то пытался застрелить меня тем утром.

Был уже полдень, но инспектор, похоже, не был заинтересован в обеде для нас обоих. Шен вертелся вокруг меня, как пойманный тигр в клетке; руки за спиной и сигарета, болтающаяся между толстыми губами. «Вы очень усложняете мне жизнь, мистер Картер, — сказал он. — Кажется, вы знаете об этом деле гораздо больше, чем я. И я совсем не рад этому».

— Простите , — сказал я, пожав плечами.

«Нам недостаточно сожаления».

«Это лучшее, что я могу дать. Я работаю у сенатора из Соединенных Штатов, и поэтому я призываю вас к дипломатической неприкосновенности…»

"Пока я что?" — спросил он командным тоном.

Мне не хотелось проходить через это, поэтому я держал рот на замке и опустил глаза. Какой беспорядок, подумал я. Как бы у меня и так не хватало проблем, мне теперь еще и с голландской полицией приходится иметь дело.

Между тем я понятия не имел, что случилось с Андреа, куда ее увезли, какое лечение она сейчас получает и критическое ли ее состояние. «Послушай, Шон, все, что тебе нужно сделать, это сделать один телефонный звонок, и ты не будешь иметь ничего общего со всем этим. Тогда тебе больше не о чем беспокоиться».

"Да неужели?" - Он ухмыльнулся, как будто не верил мне ни на слово.

— Да, правда, — сказал я, стиснув зубы. — Черт возьми, чувак. Используй свой мозг. Как я мог застрелить девушку, если я был рядом с ней, когда это произошло?»

«Я не обвиняю вас в том, что вы застрелили мисс Юэнь», — сказал он. «Меня интересует только информация. Но вы можете использовать телефон. Один телефонный звонок, и все.

Один телефонный звонок изменил все.

В четыре часа дня Вильгельмина вернулась на свое место, в целости и сохранности, в моей наплечной кобуре. Я тоже был на своем месте, направляясь в больницу посмотреть, как поживает Андреа.

Шен не хотел отпускать меня без дальнейших расспросов. Но Белый дом может оказывать определенное давление, особенно в странах НАТО. И напоследок президент, ну и конечно АХ хотел, чтобы в средствах массовой информации был международный инцидент, который мог бы испортить мое последнее прикрытие. Коенвар знал, что меня послал Голфилд. Кто помог ему с этой информацией, осталось загадкой, понравилось мне это или нет. Чего он, похоже, не знал, так это того, что я также был N3, и мне было поручено не только доставлять алмазы, но и предотвращать опасную революцию.

По дороге в больницу я остановился в отеле Ambassade. Когда я покидал кабинет инспектора Шона, я не собирался этого делать, но, ознакомившись с событиями сегодняшнего утра, принял быстрое решение. Две полицейские машины все еще стояли снаружи. Я прошел незамеченным. Короткий момент за столом, а затем в мою комнату. Перед уходом я плеснул немного воды на лицо, быстро переоделся в другую куртку и провел расческой по волосам. Несколько человек ждали такси перед отелем, поэтому я пошел вниз по каналу, чтобы поймать такси, которое направлялось в отель.

Я назвал водителю название больницы, в которую, по словам Шона, была доставлена Андреа, и во время поездки пытался выкинуть из головы самое худшее. По данным полиции, она была в очень плохом состоянии, и, насколько я мог судить, я несу ответственность за ее состояние. Она получила пулю, предназначенную для меня.

Что ж, одно было ясно: сегодня я не уеду из Амстердама, пока не отращу пару крыльев.

«Я ищу мисс Андреа Юэнь», — сказал я швейцару в больнице.

Он сразу понял, что я говорю по-английски, но его это не смутило. Для многих людей в Нидерландах английский является своего рода вторым языком. Он провел пальцем по списку пациентов, затем поднял глаза с одним из наименее веселых выражений, которые я видел за последние дни. « Извините, но к пациенту не допускаются посетители. Ее состояние… как сказать, если ее состояние очень серьезное?

«Крайне критично».

«Да, такова ситуация».

— Ее врач свободен? Я хотел бы поговорить с ним, если это возможно, — сказал я. «Видите ли, я уезжаю из Амстердама утром, и мне необходимо увидеть ее перед отъездом».

