Целители. Начало пути

Глава 4

Нелли не увидела "свой" дом в тот день. Они долго пили чай с ректором. Старику явно одиноко, и никто из троих молодых людей не хотел оставлять его слишком быстро. Его с большим удовольствием позвали бы в Гарнар на завтрашний праздник, но Элвин, если и мог оставить академию, то только совсем ненадолго.

А потому они развлекали его байками из жизни Гарнара. В основном, свежими — тем, как жители замка и княжества изводили ненавистного Чёрного Палача. Какие обидные подарки слали ему отовсюду, в честь их с Тай свадьбы, навоз, который "совершенно случайно" уронили на него с крыши амбара, пока его очень удачно отвлекали совершенно "безобидные" дети.

Конечно, он прикрыл их, когда почувствовал опасность. А проказники ловко отскочили так, что их и не задело. Тай кипятилась тогда. Мар спокойно отмывался и успокаивал её. На войне случалось так, что воняло от него намного хуже.

С особым восторгом Мар рассказал о том, как его "покрасили". Равномерно, без проплешин. Элвин тут же попросил формулу краски, или образец. Тай ответила, что уничтожила состав сразу же, а формула… Это секрет, который передаётся от одного поколения детей замка к другому и, попутно, совершенствуется.

Элвин заметил, что сам поговорит об этом с Эль, когда она придёт к нему в гости в следующий раз. Спросил у Нелли, какой характер у её дочки? Ведь она тоже "гибрид"? Нелли угрюмо промолчала. Мар наоборот расхохотался, ласково блестя глазами:

— Она прелесть, ректор! И так похожа на Лавиля! Помните, как он защищал меня?

Нелли вскинулась, а ректор добродушно улыбнулся:

— Как забыть такое! Его популярность была под угрозой! Как он смел защищать выродка?.. Дамиану, милые дамы, было плевать на популярность и девушек. Чего не отнять у него, так это того, что он всегда был верен дружбе… Понимаю, милая Нел, что тебе неприятно слышать такое о мужчине, что обидел тебя, но это ещё один урок. Учись видеть каждого таким, какой он есть в настоящий момент. Не закрывай глаза ни на плохое, ни на хорошее… Дамиан всегда был ветренным. Но я не знаю никого из ныне живущих, кто умел бы быть таким же сострадательным к боли других…

Чтобы сгладить неловкое молчание, Тай рассказала о выходке поварят и о мести Йли им. Посмеялись и расстались. Нел, как стал почему-то называть её ректор, придёт через три дня перед самым началом занятий. Остальное они обсудят с ней.

Нелли удивляло с каким удовольствием и размахом праздновали каждый раз её день рождения в Гарнаре. Казалось бы, кто она такая этим сидхе? Нет, они будто бы поставили себе целью выбить из её головы воспоминания обо всех одиноких годах её жизни.

Начался день как обычно: поцелуями и объятиями. Мэй прокралась к ней в спальню, улеглась под бок и полчаса, наверное, рассказывала, как она любит её. Как она счастлива, что мамочка будет учиться и каким удивительным магом она станет.

Если бы кто-то мог видеть девочку сейчас, он, быть может, удивился бы. Мэй умела быть трепетно нежной и любящей. Так не похожей на ту колючку, какой она частенько показывала себя другим. Она обнимала мать и с какой-то взрослой, мудрой улыбкой рассказывала той о том, как прекрасна будет та самая, как она называла её "живая магия" — не бездушные, усреднённые заклинания, а чуткое понимание потребностей каждого пациента.

Конечно, выражала она это всё не так заумно, а по-детски. И Нелли диву давалась, как глубоко способна мыслить и чувствовать её маленькая дочка. Мечтать о здоровье и счастье других — разве это не главный признак красоты души?..

Мэй никогда не желала ей любви, не спрашивала об отце. Что она могла чувствовать, что так деликатно обходила эту тему? Тем более, что об остальном они всегда говорили прямо и достаточно откровенно. Нелли не обманывала дочь. Могла умолчать о вещах, которые той знать рано, но не обманывала.

Эта тема была табу. При том, что Мэй совершенно не ревновала мать к мужчинам. Нелли могла часами общаться с Лейном или смеяться с гвардейцами. Дочь не пугалась того, что маму кто-то "заберёт".

Бывали подобные случаи, Нелли знала о них. В замке были молодые вдовы, и некоторым дети не позволяли ещё раз выйти замуж. Откуда она знала? Женщиеы часто шли к Гарде за советом и помощью. Ведаюшая помогала. Нелли училась и этому… В первую очередь тому, что никто не имеет права владеть кем-то. Ни дети, ни супруг. Каждое разумное существо само должно выбирать дорогу в жизни. И любовь тоже должна быть сознательным выбором…

Наобнимавшись, мама и дочь умылись и отправились на завтрак. В замок, конечно! Семья ведь с нетерпением ждёт их, чтобы поздравить Ниль.

