Финиас Финн, Ирландский член парламента

Глава L. Опять успѣхъ

Финіасъ также сказалъ нѣсколько прощальныхъ словъ Вайолетъ передъ отъѣздомъ изъ Мачинга, но и въ его и въ ея словахъ не было ничего особеннаго.

— Разумѣется, мы будемъ видѣться въ Лондонѣ; не говорите, что вы не будете въ парламентѣ. Разумѣется, вы будете.

Финіасъ покачалъ головой и улыбнулся. Гдѣ онъ найдетъ достаточное количество избирателей? Но когда онъ ѣхалъ въ Лондонъ, онъ говорилъ себѣ, что воздухъ нижней палаты былъ самый пріятный для него. Жизнь безъ этого не будетъ для него жизнью. Быть такъ близко отъ политической жизни, почти обезпечить себѣ будущій успѣхъ — а потомъ упасть въ жалкія пошлости частной жизни, слушать людей, которые гораздо ниже его въ общественномъ мнѣніи, сидѣть въ жалкой комнатѣ въ третьемъ этажѣ, когда онъ теперь имѣетъ великолѣпную квартиру — все это разорвало бы его сердце.

Онъ зналъ, что ничего нельзя выиграть, выказывая грусть въ клубѣ или въ своей канцеляріи. Лондонъ былъ пустъ, но приближающіеся выборы еще удерживали нѣкоторыхъ, которые безъ того уѣхали бы охотиться за фазанами. Баррингтонъ Ирль былъ тамъ и не замедлилъ спросить Финіаса, какіе у него виды.

— Это трудно сказать. Рэтлеръ говорилъ мнѣ, что онъ позаботится.

— Рэтлеръ очень хорошъ въ парламентѣ, сказалъ Баррингтонъ: — но онъ безполезенъ внѣ его. Я полагаю, вы воспитывались не въ лондонскомъ университетѣ? — О нѣтъ! отвѣчалъ Финіасъ.

Тогда была бы возможность. Что вы скажете о Стрэтфордѣ, новомъ эссэкскомъ городкѣ?

— Тамъ уже кондидатомъ Бродбёри.

— Да — и онъ готовъ истратить какія угодно деньги. Позвольте, Луфтонъ причисленъ къ Смотерему, а Уокеръ слишкомъ силенъ въ Смотеремѣ для того, чтобы слышать о какомъ-нибудь другомъ притязаніи. Не думаю, чтобы мы осмѣлились предложить. Есть Чельси, но на это потребуется куча денегъ.

— У меня нѣтъ кучи денегъ, смѣясь сказалъ Финіасъ.

— Въ этомъ-то и запятая. На вашемъ мѣстѣ я старался бы получить мѣсто въ Ирландія; не можете ли вы уговорить Лоренса уступить вамъ его мѣсто?

— Какъ! Фицджибона?

— Да. Онъ не имѣетъ никакой возможности получить опять мѣсто въ министерствѣ. Никакъ нельзя было заставить его взглянуть на бумаги во все время, когда онъ былъ въ колоніальномъ департаментѣ, а когда Кэнтрипъ говорилъ съ нимъ, онъ только отвѣчалъ: «ахъ, какая скука!» Это не нравилось Кэнтрипу.

— Но это не заставитъ его отказаться отъ своего мѣста.

— Разумѣется, вамъ надо это устроить.

Финіасъ понялъ изъ этого, чтo Баррингтонъ Ирль хотѣлъ сказать, будто ему, Финіасу, слѣдуетъ какъ-нибудь вознаградить Лоренса Фицджибона за то, чтобы онъ уступилъ ему свое депутатское мѣсто.

— Я боюсь, что объ этомъ не можетъ быть и рѣчи, сказалъ Финіасъ: — если онъ и оставитъ свое мѣсто, я его не получу.

— Не имѣете ли вы надежду на Лофшэнъ?

— Я думаю попытаться, сказалъ Финіасъ.

— Разумѣется, вы знаете, что Моррисъ очень боленъ.

Этотъ Моррисъ былъ братъ лорда Туллы и настоящій депутатъ отъ Лофшэна.

— Честное слово, я попробовалъ бы. Я не вижу, гдѣ мы можемъ достать вамъ мѣсто депутата въ Англіи; право не вижу.