«Сейчас с ней никого не пускают», — ответил швейцар. — Она в коме с тех пор, как ее привезли сегодня утром. Но я вызову доктора Бутенса, ее лечащего врача. Возможно, он сможет поговорить с вами.

Бутенс оказался приветливым мужчиной лет сорока. Он встретил меня в приемной на нижнем этаже, но настоял, чтобы я проводил его в его кабинет на четвертом этаже больницы.

"Вы друг мисс Юэнс...?"

— Хороший друг, — сказал я. — Насколько серьезно ее состояние, доктор?

— Боюсь, очень серьезно. Пуля застряла в верхней доле левого легкого. К счастью для нее, она не попала в артерию. Если бы это произошло, она бы умерла за считанные минуты.

'А также?'

Он жестом пригласил меня в свой кабинет и показал стул. «В результате этого, — продолжал он, — она потеряла значительное количество крови из-за внутреннего кровотечения. Мы оперируем ее утром. Но это будет очень трудное... и очень опасное дело, сэр ...

— Картер, Николас Картер, — сказал я, опускаясь на стул рядом со столом.

Хаутенс пододвинул ко мне пепельницу. Я закурил и выпустил в комнату нервное облако дыма. «Я хотел бы оплатить медицинские счета здесь, прежде чем покинуть страну», — наконец сказал я ему. — Это было бы очень мило, — откровенно сказал он. «Конечно, мы не смогли обсудить этот аспект ситуации с мисс Юэнь, поскольку она находилась в коме с тех пор, как ее привезли, понимаете». Я понял, что Коенвар чуть не убил ее. И это меня совсем не радовало. Прямо сейчас все, что я мог сделать, это убедиться, что ее счета оплачены и что она знает, как связаться со мной… если она переживет операцию. Я дал Др. Бутенс, номер американского посольства. Я бы тоже сам с ними связался. В АХ у меня есть резервный фонд на такие непредвиденные ситуации, и, поскольку Андреа была одним из самых невинных свидетелей, я знал, что у меня не будет проблем с покрытием больничных расходов за счет службы. Я бы тоже отправил сообщение оставив ее в посольстве, хотя я понятия не имел, смогу ли я заехать в Амстердам во второй раз на обратном пути в Америку.

Все было по-прежнему в вакууме. Состояние Андреа, успех или провал моей миссии, жизни Джинни и Марка Голфилдов, непальская революция, а затем Коенвар.

Кто нанял его? Оставалась возможность, что, несмотря на все мои сомнения, он все-таки принадлежал к шерпам. А если так, то с детьми Голфилда могло что-то случиться. Что-то, о чем я не хотел думать. Ей-богу, если бы я знал ответы. Но пока я не добрался до Катманду и до ресторана «Хижина», я бродил наощупь в темноте. Поэтому я потушил сигарету и встал уставший. Доктор Бутенс протянул руку и пообещал передать мое сообщение Андреа, как только она придет в сознание.

— Каковы ее шансы, доктор? — спросил я, стоя у двери.

Он отвернулся и стал рассматривать свои подстриженные ногти. Наконец он снова перевел взгляд на меня. — Не очень хорошие, мистер Картер, — признал он. «Это будет… как вы говорите это в Америке? Быть на грани? Да, я считаю, что это выражение. Он останется на краю, пока мы не сможем безопасно извлечь пулю. А потом… — Он пожал плечами и снова опустил глаза.

"И что потом?" — мягко сказал я себе. Я закрыл дверь и пошел по коридору к ряду лифтов. Что бы ни случилось в следующие несколько дней, я был полон решимости свести счеты с коварным и неуловимым Коенваром. И это не была пустая угроза или просто молчаливое пожелание. Это было обещание. Факт.

Я не мог в это поверить, но полиция все еще околачивалась вокруг отеля.

Неужели им больше нечем заняться? Подумал я, расплачиваясь с таксистом и идя в отель. Но у подъезда стояли три белых «фольксвагена» и странно тихая толпа людей. Я протиснулся сквозь толпу к вращающейся двери, но меня остановил полицейский, стоявший прямо перед входом.