Их приветствовали в "семейной столовой" радостно, с весёлыми шутками и добрыми улыбками. "Самого интересного" не случалось больше за завтраком с той самой расправы Йли над поварятами. Ланель, в привычной ему язвительной манере, пожаловался, что стало скучно. Но всем видно было, как он доволен. Хитро блестя глазами, прекрасный фейри заявил сегодня:

— Нашу Йли можно использовать, в дальнейшем, как последний аргумент в споре с упрямцами, которые желают Гарнару не процветания. После её "воспитательных мер", они будут лучиться миролюбием и кротостью.

Леди Сель добавила, специально для Мэй:

— Если ты не поняла, то он считает тебя, дорогая, неуправляемой и опасной мерзавкой. Которая способна переупрямить, скажем так, самых опасных тварей континента.

Мэй мило улыбнулась:

— Я поняла всё, что сказал мой друг, леди Сель. И его выражения нравятся мне больше… Он увлекательно говорит. Оказывается, в слова можно завернуть всё. И большинство съест. Как горькую пилюлю в конфете!

Мэй рассмеялась. Лариди и Ланель отсалютовали ей стаканами с соком. Нелли закатила глаза. Дочь выбирала для дружбы самых странных и сложных существ в замке. Её фаворитами были: Ланель, Лариди, Чёрный Палач, Хельм, Гарда, леди Сель. Ещё Квадра забыла и его сынка.

У каменного идола, охранявшего Лорда протектора Ламеталя, лицо словно трескалось, с таким трудом там каждый раз прорезалась улыбка. Мэй заворожённо смотрела на это чудо и пыталась смешить его снова и снова. Сол готов был на руках носить мелкую проказницу за то, что она умела вызывать эту улыбку у стареющего воина. Нелли вздрогнула. Она забыла ещё Эль и Лейна с их вечными экспериментами. Часто, над самими собой…

А вечером грянул настоящий праздник. Сначала с детьми и подарками, а, когда те отправились спать, с весельем и танцами.

Сёстры Гарнар объединились с мастерицами и обувщиками и подарили ей целый гардероб. В прямом смысле слова. Огромное количество нарядов и обуви, на все случаи жизни. От самых скромных, в которых она будет изображать в академии бедную сироту с Нижнего Севера Нелли Тал, до роскошных нарядов, в которых можно было бы пойти на бал к королю Дормера.

Были там и чудесные эльфийские платья. И мелочи. И верхняя одежда. И обувь. Помещалось всё это богатство в небольшом саквояже, работавшем по принципу пространственного кармана. К нему прилагался каталог. Выбираешь. Желаешь. Открываешь саквояж и достаёшь нужную вещь чистой и выглаженной. Или обувь. Уникальное творение!

Нелли на шее повисла у девочек. Не только у сестёр, а и у мастериц. Они просто спасли её. Никаких сумок, стирки и других забот! Тай ухмыльнулась:

— Учись, дорогая! Каталог можно пополнять и добавлять туда новые вещи. Лимит там такой, что можно пол Гарнара одеть!

Ланель и леди Сель подарили серьги, браслет и брошь, идеально подходящие к её кулону. И тоже с магическими кристаллами чистейшей воды.

— Всё это, если набить под завязку, поможет тебе в одиночку справиться с эпидемией, — прохладно заметила Сьюлис.

Нелли крепко обняла её. Прекрасная и колючая леди знает, что такое утраты. Потеряла всю семью в один вечер. Та боль всё ещё с ней. И она помогает другим, чтобы их не постигла подобная беда. Оба они помогают… И Нелли, наплевав на имидж Ланеля, обняла его тоже. Крепко, как родного. Он неожиданно задержал её в объятиях. Прошептал:

— Ты же знаешь, что можешь рассказать мне всё и всегда? Попросить совета? Я дам совет и помогу, а Сью подвесит того "героя" за что-нибудь не жизненно важное. Чтобы не совался к тебе больше…

Нелли заплакала и обняла обоих. Леди Сель смахнула её слёзы:

— Сияй! Время слёз позади!

Оно, и правда, позади. Ведь все они рядом. С их подарками, дружбой. Угрозами её возможным врагам. Лариди преподнёс браслет. Простенький и выглядящий откровенной дешёвкой. Нелли замерла, в предвкушении. Начальник Тайной Канцелярии весомо подтвердил её догадки:

— Тай сказала, что ты будешь прикидываться малоимущей. Потому и дизайн такой. Носи постоянно. Если кто-то схватит из дормерских ублюдков, пожелай. Он вырубит любого. Или нескольких. Эни носит подобный в Дормере постоянно, только тот побогаче. Тренировки тренировками, а страховка нужна. Ты знаешь, как она боится мужчин.