Финіасъ, слушая это, не могъ не подумать, что Баррингтонъ Ирль, хотя выражалъ большую заботливость, не былъ уже такимъ вѣрнымъ другомъ, какъ прежде. Можетъ быть, Финіасъ возвысился слишкомъ скоро и Баррингтонъ Ирль начиналъ думать, что его слѣдовало бы отстранить. Финіасъ написалъ къ отцу, спрашивая о здоровьи Морриса, и разсказалъ свою исторію очень откровенно, даже патетически. Можетъ быть, онъ не долженъ былъ дѣлать этой попытки. Но во всякомъ случаѣ она была успѣшна и неудача теперь была бы вдвойнѣ непріятна. Онъ думалъ, что партія, къ которой онъ теперь принадлежалъ, должна остаться въ парламентѣ. И онъ былъ увѣренъ, что онъ будетъ имѣть мѣсто съ жалованьемъ, еслибъ только могъ получить мѣсто депутата. Все это было справедливо и почти патетично. Старый докторъ, начинавшій гордиться своимъ сыномъ, готовъ былъ сдѣлать жертву. Мистриссъ Финнъ объявила при дочеряхъ, что если въ Ирландіи найдется хоть одно мѣсто депутата, то Финіасъ долженъ его занять. Мэри Флудъ Джонсъ слушала и спрашивала себя, что Финіасъ будетъ дѣлать, если онъ лишится своего мѣста. Воротится ли онъ и будетъ жить въ графствѣ Клэръ? Бѣдная Мэри лишилась своего честолюбія и начала думать, что тѣ дѣвушки, обожатели которыхъ оставались дома, были счастливѣе. А все-таки она пошла бы пѣшкомъ къ лорду Туллѣ и обратно, еслибъ только это могло доставить Финіасу мѣсто. Потомъ прискакалъ нарочный изъ Кэстльморриса за докторомъ. Мистеръ Моррисъ очень страдалъ подагрой. По словамъ посланнаго, мистеръ Моррисъ былъ при смерти. Прежде чѣмъ докторъ Финнъ успѣлъ отвѣтить на письмо сына, Моррисъ, депутатъ отъ Лофшэна, отправился къ своимъ предкамъ.

Докторъ Финнъ понималъ, что смерть Морриса, вѣроятно, привлечетъ разныхъ кандидатовъ на представительство Лофшэна. Но онъ не могъ заговорить съ графомъ объ этомъ, пока тѣло послѣдняго депутата отъ Лофшэна лежало въ Кэстльморрисѣ. Уничтоженіе городковъ не коснулось Лофшэна и онъ по прежнему остался подъ вліяніемъ лорда Туллы.

— Бѣдный Джэкъ! сказалъ лордъ Тулла жалобно: — еслибъ я это зналъ, я не заплатилъ бы за него двѣ тысячи прошлый годъ. Неправдали, докторъ?

— Конечно, отвѣчалъ докторъ Финнъ, чувствуя, что его паціентъ самъ заговоритъ объ интересномъ предметѣ.

— Онъ никакъ не могъ остаться въ живыхъ.

— Имъ трудно было руководить; неправдали, милордъ?

— Чертовски трудно. Вотъ я исполняю всѣ предписанія; неправдали, докторъ?

— Иногда.

— Почти всегда. Я не знаю, что вы подразумѣваете подъ словомъ иногда. Я пилъ водку съ водой до тошноты, повинуясь вамъ. Вы, доктора, дожидаетесь, чтобы человѣкъ сдѣлался рабомъ. Не избавилъ ли я себя отъ подагры въ желудкѣ?

— Слава Богу!

— Вамъ хорошо говорить слава Богу; я умеръ бы какъ бѣдный Джэкъ, еслибъ не былъ самымъ осторожнымъ человѣкомъ на свѣтѣ. Онъ пилъ шампанское десять дней тому назадъ; непремѣнно захотѣлъ.

Лордъ Тулла могъ говорить о себѣ и о своихъ недугахъ цѣлые часы и докторъ Финнъ, думавшій, что его благородный паціентъ заговоритъ о Лофшэнѣ, начиналъ чувствовать, что двойной интересъ существующей и умершей подагры былъ слишкомъ отяготителенъ. Онъ однако не могъ самъ направить разговора.

— Видите, мистеръ Моррисъ жилъ въ Лондонѣ больше васъ и подвергался искушеніямъ.

— Я не знаю, что вы называете искушеніями; развѣ меня не искушаетъ бутылка вина, стоящая подъ моимъ носомъ каждый день моей жизни?

— Безъ всякаго сомнѣнія.

— А я не пью. Я выпиваю только двѣ рюмки темнаго хереса. Ей-Богу! когда подумаю объ этомъ, я удивляюсь моему собственному мужеству. Право удивляюсь.

— Но человѣкъ, живущій въ Лондонѣ, милордъ…

— За коимъ чортомъ ѣздилъ онъ въ Лондонъ? Кстати, что мнѣ теперь дѣлать съ Лофшэномъ?