«Никому не разрешено входить, сэр », — сказал он по-голландски.

— Я остановился в отеле, — сказал я. — Что происходит, офицер?

Он понизил голос, хотя то, что он хотел сказать, быстро стало для меня ясным. Суть в том, что меньше часа назад кто-то пытался взорвать сейф отеля. Менеджер был легко ранен, а швейцар сильно пострадал от взрыва. Двое мужчин были замечены бегущими с места взрыва, хотя к моменту прибытия полиции и скорой помощи им удалось сбежать.

«Ах, мистер Картер… Я думал, что рано или поздно встречусь с вами».

Я посмотрел через плечо и нахмурился. Инспектор Шон вырвался из толпы и положил руку мне на плечо. Это был не самый дружелюбный жест, который я мог себе представить.

— Что я могу сделать для тебя, Шон? — сказал я, пытаясь сохранять спокойствие.

«Мне очень любопытно, что эти трудности преследуют вас, мистер Картер, — сказал он с оттенком высокомерия на губах. «Сначала в тебя сегодня утром выстрелил снайпер. Затем в вашем отеле происходит взрыв. Очень интересно. И очень плохо. Я надеюсь, что вы планируете скоро покинуть Нидерланды. Мне кажется, что вы приносите с собой известную… скажем, неприятность… куда бы вы ни пошли.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Шон, — сказал я. «Я пошел в отель Wilhelmina Gasthuis, чтобы узнать, как дела у мисс Юэнь».

— А как же твоя … подружка? он спросил. Звук его голоса не оставлял ничего для воображения.

«Моя девушка, — сказал я, — очень плоха. «Утром у нее операция».

"А где вы будете завтра утром, если я могу спросить, мистер Картер?"

«Вне страны, инспектор. И если вы извините меня сейчас, мне нужно многое упаковать. Я хотел обернуться, но он все еще держал руку на моем плече. «Мы наблюдаем за вами, мистер Картер», — сказал он, прежде чем убрать руку. «И очень осторожно, могу я добавить, что бы ни подумало министерство иностранных дел».

— Это предупреждение, инспектор? Или угроза?

«Я оставлю это вам, мистер Картер, — ответил Шон. «Я оставляю интерпретацию на ваше усмотрение».

Он отошел, и мне наконец удалось войти через вращающуюся дверь. Я не мог поверить своим глазам.

Фойе было зоной бедствия.

Если я отбросил в сторону толпу перепуганных гостей, пытавшихся отказаться от подписки, все вокруг стола было полностью уничтожено. Ничто не указывало на то, что менее часа назад все шло гладко.

Администрация отеля будет рада услышать, что я уезжаю, подумала я, нажимая пальцем кнопку рядом с лифтом. Кабине лифта, казалось , потребовалось несколько часов, чтобы добраться до вестибюля. Через минуту я помчался по коридору в свою комнату.

Я ожидал худшего, и это именно то, что я нашел. Кровать была перевернута вверх дном, матрац был разорван со всех сторон, как изуродованный труп. Все ящики были выдвинуты, а их содержимое разбросано по полу. Одежда, которую я повесила в шкафу, была разбросана по всей комнате.

Я закрыл за собой дверь и пошел в ванную, наполовину ожидая найти какое-то сообщение на ... зеркало аптечки, нацарапанное самыми мелодраматическими чернилами, какие только можно вообразить, кровью. Но ничего не было: ни зацепок, ни наспех написанных предупреждений.

Очень осторожно я провел лезвием Хьюго по краю шкафа и медленно вытащил его из углубления в плиточной стене. Наконец, когда все это было достаточно ослаблено, я положил стилет обратно в ножны, а затем осторожно вынул маленькую металлическую коробочку.

Впервые за этот день я поймал себя на том, что улыбаюсь. К незамазанной задней стенке прямоугольного отверстия скотчем была приклеена алюминиевая трубка с ромбами. Я снял ленту и открутил колпачок со втулки. Яркие вспышки света замигали передо мной, как маяк света. Бриллианты сверкали всеми цветами радуги, сотни карат, необработанная, естественная красота. Эффект был гипнотический. Какое-то время я продолжал смотреть на камни, как будто они были священны. Затем я сунул мундштук в форме сигары в карман и поставил на место аптечку. Ты не глуп, Коенвар, подумал я. Но ты тоже и не гений.

