Дюна. В Нейросети

Глава 23.

Как я и предполагала, едва мы вернулись домой, Нолон ушел наверх. И это было правильно. Он не давил на мое решение. Не старался, чтобы я приняла его в его пользу. Все, что считал нужным, он обозначил, и теперь дело оставалось только за мной, а я, как и предполагалось, проворочалась всю ночь в постели и лишь под утро погрузилась в беспокойный сон. Это было ожидаемо. Казалось, что я не смогу вообще уснуть, пока не приму решение, как поступить. Подвешенное состояние мешало не только спать, но даже дышать.

Казалось бы, ну чего проще — прими предложение и иди вперед. Тем более, Андерсон не склонял к сексу и дал полную свободу действий. Он сам сказал, что для него это ничего не стоило. Но все же после ситуации с Гонконгом я никак не могла избавиться от чувства зависимости, от осознания того, каким образом я осталась в Штатах. Если бы не заинтересованность Нолона во мне, как в девушке, с которой он хотел бы заняться сесксом, то он бы и пальцем не пошевелил, чтобы меня взяли на работу. Это осознание висело над головой дамокловым мечом и мешало с легкостью принять такое заманчивое предложение.

Ночью несколько раз я выходила вниз, чтобы чего-нибудь попить, но это был лишь предлог. Мне и моему ветру, который продолжал кружить вихрем, было тесно в комнате. Ему нужен был простор для принятия решения, и я, обходя по периметру большой зал первого этажа, чувствовала, будто дом и его электронные обитатели наблюдали за мной со стороны, с любопытством ожидая моего решения.

Два раза я хватала телефон и порывалась позвонить в Питер сестре, но каждый раз отказывалась от этой идеи. Во-первых, родные не знали и не могли знать всей правды, а, во-вторых, и это, пожалуй было главным, решение я должна была принять сама, не опираясь на чье бы то ни было мнение.

Где-то в коридоре послышались шаги Нолона, и я, потянувшись к смарту, обнаружила, что уже начало одиннадцатого.

— И мне пора вставать, — вздохнула я и, слыша жужжание в коридоре, улыбнулась. Как только хозяин этого высокотехнологичного теремка проснулся — ожил и весь дом.

Внезапно где-то у входа послышался тихий скрежет, и я быстро встала с постели. Накинув халат, я направилась на шум, уже зная его причину.

Открыв дверь, я улыбнулась — так и есть, у порога стоял кот, вернее, робокот, которого звали Саймон, и внимательно смотрел на меня. Он был гораздо миниатюрнее, чем Шафти, внешне его напоминал — черный корпус и четыре подвижные ноги, но его туловище было немного рельефнее. Андерсон назвал его роботом следующего поколения. Здесь просматривались не только забавный хвост и шея, но и небольшая голова, где мерцали зеленые экраны-глаза.

— Хочешь ко мне в комнату? — тихо спросила я, а он, увидев открытую дверь, медленной походкой зашел внутрь, не удостоив меня ответом. Собственно, как и положено всякому коту, который считал всё и вся вокруг принадлежащим ему.

Закрыв за ним дверь, я поправила халат — в свое время Нолон предупредил, что в его создания встроены камеры, которые он периодически мониторил, и рекомендовал ходить одетой в их присутствии. Особенно перед Саймоном, одной из функций которого был ресечинг.

Кот, которого я втайне иногда называла Бегемотом по причине его черного корпуса и размера, сначала прошелся по периметру моей комнаты, а затем, продолжая издавать жужжащие звуки, запрыгнул на кровать и посмотрел на меня.

Внимательно изучая его повадки и заостренную мордочку, я застыла, в очередной раз поражаясь гению Нолона — удивительно, как у него получилось такое создание. В зеленых экранах-глазах Саймона мерцала мысль, и его, как и Шафта, нельзя было назвать неживым.

Исследовав мою кровать, Саймон посчитал, что его дело здесь сделано, и, спрыгнув, направился к боковой двери, ведшей на узкую террасу.

— Ты прав, свежий воздух не помешает, — улыбнулась я и, накинув теплую кофту, вышла вслед за Саймоном. Бодрящий зимний воздух моментально укутал меня утренней прохладой, и я, поежившись, прошла к стеклянным перилам.

