Девон: Пробуждение

Интерлюдия "Дочь Нория Ван Астры"

Разворот «безымянной» книги из библиотеки Астры в Мире Снов.

(…)

У Нория ван Астры была дочь.

И это удручало его, ведь он хотел сына!

Жена Нория обожала малютку.

За ее нежно-карие глаза и золотые локоны.

И сердце Нория постепенно оттаяло.

Ведь в скором будущем у них обязательно родится сын.

А дочь пускай радует свою мать… Их обоих.

Но их счастье не длилось долго.

С Востока пришла болезнь. Серая Хворь.

Она не тронула малютку.

Но забрала жизнь ее беременной матери.

Что до Нория ван Астры?

Он одержал победу в сражении с хворью.

Но в отместку болезнь забрала у него возможность иметь детей на долгие годы.

И прежняя горечь и обида расцвела в его сердце ядовитыми цветами.

У Нория ван Астры была дочь.

Она плакала горькими слезами, сбежав ночью из дома.

Ей так хотелось угодить отцу, вновь увидеть его улыбку.

Но как бы сильно она ни старалась у нее ничего не выходило.

И вот сегодня он опять ее отругал!

Ее горе привлекло чье-то внимание.

Бельчонок спустился с дерева и присел возле ее юбок.

«Хочешь я помогу тебе?»

— Но как?

«Заключим темный Пакт?»

Обещаю, твой отец будет тобой гордиться.

И девочка, утирая слезы, согласилась.

Бельчонок широко улыбнулся девочке, белоснежными человеческими зубами.

У Нория ван Астры была дочь.

И он безмерно ею гордился.

Она была красива, умна и предметы пакта оживали в ее руках.

Как знак его одобрения он подарил ей фамильную брошь и красивую куклу.

У Нория ван Астры был брат.

Общее горе стерло их старые ссоры и обиды.

Но соперничество между братьями никуда не исчезло.

И Норий чувствовал себя победителем.

Ведь его племянник был совершенно бездарным!

Иначе почему родители прятали его от глаз друзей и знакомых?

И дары пакта в его руках оставались безмолвны.

Какой позор!

Не то, что его удивительная дочь!

У Нория ван Астры была дочь.

И с ней творилось нечто странное.

Ее глаза из нежно-карих стали серыми,

а золотые волосы потускнели.

Иногда она не чувствовала своих рук или ног.

А порой ее подводило зрение и память.

Но даже тогда она не была напугана.

Напугал ее тот случай, когда, посмотрев в зеркало

Она не узнала себя.

Своей улыбки.

Она улыбалась так широко и странно…

Как кто-то знакомый, но в то же время чужой.

Но точно не как дочь Нория ван Астры.

Ей стало страшно.

Ей была нужна помощь.

Совет!

Но ван Астры всегда справляются со всеми бедами своими силами.

Так, всегда говорили дядя и отец.

Отец…

У Нория ван Астры была страсть. Охота!

Норий всегда охотился в компании друзей.

Внушительного господина, что пил яд как вино.

И коварного пса, что во всем искал свою выгоду.

Охота была в самом разгаре, когда они наткнулись на цыганский табор.

Забредший слишком далеко от юго-восточного герцогства.

Где опять бушевала страшная болезнь.

Норий уже направлялся к их барону,

чтобы прогнать их со своей земли.

Когда его остановил спокойный голос.

«— Имеем не храним, а потерявши плачем.»

Некто сидел на пне, обернувшись в мрачный балахон,

и раскладывал угольно-черные карты в пасьянсе.

— Что это значит?

Другие цыгане держались их стороной и Норий заподозрил неладное.

— Светлые дают. Темные отнимают. И это будет на твоей совести.

Норий хотел было возмутиться!

Он не безумец, чтобы заключать темные пакты.

И уж тем более заставлять так поступать кого бы то ни было.

Но слова застряли у него в горле.

Предсказатель развернул к нему карту.

Кровь отхлынула от его лица Нория ван Астры.

— Близкий тебе человек в большой беде. Поспеши.

И Норий послушался. Поспешил домой.

Забыв о своих спутниках, об охоте, обо всем.

Даже о собственной гордости.

Но было слишком поздно…

В ту ночь слуги бежали из особняка.

В пустых комнатах говорили незнакомые голоса,

Они спорили, плакали и смеялись.

Нечеловеческие голоса.

Норий кричал имя дочери, врываясь в ее комнату.

Посторонние звуки стихли.

Подушки и мягкие игрушки были разорваны на части.

По комнате летали клочки пуха и перьев.

А из розового детского платяного шкафа вытекала кровь,

Образуя огромную лужу.

И лишь детские следы нетронутыми пятнами вели к его ажурной дверце.

За окном была кромешная тьма.

В особняке стояла оглушительная тишина.

И лишь Норий глубоко дышал.

На одеревеневших ногах он подошел к розовой дверце и распахнул ее.

Но там была обманчивая пустота.

Шкаф изнутри покрывали мох и грибы,

а на дне лежали листья и сломанная кукла.

Дрожащей рукой он коснулся ее лица, золотых локонов и светло-карих глаз.

Из трещины в ее голове выползла сколопендра и упала на пол.

А затем Норий увидел их…

Детские рисунки на стене шкафа и десятки, сотни, тысячи записок.

Его слова обращение к дочери.

«Будь послушной…»

«Старайся лучше учиться…»

«Научись играть оду Лимреи…»

Бесчисленные бумажки посыпались из шкафа.

Норий отступил всего на шаг.

Но этого было достаточно слова на записках, исказились.

Неровные линии сложились в портрет.

Бельчонка с человеческими зубами.

Норий знал эту … тварь.

Обитателя Изнанки.

Ноги Нория подкосились.

Он сел в кровавую лужу.

У Нория ван Астры была дочь,

и она так хотела угодить суровому отцу,

что сама того не ведая заключила темный пакт.

И исчерпала то немногое чем могла за него заплатить.

А теперь у нее забрали последнее.

Жизнь.

Норий расплакался, прижимая сломанную куклу к разбитому сердцу.

Он осознал… У Нория ван Астры нет больше дочери.