Мое решение сделать короткую остановку в отеле перед поездкой в больницу было еще более разумным, чем я мог себе представить в то время. И в тот момент я не просил менеджера открыть мне сейф, потому что думал, что Коенвар его взорвет. Тем не менее, я знал, что должен быть максимально осторожен. У него было достаточно времени, чтобы прийти к выводу, что я положил камни в хранилище, и мне казалось, что я знаю, куда лучше их положить.

Поэтому я аккуратно положил камни за аптечку, прежде чем отправиться в больницу, чтобы узнать о состоянии Андреа. Моя догадка была счастливой, и мрачная ухмылка скользнула по моим губам, пока я переставлял комнату. Коенвар испортил мой чемодан, но он не нашел хитроумного пустого пространства, которое инженеры в АХ сделали для меня. Я просто надеялся, что здешние таможенники такие же слепые. Потому что если бы это было не так… ну, мне, вероятно, пришлось бы снова готовиться к разговору с инспектором Шоном.

Собрав вещи обратно, я сел на край кровати и взял трубку. На разговор ушло около двадцати минут. И когда пришло время, его голос взорвался у меня в ушах лаем столь же злобным, как удар крупнокалиберной пули. «Что, черт возьми, происходит, N3?» кричал Ястреб.

— Трудности, осложнения, — сказал я как можно тише.

— Ну, это мне любой идиот может сказать, — рявкнул он. «Мой красный телефон не молчал весь день».

Красный телефон был его «горячей линией» с Белым домом, и он не чувствовал себя таким уж удачливым. Я глубоко вздохнул и вошел в него, так сказать, по шею. Я рассказал Хоуку, что произошло с самого начала.

«Кто эта женщина, которую чуть не застрелили?» — спросил он, когда я объяснил, что произошло за последние тридцать шесть часов.

— Знакомая… — пробормотал я.

«Знакомая… моя задница, Картер», — кричал он. 'Смотреть. Я не посылал тебя в путешествие, чтобы подчепить шлюху и все испортить…»

— Я знаю, сэр .

«Тогда проявите немного больше осмотрительности в будущем. И не вини меня за мое настроение, Картер. Но сегодня я очень зол со всех сторон. Похоже, эти ребята в Пекине сейчас собираются проводить свой ежегодный маневр на границе с Непалом. Шерпы должен быть на небесах, со своими друзьями менее чем в шести милях от границы.

«Какая у меня миссия...»

— Тем более это срочно, — сказал он. — Что ж, Ник. Что насчет…"

— Они пытались взломать сейф отеля час назад или около того.

'А также?'

— Все в порядке, сэр . Завтра я улетаю самолетом, как только куплю билет».

— Вот что я хотел услышать. Послушайте, с Голфилдом снова связались. Он сказал им, что вы уже в пути. Они сказали ему, что оставят вам сообщение в, — я слышал, как он копался в каких-то бумагах, — в отеле «Кэмп», Мароэхити 307, недалеко от площади Дурбар в Катманду. Насколько я понимаю, это хиппи-место в центре города. Так...'

— Держи глаза открытыми, — закончил я фразу.

'Именно так.'

— Завтра к вечеру я должен быть в Катманду. Полет занимает от двенадцати до четырнадцати часов. Тогда, если у вас есть дальнейшие инструкции для меня, сэр , я остановлюсь в «Интерконтиненталь».

'Один?'

— Да, сэр.

— Это то, что я хотел услышать, — ответил он, тихо посмеиваясь. — Кроме того, когда ты вернешься, у тебя будет достаточно времени для таких занятий.

«Спасибо, сэр ».

- Удачной поездки, Ник. Кстати, она была красивой?

'Очень хороша.'

'Я так и думал.'

Повесив трубку, я решил поужинать в отеле, а не где-нибудь на улице. Теперь, когда противник прибегнул к бомбе в последний раз, невозможно было предсказать, какие еще шутки у него были в рукаве. Во-первых, у меня была работа. Единственным способом завершить это было уйти из Амстердама. .. живым...