— Позвольте моему сыну быть депутатомъ, милордъ.

— Брентфордское-то мѣсто въ Луфтонѣ уничтожили! Ха, ха, ха! Каково было ему самому помогать уничтожать! Мнѣ все-равно, кто будетъ депутатомъ отъ Лофшэна. Я заботился о бѣдномъ Джэкѣ, когда онъ былъ живъ, а теперь не думаю, чтобы я сталъ вмѣшиваться.

Лордъ Тулла вѣроятно уже забылъ, что онъ самъ помогалъ одну сессію лишить Джэка этого мѣста.

— Финіасъ, милордъ, началъ отецъ: — теперь помощникъ государственнаго секретаря.

— О! я не сомнѣваюсь, что онъ славный малый, по видите, онъ такой радикалъ.

— Нѣтъ, милордъ.

— Такъ какъ же онъ можетъ служить съ такими людьми, какъ Грешэмъ и Монкъ? Они выгнали бѣднаго старика Мильдмэя, потому что онъ былъ не довольно современенъ для нихъ. Ужъ не говорите мнѣ!

— Разумѣется, я очень забочусь о будущности моего сына. Онъ, кажется, такъ хорошо поставилъ себя въ парламентѣ.

— Отчего онъ не хочетъ быть депутатомъ отъ Мэрилибона или Финцбёри?

— Денегъ нѣтъ, милордъ.

— Я не стану вмѣшиваться, докторъ. Если онъ пріѣдетъ и его захотятъ выбрать, я не скажу ничего. Мнѣ говорятъ, что Лэмбертъ изъ Мокрета хочетъ быть депутатомъ. Я никогда не слыхалъ о подобной дерзости. Это мой арендаторъ, но у отца его не было ни одной десятины въ графствѣ, пока не умеръ его дядя.

Тутъ докторъ увидалъ, что съ маленькой осторожностью вліяніе лорда можно пріобрѣсти въ пользу его сына.

Финіасъ пріѣхалъ и записался въ кандидаты противъ Лэмберта. Состязаніе было сильное. Окрестное дворянство не могло понять, почему такой человѣкъ, какъ лордъ Тулла, допускаетъ либеральнаго кандидата заступить мѣсто своего брата. Агентъ лорда Туллы держался въ сторонѣ, увѣряя, что въ минуту такого семейнаго огорченія лордъ Тулла не можетъ думать о депутатствѣ. Но было извѣстію, что лордъ Тулла страшно завидовалъ Лэмберту, имѣніе котораго почти равнялось его собственному и у котораго въ Мокретѣ собиралось общество гораздо многолюднѣе, чѣмъ въ Кэстльморрисѣ. Одно слово лорда Туллы — такъ говорили консерваторы графства — доставило бы Лэмберту мѣсто депутата, но это слово не было произнесено, и консерваторы поклялись, что лордъ Тулла былъ ренегатъ. Состязаніе было очень сильно, но нашъ герой былъ выбранъ большинствомъ семнадцати голосовъ.

Опять успѣхъ! Когда Финіасъ думалъ объ этомъ, онъ вспоминалъ разсказы о великихъ полководцахъ, которые будто бы приковали Фортуну къ колесамъ своихъ колесницъ. Но Финіасу казалось, что эта богиня никогда не служила ни одному полководцу съ такимъ постояннымъ повиновеніемъ, какое наказывала къ нему. У него все шло хорошо — такъ хорошо, что почти давало ему право ожидать, что даже Вайолетъ Эффингамъ сдѣлается его женою. Милая, милѣйшая Вайолетъ! Еслибы онъ могъ только достигнуть этого, ни одинъ полководецъ, который велъ свою армію черезъ Альпы, не сравнялся бы съ нимъ ни въ успѣхѣ, ни въ наградѣ за успѣхъ. Тутъ онъ спросилъ себя, что онъ скажетъ миссъ Флудъ Джонсъ въ этотъ самый вечеръ. Онъ долженъ былъ встрѣтиться съ Мэри Флудъ Джонсъ въ этотъ вечеръ въ домѣ одного сосѣда. Сестра его Барбара сказала ему это такимъ тономъ, подъ которымъ онъ понялъ предостереженіе.

— Я буду радъ видѣть ее, отвѣчалъ Финіасъ.

— Мэри сущій ангелъ, сказала Барбара Финнъ.

— Я знаю, что она настоящее золото, сказалъ Финіасъ.

— Золото! возразила Барбара. — Какъ же, золото! Она драгоцѣннѣе всякаго золота. Но, Финіасъ, можетъ быть тебѣ лучше не обращать на нее особеннаго вниманія. Она сочла благоразумнымъ встрѣтиться съ тобой.

