Цветение калины

48

Примерно через полгода после появления первых слухов о переводе линии на новые производственные площади Сергея Дубровного вызвали к начальнику корпуса.

— Как работается в новом качестве, Дубровный? — осведомился начальник первым делом, светло прищурившись на Сергея. — Не тянет обратно на электрокар?

Сергей, слабо усмехнувшись, покачал головой.

— Я слыхал, не все новички проходят пробное испытание на разлаженном устаревшем оборудовании… на этом, как его?

— Мамонте, — подсказал Сергей.

— Во-во, Мамонте! А тебе, вижу, удалось… Может, поделишься опытом?

— Линия, Валерий Платонович, на заплатках. На переплавку ей давно пора.

— Ну а люди? Вот ты, мастер, и ответь мне: можно ли всех без исключения переводить на современное дорогостоящее оборудование? Самсон, например, привык после обеда подолгу за жизнь толковать, и он там не один такой, а ведь на новой линии все будет иначе, придется избавляться от некоторых вредных привычек и… Словом, у тебя была возможность осмотреться, прикинуть и высказать теперь свои соображения: нужно качественно обновлять состав бригады или в том нет необходимости?

— Качественно… не знаю. Но и без Самсона нет бригады. Равно как и без тех, кого вы не назвали пока.

— Даже так? — Густые кустики бровей начальника удивленно подскочили вверх. — А мне, признаться, поступило несколько докладных на Самсона: разлагает бригаду, особенно молодежь, занимается пропагандой обывательских традиций, вкусов, привычек…

— Да чепуха! Я даже не желаю знать, кто писал это. Кстати, на меня ведь тоже поступали в свое время писульки, однако вы не торопились принимать решение…

— Раньше — да. Времена, Дубровный, меняются. Короче, есть общее мнение… рекомендовать тебя начальником механического. Вместо Хавронича… Да погоди ты! Хавронич — опытный производственник, но человек свое отработал. Честно и добросовестно. Пора и на заслуженный отдых. Ты, надеюсь, понимаешь?

— Понимаю, погодите… — Сергей поднес к виску руку, потер лоб. — На меня маленькое затмение нашло, извините. Но как же Геня… Геннадий Петрович?

— Не волнуйся, Геннадий Петрович на своем месте.

— У него-то опыта побольше моего.

— Опыт, конечно, хорошо, но сегодня одного опыта мало. А у тебя образование. Я имею в виду не только твой диплом механика, хотя и он в данной ситуации немаловажен, а учебу в политехническом. У нас, к великому сожалению, кое-где еще руководят подразделениями люди с неполным средним образованием, а выпускники БПИ работают сдельщиками или… на электрокарах гоняют. — Начальник корпуса улыбнулся. — Кстати, я к твоему назначению почти не причастен. Тебя рекомендовали авторитетные люди: Яков Лукич, заместитель по производству, а также заместитель директора завода по кадрам Семеняко Василь Потапович. Каким это образом вы знакомы? Отзывался положительно.

— Извините за нескромный вопрос: почему Чуприс ушел с должности начальника цеха в наладчики?

— Чуприс — консерватор, к тому же неважный руководитель. Но такие, как Чуприс, были всегда, и без них не было бы движения вперед, потому что надо от чего-то оттолкнуться, чтоб шагать дальше, верно? Чуприс не смог бы руководить новой линией, он это вовремя понял, избавил руководство корпуса от неприятных разговоров с ним, с вытекающими отсюда последствиями, и даже за это мы должны быть ему признательны, поскольку поступил он в коей-то мере благородно.

— Мне нужно подумать.

— Согласен. Сплеча рубить в подобных вопросах — последнее дело. Думаю, с Геннадием Петровичем у вас и дальше получится?

— А чего тут думать, Валерий Платонович, раз так поворачивается дело? Вот протокол бригадного собрания. — Сергей достал из внутреннего кармана пиджака свиток. — Вот заявления рабочих. Все по инструкции…

— Не понял. Какие заявления? — Кустистые брови начальника корпуса настороженно ворохнулись.

— Хотим работать по методу бригадного подряда.

— Так-так… А вы хоть понимаете, на что идете?

— Да будто кумекаем, Валерий Платонович. По отрасли, в газетке нашей читали, бригадной формой охвачено уже 30 процентов работающих, а у себя на заводе мы будем первой ласточкой! Смотрите, что, к примеру, получается: при старом режиме по цехам да и на линии периодически скапливался запас «мертвых» деталей, за изготовление которых деньги сполна получены, а горы деталей месяцами как лежали, так и лежат до сих лор без движения, наполовину съеденные ржой… Получаются современные авгиевы конюшни: участок захламлен нереализованной продукцией, а где чаще создается небезопасная, экстремальная ситуация, там, естественно, возрастает и уровень травматизма. О какой, простите, культуре производства на линии Хавронича можно вести разговор? А там, где нет культуры, хромает на обе ноги и дисциплина…

— Допускаю, что все это так. Что меняет подрядная система конкретно по двум упомянутым позициям?