Нелли знала… Поцеловала и Лариди в щёку. В Дормере на неё плевали бы уже, что она смеет прикасаться к мужчинам так "бесстыже". А тут… Как хорошо дома!

Её одарили, как королеву. Всё бесконечно нужное, уникальное и от сердца. Каждая мелочь говорила о том, что её творили или выбирали специально для неё, и была свидетельством любви. Она не раз ещё поплачет от умиления над этими подарками. Но не сейчас. Сейчас время радости!

И они радовались. Что-что, а веселиться сидхе умеют. Прекрасным был праздник. И начало, похожее на весёлый семейный обед, разве что семья эта очень большая. И вторая его часть, когда дети отправились по кроватям, а само празднество стало напоминать то самое веселье фей: буйное, безудержное.

Танцевали все. Кто как мог и хотел. Тай руки своего супруга не выпустила, наверное, ни разу за вечер. Они танцевали, будто никого и нет рядом. И Чёрный Палач смотрел на их княгиню так, что ши понимали: они простят его, рано или поздно. Уже хотя бы за то, как он любит её. Хотя нет, не только за это. Они умели быть справедливыми и уже видели, что у дормерца есть прекрасные качества. А что до остального… Что ж, чего только в жизни не бывает!..

Нелли танцевала весь вечер. Распустила свои буйные огненные кудри и они вились вокруг неё, как языки пламени. Мужчины смотрели на неё. Не только как на друга. И что? Все они ей, как братья. Пока… Может быть, когда-нибудь что-то изменится?..

Чтобы отдышаться, они, не сговариваясь, ускользнули с праздника и собрались на том самом балконе, в старой комнате Тай. Нелли, Эни, Эль, а после и Гарда подошла, словно почувствовала. Сидели, смотрели на веселье. Отпускали не обидные замечания.

— Удивительно! Никто не пожелал тебе влюбиться в этом году, Ниль. Как думаешь, почему? — спросила вдруг Эль.

Девочка подрастала, вопросы любви и отношений стали волновать её. Особенно, после свадьбы сестры. Эни пожала плечами:

— Понятно, почему. После её истории!..

Эль сверкнула зелёными глазами:

— А ведь никто не знает твою историю, Ниль. Ты никогда и никому ничего не рассказала!

Нелли постаралась окоротить девочку:

— Там нечего рассказывать!

Эль подалась к ней:

— Маги годами пытаются получить наследников. Вам было достаточно одного раза…

Нелли вскипела. Гарда опередила её:

— К чему ты ведёшь, Эль?

Девочка щурила свои яркие, даже при свете светильников глаза:

— Может быть, это ошибка, отпускать её туда?

Эни вспыхнула:

— Ты что? Мы столько лет убили, чтобы убедить её! Сейчас она испугается, останется. И что?.. Разнесёт замок? Выгорит?

Гарда поняла задумку Эль. Девочка никогда не болтала чепухи. Она просчитывала всё. Жила в системе вероятностей. Для кого-то это было бы диким, для неё — естественным. Гарда поняла, "что" она хотела сказать. Её саму беспокоило это. И она спросила:

— Ты же понимаешь, что тебе придётся видеть его каждый день? Пусть пока мельком, но придёт время, и он будет преподавать у вас. Ты будешь видеть, как он флиртует, заводит романы. Однажды он, быть может, влюбится. Женится. Как ты сможешь пережить это? Тем более, что мы так и не знаем, как ты относишься к нему?

Они думали, Нелли вспылит, обидится. Она удивила их. Сцепила руки замком и решительно сказала:

— Спасибо! За то, что беспокоитесь обо мне. И за то, что никогда не выспрашивали. Я скажу вам. Чтобы успокоить… Пусть он заводит романы и влюбляется. Мне всё равно. Чужой человек. Я и не помню его почти. Я почти ничего не помню из того, что было в Лиметте… Тогда только умер отец. Он, перед смертью, взял клятву неразглашения со слуг. Мне остригли и перекрасили волосы. Переселили к прислуге, тем более, что я всё умела… Я боялась, что кто-то выдаст меня. Боялась дормерцев. А тут он… Он единственный не рычал и был вежлив. И я боялась его меньше других. Хотела помочь, когда он был не в себе, после отравления Наместника… Как всё получилось, я не знаю. А он и не помнит. Вот и всё… Потому я и молчала, что нет ничего… Я не сказала бы, что он отец Мэй, если бы Тай и её муженёк не догадались. Пусть "он" скорее женится и родит собственных детей, чтобы ему никогда в голову не пришло забрать мою дочь. Вот вам правда… Самое лучшее, если эта история навсегда останется похороненной под пеплом Лиметты…

Они поверили ей. И хорошо. Пусть будут спокойны за неё. Она не лгала, но утаила… немногое. То, что никого не касается…