Где-то в деревьях мелькнуло яркое пятно цвета индиго, и я в первую секунду испугалась. Однако, приглядевшись, увидела бегущего человека. Нолон в одних спортивных шортах и с голым торсом целеустремленно направлялся в сторону деревьев. Андерсона нельзя было назвать слишком накаченным. Высокий, пластичный, длинноногий, он напоминал олимпийского бегуна. Не хватало только факела.

Нолон тренировался не каждый день, но с периодичностью три раза в неделю. И, вопреки стереотипу утренний занятий, его тренировки могли проходить и днем, и вечером. В общем, как я поняла, когда он считал нужным, или когда он на это выделял время.

— Ну что, пока Нолон бегает, пойдем в спортзал… Уж если согласилась выходить на подиум, стоит позаботиться о хореографии. Комнаты будет недостаточно… — я посмотрела на Саймона. Он не возражал, и я в очередной раз поразилась, насколько творения Андерсона были совершенны.

Приняв это решение, я зашла в спальню и, подхватив спортивные леггинсы и футболку, устремилась в небольшую ванную комнату.

Спустившись с котом вниз, я направилась в тренажерный зал, который примыкал к салону и выходил на тыльную сторону дома с бассейном. В своё время, Андерсон мне показал, где находится "тренировочная", но я там ни разу не была, предпочитая свою комнату. И сейчас, подойдя к стене из черного непрозрачного стекла, я открыла дверь и замерла.

Спортзал не был похож на комнату для занятий, как я ее себе представляла, даже современную, и, скорее, напоминал футуристический салон с подсветкой и странными устройствами, которые с натяжкой можно было назвать тренажерами. Но и это было не главным. Я застыла, чуть не открыв рот, наблюдая за Нолоном, в шортах и перчатках.

В углу спортзала, на высоте примерно метра два, горизонтально располагалась массивная металлическая рама. По ней на скрещенных направляющих ездила небольшая тележка. От тележки вертикально вниз отходила толстая гофрированная труба, к концу которой прирос спиной человекоподобный робот, одетый в джинсы и рубашку. Несмотря на трубу, а может, и благодаря её поддержке, робот, шустро перебирая ногами, двигался по нарисованному на полу жёлтой краской квадрату, соответствующему размерами раме над ним. И бил Андерсона. Точнее, пытался бить, потому что Андерсон ловко перемещался, не выходя из квадрата, отбивал удары робота и сильно бил в ответ прямо по розовому резиновому лицу. Жестко. Точно. Хладнокровно. Было в этом что-то завораживающее и опасное одновременно. Я даже не знала, кого бояться больше — робота или его создателя.

То ли решив обозначить свое присутствие, а скорее, из любопытства, я подобрала момент, когда Нолон отскочил, и спросила:

— Это каратэ?

Андерсон громко сказал “стоп”, робот послушался, и Андерсон, восстанавливая дыхание, посмотрел в мою сторону.

— Нет, это вин-чун. Китайская система рукопашного боя, — он вышел из квадрата и потянул полотенце, висевшее неподалеку.

— Чем она отличается от каратэ?

— Главная фишка вин-чун заключается в том, что люди, занимающиеся в разных школах, считают только своё направление истинным, а все остальные — вообще не вин-чун.

— Какое же тогда направление истинное? — поинтересовалась я.

— Моё, — скромно ответил Андерсон, и я улыбнулась.

— Да, действительно, почему я вообще спрашиваю.

— Тебе, вроде бы, надо тренироваться? — спросил он, вновь возвращаясь в квадрат.

Я поняла намёк и, осмотревшись по сторонам, начала выбирать более менее открытое пространство для тренировок. Однако, встав в первую позицию и сделав гран плие, я поняла, что Нолон со своим роботом меня отвлекали не то что от постановки танца, но даже от того, чтобы привести мышцы в тонус. Я не стеснялась, но мне была нужна тишина и сосредоточенность. Андерсон со своими творениями определенно мешали мне сконцентрироваться. Все-таки такую картину я видела не каждый день.