— При бригадной системе нереализованных наименований практически не будет. Например, сегодня поступило указание точить двести сороковой маховик… За смену мы наточили его в избытке, а затем в течение недели занимаемся тем, что перекладываем этот избыток от станка к станку, высвобождая место для нужного маховика. Все-таки десять наименований! Сегодня бригада на линии в основном занята перекладыванием с места на место запаса маховиков. А сколько весит каждый? Двадцать кэгэ. Нетрудно подсчитать затраты… пустого труда, да хронометристы давно забыли дорогу на старую линию — совестно в глаза рабочим смотреть. Не удивительно, что на участке — нервозная обстановка, травмы, недовольство, трудовые споры Самсона с мастерами. Бригада стремится точить ровно столько маховиков, сколько единиц готовых двигателей и тракторов могут собрать корпус и завод.

— Н-да. Разумно. К сожалению, сегодня перевести наши подразделения на новую форму организации и оплаты труда в масштабах завода мы еще не готовы. Индивидуальная работа на отдельных участках и в цехах пока выгодна. Я — не за сдельщину, однако и форсировать события до того времени, пока мы не создадим людям нормальные условия для труда, думаю, не стоит. Ну давай говорить откровенно, раз уж мы зашли так далеко… Сверху-то оно все как будто проще, так? А с точки зрения того же Самсона? На новой линии, куда бригада переходит на днях, все рассчитано и размещено так, чтобы маховик ритмично, в строгом количестве поступал на конвейер. Это как раз то, о чем ты толковал. Но вот непредвиденное обстоятельство: в разгар смены ты, начальник цеха, в приказном порядке отправляешь двух-трех человек в соседний цех — это, кстати, к вопросу о рациональном использовании трудовых ресурсов, с которым тебе непрерывно придется сталкиваться. Итак, ты отправил людей на прорыв, и весь цикл работ на линии нарушился, создается путаница, и еще через четверть часа ты уже не знаешь, куда кого поставить, чтобы сходила со стапелей готовая продукция, ибо отвечаешь не только за маховики. А как выкручиваться в подобной ситуации мне или директору завода? Допустим, между своими цехами мы еще имеем какие-то возможности утрясти вопрос с поставками на конвейер узлов и деталей, а вот как быть с теми нашими партнерами, до которых можно дотянуться только из отдела внешней кооперации?

— Странная штука получается, Валерий Платонович! Выходит, отдел внешней кооперации остался в стороне от внедрения новой формы, полагая, что бригадный подряд их не касается, — пускай, мол, сами решают свои проблемы.

— Вот ты как ставишь вопрос — ребром! — Начальник корпуса, загораясь все большим любопытством к молодому мастеру, зорко вглядывался в него. — Но ведь они тоже не сидят сложа руки. На их шее 80 зарубежных заказчиков, а сколько заводов-смежников?

— Знаю про то. Иван не раз с восторгом рассказывал про наших кооператоров. Особую слабость, знаете ли, питает…

— Да? — не дав договорить Сергею, скорее из приличия с живой усмешкой поинтересовался начальник корпуса. — Ну, у него забот не меньше. Каждый ведь хорош на своем месте, так? До чего же мы договорились? Реформу, которую вы наметили провести на линии, я целиком поддерживаю. И буду на сей счет докладывать по начальству. И отстаивать. Потому что рано или поздно на новую форму организации труда придется переходить. Веление времени. Вместе с тем следует помнить, что дело это, во-первых, хоть и прогрессивное, но добровольное. Не секрет, что кое-где в объединении поторопились с новинкой, а затем фактически бросили эти бригады на произвол судьбы. Во-вторых, отдельные начальники цехов лишь прикрылись новой формой, как газетой на пляже, а работают по старинке, в-третьих, немаловажны тут взаимоотношения между советами бригады и администрацией, так как круг вопросов, который придется решать самим, непрерывно будет расширяться, следовательно, возрастет и ответственность… И четвертое. Многое из того, что вчера единолично решалось начальником цеха и директором завода, завтра подлежит рассмотрению и утверждению на совете бригады. Видишь, Дубровный, как далеко зашло дело, а у нас, к сожалению, пока еще не выработаны специальные инструкции, юридические акты, где бы конкретно были определены функции, права и обязанности советов бригад, их отношения с администрацией. Думаешь, из каких источников информация? Недавно, брат, вернулся из командировки, целую неделю в Москве эти и другие вопросы изучали, обсуждали, примеряли на себя. Кое-где еще одежка не по Сеньке. Да-да. А ты, наверное, не раз подумал, прежде чем высказаться, что мы тут с Яковом Лукичом да твоим братом — безнадежные сдельщики?.. Не замечаем того, что давно в воздухе витает? Было, говоришь, маленько? — Начальник корпуса рассмеялся. — Спасибо за прямоту. Вообще же рад за тебя, Дубровный.

— Поначалу изберем у себя в цехе советы бригад.

— Со своей стороны, как уже сказал, обещаю полную поддержку. А для того чтобы люди в бригаде, как пальцы на руке, в нужный момент сложились в кулак, думаю, потребуется некоторый отсев. Я опять возвращаюсь к Самсону и ему подобным, которые давно мутят воду на участке… От Косого вы в свое время избавились, так? Нужно и от остальных нарушителей.

— Люди это, Валерий Платонович. Нельзя же их списывать вместе со старой линией?!.

— Тогда в самом деле — куда их?..