— Почему же нѣтъ? спросилъ Финіасъ.

— Это все, Финіасъ. Мнѣ нечего больше говорить. Мужчины, разумѣется, не похожи на дѣвушекъ.

— Во всякомъ случаѣ это правда, Барбара.

— Не смѣйся надо мной, Финіасъ, когда я не думаю ни о чемъ кромѣ твоихъ выгодъ и когда я всячески извиняю тебя, потому что мнѣ извѣстно, какія бываютъ развлеченія въ томъ свѣтѣ, въ которомъ ты живешь.

Барбара нѣсколько разъ пыталась возобновить этотъ разговоръ до наступленія вечера, по Финіасъ думалъ, что и одного раза достаточно. Ему не нравилось слышать, что его стараются извинить. Что онъ такое сдѣлалъ? Онъ только одинъ разъ поцѣловалъ Мэри Флудъ Джонсъ за дверью.

— Я такъ разъ видѣть васъ, Мэри! сказалъ онъ, садясь возлѣ нея.

Его особенно предостерегали не обращать на Мэри особеннаго вниманія, а между тѣмъ возлѣ нея стоялъ пустой стулъ, какъ будто ожидали, что онъ сядетъ на него.

— Благодарю васъ. Намъ, кажется, не случилось встрѣтиться въ прошломъ году, мистеръ Финнъ?

— Не называйте меня мистеромъ Финномъ, Мэри.

— Вы теперь такой великій человѣкъ!

— Вовсе не великій. Еслибъ вы знали, какъ ничтожны въ Лондонѣ такіе люди, какъ я, вы не захотѣли бы и говорить со мною.

— Но очень важно быть членомъ парламента и занимать мѣсто въ министерствѣ.

— Для меня очень важно, Мэри, получать жалованье, хотя бы только годъ или два. Однако, я не стану опровергать, что было пріятно имѣть успѣхъ.

— И для насъ было очень пріятно, Финіасъ. Мама такъ радовалась!

— Мнѣ очень жаль, что я ее не вижу. Она вѣрно въ Флудборо?

— О да! она дома. Она не любитъ выѣзжать зимой по вечерамъ. Я гостила здѣсь два дня, а завтра ѣду домой.

— Я заѣду къ вашей матушкѣ.

Наступило молчаніе.

— Не кажется ли вамъ странно, Мэри, что мы такъ мало видимся другъ съ другомъ?

— Вы всегда находитесь въ отсутствіи.

— Да, именно по этому. Но все-таки это кажется почти неестественно. Я часто спрашиваю себя, когда наступитъ время, что я опять буду жить спокойно дома. На этой недѣлѣ я долженъ воротиться въ Лондонъ, а между тѣмъ ни одинъ часъ не принадлежалъ мнѣ самому съ-тѣхъ-поръ какъ я пріѣхалъ въ Киллало. Но я непремѣнно заѣду къ вашей матушкѣ. Я полагаю, вы будете дома въ среду?

— Да — я буду дома.

Тутъ онъ всталъ и ушелъ, но вскорѣ опять очутился возлѣ нея. Можетъ-быть, нѣтъ положенія опаснѣе того, въ какомъ находился теперь Финіасъ. Онъ зналъ, что его любитъ дѣвушка, которую онъ самъ почти любилъ. Разумѣется, онъ любилъ Вайолетъ Эффингамъ, а увѣряютъ, будто ни мужчина, не женщина не могутъ быть влюблены въ двухъ за одинъ разъ. Финіасъ не былъ влюбленъ въ Мэри Флудъ Джонсъ, но ему было бы пріятно обнять ее и поцѣловать; ему было бы пріятно поклясться ей, что она дороже для него всѣхъ на свѣтѣ; въ эту минуту онъ думалъ, что было бы возможно устроить одну жизнь въ Лондонѣ, а другую, совершенно различную, въ Киллало.

— Милая Мэри, сказалъ онъ, пожимая ей руку въ этотъ вечеръ: — все устроится наконецъ.

Онъ поступалъ съ нею очень дурно, но не имѣлъ на это намѣренія.

Онъ поѣхалъ въ Флудборо и видѣлся съ мистриссъ Флудъ Джонсъ. Она приняла его очень холодно, а Мэри не выходила. Мэри сообщила матери свои намѣренія относительно ея будущей жизни.

— Мама, я люблю его. Я не могу преодолѣть этой любви. Если онъ вздумаетъ когда-нибудь обратиться ко мнѣ, онъ найдетъ меня. Если онъ не вздумаетъ, я перенесу это какъ могу. Можетъ быть, это очень малодушно съ моей стороны, но это истинно.