Между тем, пока я, опершись о тренажер, делала растяжку и рассматривала этот тандем, Андерсон приделал роботу новую руку. Теперь она заканчивалась не мягким бежевым кулаком, а ножом черного цвета с белой каёмочкой. Себя Андерсон украсил большими защитными очками, вроде горнолыжных. После активации робот принялся неожиданно бить Андерсона ножом, каждый раз по разной траектории, а Нолон отбивал вооруженную руку, не давая ножу себя коснуться, затем очень быстро бил робота кулаком в лицо, ногой в пах и отскакивал.

В какой-то момент Андерсон вновь сказал “Стоп” и, пока восстанавливал дыхание, я не выдержала и опять пошла в наступление, переполненная вопросами.

— Что за странный у него нож? — аккуратно спросила я.

— Резиновый. Край натерт специальным маркером. Если он чиркнет, и я не почувствую, то узнаю о своей ошибке.

— Зачем вообще нужен такой робот?

— Боевой андроид, — поправил он, снимая очки. — Разработка на заказ. Наиболее эффективный способ борьбы против нападающего с ножом ты только что видела — блок и сильный удар по уязвимым точкам. Если тренировать такое с людьми, то люди будут одноразовые, — он иронично улыбнулся. — Это большая проблема в единоборствах — условность поединка. Бить медленно, бить слабо, бить в огромных мягких перчатках — иначе неизбежны травмы. Для обычного спортзала такой робот пока что дороговат, а вот военным или полицейским спецслужбам — в самый раз.

Я кивнула, понимая, почему этот робот вообще существует, но на этом мои вопросы не закончились. Видя, как Нолон снимает перчатки и вытирается полотенцем, я аккуратно спросила, надеясь, что не нарвусь на недовольство повелителя высоких технологий.

— А зачем эта труба на раме, если робот, вроде бы, ходит сам?

Нолон, уже завершая тренировку, отреагировал спокойно.

— Ходит, но в активном спарринге у него будут большие проблемы с устойчивостью, — признес он, отпивая воду из бутылки.

— По этой же причине у него нет глаз?

— Глаза у него там, — Андерсон показал вверх, на четыре видеокамеры по углам рамы, — а туда, где у него их нет, теперь можно бить пальцами.

— Удобно, — улыбнулась я, а Нолон, перекинув полотенце через плечо, направился на выход вместе с котом, оставляя меня в спортзале с боевым андроидом.

Как только за Андерсоном закрылась дверь, я попыталась абстрагироваться и сосредоточилась на хореографии, но то и дело посматривала на безглазое создание с ножом в руке. Мне казалось, будто он за мной наблюдает, и я, не выдержав, все же решила приблизиться к роботу. Медленно. Бесшумно. На цыпочках.

Вблизи он казался не таким уж и страшным. Он будто смотрел на меня, безвольно свесив конечности, и я, затаив дыхание, аккуратно протянула к нему руку.

— Бедненький… Досталось тебе от создателя, — тихо прошептала я, чувствуя кончиками пальцев прохладный упругий пластик.

Робот никак не отреагировал, и я продолжила свои исследования, вновь чувствуя момент таинства. Осторожно прикоснувшись к ножу, я аккуратно выдохнула, когда внезапно в спортзале послышался голос, и я от неожиданности отпрыгнула назад, словно кузнечик.

— Мисс Дюнина, вам звонят. Вас соединить с абонентом “Кира”? — заговорил официальным голосом “умный дом”, а я, все еще отходя от испуга, чувствовала, как сильно бьется мое сердце.

— Нет, я сама разберусь, — наконец выговорила я, опасаясь, что задержка в ответе еще как-нибудь активизирует “умный дом”, и направилась из зала к себе в комнату, где, собственно, и оставила смарт.

Как оказалось, Кира звонила, чтобы дать очередные указания для завтрашней встречи. Едва я дала отбой, на связь вышел Дэвид с радостной новостью о том, что нашел магазин, где продаются пуанты. Поговорив с ним, я проверила, есть ли в бутике нужная мне обувь, ответила на сообщения по работе и вновь спустилась вниз. Однако, подойдя к холодильнику, чтобы взять воды, я обнаружила Шафти, который стоял у двери в гараж, намереваясь зайти внутрь.

— Странно, зачем ему. Нолон вроде бы наверху… — удивилась я и направилась вслед за роботом, чтобы посмотреть, что происходит. Однако едва успела открыться дверь, я увидела Андерсона — он стоял посреди своего футуристическим автопарка и однозначно куда-то собирался.